С другой стороны

Бок заныл практически сразу после того, как с виду хилый Мартино одним резким толчком опрокинул Джованни на бетонный пол заднего двора клуба, в котором Марк Коветти праздновал свое восемнадцатилетие, даже не подозревая, что его вечеринка практически стала причиной крушения дружбы между Элиа, Мартино, Джо и Лукино. Гарау не был зол на лучшего друга, скорее, был недоволен собой. Он уже давно заметил, что с Марти происходят сомнительные изменения: он начал врать, и врать много, оправдываться, когда его ловили за этим занятием, и снова врать, потом путаться в «показаниях» и уходить от ответов, также друг практически перестал улыбаться; Джо не был тем, кто отслеживает и ловит каждую мужскую улыбку – они не входят в его предпочтения, однако с Мартино творилось что-то неладное, и парень действительно начал угасать. Несмотря на испорченное настроение, в клуб они все-таки попали: бородатый вышибала пропустил ребят с таким недовольным лицом, будто бы они только-что оттоптали ему все ноги. Зная уровень неуклюжести Лукино, такой казус мог иметь место. Внутри царила странно неуютная атмосфера. Это была не та ламповая вечеринка среди друзей, на которой можно отвоевать себе ванну или какую-нибудь другую комнатку, чтобы скрутить косяк, отгородиться от музыки и спокойно покурить. Это была даже не та вечеринка, где есть шанс склеить хорошенькую или не очень девчонку, выпить пиво и поцеловаться с десяток раз, возможно, даже обменяться с кем-нибудь номерами под конец всего действа. Это была одна из тех праздничных вечеринок, от которой не веяло ни праздником, ни весельем, на каких обычно собирались люди за двадцать, практически не знавшие друг друга, которые хотели вместе оглохнуть от музыки, ослепнуть от мельтешащих огней прожекторов, накидаться алкоголем и забыть все бытовые проблемы, начавшие сыпаться на их головы с наступлением совершеннолетия. Бывшее складское помещение, оборудованное под сомнительного вида клуб, с пультом диджея где-то в коморке под потолком, лестница к которой, видимо, выходила на улицу, и рядом диванчиков, протянувшемся по периметру прямоугольного помещения, со столиком возле каждого, было забито до отказа. Джо мог бы поклясться, что на танцполе двигалось человек сто, не меньше.        Элиа довольно присвистнул и крикнул в попытке перекричать музыку: - Вы будете должны мне до самого колледжа. Лукино рядом что-то радостно ответил. По крайней мере, его лицо точно было радостное: глаза просто вылезали из орбит, а рот улыбался. Джо ничего не стоило поставить свою приставку и пять баксов на то, что ни Лукино, ни Элиа никогда не бывали на таких огромных вечеринках, и победить. Сам Джованни тоже не мог похвастаться подобным опытом, поэтому чувствовал себя не в своей тарелке, а когда у него возникало такое чувство, помочь ему могли пару баночек пива и знакомая компания, к которой можно было прибиться и снова стать кем-то крутым, а не просто еще одним трясущимся в такт музыки телом. - Я схожу к бару, окей? – Прокричал он в ухо своей новой знакомой. Она закивала головой и также громко сообщила, что они пока займут себе диван, так что Джо сможет найти их там, а не на танцполе. Джованни начал активно проталкиваться в сторону рубки, под которой высились стеллажи с кучей каких-то бутылок; в темноте парень не смог разглядеть их; которые опоясывала широкая барная стойка, - не самый лучший выбор места расположения – клубу нужно, чтобы у него покупали много алкоголя, а громкая музыка, которая под рубкой, скорее всего, ощущалась в несколько раз громче, точно распугала бы желающих опустошить свои кошельки и набить спиртом желудки. Хотя, возможно, место было бы самое лучшее, музыка не такая уж и громкая, а цены совсем не кусачие, может, только чуть-чуть, если бы его лучший друг тоже был тут, в клубе , а не непонятно где, в ужасном расположении духа. Джованни не был доволен своим поступком. Он должен был пойти за Мартино, чтобы разрулить всю ту фигню, что случилась на заднем дворе, но вместо этого поддался уговорам друзей и выбрал клуб, потому что полвечера хотел сходить потусить, а