Venice night at 5 o'clock The station hazy light. A sleepin' bum, a single girl She's leavin' overnigt. An' she knows that it's forever, An' she'll never ever return. In Italy on holidays She had to see da Vinci's style. All the arts for credit cards, She would forgive him for a smile. An' she knows that it's forever, An' she'll never ever return. Hey little girl Don't wanna cause you pain, But the big boys feel no sorrow.
Однако не успела я развернуться к Джил, чтобы услышать её мнение, как поняла, что мы уже не одни. Эта страшная мысль подтвердилась, когда я увидела пару, стоящую в дверном проёме. И если бы это было всё! За ними, точно изваяния, стояли также оба стража, и таким образом, это сильно напоминало публичное выступление. Отлично, теперь они подумают, что я специально пытаюсь обратить на себя внимание. Я посмотрела на подругу, желая обладать навыками телепатии, чтобы понять, почему она меня не остановила. - Прости, - пискнула Джил, - это всё Адриан! - Ты хорошо поёшь, - сообщил он, и я воспрянула духом от этой похвалы, - было бы жаль прерывать тебя... Сидни, очевидно, была другого мнения, но держала его при себе с тем видом холодной неприступности, с каким обычно смотрит судья на участников процесса. Она так желала продемонстрировать своё безразличие, что начала переигрывать. Мелочь, а приятно. - Я-то думал, ты только плескаться в фонтане умеешь. Мы с Джил так и застыли. - Вы видели нас? Но как? - Вы с Кэт так шумели, что было невозможно пройти мимо, - откликнулась Сидни неуместно радостным голосом. Я подумала, что она наверняка радуется сарказму Адриана в мой адрес, и не сдержалась: - Ну так присоединились бы. Или боишься, что татушка слезет, а? Кто знает, чем бы закончился этот разговор, не подоспей принцесса мне на помощь. Вмешательство Джил, внезапно предложившей блондинке полистать книгу с татуировками, которую та якобы нашла в библиотеке, было весьма кстати. Я видела, как Сидни мысленно подыскивает причину для отказа, но наконец, ничего не придумав, соглашается. Однако надеяться, что она так просто нас оставит, не стоило, и точно. Вместо того, чтобы сразу уйти и прекратить испытывать моё и без того потрёпанное дружелюбие, она почти демонстративно целует Адриана в щёку. Тот одной рукой на мгновение обхватывает её за спину, но потом быстро отпускает, и дождавшись, пока она с Джил покинет комнату, прикрывает дверь. Мы с Адрианом впервые остались наедине. Этот факт так внезапно обрушился на меня, что на несколько секунд я буквально выпала из реальности, выпала почти так же точно, как и всегда, когда пою. Он, в свою очередь, ни в какой ступор не впадал, а походкой танцора перемещался по комнате, стаскивая на стол множество горшков с цветами. Я была готова поклясться, что до обеда их здесь точно не было. Потому что эти цветы, почти увядшие и явно болеющие, я бы наверняка запомнила. Закончив, Адриан непринуждённо развалился в своём кресле, а я, вспомнив, что всё время стою, как истукан, и глазею на него, уселась в противоположном, делая вид, что страшно заинтересована скоплением цветов на столике. - И что мы будем с ними делать? - спросила я, хотя ответ меня не интересовал, потому что присутствие Адриана туманило сознание. - Попробую научить тебя лечению так же, как меня научила Лисса. - Лечению цветов? - Не имеет значения, что именно лечишь. Важно овладеть самим процессом. Я благоразумно замолчала. Яйца курицу не учат, как говорится. - И никаких споров? - спросил Адриан, будто ожидал этого. - Вы же здесь учитель, мистер Ивашков. - преувеличенно официальным тоном, - А моё дело - учиться. Он улыбнулся моей попытке пошутить, и мне показалось, что стена, разделяющая нас, дала первую трещину. Однако, это была всего лишь одна улыбка, тут же сменившаяся выражением вежливого равнодушия, с которым Адриан обычно смотрел на меня. И следующие слова о сути занятия были такими же нейтральными, как и пару минут назад. Как будто бы мы снова совершенно не знакомы. Это обидно. Но мне ничего не оставалось, кроме как запихать свои раненые чувства поглубже и начать слушать.***
