Во сне приходит Он

Там, где сила воды и сила земли соприкасаются в перепутье небесной ржи, а солнце разливает лучи огня, штиль мирно трогает золотой песок. Морской соленый воздух наполняет грудь, а ветер нежно касается огненных волос. Босые ноги аккуратно проваливаются в мокром песке, слегка затерявшись, оставляют след. Девушка молча бредет в полной, безмолвной тишине. Утих шум воды и ветра, даже собственного сердцебиения и дыхания не услышать, затем, резко удушье. Горло перекрыла невидимая сила, сжимая свои тиски все сильнее и сильнее. И лишь крик смог прервать это странное удушье. Трясущиеся руки мягко коснулись вспотевшего лица и убрали мокрые волосы с глаз. Мягкий, свет, который пробивался сквозь забитые досками окна, проникал прямо в кристально-голубые глаза Беверли Марш, наполняя их небесной красотой. Она на минуту закрыла глаза, отвела взгляд от солнца, что слепило ее и опустила ноги на дощатый пол, который скрипел под ее тяжестью. Пыль, казалось, заполняла воздух, но в солнечном свете блестела и мерцала, приобретая собственную магию. Впрочем, Беверли уже привыкла к этому. Она провела рукой по старой, чахлой кровати и окончательно встала. Это был лишь почти дурной сон. Ей опять снилось море, вновь снилась иллюзия свободы. В горле пересохло и все равно, было ощущение словно ее действительно душили во сне. Она надела платье, серое, помятое, изношенное и единственное которое у нее было в этом пристанище. В его пристанище. Всегда приходилось набираться смелости, чтобы ходить по этому дому. Бев осторожно коснулась своего ключика на шее, и облегченно вздохнула. Грусть и тоска, казалось, стали вечными спутниками молодой девушки, после того, как Оно похитило ее. Она скучает по неудачникам, по Биллу с его недетским взглядом, по Бену с постоянно розовыми щеками и почему-то они всегда розовели в ее присутствии, она часто слышала, как сбивалось его дыхание. Ей не хватает пошлых, но родных шуточек Ричи с его нелепыми, огромными очками, Эдди который вопреки своей астме и больным легким, дышит полной грудью вместе с ними со всеми. Понимая, что вот уже минуты 3 она стоит столбом, пялясь на гвозди в досках, Беверли отрывает себя от ностальгии и направляется к пианино, которое стояло в спальне. Очень странно, но оно идеально вписывалось в этот разрушенный и пыльный интерьер. Словно именно это пианино было причиной возникновения этого дома и всего, что было вокруг, а никак не наоборот. Чтобы как-то утолить свою боль, которая ноющей птицей завывала внутри, рыжеволосая решила сыграть. Марш с некой предосторожностью открыла крышку, быстренько исследовав подушечками пальцев клавиши. Черное и белое. Она пододвинула стул поближе и присела, выпрямляя спину и делая глубокий вдох. Нужно вспомнить, что бы такого сыграть, но не успела Беверли подумать, как пальцы сами стали играть. Музыка, глубокая и холодная как прикосновение холода озарила комнату, покрыла ее снегом, осколками льда, а сквозняк взялся откуда не возьмись. Поднялась пыль, бумаги взлетели ввысь, а девушка все продолжала играть. Настойчиво, всецело погружаясь в свое занятие. А ноты, звуки так и продолжали невидимо разрушать комнату метелью и грустью. Затем, Бев сменила мотив, переходя в более нежный, ароматный, наполняя комнату свежими цветами, запахом алых роз и дождя. За этим всем наблюдали два неподвижных зрачка, скрытых в проеме, где солнце не имело право на посягательство. Лучи лишь озаряли Беверли, и в этом свете, ее волосы горели словно пламя, придавая ее образу еще больший контраст. Оно бесшумно оказалась позади девушки, не оскверняя своим присутствием мелодию, непривычную для слуха существа. Однако, это безумно заинтересовало клоуна. Он наблюдал, как тонкие пальцы грациозно вдавливали клавиши, принуждая их издавать звук. Кожу юной девушки не испортила грязь, и бледность не сумела себя скрыть. Клоун молча, не выдавая себя, дождался пока она закончит свой реквием. Руки в белоснежных перчатках неожиданно закрыли ей глаза. Клавиши пропали, темнота. Лишь внезапная тишина. Беверли сразу поняла кто стоял позади, она ощущала его дыхание. Пугающий, нечеловеческий, спокойный ритм. Девушка попыталась расслабиться и не двигаться, так и застыла в той позе, в которой была. Опущенная голова, прямая спина, пальцы касаются клавиш. Теперь она слышит и свое дыхание, чувствует, как гул сердца заполняет уши и дрожь пробегает по всему телу. Танцующий клону приблизился ближе к шее, подле уха. Приятный, детский запах ударил в ноздри. Очень медленно втягивая воздух, и потихоньку расплываясь в ухмылке, Оно опустил руки ей на плечи. — Очень хорошо, Бевви. Продолжай, — сказал клоун, отцовским и покровительственным тоном, определенно пародируя знакомый для Беверли Марш голос. Он сразу ощутил, как под его тяжестью дрогнули хрупкие плечи рыжеволосой, и как струйка страха приятно обвивалась вокруг нее. Пеннивайз провел рукой по огненным, янтарным локонам и самозабвенно улыбнулся, когда услышал резкий и оборванный звук пианино.