еще был обижен на Мартино за то, что тот его толкнул и сказал про Еву. Теперь же, когда недовольство другом начало спадать, недовольство собой стало набирать обороты, и Джованни просто жизненно необходимо было выпить чего-нибудь, чтобы заглушить голос совести, шептавший в заложенные уши, что он фиговый друг. Распихав локтями танцующих и получив несколько сильных тычков под ребра и в грудь в ответ, парень оказался у освященной красными светодиодными лампами и огоньками стойки, за которой толпилось по меньшей мере двадцать человек. На краю он приметил копну очень светлых кудрявых волос, рядом с которой массивная женская фигура заливала в себя алкоголь стопками. Это были Сильвия Мирабелла и Большая Федерика. При любом другом стечении обстоятельств, Джо обогнул бы их по огромной дуге, но в этот раз он нуждался в ком-то знакомом, кто одним своим видом не стал бы напоминать ему, что около часа назад он променял друга на девчонок и бухло. - Привет, - просто сказал он, - давно тут? - Ага, -скучающе протянула Сильвия, и Джованни понял ее только по вялому кивку головы, так тихо она ответила. Зато Федерика была совершенно довольная. Она опрокинула в себя еще одну стопку и с улыбкой повернулась к Джо. - Мы тут с самого начала, - прокричала она. Пришли еще до того, как всех стали запускать. – Джованни удивленно поднял брови. - Да, Эмма пригласила нас всех помочь тут все приготовить к началу в обмен на бесплатный алкоголь. – Она подняла со стойки пустую стопку и помахала ей. – А ты тут один? – Как бы между прочим поинтересовалась девушка. - Нет, - прокричал ей в ухо Джованни, так как заиграл новый трек Post Malone и зал взорвался одобрительным шумом, - я тут с друзьями, но Мартино остался дома, у него какие-то дела. - Жаль, он многое упускает. Тут офигенно, - бодро проорала Федерика и написала что-то на клочке бумаги, который расторопный бармен, наливавший в этой части бара, тут же забрал. «Ты имела ввиду себя?» мысленно усмехнулся Джованни, но в слух ничего не сказал, потому что несмотря на немалые габариты и обескураживающе беспринципное поведение, она была очень крутая и компанейская. Джованни был уверен, что, когда ты не входишь в список «десертов» Большой Федерики, то с ней можно круто провести время, так как ни чувством юмора, ни умом ее не обделили, как не обделили и «аппетитами». На стойку бухнулись две бутылки голубой «Ольмеки», потом бармен, по которому на вид было совершенно невозможно определить его возраст из-за объемной, постриженной на хипстерский лад рыжей бороды, аккуратно опустил листочек с записями Большой Федерики, придавил его новой чистой стопкой и, подмигнув ей, отошел к другой группе веселящихся подростков. Федерика сразу же выдернула листок из-под стопки, отчего та заплясала по лакированной деревянной поверхности, и победно улыбнувшись Сильвии, спрятала его в карман своих джинсов. - Кстати, - Федерика отправила стопку по столу к Джованни, которую тот движением опытного ловца поймал, - если ты, дашь мне аккаунт Мартино в твиттере, я угощу тебя целой совершенно бесплатной бутылкой вкуснейшей текилы в мире. Джованни весело хохотнул; эта девчонка добьётся своего; и ответил: - Сожалею, могу только написать, когда мы решим снова поиграть в баскетбол в школе. Там будет много парней, плюс Мартино в моей команде. - Нуууу, - протянула Федерика, но ее перебила Сильвия, которую благодаря тому, что заиграл более спокойный Ultimo, Джованни удалось хорошо расслышать: - Старшеклассники будут? – Это был первый раз, когда за время всего разговора Джо и Федерики, девушка проявила хоть какой-то интерес. До этого она просто растерянно цедила свой оранжевый коктейль. - Из 5С и В должны подтянуться, но много не обещаю. – Джованни покрутил в ладони прозрачную стопку из толстого стекла. – Итнересный обмен? - Достаточно, - улыбнулась Федерика, после недолгого обстрела умоляющими взглядами Сильвии. – Нет ничего круче, чем смотреть на игру убитых полугодовыми экзаменами парней. Дай мне свой телефон. Джованни послушно вытащил из кармана джинсов побитый жизнью самсунг и, введя графический пароль, отдал