***
Майор Таня Дегуршав сидит на стуле, закрепленная ремнями и кандалами. Прошла неделя с тех пор, как Он её предал. С тех пор, как худая фигура Реругена появилась в проходе этой ужасной комнаты. Он задавал вопрос, а потом делал то, что делают со шпионами, если те отнекиваются. Но она не лгала и Он это знал. Но пытки от этого не стали мягче. Прижигания колотых и резаных ран, выворачивание конечностей пока она не будет наконец сломлена морально. Каждая пытка вызывала сначала долгое сдавленное молчание, а потом крик боли. Бывала паника, местами крики и громкие требования отпустить. Тогда она вспоминала тот раз, когда ради её спасения Виктория прострелила ей плечо. Тот безумец… Эрих не похож на него, он делает как и она то, что велено. Так будет пока она не признается в том, чего не совершала, но тогда её убьют. Нужно держаться во что бы то ни стало. Когда её ногу сдавило неким подобием испанского сапога менее фатального действия, она просто зажмурилась, тихо заскулив от боли. С глаз стекли слезинки просто потому, что никто не выдержит этой пытки. Но Дегуршав не плакала. Слезы были лишь от рефлексов организма и боли, а не от каких-либо эмоций. Раз за разом Эрих поражался этой стойкости, но даже когда она молчала по трясущимся рукам, по остекленевшему взгляду чувствовались страдания. И вот последний день. Таня ненавидит своего единственного друга. Этот человек лгал ей так долго. Подполковник пытает её, обвиняя в измене родине. Таня уже просто билась, пыталась вырваться, но всё тщетно. Она нарочно запоминала каждую деталь, чтобы как только её отпустят припомнить все этому эгоисту и предателю. Она была уверена, что это именно он её подставил. Решил избавиться попросту. А тем временем состоялся разговор, который не слышно там, в темной комнате: — Я повторяю Вам в тысячный раз, она не шпион! Прошла неделя, все тесты подтверждают её непричастность к Объединенному королевству. — Вы все равно делали ей поблажки, подполковник. Вы ей доверяете. Считаю Вам следует сблизиться с майором и спросить её не как подполковник, а как друг, к примеру. — Я не буду цинично пользоваться доверием человека. — Это приказ. Выполняйте. После этого, если ничего не изменится, она будет отпущена. Безысходность повисла над Реругеном петлёй. Подумалось, что лучше бы его обвинили вместо этой несчастной девушки.***
Девушка сидела на полу камеры, в которой были только кровать и входная дверь. Теперь её ничто не держит. Ей уже сообщили, что благодаря аргументам Реругена она признана невиновной и сейчас идет документационная подготовка освобождения. Скрип двери четко сообщил о чьем-то визите. Обернувшись к двери, Дегуршав не поверила глазам и возликовала: вот она, месть. Рывок. Таня подбегает к Эриху и собирается ударить. Внезапно удар оказывается прерван, а сама майор скована объятиями. Повисла тишина. Подполковник вошел в комнату, закрыв за собой дверь и не отпустив Таню. — Я прошу прощения, майор Дегуршав. Это был приказ свыше, не было иного выбора, кроме как подчиниться. Девушка в ответ молчала, и в таком положении пробыла долго, лишь позже подняв руки. И то, только для того чтобы таки ударить своего недавнего друга. Удар пришелся как раз по голове, а после пинок, точно рассчитанный для создания максимальной боли. Разумеется подполковник согнулся пополам, едва не падая на колени от боли. Стоило этого ожидать от демона Рейна. Следующая атака была остановлена рукой мужчины, который решил не умирать от избиения Таней. Злобный оскал девушки, полный ненависти, сменился недоумением при взгляде на Реругена. Он смотрел куда-то в сторону совершенно спокойный, не смотря на то что только что ему не слабо отбили самое дорогое. На плечи майора опустились руки, и во внезапной тишине раздался ровный голос: — Генералы решили, что ты шпионка. Их доводами стала информация из посторонних источников. Меня слушать не желали. И потребовали от меня исполнения… в общем всего что было в прошлые дни. Поэтому я прошу прощения, Таня. В глазах Тани мелькнуло презрение. Рывок, и вот уже тонкие руки держат Эриха за ворот: — Ты распоследний идиот, если хоть на секунду поверил генералам, после такого заявления. Это предположение не стоило моих страданий, подполковник. — Прошипела