О наследниках.

- Альдо! - сказал Робер Эпинэ в один ужасный день. - Что ещё? Не видишь, я думаю о Талигойе? - Нет, ничего, просто я не смогу сегодня поехать с тобой на прогулку. Что-то меня мутит. - Отравился? В моём доме?! - встревожился Альдо, подскакивая с места. - Нет, не отравился, просто что-то подташнивает. Ничего страшного, уже проходит... Робер чувствовал себя как-то странно. Его тошнило, голова кружилась, настроение провалилось в Лабиринт. И жареной клубники хочется. В итоге с утра до самого вечера он просто провалялся в постели, не в силах встать. Снились ему рыбы. - Робер, где ты ухитрился так отъесться? - беззлобно поддел друга (и, откровенно говоря, любовника) Альдо, аккуратно тыкая в его чуть округлившийся живот. Но вместо того, чтобы пошутить в ответ или просто усмехнуться, Робер вдруг разрыдался, оттолкнул опешившего от такого расклада Ракана и заперся у себя в комнате, где целый час лежал на кровати, перемежая горестные рыдания истерическим хохотом. Вызванный лекарь долго ощупывала его живот, который уже не скрыть колетом. Матильда нервно курила, Альдо ходил из угла в угол. Робер ел бутерброд с рыбой и солёными огурцами, попутно рассказывая о своём самочувствии. - Тошнота? - Теперь реже. - Слабость? - По утрам. - Возможно, смена вкусовых предпочтений? Робер выразительно постучал по бутерброду. Сухонький врач долго молчал, а потом попросил у Матильды трубку. - Сына назовём Эрнани, - безапелляционно объявил Альдо позже, когда его отпоили настойкой кошачьего корня и убедили, что оно само не рассосётся, - Уж извини, Робер, но имя наследнику Раканов должен выбирать отец, а ты...ну... - А я не отец, - вздохнул Робер, - Я мать. - Ну, получается так. Но ты не переживай! Вот, кушай клубнику... - Не хочу, Альдо. Мне бы устриц с мёдом...или всё-таки паштет? А, ладно, давай клубнику. Ты её посолил? - Ещё че...да, вот соль, - поправился Альдо и решительно, дрожащими руками посолил мелко порезанную клубнику, которую Робер ел ложкой. - Меня другое беспокоит. Я как рожать буду, Альдо? - Ну, это вообще не проблема. - А поподробнее? - Ты, главное, не волнуйся, не переживай, подумаешь, шрам останется на боку... - АЛЬДО, Я ТЕБЯ УБЬЮ!!! Агарисские изгнанники сидели в соседней комнате и нервно ждали. Шла пятая минута родов, а Альдо уже пил настойку и поглядывал на трубку бабушки. - Даже не думай, - фыркнула она, - На, мяты пожуй. Он вздохнул, но мяту зажевал. Стояла полная тишина, но отчего-то у него дрожали руки, подкашивались ноги, болела голова и нервно сжимался желудок. Матильда же волновалась куда меньше: после солидной трубки табака волноваться не хочется. Робер не запомнил роды. Он потерял сознание ещё когда почтенный лекарь начал в красках описывать, как будет рождаться наследник Раканов. А очнулся он уже в своей постели, а не на полу кухни, ему зверски хотелось пить и посмотреть, кого же он породил. Судя по всему, рану ему зашили недавно, она ещё болела, но ничего, терпимо. Бывали в его жизни раны и пострашнее. И вдруг в комнату влетел Альдо, прижимающий к груди не такой уж и маленький свёрток. - Робер, что это значит? - возмутился он шёпотом. - Что такое? - Это девочка! А где наследник?! - Ну, значит, девочка. И раз так, то имя ей выберу я сам. Я ведь могу выбрать имя своей дочери? - потянул руки к свёртку Робер. - Ну, можешь, наверное. Ладно, выбирай, - Альдо вручил ему спящее дитя, по которому ещё невозможно было понять, на кого из родителей оно похоже больше, - Но учти, я этого так не оставлю. Робер, мне нужен наследник, так