через Сильвию, что сидела между ними, Федерике. Та сразу забегала пальцами с устрашающим маникюром по экрану, тем самым заставив парня волноваться, как бы она не разбила его такими ногтями. Чтобы лишний раз не переживать, Джованни оторвал глаза от своего телефона и бездумно оглянулся по сторонам. Компанию подростков, что соседствовала с Джо и девушками, заменила другая, состоящая только из парней. Джо даже показалась, что он заметил среди них Коветти, который опершись спиной на стойку и закинув на нее локти в опасной близости от всяческих бокалов и стаканов, по-хозяйски осматривал танцпол, хотя это мог быть любой другой самовлюбленный болван, похожий на именинника. Лицо из-за отсутствия нормального освещения было практически не разобрать. - Держи. - Федерика, перегибаясь через Сильвию, стукнула его по руке смартфоном. – Я добавила свой контакт тебе в вотсапе. Как соберетесь, сразу мне напиши. - Окей, с вами было приятно иметь дело. - Отсалютовал ей стопкой Джованни и, подхватив полную бутылку текилы с аккуратной неброской серебристо-голубой этикеткой, отлепился от стойки, оставляя около нее Сильвию и Большую Федерику. Обратный путь к друзьям оказался еще более изматывающим, чем от них, потому что, если в тогда он знал куда идти – бар Джо заметил, как только вошел в клуб, то сейчас друзей нигде не было видно. Прижатые в полутемном помещении друг к другу тела не имели никаких отличительных черт. Практически нереально было определить парень это или девушка, если, конечно, у последней не было волос до задницы, что уж говорить о том, чтобы распознать лица танцующих. Даже когда прожектор на мгновение выхватывал из темноты того или иного танцующего, ничего, кроме цвета волос или одежды не было возможности разглядеть. Джованни понадеялся, что его компания действительно направилась к диванчикам, а не решила заглянуть в центр танцпола на пару песен, иначе Джо придется ходить кругами по огромному помещению всю ночь, ведь с ребят может статься пойти его искать, и тогда они точно никогда не встретятся. Джованни выдохнул, собираясь с силами, и двинулся в путь. Он снова получил несколько случайных ударов, а какая-то девушка, в танце мотнув головой, хлестко заехала ему волосами по лицу. Над каждым диванчиком светила небольшая светодиодная лампочка, но это не облегчило Джованни задачу. Ему пришлось протиснуться к стене и потом идти вдоль нее, огибая каждый диван с его «обитателями». На четвертом он чуть не сбил с ног низенькую девчонку, выскочившую прямо перед ним. Джованни слышал, как она кинула ему в спину: «Мудак», но, не извиняясь, пошел дальше, а около десятого дивана он запнулся о тонкую кальянную трубку, выбив один ее конец изо рта какого-то парня, а другой - из самого кальяна. Пока парень, которому Джо определенно раскровил губу, непонимающе поднимался на ноги и вытирал рот рукавом рубашки, Джованни ускорил шаг и с удвоенной силой заработал руками, проталкиваясь в стан танцующих, чтобы скрыться от того парня, что на всех основаниях мог дать Джо кулаком в нос. Джованни удалось смешаться с толпой, притворившись, что он тоже танцует. Дальше парень двигался аккуратнее: он прошел несколько метров вглубь танцующих и продолжил свои поиски издалека. Неизвестно, что кроме интуиции в тот момент толкнуло Джо отвернуться от диванчиков и обратить свой взор на толпу, но это случилось, и он увидел Еву, которая весело танцевала одна в паре шагов от него, подняв вверх тонкие руки. Он узнал ее только потому, что прожектор на секунду выцепил ее из толпы и Джо смог увидеть прямые огненные волосы, светлую кожу этих самых рук и знакомое черное платье, которое он на ней уже не раз видел, дальше память сделала все за него. Можно сказать, он узнал ее по этому самому платью. Но свет прожектора вновь сместился, и Ева потонула в темноте клуба. Джованни решил, что ничего не случится, если он подойдет к ней, ведь никого из ее компании, кто сразу бы увел ее от бывшего парня, на которого почему-то некоторые злились, будто бы в итоге именно он бросил Еву, а не наоборот, рядом не было. Джованни подошел к девушке и