kin

Тай терся у отца на коленях, напуганный, заплаканный. Ребёнок вылез из своего укрытия только тогда, когда Тор, передав бессознательного Локи на попечение медикам, как прокажённый, шатался по дому в попытках найти сына. Сейчас, они оба сидят в коридоре клиники и ждут вердикта докторов. Несколько раз медсёстры предлагали альфе промыть и перевязать кровавые последствия недавнего боя, но тот всё отказывался. Перепуганный Тай просил не разжимать объятий и только и делал, что повторял о том, как папу обижали, и собирались сделать с ним что-то, чего крошка не понял. Когда мальчик попытался выговорить это слово, альфа тотчас сообразил о чем шла речь, отчего его кулаки сжались ещё сильнее, а кровь со свежих ран хлынула с новой силой. Только бы с его мужем и ребёнком всё было хорошо… Локи был так бледен, был почти обнажён…клочья, что остались от его домашней футболки, весели на нём, будто тряпки на какой-то кукле, а он сам смиренно позволял над собой глумится… да ведь он был практически в отключке… беременный! Какими моральными уродами нужно быть! Светловолосому также не давал покоя вопрос о том, произошло ли изнасилование… или всё-таки он с людьми Льюиса успели вовремя, если это вообще возможно назвать словом вовремя. Тора сжирали злоба и отчаяние. Эти подонки за решёткой, да, изрядно помятые и пострадавшие от его рук… но этого слишком мало для искупления вины. Осталось ещё найти ту омегу, которая снабдила этих двоих материалами с той злосчастной ночи. Да, у него случился секс с другой омегой. Тор замолчал это. Это было в ту ночь, когда он вернулся в Сеул, домой, к семье, а в итоге узнал о регулярных похождениях супруга. Затем бар, выпивка, немного травы, в общем, по стандартному сценарию. На десерт бордель. Напился ещё и там. Для альфы это ровным счётом ничего не значило, даже удовольствия особого не получил, ибо был настолько не в себе, что плохо понимал происходящее. Но факт остаётся фактом, и он его утаил. В четвёртый раз, Тор таки согласился на промывание ссадин, Тай не отлипал от его ноги, но уже хотя бы не хлюпал и вроде даже чуть повеселел, особенно после того, как отец купил ему злаковый батончик со здешнего автомата. Позже Тор уговорил ребёнка на чашечку молока и поспать в одной из палат. 🐝 — Итак, Тор. Факта вторжения не обнаружено. Полового акта не было. — Альфа облегченно выдохнул, благодаря Господа. Его плечи заметно расслабились и будто тень беспросветной грусти стерлась с его лица. — Плод в порядке, никаких отклонений. Здоровье папы тоже вне угрозы. Но с психологами не мешало бы поработать, всё-таки Локи стал жертвой нападения, и нападения сексуального характера, а это может создать существенный психологический барьер, тоже самое касается Тая. Это в дальнейшем может вылиться в некую детскую травму. — Я понял Вас, доктор. Я могу его увидеть? — Конечно. Прошу, пройдемте за мной. 🐝 В палате приятно пахло, не какими-то медикаментами, а пряным чаем. Локи был одет в больничную хлопковую рубашку, из-за большого живота его лицо было трудно разглядеть. Он был спокоен, вернее сказать… отрешён? Тор бесцеремонно рванул к кушетке. — Я оставлю вас. — Доктор, устало улыбнувшись (ночные смены явно не подарок), вышел, легонько захлопнув дверь. Омега обвёл мужа пустым беспристрастным взглядом, отворачиваясь. Он знает. Тор это понял. — Локи… скажи что-нибудь. — Альфа обречённо вглядывался в лицо супруга, аккуратно сплетая свои пальцы с чужими. Отчего-то почувствовалась неловкость. Черноволосый лишь прикрыл глаза, немного дёрнувшись от чужого прикосновения, но руку не убрал. Альфа наклонился к животу, скрытому за тканями легкого