что... Альдо, помедлив, опустился на колени пред постелью Робера. - Давай ещё раз. - Идиоты, - объявила Матильда через полгода, когда Робера опять начало тошнить, - Мало вам Алисы, вы решили ещё ребёнка завести! Алиса, темноволосая и голубоглазая, сидела на руках у прабабки и играла с трубкой. - Бабушка, мне нужен наследник, а раз Робер может мне его дать, то медлить нельзя, - гордо ответил Альдо, - Робер, тебе что-нибудь принести? - Кинжал! - проорал Робер, едва смог оторваться от таза, - Чтоб я ещё раз, да о чём я вообще думал? ЧЕМ я думал?! - Вот-вот, - усмехнулась Матильда, - Это он сейчас так говорит. А потом ты так скажешь. И укачивать ребёнка на этот раз будешь сам. - Лэйэ Астрапэ! - выругался Робер. Это было единственное ругательство, которое он мог себе позволить в тот момент. В этот раз он был в сознании и прекрасно видел, что творит лекарь. Было, мягко говоря, больно и страшно. За стеной что-то взвыло, разбилось, упало, выругалось, заплакало, и больше Робер решил не издавать ни звука, от греха подальше. Не так уж, если подумать, и больно. А бояться и вовсе нечего, он через это один раз уже прошёл, пройдёт и второй. Наконец, всё было окончено. - У вас дочь, - сообщил сухонький старик, уже почти родной этому дому, - Никаких видимых дефектов я не вижу. - Дочь - это хорошо, - пробормотал обессиленный Эпинэ, прижимая новорожденную к груди, - Луизой будет. Сцена, развернувшаяся в доме Матильды Алати через восемь месяцев, была достойна пера классика. Гостиная. На стуле сидит и болтает ножками Алиса Ракан. Рядом сидит и курит трубку Матильда, мрачно глядя на своего непутёвого внука. Альдо стоит и смотрит на неё не менее мрачно. Луиза сидит на полу и играет деревянными лошадками. За стеной тошнит Робера. - Учти, Альдо, третьего ребёнка мы не потянем, - начала наконец Матильда. - Папа, почему маме плохо? - невинно спросила Алиса - Алиса, у тебя скоро будет брат, - мрачно ответил дочери Альдо, - Или, если опять не повезёт, сестра. А вы, бабушка, ошибаетесь, я что-нибудь придумаю. - Сы-ын!!! - огласил всю улицу радостный вопль Альдо рано-рано утром, когда все порядочные люди ещё спят, а непорядочные уже спят. - Я рад за тебя, - тихо простонал Робер, которому этот раз дался не так легко, как прошлые. Или просто устал? А, не важно, Альдо сейчас ничто не могло огорчить. Теперь у него был наследник, и это главное. - Ну, Альдо, и на какие шиши ты думаешь кормить ещё и этого? - вернула внука с небес на землю Матильда. - Ладно, уговорила. Семья требует жертв, - тяжело вздохнул Альдо, - Займусь торговлей. Некоторое время всё шло более-менее мирно. Девочки росли и хорошели, мальчик же с каждым месяцем всё более походил на Робера Эпинэ, что радовало его и огорчало Альдо. Впрочем, с каждым месяцем его это огорчало всё меньше и меньше. Но желание воцариться в Талигойе пока не отпускало Альдо, и вот, в 398 год Круга Скал, он решился. Перед поездкой Робера к бириссцам они не выдержали. Впрочем, через две недели никаких симптомов беременности не проявилось: ни тошноты, ни слабости, ни перепадов настроения. "Пронесло" - подумал Робер. "Ха-ха" - подумал его организм. Ричард Окделл с состраданием смотрел на Робера. Этот несчастный человек просто не мог быть мерзавцем! Он с интересом слушал рассказ Робера о жизни в Агарисе. Подумать только, потомку Раканов пришлось заняться торговлей! Да, раз ради Великой Талигойи ему пришлось пойти на такие жертвы, значит, он действительно потомок Раканов. Эпинэ выглядел нехорошо. Бледный, осунувшийся, у него ещё и явно болел