тронул за плечо. Ева не обернулась. Наверное, решила, что случайно задела кого-то, когда танцевала, поэтому Джо повторил свое движение чуть настойчивее. На этот раз Ева обернулась. Сначала на ее лице отразилось неузнавание, но потом она мило улыбнулась и развернулась к Джованни всем телом, закидывая руки тому на шею. - Джоо, - протянула она веселым пьяным голосом, - и ты здесь. - Да, вот недавно пришел. – Улыбнулся Джованни, опуская не занятую бутылкой и стопкой ладонь на руку Евы, не зная, как правильнее поступить: аккуратно снять себя ее «путы» или оставить, как она их положила. Ведь не было ничего зазорного в том, чтобы немного потанцевать, обнявшись со своей бывшей. Но Ева явно была не в самом трезвом своем состоянии, настроение ей поднимал выпитый алкоголь, и на самом деле это могло быть его желание обнять Джо, а не ее. Поэтому парень аккуратно расцепил ее объятие. - Ты тут с подругами? – Спросил он Еву, чтобы подольше остаться рядом. - Практически, - пьяно хихикнула она. – Хорошо проводишь время? - Вроде того, - девушка не смотрела на Джо, она зацепилась взглядом за кого-то позади него. - Прости, мне уже пора, - пропела Ева и двинулась в сторону, чтобы через три шага упасть в объятья Федерико Канегалло, того самого парня, из-за которого у Джо и Евы все разладилось. Джованни скрипнул зубами и зло взглянул на парня, что утянул Еву в поцелуй. В руках он держал по коктейлю, и Джо хотелось плеснуть их тому в лицо, но Ева продолжала виснуть на нем живым, ничего неподозревающим щитом. Федерико тоже смотрел на Джованни и во взгляде его читалось злорадство, потому что он победил и получил принцессу, а еще он лучился удовольствием, и от этого становилось еще гаже. Выпитое вечером пиво взыграло в Джо, и он уже сжал пальцы в кулак, отводя его чуть назад, когда Ева обернулась на него и спросила: - А ты что-то хотел? - Нет, - проскрипел сквозь зубы парень . – Хорошего вечера, - он не смог разглчдеть никого на танцполе, но разлисил каждую речточку поганого лица Федерико, которого ненавидел всей своей душой. Джованни оставил парочку за спиной, а сам пошел дальше искать своих друзей. В крови у него кипела ярость и злость, ему хотелось побыстрее добраться до своих и спокойно выпить, чтобы его не толкали с каждой стороны и не оттаптывали ноги. Скоро ему удалось найти друзей. Они сидели за семнадцатым столиком и курили кальян. Элиа, довольно скалясь, обнимал за талию девушку, с которой прошел на вечеринку. Та в свою очередь самозабвенно делала селфи, сидя на его коленях, а Лукино и его спутница что-то мило обсуждали, склонив друг к другу светлые головы. Марисоль, так звали девушку Джованни, танцевала рядом с диванчиком. Она первая заметила парня и поманила к себе ладошкой. Джо пошел на ее жест, поднимая подаренную Большой Федерикой бутылку на уровень головы. - Смотрите, что я достал, - сказал Джованни. У стены было не так шумно и ему не нужно было рвать глотку, чтобы донести свои мысли до друзей. Элиа оторвался от девушки, которая фоткала, как тот прижимается к ее щеке губами. - Ты продал им свою почку что-ли? – Прогоготал Элиа и чуть подвинулся в бок, пуская Джованни на кресло. Марисоль, прекратив танцевать, присоединилась к нему, втискивая свою попу, обтянутую черной кожей лосин между Джо и Лукино. - За нее много не возьмут, - вяло ухмыльнулся Джо. - Мы заказали два кальяна. Типа берешь два и бутылка вина в подарок, - оповестил друга Лукино, подаваясь всем корпусом в сторону Джованни, отчего девушка, сидящая рядом с русоволосым, вжалась в диван, чтобы тому было удобнее, - второй кальян и вино принесут через час – полтора. - Отлично. – Джо с силой надавил на крышку бутылки, и та поддалась. Текила была готова к употреблению. - У нас нет бокалов, - смущенно заметила Марисоль. - Ничего. У нас есть одна стопка, - указал пальцем Джо, - и можно пить из горла. – В подтверждении своих слов он первым сделал большой глоток из бутылки. По его внутренностям будто прокатилась лавина расплавленного стекла и ухнула в желудок, взрывая там горячую бомбу. Джо передернуло, и он поставил бутылку на стол. - Кто