Во благо Ордена Феникса

      Кто-то погиб.       Другого объяснения просто быть не могло. Она никогда не видела никого из них таким огорчённым и подавленным — как будто кто-то высосал из них троих все краски радости, оставив их печальными и опустошёнными. Как только Гермиона вошла в комнату, профессор МакГонагалл попыталась ей улыбнуться, но у неё получилось лишь сухо поджать сморщенные губы, что сделало и без того строгий образ ещё более мрачным. Проницательные глаза Дамблдора также были лишены привычного блеска, под ними появились тёмные мешки, выдававшие утомление пожилого волшебника.       Новости явно были плохими.       «Неужели это про моих родителей?»       Она не общалась ни с кем из Ордена уже более двух недель.       «Что-то случилось?»       Последней фигурой в комнате, такой же тёмной и строгой, как оловянный бюст, стоявший у окна, был профессор Снейп, чьи чёрные глаза вспыхнули и устремились в сторону, как только встретились с её собственными, сосредоточившись вместо этого на сером небе за окном.       — Что случилось? — она настороженно переводила взгляд между ними тремя, задаваясь вопросом, кому было поручено объявить скверные новости.       Последовала неловкая пауза, в течение которой профессор МакГонагалл и профессор Дамблдор обменялись многозначительными взглядами, в то время как Снейп продолжал смотреть на раннее утреннее небо, которое было столь же непритягательным, как и его бесстрастный взгляд.       — Будет лучше, если вы сядете, — профессор МакГонагалл кивнула на стул перед столом Дамблдора, нервно сцепив пальцы.       Когда Гермиона опустилась на стул, скрестив руки в попытке отгородиться от надвигавшихся проблем, она отметила, что никто из них не захотел к ней присоединиться и не прерывал гнетущей тишины, которая только усугубляла страх.       — Мисс Грейнджер, — тон Дамблдора, когда он наконец обратился к ней, был сдержанным и серьёзным, как будто каждое слово давалось ему с трудом. Гермиона мысленно вздохнула. Она не могла избавиться от чувства, что с их стороны было несправедливо так долго со всем этим тянуть, — никто ещё не погиб.       Плечи расслабились, когда Гермиона закрыла глаза с явным облегчением. Должно быть, Дамблдор всё прочитал по выражению её лица.       — Что же тогда произошло?       На его собственном лице сохранялось непреклонно-суровое выражение.       — Орден желает с вами кое-что обсудить. Кое-что чрезвычайно серьёзное и… — он мельком взглянул в сторону Снейпа, — и крайне… деликатное.       Судя по тому, как профессор МакГонагалл уставилась на ковёр отрешённым, немигающим взглядом, Гермиона поняла, что слова Дамблдора не были преувеличением.       — Как вы знаете, последние действия Ордена смогли повысить уровень разногласий среди сторонников Тёмного Лорда. И это заставило Волдеморта пойти на крайние меры, чтобы убедиться в преданности своих последователей. Самые последние его требования… стали тревожащими… если не сказать больше.       Он остановился и тяжко вздохнул; его блуждающий взгляд не нашёл поддержки ни у МакГонагалл, ни у Снейпа, которые продолжали внимательно рассматривать выбранные ими фрагменты ковра и пейзажа.       — Мисс Грейнджер, — трудно вымолвил Дамблдор, опираясь обеими руками на стол, — вы уже знаете, что Волдеморт совершил несколько отвратительных преступлений против магглов, последние из них — серия нападений на маггловских женщин, о которых печаталось в газетах.       Гермиона нерешительно кивнула.       — Оказывается, всё это было частью Маггловского Указа, который был издан Риддлом в попытке расширить своё влияние и отсеять предателей в рядах Пожирателей, — на этот раз его взгляд задержался на Снейпе, а затем директор ещё раз вздохнул: — Теперь по факту — на прошлой неделе за невыполнение Волдеморт убил одного из своих самых верных последователей.       — Невыполнение чего именно, профессор? — Гермиона заёрзала на месте, изо всех сил пытаясь понять, какое отношение этот разговор имел к ней.       Дамблдор с трудом сглотнул. Она никогда не видела директора таким сконфуженным.       — Волдеморт приказал, чтобы все Пожиратели Смерти вступали в незащищённый половой акт с таким количеством маггловских женщин, с каким будет возможно, в попытке разбавить магические родословные.       Гермиона опешила.       — Но разве это не противоречит всему, что он презирает?       В знак подтверждения Дамблдор кивнул и приподнял одну косматую бровь.       — Кажется, он осознал, что в скрещивании с магглами больше преимуществ, чем в попытке сохранить чистоту волшебной крови.       