Снова душа — на части. Слабость от силы воли. Хочется, чтобы счастье Не приносило боли. Хочется, чтобы мрачно — Только с приходом ночи. Чтобы все — однозначно, Чтобы без многоточий. Чтобы глазам покорным Не разглядеть однажды: Белое стало черным. Как происходит с каждым. Чтобы за все — без мести. Осени — без ненастья. Только приходят вместе Счастье и боль… от счастья.
— Ты все-таки привез меня в Прагу! — Воскликнула я, когда увидела чешский язык в аэропорту. — У нас будет ещё время воплотить мечты друг друга — ответил Игорь, получая наш багаж. Я взглянула на его профиль, невероятный мужчина, мне хотелось визжать от счастья. Не сдерживая эмоций, крепко обняла его за шею, целуя в щеку. От неожиданности он покачнулся, но обняв засмеялся. — Нас ждет машина, пойдем — берет меня за руку и мы выходим на парковку. — Машина? Откуда? — Он не переставал меня удивлять. — - Мы с твоим отцом постарались немного — пожал плечами, открывая багажник, чтобы убрать вещи. — Все-таки стоило ревновать — улыбнулась, когда Игорь подходил ко мне. — Тебе вообще не стоит ревновать ни к кому. Я ведь с тобой, глупышка — он открывает передо мной дверь машины, приглашая сесть. — Пожалуйста не гони — прошу, пристегиваясь. — Так точно, штурман — засмеялся Игорь, шутливо отдавая честь.**********
Отель был в самом центре города, я несся по узким улочкам Праги, улыбаясь каждый раз, как Катя вскрикивала на крутых поворотах. Мне не верилось, что мы были здесь, без преград, без проблем. Часть плана сработала, вторая часть зависела от меня и отца Кати. Старался об этом не думать, пообещав Кате выкинуть все из головы, кроме нас двоих. — Осторожней, Игорь! — Смеется спутница на очередном крутом повороте, хватая меня за руку. — Приехали — я затормозил у красивого отеля Radisson Blu Alcron. Катя замерла, разглядывая в окно величественное здание отеля. — Как красиво — завороженно выдыхает, толкая дверь машины. К багажнику подбежал служащий, я оставил на чай и попросил поднять вещи в наш номер. Пока Катя разглядывала холл и интерьеры, я побеседовал с девушкой на ресепшене и заказал обед в ресторане на первом этаже. — Пойдем? — счастливая Катя взяла меня руку, и я повел её к лифту. — Кто выбирал отель? — Спросила она, пока мы ждали лифт. — Тебе не нравится? — осторожно интересуюсь я. — Нравится, очень! — Улыбается она, её глаза горят восторгом. — Просто на вкус отца не похоже. — Я выбирал, тут очень красивые номера с панорамными окнами, как ты любишь — признаюсь я. — Я тебя люблю, а не панорамные окна — тихо и смущаясь говорит она, опуская взгляд на наши ноги. Двери лифта распахиваются, приглашая нас внутрь. Я притягиваю её к себе, утягивая внутрь лифта. Целую в её раскрытые губы, она отвечает, слегка потеряв бдительность. Такая смешная и неуверенная. В своих чувствах или в моих? Нажимаю на нужный этаж, и как только двери закрываются — атакую её поцелуем…**********
Дни полетели с бешеной скоростью, я не успевала улавливать момент, мне казалось их кто-то поставил на ускорение, а хотелось бы на повтор. Мы просыпались ближе к обеду, пропуская всё на свете: завтрак, экскурсии, запланированные прогулки, но кажется были оба счастливы от этого. Не спеша обедали и шли гулять по улочкам Праги, по многочисленным мостам, кидать монетки и загадывать желания, мокли под проливными дождями сбегая из уютных теплых кафешек. По вечерам ходили гулять во всевозможные живописные таверны в виде старых замков, зависая на концертах уличных талантливых музыкантов, где местные жители устраивали танцы и даже целые карнавалы. Я запоминала каждый момент, пытаясь утащить эту частичку счастливых нас в пасмурный и мрачный Петербург. Мы очень много разговаривали: обо всем и ни о чем, о нашем прошлом, о книгах, о будущем, о