следующий? – Спросил он у друзей. - Я, - выкрикнула девушка Элиа. Когда все по кругу попробовали текилу, морщась хваля ее вкус, то принялись за кальян. Дым быстро заполонял просветы между телами друзей, обволакивая их серой приторно пахнущей пеленой. Разговоры стали свободнее. Нехватка градуса в крови сначала не давала девушками и Лукино раскрепоститься, но после нескольких глотков текилы и затяжек кальяна дело пошло легче. Ребята стали больше смеяться и касаться друг друга. Элиа и Джанет, так звали "плюс один" Элиа, вовсю целовались друг с другом. Джанет, по ее словам, португалка по материнской линии и англичанка по отцовской, поэтому у нее было такое непривычное для итальянцев имя. Марисоль сказала, что родилась и всю жизнь прожила в Риме, девушка Лукино с ней согласилась, но добавила, что у нее есть русские бабушка и дед, поэтому она светловолосая. Ребята долго шутили по поводу ее откровения, задавая ей стереотипные вопросы про Россию, но после того, как узнали, что она хоть и имеет русские корни, но сама никогда не покидала пределов Италии, отстали и перешли к другим темам. Вскоре им принесли вино, аккурат тогда, когда Джо прикончил подарок Федерики. В противовес остальным, что предпочитали текиле баловаться кальяном, он много пил. Вино поставили на столик вместе с глубокими бокалами и унесли кальян, пообещав принести новый в течении двадцати минут. Марисоль потянула всех танцевать, но пошли только Элиа с Джанет, Джо и сама девушка. Лукино и «русская» красавица Леа предпочли остаться покараулить диванчик, чтобы его никто не занял, но, скорее всего, они просто хотели спокойно пососаться без взглядов и сальных комментариев Элиа. Мари все утягивала и утягивала Джованни за собой, пока они не оказались практически на середине зала, вторая парочка остановилась вблизи них. Девушка закинула руки на плечи Джо, как это недавно сделала Ева и ему на секунду показалось, что это она вот прямо сейчас ярко улыбается ему, но морок быстро спал и Джованни захотелось отстраниться, но он лишь обнял Марисоль за талию в ответ, и они задвигались в такт музыке. The Weekend надрывал голосовые связки в своей обычной манере, и парень не понимал, как танцевать под него, но Марисоль отлично двигалась и Джо просто подстроился под ее движения. Опьяневшему парню было очень хорошо и комфортно рядом с девушкой, поэтому он позволил своим рукам заскользить по ее телу, ненастойчиво оглаживая его. - Мы могли бы уйти отсюда пораньше, если ты хочешь? – Прошептала Марисоль на ухо Джо. - Потом решим, - отозвался тот. У него не было желания расстраивать ее своим отказом, но и обнадеживать тоже не было смысла. Джо не хотел сейчас целовать ее, тем более спать с ней в последствии. Ему просто хотелось посильнее напиться и хорошо провести время с друзьями в клубе, а не с девушкой в кровати. Марисоль не стала настаивать. И они продолжили танцевать. Было весело, потому что на смену Weekend’у пришла Нирвана и они просто запрыгали, тряся головами и руками в такт, подпевая сексуальному голосу Курта Кобейна. Джо повезло быть человеком, легко воспринимающим английскую речь на слух, но в этот раз он не смог понять, о чем поется в песне, голос солиста забивался в голову, затуманивая разум и превращая в часть покорной разошедшейся толпы. Последней связной мыслью Джо было то, что ему очень хорошо и что, несмотря на свои слабые навыки танцора, он отлично двигается, будто бы чувствует музыку, а потом все мысли оставили его. И парень уже ничего не соображал и не мог контролировать: ни то, как Марисоль утянула его в поцелуй, ни то, как они возвращались к друзьям, выпивали вино, совершая самую главную подростковую ошибку, -понижали градус, ни как Джо потратил всю свою наличность на какой-то очень крепкий алкоголь, похожий на неразбавленный спирт, и они с Элиа его весь выпили, сыпя бро-тостами, ни то, как этому самому Элиа стало плохо и его знатно выворачивало в туалете на руках Лукино, ни то, как самого Джо качало из стороны в сторону, ни то, как он отключился где-то на улице, где пахло сероводородом и дул прохладный ветер. Ни тело, ни голова ему больше не повиновались. ***       Джованни начал приходить в себя, еще не понимая, что он и есть тот самый Джованни, что вообще существует какой-либо Джованни.       