Через час Адриану пришлось признать, что он не такой плохой учитель, как думал, потому что все цветы на столике перед нами никак не были похожи на те увядающие растения, какими были совсем недавно. А мне пришлось признать, что я была не так далека от лечения, как предполагала. - Это очень похоже на то, что я делаю с кормильцами, - пояснила я Адриану, откинувшись на спинку дивана после своих праведных трудов, - Ведь привыкание кормильцев тоже болезнь, правда, не только на физическом, но и психическом уровне. Это похоже на две разновидности лечения. Морой некоторое время молчал, рассеяно смотря в одну точку перед собой. - Тогда самое время попробовать то, что делаешь ты. Пойдём, - он поднялся и направился к выходу, - Покажешь, как лечить кормильцев. Перспектива быть полезной для Адриана не могла не воодушевить, но не в этих условиях. Если ты наркоман - требуется постоянно увеличивать дозу, чтобы получать кайф. В моем случае это правило тоже работает: если ты с объектом своих чувств уже провёл некоторое время просто общаясь и созерцая, следующий этап - начать получать от него знаки симпатии. А у меня с этим явная проблема. Адриан совершенно равнодушен. Глядя на это равнодушие тяжело поверить, что некогда он только и делал, что вращался в компании девиц, судя по рассказам Джил. Может быть, это равнодушие вызвано искренним чувством к Сидни? Может быть, так же, как и в случае с Лиссой и Кристианом, попытка влезть - эгоистичное вмешательство в чужую жизнь с целью разрушить её? В конце концов, кто вообще мне сказал, что мы с Адрианом могли бы стать парой? Он - будто звезда эстрады, сошедшая с обложки глянцевого девичьего журнала, и я - посредственность, недо-королева и недо-владелица собственной жизни? Что между нами общего? Хотя о чём я? Разве вообще может быть правильно разрушить чьё-то счастье, даже если мы с Адрианом могли бы стать парой? Откуда во мне столько самолюбия и эгоизма? Откуда... - Кэт? Адриан застал меня врасплох, называя по имени. Мы-то, оказывается, уже пришли, а я всё продолжаю вести себя, как истукан. - Да... Нам нужна какая-нибудь кормилица, которая обладает выраженным привыканием. - Почему? - последовал закономерный вопрос. - Потому что кормилец с привыканием будет реагировать гораздо раньше, чем укусят. Он будет ожидать этого. Когда к нам подвезли женщину средних лет, я ощутила приступ отвращения. Её недавно укусили, отчего на довольно красивом смуглом лице застыло бездумно-счастливое выражение: рот чуть раскрыт, и от уголка губ стекает слюнка; бессмысленный взгляд полуприкрытых глаз с подрагивающими веками. Поэтому я никогда после кормления не задерживаюсь рядом с кормильцем. Тяжело смотреть на их лица. Впрочем, и до кормления стремления составить им компанию не посещает, разве только в тех случаях, когда я прихожу исцелять особенно подсевших. Сейчас был именно такой случай. Я села на кресло рядом, ближе к изголовью, чем обычно садятся для кормления и протянула руки к её голове, легонько дотрагиваясь до висков кончиками пальцев. Боковым зрением отметила, что за мной пристально наблюдают все, кто здесь находился до моего прихода, но стараясь не обращать внимания, закрыла глаза и сосредоточилась на мысли о помощи моей пациентке. Представила, словно самое главное для меня - её здоровье, и почувствовала, как тепло распространяется от головы к рукам, сосредотачиваясь в том месте, где я касалась её. В какое-то мгновение пальцам становится почти горячо, волна энергии захлёстывает меня, а потом всё прекращается, и остаётся лишь лёгкое возбуждение от применения силы. Я посмотрела на дампирку - она смотрела на меня ясным взглядом, будто бы ещё минуту назад не напоминала наркомана под кайфом, и явно хотела задать вопрос. - Моя специализация - дух, как у королевы, и это одно из её проявлений. - Я... Здорова? - Ровно до тех пор, пока тебя снова не начнут кусать. Зависимость всё равно появляется, просто ты можешь всё начать с чистого листа. Многие из наблюдавших за сценой смотрели на нас с явным недоверием. А Адриан стремительно подошёл к кормилице, склонился над её шеей, обнажая клыки, почти задевая кожу. Дампирка испуганно дёрнулась, но на её лице не отразилось обычно возникающего желания и ожидания укуса. Кто-то в толпе захлопал, и после к нему присоединились ещё несколько пар рук. Стало неловко. - Это удивительно. Магия духа продолжает поражать нас, - искренняя улыбка осветила лицо Адриана, как солнечный луч, - Привезите сюда ещё кормилицу кто-нибудь, я тоже попробую. Вкратце объяснив Адриану, что нужно делать, я отошла в сторону, не желая больше привлекать внимания. Видимо, его очень любили тут, потому что на лицах многих отразился восторг, как будто бы к его многочисленным добродетелям прибавляется ещё одна. А потом наткнулась на знакомое лицо. Сидни. Она не обращала внимание на меня, и улыбалась счастливее всех. В её глазах сверкало такое неподдельное чувство любви, такое большое и всепоглощающее, что мне показалось, будто я наблюдаю за чем-то очень личным или непристойным. Не было никаких сомнений в том, что она очень любит его. Любит сильнее, чем, вероятно, старается ему показать. И от этого на душе у меня стало невероятно гадко от собственных притязаний на Адриана, так гадко, что я испытала к себе такое же отвращение, как недавно - при взгляде на кормилицу. Я не имею никаких прав на него, никаких прав. Хватит. Нужно уйти.