живот, поскольку он его периодически придерживал. - Знаешь, Ричард, лучше не навещай нас в Агарисе, - тяжело вздохнул Робер, - По крайней мере, не в этом году. Поверь, лучше тебе не видеть то, что там будет твориться. - Почему? - захлопал глазами Ричард. - Просто поверь, - Робер как-то странно погладил свой живот, с какой-то странной нежностью. После отравления Рокэ Алвы Ричард отправился в Агарис. Да, он помнил слова эра Робера, но выбора у него не было. Нужный дом оказался особняком пусть не роскошным, но явно недавно отремонтированным, светлым и уютным. На пороге его встретили две симпатичные девочки, удивительно похожие на эра Робера, и сообщили, что их папа сейчас в торговой поездке в Фельп, а мама плохо себя чувствует и принять его не может. Ричард всё-таки прошёл в дом и увидел страшную картину: эр Робер с неестественно большим животом сидел на диване и играл с мальчиком, похожим на него как две капли воды. - Не надо было тебе приезжать, - вздохнул он, - Зато теперь ты видишь, почему я так плохо выглядел в Варасте. - Вы...вы... - Да, это и мои дети. Алиса, Луиза и Эрнани Ракан. Или, вернее, Эпинэ. - Да как такое может быть?! - взвыл Ричард, оскорблённый в лучших чувствах и ничего не понимающий. - Ну...- Робер сложил руки на животе, - Что я могу сказать: "Любовь зла". Ричард вернулся в Талиг. Ему было плевать, что Рокэ его выгнал, плевать на кардинала, плевать на эра Августа, на королеву и даже на Эсператию. Его не волновало, что герцог Алва обещал посадить его в Багерлее, если Окделл вернётся в Талиг. Он ворвался в дом Рокэ, и его не смогли остановить ни охрана, ни слуги, ни сам домоправитель. Да что они могли против Повелителя Скал? - Кажется, я уже говорил, что не желаю вас ви...юноша? Вы что, с ума сошли? Руки от меня про...мпф, Дик...ум-м...Дико-он... Рокэ не ожидал, что его без лишних слов завалят на его же стол, прямо на свежие письма, и страстно зацелуют. Но это была приятная неожиданность. - Ещё девочка? - Альдо с сомнением посмотрел на хорошенькую девочку с в кои-то веки светлыми волосиками и голубыми глазками, - Ну, ладно, пусть будет. - А что, могла и не быть? - огрызнулся Робер, от четвёртых родов отошедший очень быстро, - Кстати, Альдо, приезжал Ричард Окделл. - Да? - обрадовался Ракан, - И что? - Когда узнал, что Повелители могут понести сами, сорвался и рванул обратно в Талиг. Сказал, что должен отомстить за отца Рокэ Алве. Как - не сказал, но я отчего-то догадываюсь, как. - Жизнь за жизнь. Ну, у Повелителей Скал всегда была странная логика, - подытожил Альдо, - Как назовём эту дочь? - Знаешь, что-то мне ничего на ум не идёт, давай ты. - А мне сейчас на ум ничего, кроме Матильды, и не идёт... - Что ж, Матильда так Матильда. Хорошо, что не Талигойя. - Ладно, Ричард, я принимаю тебя назад оруженосцем, но больше так не делай. - Да, монсеньор. - Это я про отравление, если что. Врываться мне в кабинет и...кхем, это можно. Но лучше всё-таки спрашивать моё согласие. И не сносить двери с петель. - Простите, эр...монсеньор. Я больше не буду. - А этой двери больше и не надо, - задумчиво изрёк Алва, с грустью взирая на остатки двери. Жаль, хорошая была дверь, - Теперь собирайся, скоро поедешь со мной в Фельп. Рокэ потёр гудящую поясницу. Лежать на пресс-папье было жутко неудобно, теперь всё тело ломит. Интересно, а что это юноша так странно улыбается, как будто что-то знает? - Эр Рокэ, что это с вами? - слегка опешил Ричард, когда Рокэ вдруг согнулся пополам на полпути в Фельп. - Пустяки, юноша, завтрак был несвежим. - А вчера? - А вчера несвежим был обед. И вообще, что вы ко мне пристали? - Я? - Ну не я же? Какого Леворукого вы вообще вернулись, вам что, в Агарисе плохо стало? - ... - Ну вот, теперь ещё зарыдайте, окончательно втоптав свою Честь в грязь. - Эр Рокэ, вам плохо?