Первыми очнулись стопы ног. Они были завернуты во что-то очень теплое, но колючее. "Как неудобно" оглушающе отгремело в пустом пространстве разума – так проснулись мысли. От пальцев ног жизнь поползла выше по костям, наполняя их ломотой и свинцовой тяжестью.       В поясницу дважды ударило молотком и Джованни взвыл на тонкой ноте. Так он узнал, что существуют звуки. Боль не прекращалась, но и не разрасталась, локализуясь в одном месте, а жизнь ползла себе дальше по телу. Позвоночник недовольно стонал, но просыпался, ребра и грудная клетка поднимались и опадали, а где-то внутри них зрела бомба: то же чувство, сковавшее низ спины парня, рождалось с левой стороны под ребрами. Шея, руки и голова практически не ощущались. Парень понял, тогда он уже смог идентифицировать себя как представителя мужской половины общества, но еще не дошел мыслями до того, кто входит во вторую половину, что эти части тела ему принадлежат, но чувствуют себя настолько "никак" , что в данном случае ровнялось оценке «хорошо», что лучше бы и не принадлежали вовсе. Он решил не тревожить их, чтобы не нарушить это хрупкое состояние гармонии, стоящее между ним и болью, в которую его тело готово было упасть.       Покончив с возрождением тела, ощущения вышли за пределы тела. Звуки окружающего мира начали появляться в пространстве и достигать его слуха, запахи - носа, а потом что-то инородное пришло рядом в движение. Оно завозилось и слабо толкнуло Джованни в правый бок, а потом закинуло на него одну из своих конечностей. Это точно был парень. Джо мог бы поклясться, что это был именно он, ведь никто другой точно не мог так убийственно пахнуть.       Джованни Гарау лежал на жесткой полутораспальной кровати с белым постельным бельем в доме своего друга Лукини, чьи родители ушли на работу три часа назад, наказав сыну заботиться о его «отвратительных» друзьях, рядом с измученным, худым длинным телом Элиа и медленно собирал себя по кусочкам. Джо уже не был просто импульсом в пустоте где-то на просторах необъятной Вселенной, он был Джованни Гарау, семнадцатилетним итальянским парнем, который напился на вчерашней вечеринке до такого состояния, что в какой-то момент отключился, а рядом с ним страдал один из его лучших друзей и заслуженный партнер в преступлениях. Джо смог заставить себя повернуть голову и взглянуть на Элиа.       Приглушенный свет позволил ему разлепить тяжелые веки со склеенными ресницами и не ослепнуть. Взгляд фокусировался медленно, но даже увеличенных смазанных образов хватило, чтобы понять, что с его другом происходит что-то неладное. Джо обреченно простонал - вчера они точно натворили какое-нибудь дерьмо. Но помощи ждать было неоткуда. Пришлось ему тревожить каждую часть своего тела и под аккомпанемент протестующе скрипящего позвоночника сползать вниз на пыльный пол. Там, привалившись к бортику кровати, Джованни просидел некоторое время, закрыв глаза и не двигаясь, а когда какофония в ушах улеглась, смог, опираясь на матрац, подняться и пойти, отирая собой каждую стену. Планировка маленького дома была ему хорошо знакома и Джо надеялся, что сможет застать Лукино бодрствующим на кухне, а не дрыхнущем где-то в родительской спальне или в спальне его брата – до них было далеко идти по меркам человека, страдающего от похмелья.       Так оно и оказалось. Парень сидел на кухне и спокойно попивал кофеек и лопал печенье, от одного вида которых Джованни готов был выплюнуть свою адски болящую поджелудочную на кухонный стол. Лукино оторвался от смартфона, услышав шаркающие шаги, и обернулся: - Ну привет, придурок. Как спалось? - Саркастически поприветствовал он друга. - Хуево, - просипел в ответ Джо. - Там Элиа совсем плохо, сходи посмотри, что с ним. - Да нее. - Откинулся на спинку деревянного стула Лукино. - Я ему таблетку полчаса назад дал. Его сейчас знатно поколбасит и отпустит. - Что вообще вчера с ним случилось? - Джованни медленно сел за стол