…а Небо, настоящее-синющее-солнечное Небо покрывается копотью и плесневелой ржавчиной. Сколько ни штопай, ни очищай тебя… *
У Неё руки чисты, в шёлковых прохладных перчатках, и нежны, и игла в них лежит расслабленно, как смычок скрипичный, атлас и аквамариновое кружево кажутся слишком правдоподобно текучими, как вода в лесном беспокойном ручье. Перо на театральных шляпках невесомое, легче воздуха, хищно соколиное и нежное одновременно.
Цвет бездонен, глубок, как колодец для десятилетних мальчишек, как сон перед пробуждением. Она тонет, пока шьёт, Ей нечем дышать, но вода, кажется, заменяет любой кислород. Игла точно играет песню, гремящую в висках странным шаманским напевом. Под этим гипнозом Она создаёт идентичные одежды, которые в Её руках струятся и переливаются, и наливаются тяжёлым красным немного позже, после того, как Небо опадает пеплом.
Подаренные Ею одежды не скроют всей боли Неба, не спрячут ран и не остановят кровь. И уж тем более не вернут жизнь.
Но Она и не хочет спасти. Она шьёт, как одержимая, и сама мысль о расцвете и гибели такой преступной внешней и внутренней красоты придаёт ей сил и вдохновения.
* …Ему пепел сыпется в руки, зеленью плесневеет и оставляет следы на руках. Душа и жизнь Неба были изожжены. Он гневается больше на себя: не успел.
Что делать, Он думает недолго. Как делать — вот что заставляет Его остановиться. шей, шей, пришей моё тело к душе!
Он не даст Небу пропасть. Оно в шрамах и нитках, как пёс паршивый, потрёпанное, слабое, но всё ещё синеватое, ровно настолько, чтобы не оставлять работу.
Он обязан вернуть Небу жизнь. Должен шить. Стягивать нитями душу, память, восстановить засвеченные плёнки и вырвать старые, ненужные и жуткие. Корректировать личность. Он жнец, а потому может вмешаться в сознание, особенно, когда оно ослаблено. Небо обновится во всём, воскреснет, иначе и быть не может.
Привычку зашивать сломанных людей он тоже будто воскрешает: вернуть людям утраченную жизнь пытались многие. Его первые эксперименты неудачны, как и вторые, и третьи. Воскрешение не терпит полутонов, недостатков, червоточин: любой промах — и «Кампания», и бунт. В своей одержимости Он стремится к перфекционизму. До идеала Ему нужна только душа.
* …сколько ни облачай тебя, Небо, в шёлк и атлас, всё равно ты мертво.