***
После разговора с Эйнсвортом, Михаил был злющий, как черт. Вот какого фига этот черепоголовый лезет в его личную жизнь? Конечно, Элиаса с какой-то стороны можно понять, ведь он не разбирается в людях и чувствах, но… Зачем он вообще интересуется его с Алисой отношениями?***
— Ренфред. — Что? — У тебя когда-нибудь было желание близости? — Что?! Зачем тебе это знать? — Мне нужны примеры взаимоотношений. Я хочу понять, как мне лучше общаться с Тисе. Я не хочу больше подводить ее. — Вот как. Так пойди, и поспрашивай других об этом. — А что насчет твоей девушки? Алисы, — неожиданно спросил Элиас. — Почему ты взял ее к себе? В отличии от кудесников, чародеи передают свои таланты с помощью родословной. У Алисы очень большое количество магии, но ее талант не настолько уникален. Я думал, что ты взял ее для того, чтобы продолжать свою родословную. Михаил задумался. В некоторой части, Эйнсворт прав. Нет, дело не в будущей родословной. Дело в Алисе. С приходом этой девушки, его жизнь кардинально изменилась. У него появился тот, о ком можно заботиться, с кем можно поделиться своими переживаниями. Алиса единственная, кто лучше всех его понимала. И Ренфреду всегда нравилось за ней наблюдать. Смотреть на нее, когда она учит новое заклинание. В ее глаза, напоминающие жидкое золото. На ее волосы, которые, к несчастью, пришлось обрезать для контракта с Синим Огоньком. Раньше он мог с уверенностью сказать, что она ему как дочь, но сейчас, видя, какой она выросла, он уже не мог этого себе сказать. Да, эта девчонка далеко не сахар. Она упряма, немного глупа и груба, но она хороший друг и преданный человек, не отступающий от своих слов. От нее всегда исходило невероятное тепло, от которого становилось так уютно. Но признаваться в этом чародею… Ну уж нет! — Это правда. Так поступают чародеи. Но…ко мне это не относится! Она мне как дочь! Она всего лишь уличная крыса, которая не разбирается даже в легкой атлетике. Она очень упряма, глупа и всегда выполняет любые приказы, но ее улыбка никогда не сходит с ее лица. Я взял ее, чтобы вырастить, дать ей достойную жизнь до тех пор, пока она не повзрослеет и не начнет жить самостоятельно. В этом заключается моя миссия. Знал бы Михаил, что за колонной пряталась Алиса и подслушивала их с Эйнсвортом разговор, а на её глазах наворачивались слезы.***
Михаил вернулся домой слегка поздновато. Свет не горел. Значит, Алиса уже давно спит. Но проходя мимо внутреннего двора, он заметил сидящую на скамье с опущенной головой блондинку в белой майке и шортах. — Алиса, почему ты до сих пор не спишь? — В ответ тишина. — Что-то случилось? Она подняла голову. Глаза были красными и опухшими. — Ты что плакала? — Ренфред забеспокоился, поглаживая щеку своей единственной рукой. Она она по-прежнему молчит. — Алиса? — Учитель, — прошептала она своим охрипшим голосом. — Я слышала вам с Элиасом разговор… Вы и вправду видите во мне свою дочь? Кудесник потерял дар речи. Так значит она все слышала? В этот мужчина почувствовал жгучий стыд за то, что он сказал. Теперь ясно, почему она плакала. — Алиса, я… — Но я не вижу в вас отца, — резко выпалила блондинка, сжав его рубашку в своих кулаках. — Почему вы меня всегда защищаете? Ведь это моя роль телохранителя, а не ваша. Это я должна защищать человека, которого люблю… — на этих словах девушка замолчала и густо покраснела. На лице кудесника тоже появился румянец. Он не ослышался? Она…любит его? — Ты…любишь…меня? — рассеянно повторил мужчина, смотря на покрасневшую девушку. У той уже во всю дрожали руки, и слезы полились новым потоком. Из ее уст вылетело еле слышное «Да». Михаил почувствовал смущение, и в то же время эйфорию. А она продолжила: — Простите, учитель, но мне, наверное лучше уйти… — опустив мужскую рубашку, девушка уже хотела было уйти, но Ренфред поймал ее за руку. Та удивленно, сквозь соленые слезы, посмотрела на него. Он лишь улыбнулся, подошел к ней чуть поближе и обнял ее. Будь у него вторая рука, то обнял бы еще сильнее. — Учи…учитель? — Голос Алисы дрожал. — Прости за ранее сказанные мною слова, — шептал он прямо в макушку блондинки. — Хотя, я, наверное, недостоин этого. Но я сказал это, потому что не хотел признаваться в этом чародею. Гордость не позволила. Но это не так. Ты дорога мне, Алиса. И я не хочу, чтобы ты уходила. Так что, — он сделал небольшую паузу. — Ты согласна остаться со мной, не как телохранитель и ученик, а как моя спутница жизни? Алиса не верила своим ушам. Это сон? Вряд ли бы Ренфред, всегда серьезный, сказал такое наяву. Но, единственное, что говорило о том, что это реальность, это его присутствие и его дыхание, опаляющее макушку. Всего три секунды она колебалась, а потом, обняв его со всей силы, всхлипывая, прошептала и повторяла несколько раз одно слово: — Да…да…да. Этой ночью луна стала главным свидетелем появления новой пары и их первого для обоих сладкого поцелуя.***
— Тебе удобно? — спросил Михаил, пытаясь застегнуть свою ночную рубашку, но, как назло, у него это не получалось. — Давай помогу, — Алиса потянулась руками к пуговицам и мигом их всех застегнула. — Спасибо, — прошептал ей на ухо Михаил, уволакивая ее обратно в постель. Девушка смущенно улыбнулась. Мужчина, кладя руку ей под голову, придвинул ее к себе как можно ближе. Блондинка уткнулась носом ему в шею и, сонно зевнув, тихо прошептала: — Спокойной ночи… Михаил… — Спокойной ночи, Алиса. — Но девушка уже сладко спала. Перед тем, как самому отправиться в царство Морфея, он мысленно сказал ей:«Я никогда тебя не оставлю. Я всегда буду рядом»…