напротив Лукино. Тот кивком головы указал на свою чашку кофе, но Джованни лишь отрицательно помотал головой. - Лучше воды. - Окей. - Лукино чуть отъехал на стуле от кухонного стола, отвратительно скрипнув деревянными ножками стула по паркету, и потянулся к фильтру. - С чего бы начать, - хмыкнул парень, наполняя глубокий стакан водой до краев, - даже не знаю. Может с того, что Элиа накурился в хлам и его начало полоскать прямо в зале? Или с того, что он заблевал весь туалет, из-за чего нас всех выгнали, а ты - пьяный Рембо ввязался в драку с охранниками, и они тебя знатно по спине огрели. В итоге, мне пришлось тащить вас двоих к себе. - Лукино на несколько мгновений прервался на печенье и глоток кофе. - Родаки помогли сгрузить вас. Ты сразу отрубился, как только тебя горизонтально положили, а Элиа пришлось устраивать в туалете. Мама скорую хотела вызывать, она даже не закатила скандал по поводу выпивки. Где-то в восьмом часу его перестало выворачивать, но скаканула температура. Поэтому его сейчас так трясет. Но к вечеру, думаю, оклемается. -Лукино говорил все с такими яркими эмоциями на лице, но совершенно без злобы, что Джо стало смешно, а не стыдно за свое поведение. Вчера ничего не предвещало беды. Он не собирался напиваться. - Прости, чел. –Джо с силой провел ладонью по лицу, протер глаза и надавил на виски. - Да все нормально, - отмахнулся от извинений Лука. - Пиздец случается. - И оба парня стукнулись кулаками. – Но это не значит, что я буду бегать вокруг вас и подтирать ваши задницы. - Окей. Что будем делать тогда? Ты же не выгонишь меня сейчас, я надеюсь? - Не выгоню, - Улыбнулся Лукино. - В ФиФу можно сыграть в комнате Майлза*, но у него ужасно воняет носками, - Джо скривился, - если ты, конечно, не хочешь в школу. Мы еще можем успеть на биологию. -Ненене, комната Майлза подойдет, - согласился Джованни. - Я с начала только маме позвоню и Мартино. - Окей, - пожал плечами Лука. - Спроси у него, что за херню он вчера устроил, а я пока все настрою. Твой телефон и бумажник на тумбе в коридоре. - Парень выдвинул стул и встал, подхватив почти полностью опустошенную пачку печенья. Он шумно затопал по коридору, и вскоре его шаги стихли, приглушенные мягким ковролином, расстеленным в комнате младшего брата.       Джованни еще раз с силой протер лоб и надавил на глаза. Прошлая ночь все никак не хотела полностью возвращаться в память, в место нее в голове плавали какие-то скупые отрывки воспоминаний. Такое бывает, когда сильно накуришься или напьешься. Однажды Джо так увлекся травкой, что забыл практически все, точнее он помнил достаточно, но будто через полупрозрачное стекло, - все нужные воспоминания, когда он пытался за них ухватиться, уползали, а потом наступила такая апатия, что не было ни сил, ни желания вспоминать что бы то ни было вовсе. После того случая Джованни потребовалось целых два дня у Марти, чтобы прийти в себя. Все то время парень валялся в кровати друга, ел чипсы и спал. Мама Мартино ни слова не сказала против того, что Джо так задержался в ее доме, а только улыбалась и иногда заходила проведать и принести еще картофельно-лукового пирога.       Джованни двумя большими глотками осушил стакан и с громким стуком поставил его на стол, тут же сморщившись от острой боли, прострелившей виски. Парень встал и, уже не так активно придерживаясь за стену, пошел за своими вещами. В коридоре на маленькой квадратной тумбе из светлого ДВП, прямо перед входной дверью, Джо нашел свои ключи от дома, кошелек, в котором на проверку не оказалось ни евро, и телефон с пятью пропущенными от матери и одним от отца, а еще телефон Элиа и его "набор джентльмена" : пять евро, презик непонятно какого года выпуска, пару леденцов со вкусом дыни и стикер с Тони Старком, лежавшие все вместе в необычном кошельке на замке с одним единственным отделом.       