Гермиона слышала ужасающие истории о том, что Пожиратели Смерти делали с магглами. Она боялась за свою семью и друзей и, надо признать, также боялась и за себя.       — Вы имеете в виду изнасилование, не так ли? — смело спросила она. — Они насилуют магглов?       — Да, — вмешалась профессор МакГонагалл, и в её глазах вспыхнул гнев. — Они насилуют магглов.       — И вы что-то от меня хотите? — взгляд Гермионы пробежался по комнате, ища подтверждения. — Предупредить их? Защитить их?       Дамблдор сжал пальцами переносицу в знакомой манере. Гермиона задалась вопросом, не от него ли Снейп приобрёл эту привычку.       — Профессор Снейп — наша единственная возможность получать доступ к планам Волдеморта, — тихо заговорил Дамблдор из-под ладони. — Он — причина, по которой Гарри всё ещё жив. Он — причина, по которой мы всё ещё живы. И… — он опустил руку и посмотрел прямо на Гермиону. — В настоящее время профессор подвергается огромному риску из-за последнего Указа Волдеморта.       Взгляд Гермионы задержался на Снейпе. Он не отошёл от окна — его бледное лицо так ярко освещалось, что казалось лишённым всех черт, кроме глубоких морщин вокруг рта и отстранённых угольно-чёрных глаз. На самом деле, она едва знала этого человека. Он был чрезвычайно скрытным и разговаривал таким образом, что его речь всегда сочетала в себе насмешку и сарказм, что лишало собеседника возможности завязать с ним какую-либо нормальную беседу.       «Значит, Снейп в опасности. Но как это случилось?»       — Возможно, лучше тебе самому всё объяснить, Северус? — вежливо обратился к нему Дамблдор.       Профессор Снейп не ответил. Со стороны выглядело так, будто он ничего не слышал или его сознание плавало где-то в другом месте. После затянувшегося молчания он медленно моргнул и повернулся к ней лицом. Если бы она не знала его лучше, то подумала бы, что на его лице отразилось крайне сильное презрение. Он скрестил руки на груди и сделал шаг вперёд.       — Я тоже обязан исполнять этот обряд и следовать Указу. От нас требуют обязательных соитий. С одной магглой в неделю, — эти слова были произнесены монотонно, в неторопливой сухой манере; трудно было поверить, что они обсуждали его сексуальную жизнь, если это можно было считать таковым. — Каждый раз магия обряда требует новую магглу. Если я не смогу это выполнить… то буду… устранён.       Его слова были холодными и пугающими, но от их смысла волна ледяного страха пробрала её до костей. Смерть Снейпа была синонимом гибели величайшего врага Волдеморта, её лучшего друга — Гарри Поттера. Одна только мысль об этом уже внушала ужас.       — Но ведь наверняка есть множество маггловских женщин… проституток, которых можно было бы… привлечь? — Гермиона пыталась выражаться осторожно, но ей слишком трудно было подобрать подходящие слова.       — Тёмный Лорд запрещает посещать подобные заведения. Мужчины склонны болтать, когда они… — Снейп запнулся. — Публичные дома не являются безопасной средой для конфиденциальной информации. У Тёмного Лорда есть шпионы, следящие за тем, чтобы мы не развлекались в таких местах.       Гермиона смущённо заёрзала. Она не привыкла разговаривать с профессором Снейпом так долго и тем более на такие темы.       — Ну я бы вряд ли могла знать о таких деталях, — пренебрежительно ответила она. И сразу же пожалела об этом.       Одна чёрная бровь изумлённо изогнулась, после чего его пристальный взгляд стал ещё жёстче. Он свирепо посмотрел на Дамблдора.       — Я думаю, что наш разговор окончен, — сказал он, а затем просто повернулся к ней спиной.       Дамблдор примирительно поднял руку.       — Подожди, подожди, Северус, сейчас мы приведём эту дискуссию к логическому заключению. Как бы там ни было, важно, чтобы мисс Грейнджер была осведомлена об этом предложении.       — Это… не… предложение, — Снейп продолжал стоять к ней спиной, выплёвывая каждое слово, как острые осколки льда.       — Не хочу показаться вам бестактным, мисс Грейнджер, — щёки Дамблдора слегка покраснели, когда он оценивающе посмотрел на неё поверх очков-половинок, — но… когда вы намекнули, что «вряд ли могли бы знать о таких деталях»… вы подразумевали, что, видимо, всё ещё являетесь девственницей?       — Что вы имеете в виду под «всё ещё»? — пылко возразила Гермиона, глядя на профессора МакГонагалл в поисках поддержки. На лице Минервы отражалось столько сочувствия, что Гермиона вскочила со своего места. — Сейчас же скажите мне, что происходит! — потребовала она, её голос задрожал от сочетания страха и смущения. — Или боюсь, что мне придётся уйти. Мне не нравится, что состояние моей… моей девственной плевы… обсуждается так открыто. И… и… что за намёк на то, что быть девственницей — это как-то… неправильно.       — Отпустите девочку, — прошипел Снейп.       Дамблдор приблизился к нему, крепко схватив зельевара за локоть.       — Северус! Другого выхода нет! Ты и сам это знаешь. Мы исчерпали все варианты. Она должна быть проинформирована.       — Проинформирована о чём? — голос Гермионы поднялся на октаву вверх.       — Мисс Грейнджер, — профессор МакГонагалл шагнула вперёд, протягивая к ней руку, — есть одно решение этой… проблемы, — её губы дёрнулись, когда она запнулась, явно не зная, как сформулировать своё следующее предложение. — Магглорождённая ведьма — ведьма с двумя родителями-магглами — удовлетворит все условия обряда, — Гермиона широко распахнула глаза, следом за чем крепко стиснула зубы от обрушившегося на неё осознания. — Но такая ведьма также наделена врождённой способностью изменять себя с помощью магии, тем самым — обманывать идентификационную составляющую магии обряда.       Гермиона открывала и закрывала рот, так как не смогла заставить себя издать хоть какой-то звук.       — Что именно вы хотите сказать? Что я могу быть единственной, с кем… — она впилась взглядом в Снейпа, безучастно стоявшего к ней спиной. — И поскольку я могу магически выдавать себя за разных людей, это каждый… раз… могла бы быть я?       Профессор МакГонагалл, словно извиняясь, расстроенно покачала головой.       — Вы единственный член Ордена с такой уникальной… характеристикой.       — Характеристикой?!       — Вы единственная, кому можно доверить такую важную роль, — профессор МакГонагалл акцентировала внимание на слове «доверить». — Нам очень жаль просить тебя об этом, Гермиона, — она действительно выглядела доведённой до отчаяния.       Гермиона попятилась от неё.       — Почему вы не можете просто подцепить кого-нибудь в клубе и трахнуть, как делают все остальные? — негодовала девушка. У неё перехватило дыхание, и она крепко обхватила себя руками. Профессор МакГонагалл окончательно «уронила» собственное достоинство, когда её щёки задрожали от с трудом сдерживаемых слёз.       — Наибольший риск представляет «незащищённая» часть. Если они не согласятся, ему придётся применить к ним Obliviate.       — И что?       — И то… Это было бы изнасилованием, Гермиона. Наверняка вы можете это понять, — умоляла её МакГонагалл. — И чем больше профессор Снейп вовлекает во всё это посторонних, особенно магглов или кого-то вне Ордена, тем больше риска для всех нас.       — Но для меня это нормально? — задохнулась Гермиона. — Чтобы меня изнасиловали?       — Это не то, о чём мы вас просим, — профессор МакГонагалл сделала несколько быстрых шагов вперёд и схватила её за руку. — Это никогда не случится против вашего желания.       — Но я не…       — Я найду другое… решение, — Снейп соизволил повернуться к ним лицом. — Это моя проблема.       — Северус… Другого решения нет, — Дамблдор устремил на Снейпа тяжёлый взгляд. — Я верю, что ты предпочёл бы страдать от рук Волдеморта… вместо того, чтобы навязывать такое безнравственное решение мисс Грейнджер, но, боюсь, дело не в наших предпочтениях. Твоя жизнь слишком ценна для Ордена. Жизнь Гарри — это будущее волшебного мира — и оно требует того, чтобы ты выжил. К тому же ты сам нуждаешься в защите.       Гермиона увидела на лице Дамблдора напряжённость и бескомпромиссность. Он многое знал о Снейпе и, очевидно, чувствовал определённую степень ответственности за опасность, которой его подвергал, — и за его нынешнее затруднительное положение.       Она также подумала о Гарри, об опасности, с которой её друг сталкивался ежедневно, и о том, сколько ещё это будет продолжаться, если Орден лишится возможности получать жизненно важную информацию о местонахождении Волдеморта и его планах через Снейпа.       «Смогу ли я жить с этим на своей совести? Зная, что я ответственна за всё это? Разве мои чувства того стоят?»       В тот момент отказ показался ей эгоистичным решением. И хотя девушка уже была на пределе, она знала, что должна сделать то, что будет лучше для Гарри.       — Я сделаю это, — прошептала Гермиона.       Все трое повернулись к ней лицом.       — Простите, мисс Грейнджер? — Дамблдор чуть наклонил голову.       — Я сказала, что сделаю это, — она вскинула свой дрожащий подбородок. Затем, когда начали капать слёзы, она указала пальцем прямо на директора: — Но никто… не должен знать!       Развернувшись, она вылетела из комнаты, отчётливо чувствуя, что кое-кто всё-таки погиб. Это была Гермиона Грейнджер — она потеряла детскую наивность в своей душе.