местах где побывали и где хотелось бы побывать, о наших мечтах и желаниях. Много смеялись и шутили, дурачились, купались в фонтанах а потом убегали от охранников, смотрели чешское кино, смеясь над их необычным акцентом, Пробовали чешский алкоголь и черное-черное пиво, танцевали на улицах и в пабах до самой ночи, наслаждаясь энергетикой, которую творили вдвоем вокруг нас. Считали звезды сидя на набережных, загадывая желания на годы вперед, купались ночью в реках и сохли в машине от кондиционера, согревая друг друга щекоткой и поцелуями. Работники отеля смотрели на нас как на сумасшедших, каждый раз как мы возвращались поздно вечером или рано утром, грязные, мокрые, иногда пьяные, но чертовски счастливые. Я никогда не видела, чтобы Игорь так много шутил и смеялся, он был похож на ребенка, озорного, местами наивного и открытого, но с тяжелым прошлым, детством лишенным чего-то важного. Мне было грустно, что я не могла поделиться с ним своим счастливым детством, подарить ему частично всё то, что ему так не хватало. Но сейчас я была счастлива от того, что могла разделить с ним эти счастливые моменты здесь. В городе моей мечты. И кажется, он тоже был счастлив Игорь и вправду держал обещание, мы ни разу не обмолвились о работе, мести, Фишере, и всевозможных последствиях. Хоть я и хотела помочь, но изо всех сил старалась не впускать тень всего этого в свою жизнь. Мы приползали в номер ужасно усталыми, но довольными, почти моментально засыпая на королевской кровати. — Мне нужно в ванную — выдохнула я, проходя в наш номер. День был насыщенным, мы прошли пешком полгорода, за различными местными блюдами, перебираясь с одного места в другое. — А я? — Хитро улыбнулся Игорь, закрывая за нами дверь номера. Я засмеялась попытавшись закрыть дверь в ванную перед его носом. — Стой, — его нога появившаяся в проеме мешала закрыть мне дверь, — ты забыла. — Что? — открываю дверь, пытаясь вспомнить что я могла забыть. Наклоняется ко мне за поцелуем. — Давай быстрей, не люблю скучать по тебе — он смеется над моим удивленным лицом, и убирая ногу, закрывает дверь. Чудак — смеюсь про себя, стягивая с себя куртку.**********
Дело с Фишером шло по плану, Аркаша Ипподром подключил многих людей, чтобы найти зацепки и возможные развилки, как его убрать с арены. Времени оставалось все меньше и меньше, и как бы я не хотел помочь, я не мог втянуть в это Катю. Там бы она была в опасности. Для людей Фишера мы были в Петербурге, да оба в отпуске, но в Петербурге. По городу гуляли подставные люди, очень похожие на нас, за которыми следили люди Фишера, и прочих группировок, в том числе и конторских. Я не исключал варианта, что Пряников мог сообщать все, но он сам не знал где я и Катя. А нам это было на руку. На мое смс Аркадий не ответил, хоть и пытался позвонить, но я не мог разговаривать с ним при Кате. Честно, я лукавил: я не мог не думать о Фишере и о нашем плане, время от времени расслабляясь рядом с Катей, мысли снова и снова возвращались в мою голову. Наверное я смогу расслабиться лишь, когда все закончится и этот человек исчезнет из наших жизней. Но я максимально старался не подать виду при Кате, она была счастлива, безмятежна, легка, как в нашу первую встречу. И я поддерживал её настроение. Впереди нас всех ждали непростые дни и я хотел максимально огородить от них её. Даже, если она меня не простит за это, она не должна узнать правду Пользуясь случаем, я вышел на балкон и набрал отца Кати. — Да? — Аркадий Викторович, как обстановка? — Плюхнулся в кресло рядом со столиком. — Все по намеченному курсу, я сделал все, чтобы конторские ничего не узнали, собрал людей, через пару дней начнем операцию. — Что на счет Лапина? — Я думаю, что Фишер его убрал, после того как мы его взяли. Вся