Джованни взял только свой телефон. Он разблокировал его и сразу же позвонил матери. Пока в трубке протяжно тянулись гудки, парень заглянул в маленькую, очень светлую комнату, принадлежащую Лукино, где на его кровати под двумя тонкими одеялами свернулся Элиа. Он не спал и повернул голову, когда Джо приоткрыл дверь. - Сколько сейчас времени? - Просипел Элиа, прикладывая ладонь к глазам и там ее и оставляя. -Еще утро. Лукино сказал - ты можешь спать до вечера. -Хорошо. То есть херово. Никогда больше не буду пить. -Ну-ну, - усмехнулся Джованни, обрывая звонок, - мама скорее всего была сейчас за рулем на пути к работе, - тебе что-нибудь нужно? -Нет, - тихо просипел Элиа. - Разбудите меня в четыре, окей. -Окей. Отдыхай. - И Джо прикрыл за собой дверь, оставляя друга в покое и тишине. Джованни решил позвонить Мартино, но прежде чем вспомнил, что тот скорее всего, на уроке, оператор оповестил парня, что абонент недоступен, поэтому Джо набрал другу смску в вотсапе, спросил, как он, и попросил перезвонить, но в тот день ответа так и не получил.       Лукино нашелся на диване в комнате своего младшего брата, она была гораздо просторнее его собственной комнаты и темнее, вся выдержанная в оттенках синего и голубого с постерами супер-героев Марвел, соседствующими с героями DC, по стенам. Она сразу говорила, что ее хозяин был мальчиком-подростком, не тихоней, но и не взбалмошным сорвиголовой, скорее, сериально-игровым задротом, коими были практически все пацаны в возрасте Майлза.       Лукино держал в руках джойстик, а по экрану бегали маленькие человечки в красной спортивной форме. Джо аккуратно опустился на диван рядом с парнем и подобрал под себя ноги. Только теперь Джованни заметил, что на них кто-то не шибко заботливо натянул шерстяные носки домашней вязки совершенно неприглядного цвета, один из которых перекрутился и торчал пяткой вверх. Стопы в них неприятно чесались. Именно это чувство и разбудило Джо утром. - Это ты позаботился? – Спросил Джованни, стаскивая с себя носки и откидывая их в сторону. - Ага. – Лукино даже не посмотрел в сторону друга прежде, чем ответить. Он сосредоточенно выбирал себе игрока, оценивая его разные показатели. - Зачем? – Поинтересовался Джо, присоединяясь к выбору игрока уже для себя. - Я помню, что у тебя проблемы с почками и тебе нельзя переохлаждаться. Ночью мама сказала открыть все окна, потому что Элиа пиздецки навонял. Ставлю евро, что даже до соседей долетело. - Джованни перевел взгляд на своего недалекого друга в растянутой, выцвевшей отцовской майке, который, по мнению Джо, не мог запомнить даже расписание своих собственных уроков, не то, что диагнозы Джованни, а еще вечно нес всякую околесицу на те темы, о которых от кого-то что-то услышал, но в коих совершенно не разбирался, а потом вновь вернулся к игре. По телу парня разлилось приятное ненавязчивое тепло, и он улыбнулся. Мысль, что несмотря на всю свою придурковатость и любовь к нахождению в вечном информационном шуме**, Лукино запомнил слабость Джо и попытался позаботиться о нем без просьбы на то, а просто так, - согревала, потому что всем, даже самым самодостаточным и самостоятельным подросткам типа Джованни Гарау была приятна забота своих друзей. Джо вытянул левую руку и грубовато потрепал Лукино по спутанным волосам: - В честь этого я, может быть, дам тебе фору. - Ой, да ну тебя. Фору он мне даст, - проворчал Лукино, вылезая изпод руки. - Себе дай, алкоголик. Я тренеровался с Элиа. - И сколько раз победил? ______________________________ * «Майлз» - имя, которое я дала младшему брату Лукино. Из второго сезона мы узнаем, что у Лу есть брат и ему 11 лет. Лукино имеет свободный доступ в его комнату, где безнаказанно смотрит порнушку и не подчищает за собой историю браузера, чем подставляет младшего брата. Я решила дать этому мальчику имя Майлз, чтобы придать его образу в моей истории больше жизни. Так же, в будущем я подробнее раскрою его характер и внешность. ** Информационный шум (в социологии) - это неотфильтрованный поток информации, в которой полезность полученных данных уменьшается прямо пропорционально количеству этих данных. Крч, данных из тырнетика, смсочек из вк и твиттера, видюш с ютуба и тд настолько много, что человек не успевает переработать нужную ему информацию, а просто поглощает все новую и новую из-за образа ведения своих дел.