***
Мэй и Кики приехали одними из первых, хоть до начала оставалось каких-то полчаса и спокойно заняли свои места. Впрочем больше пятнадцати минут Мэй не смогла усидеть на месте и отошла в дамскую комнату, как она сама сказала Кики. За пять минут до премьеры начали съезжаться гости, считавшие, что опаздывать это право и обязанность высшего общества. Их не смущала толчея, не беспокоило, что дирижёр нервничал и пил уже третью рюмку коньяку. Пока все расселись по местам начало перенесли ещё на пятнадцать минут. Кики всё сильней беспокоилась видя, что Мэй всё нет, и когда погасили свет в зале она с трудом усидела на месте обмахиваясь веером. — Мэй, где же ты? Ох, надеюсь ничего не произошло. Решив в антракте пойти поискать подругу если она не вернётся, Кики попыталась сосредоточиться на происходящем на сцене. А на сцене творилась любовь. Принц спасал заколдованную принцессу, не знающую любви. И пока зрители умилялись, на сцене происходило недоумение. — Ты кто такая? — шипел актёр, играющий злодея, кружа Мэй по сцене. — Где Эмили? — Я за неё, — ответила Мэй с улыбкой, предназначенной залу и выполняя движение арабеск* снесла ногой злодея. Поэтому, когда прыжками прискакал принц, спасать принцессу было не от кого — злодей был повержен. Пока зал неистовал, думая, что это такая постановка, дирижёр офигевал, а злодея, пытаясь исполнять различные пируэты* и арабески, утащили за кулисы. Мэй тем временем наклонилась вправо, подняв руки над головой и левой ногой принялась делать махи под охи зала и замершего, с болезненной маской на лице, дирижёром. Первый взмах, второй. Послышался треск. Мэй повернула голову и ойкнула, увидев, что бьёт она по промежности застывшего от шока принца, но махи не прекратила. Третий взмах, треск, четвертый взмах и принц, поздно схватившись за пострадавший орган, с немым криком падает на руки поспешивших к нему актёров. Надо сказать все движения принц сделал невероятно грациозно, видимо это было у него в крови. Дирижёр очнулся и взмахнул палочкой, грянула музыка. Мэй закружилась на месте, а остальные актёры, опасаясь подойти к ней, кружились относительно далеко от неё. Наконец один храбрец стал подбираться к ней, чтобы увести эту дурную, с сумасшедшей улыбкой, балерину, которая даже неверно выполняла движения, но был снесён оплеухой в оркестр и упав между музыкантами, чудом никого не задев, долго лежал там, размышляя о жизни и подёргивая ногой. Элегантно. Кики некрасиво открыв рот наблюдала за происходящим на сцене, с изумлением узнав в балерине свою новую подругу. В первую минуту увидев Мэй в балетной пачке Кики даже обрадовалась, решив, что её знакомая артистка, но увидев, что она не знает движений от слова совсем и вырубила уже троих актёров Кики, не зная, что и думать, даже привстала с места наблюдая за развитием событий. Она не одна пребывала в изумлении. С балкона, перестав переговариваться, на сцену смотрели двое мужчин. Один брюнет, другой с длинными красными волосами. Последний с каким-то жадным интересом наблюдал за балериной, пытаясь разглядеть черты лица, но на девушке была маска. — Урокай, тебя настолько сильно заинтересовал балет? С каких пор? — Зарга, посмотри на неё, — Урокай пропустил вопрос друга мимо ушей и встал, опираясь о перила балкона. — Тебе она никого не напоминает? — Мне нет, но, — Зарга закинул ногу на ногу и покачал головой, — тебе, видимо, она напоминает Мэй. Урокай, даю тебе стопроцентную гарантию, что это не она. В который раз. — Да, я знаю, что ошибался но… — Урокай замолчал. Мэй присела и актёры, решив воспользоваться моментом, окружили её. Девушка сделала прыжок и пять человек вместе с Мэй повалились на пол, совсем не элегантно ругаясь. Зал начал заходиться в смехе, но пока сдержанно. — Кто ещё может себя так