- Ричард кинулся к сеньору, который странно задрожал и резко развернулся спиной к своему оруженосцу. И замер: Ворон просто рыдал, едва сдерживая всхлипы. - Не понимаю, что со мной. Эти перепады настроения меня доконают. Где это видано, чтобы я плакал? Ещё и тошнота эта... Ричард несколько минут напряжённо думал. Рокэ в тот момент уже успокаивался и теперь просто грустно смотрел куда-то вперёд. Думал Ричард о том, что прекрасно знает, что с его эром (как-никак, у него были младшие сёстры, он видел эти симптомы, пусть и не так выраженные), и теперь не ясно только одно: как бы так сообщить эру о его положении, чтобы тот не застрелил Ричарда и не застрелился сам. - Эр Рокэ...простите меня! Это я во всём виноват, я ввёл вас в гайифский грех! - кинулся он в ноги опешившему от такого самобичевания Рокэ, - Теперь из-за меня вы в положении! - В каком таком положении, Ричард? Что ты несёшь? - Вы ждёте ребёнка, - выпалил он, совершенно не рассчитывая выжить после такого заявления. - Я не буду спрашивать, сошёл ли ты с ума, Альдо, - начала издалека Матильда, - Напротив, я должна спросить: неужели ты взялся за ум? - Угу, - кивнул Альдо, укачивая младшую дочь. - Ты уверен? - Да. Я не буду возвращать корону, и к Леворукому гоганов! - Блистательный... - Тебя это не касается. Расторгну договор - будешь работать у нас гувернанткой, ты мне нравишься. Не так, как Робер, но тоже ничего. И вообще, я принял решение: через год мы ещё раз попробуем. - Шо?! - У Эпинэ наследник есть, и не смотри на меня так, бабушка, сама видишь, что Эрнани ни капли не Ракан. А у меня наследника нет, непорядок. Должен же я буду кому-нибудь завещать своё дело? - Думаешь, и дальше будет везти в торговле?- с сомнением изрекла Матильда, набивая трубку первосортным табаком. - А что нет? Оружие всем нужно, как и ткани. А вообще, я в Новом Круге открою ателье. Так, для души. Опять же, будет куда дочерей пристроить, пока замуж не выдам. Матильда с гордостью посмотрела на внука. Вот теперь перед ней был настоящий человек. Настоящий человек коротко выругался и велел Мэллит принести новые пелёнки. По славному городу Фельпу гордо шёл Первый Маршал Талига, а ныне практически прославленный адмирал. За ним шли его порученец и оруженосец. Синяк под глазом Окделла уже почти сошёл. - После победы ты, Герард, останешься в части генерала Эмиля. Когда кампания на юге закончится, вернёшься в Олларию и подождёшь моего возвращения из Кэналлоа. - А что с вами? - Дела, исключительно дела, - усмехнулся Рокэ, и у Ричарда от этой улыбки дрожь прошла по коже. - А я с вами поеду? - тихо спросил он. На него посмотрели, как на идиота. - Разумеется. Мне понадобится помощник. Ричард понял, что имеется в виду. Рокэ понадобится кто-то, кого можно будет третировать всё оставшееся до родов время. Что ж, это его вина, и он твёрдо и незыблемо перенесёт все тяготы положения своего сеньора. Потому что родившийся ребёнок, как ни крути, будет либо Повелителем Ветра, либо Повелителем Скал, и надо будет определить, кем именно. А ещё Ричард просто не мог бросить Рокэ в таком положении. Эр, конечно, шутит и скрывает свои эмоции, но Ричард же понимает, как ему страшно! Робер Эпинэ сидел в саду дома в Агарисе и наблюдал за рабочими, чинящими фасад. На руках у него младшая