его семья мертва, и он скорее всего тоже. — Черт — У нас осталось очень мало времени. Дело осталось за тобой. — Аркадий Викторович, я не уверен, что смогу… — Игорь, это меньшее из всех зол что может случиться. На кону поставлено очень многое… — Я знаю, но Катя… — Иногда приходится жертвовать… Ты знаешь Катю, всё что касается тебя, она пойдет до конца. Я не могу допустить, чтобы она снова пошла к Фишеру, защищая тебя. — Знаю — вздыхаю я, он был прав, зная упертый характер Кати она не остановится. Она и так знала слишком много, чтобы её можно было убрать из «игры» Фишера. — До связи, Аркадий — на том конце раздаются гудки, и я устало откидываю телефон на столик. Мужайся, Соколовский, ты снова собираешься разбить сердце девушке, осколки которой уже собирал. — Сука — выругался я, от безысходности, потирая переносицу. — Кто? — раздается позади меня голос и я слегка вздрагиваю, обернувшись. Босая Катя стояла в халате с мокрыми волосами, растерянно смотря на меня. На её губах играла легкая улыбка. — Явно не ты — она медленно подошла ко мне, обхватив меня со спины своими руками. — Простудишься — отрицательно мотает головой, щекоча мне лицо мокрыми прядями волос. Сажаю её себе на колени, крепко обнимая и утыкаясь в распаренную влажную шею. — Щекотно — смеется она. — Тшш — шикаю я, слегка целуя её скулу. Она замирает в моих руках, прижимая меня к себе. — Хорошо сегодня, правда? — тихо замечает она. — С тобой всегда — соглашаюсь я, наслаждаясь, возможно последними моментами вместе. Растянуть бы это время побольше…на всю жизнь. Она молчит, и мне показалось, что даже не дышит, но я слышал её спокойно бьющееся сердце, считая их удары, мерящее наше время…POV Вика
— Ты хочешь сказать, что за столько лет медицинских обследований у тебя не могли обнаружить врожденный порок сердца? — Спрашивает Валера, внимательно изучая моё лицо. — Я не знаю — обреченно отвечаю. — Я понимаю, что у тебя гормоны, но должна быть логика. Поедем завтра в другую клинику. — Нет — возражаю я. — Врач сказал у меня мало времени — Один день погоду не сделают — возражает он, наклоняясь ко мне. — попробуй поспать, тебе сейчас это нужно. — Целует меня в макушку, слегка погладив пальцами по лицу. Уходит, а я пытаюсь сосредоточиться. Конечно, он был в чем-то прав, и возможно, я развела панику, но кто бы её не развел, на моем месте? Телефон на столе так и молчал, я уже четвертый день звонила Игорю, но телефон не был действительным. Валера даже достал мне номер Кати, но и она была «не действительна». Не то что я хотела поговорить или прервать его отпуск, но мне нужно было сообщить ход расследования о стрельбе в Игнатьева. Я знала, что он в тот вечер был с ним и Катей. Выяснила, что в больницу они приехали вместе, так сообщили врачи. Пряников запретил мне расследовать это дело, злостно утверждая, что это не моего ума дело. Через друга Данилы я узнала, что дело было открыто и закрыто самим Пряниковым. Почему? Потому что нет зацепок? Но наверняка были камеры, пуля из тела Аркадия, показания его дочери. Или он боялся, что один из его сотрудников будут подозреваемыми? Он что-то скрывал, но что я не могла понять. Игорь с Катей не отвечали и я начинала волноваться, что их тоже могли убрать…каждый день я со страхом сверяла сводки об убийствах, боясь найти в них фамилию Игоря или Кати. А если их убрали без следов? Нет тела — нет дела. Игорь ничего не рассказывал, чтобы не впутывать меня в это. Но в отца Кати стреляли, и она уже была в это впутана, а значит была под ударом и Игорь тоже. Или Катя была под ударом, потому что была с Игорем? — Вика? Почему открыто? — Слышу голос Ани в коридоре. — Валера ушел, я не закрыла дверь — крикнула я, натягивая дежурную улыбку, пытаясь забыть о навалившихся проблемах.