вести, как не Мэй? — А волосы? — Перекрасила, надела парик, не знаю! — отмахнулся Урокай. — Это она. Моя принцесса. — Хорошо, — Зарка вздохнул. — На антракте пойдём к ней. Только смотри, принц, чтобы она и тебе разбила ничего, — намекнул он на изувеченного актёра. Но Урокай уже не слушал его, он не отводил жадного взгляда со сцены. Мэй встала на четвереньки и, хохоча, поползла за кулисы с повисшим на ней актёром. Ища опору, чтобы подняться она ухватилась за одежду стоящего парня, но вновь повалилась на пол отрывая кусок ткани от костюма и являя голый зад актёра на всеобщее обозрение. После этого зал потонул в хохоте, его даже не смогла заглушить музыка, хоть музыканты подгоняемые взбешённым дирижёром и старались изо всех сил.<center>***
</center> Низенький директор и по совместительству балетмейстер постоянно оборачиваясь и дёргая в волнении лысой головой вёл по длинному коридору двух мужчин, в которых угадывались непростые люди. На возникавших на пути людей директор шипел и прогонял прочь, извиняясь перед гостями за… Всё подряд, что только взбредало ему в голову. За своих людей, за представление, за ужасный цвет ковра по которому они шли. Когда он довёл их до нужной двери, Урокай оттолкнул его в сторону и вошёл первый. Это была гримёрная ведущей балерины. Сама она сидела на софе в окружении двух служанок, что прикладывали к ее голове и к ноге компрессы. — Кто смеет врываться к нам без стука? — взвизгнула балерина и замерла под тяжелым испытующим взглядом мужчины. — К-кто вы? — Это ты была на сцене? — Да, да. Мы, синьор, — залепетала балерина отпихивая от себя служанку и принимая красивую позу. — Прости нас, серьор, мы не можем поприветствовать вас как положено — у нас травма. Урокай обвёл взглядом комнату и наткнувшись на три манекена на которые были натянуты парики белого цвета, подавил вздох и вышел. Вслед за ним вышел и Зарга. — Это не она, — потухшим голосом подвёл итог Урокай и стремительно направился к выходу. Зарга некоторое время смотрел ему вслед, потом закрыл дверь комнаты, где директор продолжал раздражающе кланяться, и поспешил догнать друга. Гримерная балерины. Директор опустился на пол, словно его покинули все силы. Балерина криком услала своих служанок и вперила взгляд в мужчину. — Кто это был? Наш поклонник? Ах, какой мужчина! Хочу чтобы он сжал нас в своих сильных объятиях и до смерти затрах… — Это ты была на сцене? — перебил её мечтания директор. — Честно говори, я знаю, что это была не ты. На сцене была другая. Кто? — Мы… Мы не знаем, — плаксиво призналась девушка и разревелась, размазывая тушь по щекам. — Мы упали на лестнице, а тут девушка. И волосы белые. Она предложила нас заменить… — девушка шмыгнула носом и захныкала распялив совершенно потерявший черты рот. — Мы согласились… И она снова разревелась. Директор тяжело поднялся и вышел, оставив ревущую балерину. — Мы, мы, — передразнил он её и устало потирая лысину поплёлся не разбирая дороги. В это время экипаж увозил двух хохочущих девушек и кучера, удивлённо оборачивающегося назад, не в силах понять, что так развеселило его хозяйку и её гостью. Пять лет спустя. Порт Моргуло. Уворачиваясь от пиратов и торговцев, которые часто шли не смотря по сторонам или специально сталкиваясь друг на друга чтобы развязать конфликт, Санву Мэй, одетая как мужчина, направлялась к бару. Перед входом она задержалась, чтобы справиться с волнением. После она толкнула дверь и осмотрелась войдя в помещение. Заметив у бара красную шевелюру с серебряными нитями седины Мэй сняла шляпу рассыпав волосы по спине и окликнула мужчину: — Не ждал, красноволосый? — и усмехнулась когда со своих мест повскакивали пираты направляя на неё пистолеты и ружья. — Капитан, — в наступившей тишине раздался неверяще-удивленный голос.