Дегуршав, глядя прямо в глаза мужчины. — Что за источник такой? Кто посмел оклеветать меня?! — Информация, как я полагаю, от Скоуна — Эрих только начал говорить, как девушка его оттолкнула. — Этот… Подонок? У него, если не ошибаюсь, акцент есть. Не режет слух пока он не говорит терминами. Почему ему поверили? Он ведь корнями из Объединённого королевства? Виктория говорила, что он в баре обмолвился об этом. Скорее всего он и есть шпион, и ему просто выгодно устранить меня. Оба замолчали. Через примерно минуту подполковник кивнул своим мыслям: — Я передам твои слова. И добьюсь проведения проверки Скоуна. — Он поплатится за то, что пережила я. — Оледеневшим тоном сказала Таня, оскалившись — Ты будешь прощен, когда его кровь забрызгает стену после признания! Таня с силой толкнула Эриха, но тот был готов к подобному и потому толкнул девушку, не давая сдвинуть себя с места и прижимая её теперь за плечи к стене. Ошеломлённый взгляд столкнулся с сосредоточенными карими глазами, которые смотрели словно куда-то сквозь Дегуршав. Щеки девушки коснулись ледяные пальцы подполковника, опускаясь постепенно на шею. Таня от неожиданности позабыла о намерении откинуть Реругена подальше. А пальцы остановились на пуговице рубашки. Девушка опомнилась и уперлась руками в крепкие плечи, но оттолкнуть решительно настроенного мужчину не вышло. А пнуть уже не успела, приподнятая над полом и прижатая к стене телом Эриха. — Э?! Ты чего устроил?! — И снова Таня дергается, надеясь вырваться. Всего несколько движений и в сторону откинута рубашка девушки, а руки её оказались сжаты ладонью и подняты над головой. — Ты не посмеешь… — в панике прошипела молодая майор, с ярой ненавистью глядя на подполковника. Пухлые губки накрыл сухой, колкий и словно продуманный поцелуй. Разумеется, Таня не раздумывая укусила губу мужчины до крови, намереваясь вырваться. Но толку это не принесло. Очередное резкое движение. Теперь Эрих прижимал обнажённую Дегуршав своим телом, безразлично покрывая шею поцелуями и ощущая явное сопротивление в виде вздрагиваний. Однако тело, рефлексы и инстинкты не подчинялись здравому смыслу и адекватному мышлению. Тощее тело отзывалось приятному трению от одежды на Реругене, прикосновениям губ и давлению к стене. Очередной рывок, рука свободна, но сделать ничего ею она не успела — снова оказалась обездвижена. Внезапно что-то толкнулось снизу и по комнате раздался стон боли и даже некоего отчаяния, прерванный очередным сухим поцелуем. Теперь Таня не кусалась, разум попросту не давал команды. Всё, что она испытывала — это панику и ненависть. Попросту не верила что так может быть и что Эрих способен на такое. На глаза навернулись слезы досады. И похоже ему плевать на её мнение. Тишину нарушали сдавленные стоны и шорохи одежды. Подполковник Реруген не издавал не звука, глядя в перепуганные глаза девушки и лишь когда всё это кончилось едва уловимо улыбнулся. Тонкие ручки, наконец отпущенные, обнимали шею подполковника, царапая открытые участки кожи. — Эрих… Ты чёртов придурок. — Тяжело дыша заявила Дегуршав, нарочно впиваясь в шею ногтями максимально сильно, надеясь вызвать кровотечения. Шея её со следами горячих поцелуев слегка горела. Мужчина за это поплатится позже, а сейчас, оставив слабое тельце на кровати, он покинул комнату, направляясь прямиком к генералам и наконец очистить имя Тани, которая его теперь никогда не простит, видимо. Зато скорее всего настоящего шпиона казнят и Реруген в её глазах хоть немного меньше будет врагом.***
Темный кабинет Эриха фон Реругена освещала лишь луна за окном. На диване расположились два силуэта, которые минут двадцать назад сели пить кофе за разговором. Со дня, когда расстреляли Скоуна прошла неделя и наконец эти двое смогли снова нейтрально встретиться. И до этой минуты оба молчали, не решаясь нарушить шаткое спокойствие, царившее в этом помещении. — Если что, это ничего не значило. Я права? — Внезапно строгим тоном поинтересовалась майор Дегуршав. — Разумеется. Я всё ещё рад быть Вашим другом… — Сдержано отозвался подполковник, смотрящий куда-то в потолок. Таня выпрямилась, поправляя волосы и спешно пересаживаясь на другой диван. — Отлично. Мне как раз хотелось бы поговорить с доверенным человеком…