покрывала и рубашки, принюхиваясь. Он слышал запах чужого мужчины, чуял каждый участок тела к которому тот прикасался. Локи всхлипнул. Громко. — Прости меня, детка… — Тор попытался смахнуть слезу с лица омеги, но последний отмахнулся. Дрожал. Локи не прогонит альфу, попросту не сможет, его организм нуждается в этом человеке, и Тор об этом знает. Одинсон усиливает свои феромоны, позволяя аромату кислого винограда наполнить комнату. Это помогает. Он видит как тело Ло расслабляется, а сознание успокаивается, будто омеге возвращают потерянный оберег. Чужой запах на теле черноволосого рассеивается, Тор всё крепче утыкается носом в живот, пытаясь прочувствовать крошечного альфочку внутри. Локи долго плакал, но молчал. Затем, убаюканный умиротворяющим ароматом и лекарствами, омега уснул. 🐝 Следующим утром доктор сказал, что необходимости оставаться в клинике нет, тем более в связи с бушевавшим в мире вирусом, куда безопаснее оставаться дома и беречь себя до родов. Тор выслушал рекомендации по уходу за мужем, и согласовал даты встреч с психологом. — Доктор… вчера мой муж так и не заговорил со мной, это… нормально? — Доктор удивлённо моргнул. — Не заговорил? Странно. — Тор неловко развёл руками, теряясь. — Возможно, он просто ещё отходит от шока… но Вам определённо не стоит переживать. Локи вчера отвечал на все мои вопросы о самочувствии, так что его молчание с Вами, должно быть, лишь дело случая и большой усталости. — Да… да, скорее всего. Спасибо Вам. 🐝 Дома альфа понял, что с речевым аппаратом у Локи действительно все в порядке, омега нежничал и ворковал с обрадованным его появлением сыном, а вот супруга упрямо игнорировал. Тор, естественно, не давил на него, после того, что омеге пришлось пережить, по вине Одинсона, альфа просто не имел на это права. Мужчины вроде бы жили старой, привычной жизнью: спали в одной кровати, завтракали за одним столом, вместе укладывали Тая, но недосказанность так и витала в воздухе. Противное удручающее чувство. К концу недели, Тор не выдержал. Поздно вечером он поднялся в спальню, после занятий с бойцовской грушей. Локи стоял у комода и лениво наносил увлажняющий облепиховый крем для рук. — Может уже поговорим наконец? — Вспотевший альфа, с непоколебимым взглядом и стальным голосом, любому бы сейчас внушил страх, но супруг, конечно, его не боялся. — Давай лучше не будем. — Омега даже не посмотрел в сторону мужа. Тор шикнул. — Ты ведёшь себя как маленький, Ло. Нам не по 16, к чему эти игры в молчанку? Мы взрослые люди и у нас семья, игнор — непозволительная роскошь для нас, и тем более, не выход. — Альфа острожно приблизился к черноволосому, начавшему расчёсывать свои исиння-чёрные пряди. Омега громко сглотнул. — Какая-то нездоровая у нас семья, Тор. — Мужчина грустно ухмыльнулся, и продолжил своё нехитрое дело. — Не говори так. — Альфа раздраженно сжал кулаки, его бесила вся это ситуация. Дико выводили из себя напускные безучастность и отчуждение супруга. — Всё это время я считал себя полным куском дерьма из-за того, что изменил тебе. Ты обманул меня. Ты не лучше! — Эмоции таки взяли верх, маска равнодушия будто увесисто грохнулась наземь. Беременный резко развернулся и чуть ли не выплёвывал слова супругу в лицо. Тор не отстранился, напротив, ухватился за плечи омеги и наклонился к нему, так, что на какую-то секунду, они столкнулись лбами. — Послушай, это было всего-то один раз, и уже после того, как я узнал о твоих… развлечениях. Ясно тебе?! — Тор, конечно, понимал, что оправдываться — чушь собачья. Но закрыть глаза на произошедшее не получится. «Разбор полётов» должен состояться, как ни крути. В глубине души альфа верил в правильность своего тогдашнего решения затаить глупую погрешность. Когда и к чему бы он рассказывал о том, что вообще не имело для него значения? Теперь эта дурость вылазила ему боком. — Ясно. — Локи слабо попятился, пытаясь выбраться с хватки крепких рук. — Отпусти, я хочу спать. — Тор отпустил. 