дочь, старшие девочки резвятся в саду под присмотром Мэллит, а Эрнани поехал с прабабушкой в лес. Их маленькая компания стремительно разрослась за каких-то семь лет до настоящей семьи. А главное, теперь не было никаких сомнений: Эпинэ этот Излом точно переживут. Письмо от Ричарда Окделла тоже радовало. Род Окделл или Алва (а может, сразу два) не пресечётся. А у Приддов с наследниками проблем и вовсе не было даже естественным способом, им лучше про особенности Повелителей и не говорить. И только одно беспокоило Робера: Альдо хочет ещё одного сына, но с какой попытки у них это получится? Нет, девочки тоже хорошо, но если так пойдёт и дальше, то им придётся потесниться. Подумать только, сейчас его главная проблема - не "что мы будем есть?", а "где будет спать наша куча детей?" Прогресс, однако... Мирабелла ушла в монастырь, когда Рокэ написал ей подробный отчёт о своём положении. Просто взяла и ушла, и никто не смог её остановить (да и не хотел). Ричард решил проблему приоритетов (вернуться в Надор или быть с сеньором) поистине гениально: привёз домой Рокэ, и всех его слуг, и домоправителя, и лекаря, и Кончиту, и Марселя Валме, которого вообще-то не звали, но тот Рокэ бросить просто не мог. Положение Ворона уже вдохновило его на три сонета, теперь он писал четвёртый. Впрочем, от него была польза - его трёп отвлекал Рокэ от мыслей о предстоящем деторождении. Из Агариса пришёл ответ на письмо Ричарда. Рокэ, узнав, что кто-то уже прошёл через этот ужас четыре раза и ныне готовится к пятому, замолчал и до самых родов вёл себя спокойно, только поминал Абвениев и Леворукого. В Надоре хозяйничали кэналлийцы, Ричард разбирался с долгами и хозяйством, и к лету всё разрешилось. Вообще всё: и долги, и хозяйство, и Ворон. Сильвестр очень внимательно посмотрел на синеглазого и черноволосого мальчишку на руках Ричарда. Сходство с Рокэ было неоспоримым, и возник любопытный прецедент. В Уложении не была прописана ситуация, когда у ребёнка два отца, оба Повелители, оба считают его своим и теперь решают, какие земли ему наследовать. После долгих споров, дошедших до оскорблений (Ричард молчал и обиженно сопел, но не спорил, поскольку был простым оруженосцем), Сильвестр принял мировое решение. - Ещё одного?! - взвыл Рокэ, - Увольте, второй раз я на ТАКОЕ не подпишусь! - Я согласен, - тяжело вздохнув, кивнул Ричард. - Таким образом у каждой провинции окажется по одному наследнику, - облегчённо выдохнул Сильвестр, - Но вы могли вызвать не меня, а супрема... - И подать ему идею удвоения числа наследников? Кардинал, Приддов и так слишком много. - Ладно, тогда вот моё решение. - Значит, звать мальчика будут Алваро Алва, - заключил Рокэ, - А ты, Дик, марш в спальню. Решим проблему незамедлительно. Леворукий ошалело смотрел на происходящее и не понимал, как всё так вышло, он же только отпуск на пару лет взял. Ну, не на пару, а лет на семь, но что он видит вместо руин Кэртианы? Робер Эпинэ играет с тремя дочерьми и двумя сыновьями в своём родовом поместье, куда всё-таки вернулся после стольких лет отсутствия. Альдо Сэц-Придд открывает в Агарисе ателье и посылает деньги семье. Ричард Окделл ругается с Рокэ, а их дети, почти точные копии родителей, лежат в одной кроватке и сопят в четыре дырки. Валентин, похоронив отца и осознав ситуацию, украдкой потирает руки и поглядывает в сторону Арно Савиньяка. Сам Ринальди Ракан с облегчением понимает, что непоправимого не случилось, а если и случилось, то это уже не его забота. Все живы? Мир цел? Вот и замечательно, а его ждёт отпуск.