🐝 Проснувшись, омега вновь почувствовал волнение. Тор снова куда-то делся. — Ну что за херня… — не найдя в себе сил чем-либо заняться, Локи приготовил себе чай и пошагал обратно в спальню, придерживая живот. Наличие лестницы бесило. Тай пролепетал, что уже завтракал, отец накормил его омлетом с овощами, а потом быстро оделся и убежал. Лучи утреннего солнца живописно вырисовывали незамысловатые полоски света по кровати. Так улежно. Сын притащил альбом и карандаши, удобно устраиваясь возле папы. Локи добродушно улыбнулся и подумал, что недолго осталось белым простыням оставаться белыми. — Не хочешь чаю, сынок? — Омега слегка протянул кружку увлечённому рисованием мальчику, но тот лишь отрицательно покачал головой. — Ладно, юный Микеланджело, как хочешь. — Кто? Кто такой этот Мик. Микланжело? — Черноволосый ласково погладил сына по вьющимся волосам, поднимая с пола скатившийся карандаш. Сын с открытым ртом и искренним интересом слушал рассказ папы о величайшем итальянском творце. Когда дверь в спальню неожиданно открылась, ребёнок с родителем, в обнимку, увлечённо таращились в монитор ноутбука, разглядывая произведения искусства вышеупомянутого гения своего времени. — Отец! Ты вернулся! — Тай, как и обычно, резво и звонко встречал альфу, начав проситься на руки. Локи и сам обрадовался появлению мужа, сердце стало на место, хоть он и старался этого не показывать, а лишь сдержанно улыбнулся. Омега практически целую ночь думал о будущем и прошлом. В праве ли он винить Тора за один проступок после всего, что сам творил? — Привеееееет, мой маленький! — Альфа сладко поцеловал ребёнка, — вернулся! И не один! Следующие несколько минут спальня погрузилась в полнейший восторженный детский визг. Тор принёс домой… щенка? Милейший мальтипу уже вовсю вылизывал щёчки довольного Тая, а Локи только и оставалось что счастливо наблюдать за восхищённым сыном. Альфа тут же включил камеру, осторожно обходя пакеты с кормом и погремушками для нового члена семьи, с улыбкой снимая всё происходящее. Локи засмеялся, когда мальчик сбился с ног и свалился на пол, начиная кататься по мягкому ковру, преследуя кудрявого пса, и наоборот. Тор направил камеру на супруга. — А это ты ещё у папы в животике… — Тор, настороженно покосился на супруга, безмолвно спрашивая позволения для запланированного действия. Омега сразу понял чего именно добивается муж, и, кротко, почти незаметно, кивнул, разрешая горячей ладони накрыть живот. Тай заливисто смеялся, а ребёнок в утробе отчётливо толкнулся. — Хах… Ты тоже это почувствовал? — Альфа радостно замотал головой, будто китайский болванчик. Черноволосый поглаживал себя, нарочно натыкаясь на пальцы мужа. — Мы назовём его Микки! — Тай запрыгнул на кровать, вместе с мальтипу, ещё больше разбрасывая по постели карандаши. — Как того художника! — Локи согласно кивнул, а вот Тор не совсем понимал о чем речь. — Микки? Что ещё за художник? — Альфа недоверчиво приподнял бровь, отказываясь понимать откуда его трёхлетний сын знает какого-то художника, Микки. — Это он о Микеланджело. — Омега прыснул, закатывая глаза. Светлая комната. Мягкие простыни. Ароматный чай. Альбом и карандаши. Тёплый кучерявый щенок. Обворожительный беременный омега. Счастливый очаровательный ребёнок. Надёжный заботливый альфа. Родной и незаменимый дом.