Во благо Ордена Феникса

      «Ну вот, уже без пятнадцати одиннадцать вечера».       Гермиона перевернулась в постели на живот, засунув руки под подушку, и подавила желание снова взглянуть на часы.       «Интересно, удалось ли ему кого-нибудь найти?»       Она закрыла глаза и попыталась заснуть, но в воображении тут же замелькали ужасные сюжеты с участием профессора, в которых он катался по полу в мучительной агонии. Ведь было слишком много условий, из-за которых что-то могло пойти не так с этим чёртовым волшебным обрядом.       «А что, если это снова случится? Может быть, он уже лежит где-то без сознания? Возможно, даже не может вернуться назад в школу».       Сочувственно вздохнув, она перевернулась на спину и уставилась на блики лунного света, бледно мерцающие на потолке. Оставалось только одно логичное решение — она должна сама всё проверить. Гермиона размышляла над этой ситуацией, обдумывая её снова и снова до тех пор, пока внутренняя тревожность не возросла до такого высокого уровня, что сон оказался полностью невозможен.       Подскочив в постели, Гермиона откинула одеяло и попыталась найти в темноте свои тапочки. Засунув ноги в тапки, она облачилась в домашний халатик, поверх которого накинула мантию, и, тихо наколдовав Lumos, вышла за дверь. После неприятного столкновения на лестничном пролёте с Драко Малфоем она стала избегать прямого пути в подземелья, поэтому на сей раз, чтобы добраться до класса Зелий, потребовалось гораздо больше времени. К тому моменту, когда она дошла до покоев Снейпа, её голые ноги окончательно замёрзли. Сжав кулак, она решительно постучала. Тишина. Постучав ещё громче, Гермиона прижала ухо к двери.       «Интересно, он вообще внутри?»       При нормальных обстоятельствах мысль о незаконном проникновении в преподавательские апартаменты (тем более принадлежащие Снейпу) привела бы её в ужас. Но сейчас она не могла так просто уйти, не узнав правды и не удовлетворив своё любопытство.       — Alohomora, — прошептала Гермиона.       Раздался металлический скрежет, и дверь распахнулась; через приоткрытую щель виднелась тонкая полоска янтарного света. Она выпрямилась, ощутив, как её накрыл всплеск адреналина. «Должно быть, он где-то внутри». Надавив кончиками пальцев на холодную поверхность двери, Гермиона толкнула её вперёд…       — Что вы здесь забыли, мисс Грейнджер?!       Гермиона испуганно заморгала.       — Что вы здесь делаете, сэр?       — Я бы сказал, что ответ на ваш вопрос очевиден, — он повернул своё затемнённое лицо обратно к огню. Опустошённая бутылка огневиски небрежно валялась рядом с камином.       — Вы пьяны?!       — Вы как всегда проницательны… — пробормотал Снейп, делая большой глоток из другой полупустой бутылки.       Гермиона шагнула вперёд и закрыла за собой дверь, засунув волшебную палочку и замёрзшие руки в карманы халата.       — Вы не исполнили обряд? — с тревогой спросила она.       Снейп только иронично фыркнул в ответ, сделав ещё один глоток.       — И поэтому вы так легко сдаётесь?! — в напряжённой тишине было слышно, лишь как угли в камине начали потрескивать ещё громче. — Я ожидала от вас большего…       Он слегка покачнулся и поднял голову, смерив её неприязненным взглядом.       — Вы далеко не первая, — её передёрнуло от его мрачной, ожесточённой усмешки. — Я всегда достигал наивысших результатов в способности разочаровывать женщин.       Она шагнула к нему навстречу.       — Никогда бы не подумала, что вы можете так упиваться жалостью к себе!       Морщина между нахмуренными бровями углубилась ещё сильнее, а его глаза задумчиво прищурились.       — Сомневаюсь, что вы вообще когда-нибудь обо мне думали.       Странная печаль, прозвучавшая в его голосе, потрясла её, но она заподозрила, что истинный смысл этих слов был гораздо глубже.       — И всё же я пришла к вам.       — Что возвращает нас к первоначальному вопросу. Чего вы хотите?       Сердце и разум Гермионы работали с бешеной скоростью. Внезапно её желудок неприятно сжался из-за чувства вины и груза возложенных на неё обязанностей — перед ним, перед Орденом и перед Гарри. Если бы она стремилась лишь успокоить свою совесть, то давно бы уже ушла — вернулась к себе в спальню, залезла под одеяло и вспомнила, что она всего лишь обычная девчонка. Она бы переложила все проблемы на плечи «взрослых», а сама сосредоточилась бы на успешной сдаче экзаменов и планировании того, чего хотела добиться в будущем.       И всё же она продолжала стоять здесь, в его гостиной. Гермиона уже оказалась втянута в эту игру, независимо от того, нравилось ей это или нет. Даже несмотря на тот факт, что её фактически расчётливо использовали, настойчиво подтолкнув к почти принудительной близости со взрослым мужчиной. И хотя в данный момент в её мыслях не было ничего хорошего, по крайней мере она видела своими глазами, что Снейп тоже чувствовал себя паршиво.       «Ради Мерлина! Да он готов умереть!»       — Где хранятся ваши Отрезвляющие зелья?       Потребовалось несколько минут, чтобы до него дошёл смысл её слов.       — Мы и так уже натворили достаточно, вам не кажется? — он отрицательно покачал головой. — Всё зашло слишком далеко…       Гермиона приблизилась к Снейпу, остановившись на расстоянии шага.       — Нет! Достаточно станет, когда будет некого или нечего защищать! Вы взяли на себя определённые обязательства. Так же, как и я. Многим людям даже не предоставляют права выбора, но у нас он был! Скажите мне, где хранятся ваши зелья.       Снейп задержал взгляд на её упрямом лице, а затем с тяжким вздохом закрыл глаза.       — Комод в спальне. Зелёная бутылка.       Взмахнув палочкой, Гермиона зажгла все светильники в спальне, определяя местонахождение нужных ящиков. Быстро найдя необходимое зелье, она вернулась назад, сжимая в руке маленькую зелёную бутылочку. Когда она передавала ему пузырёк, Снейп посмотрел на неё так выразительно, что ей пришлось отвернуться. Сосредоточившись на дрожащем пламени в камине, Гермиона услышала, как он залпом выпил содержимое флакона. Несколько мгновений спустя Снейп откашлялся. Гермиона подняла глаза и увидела, что он уже уверенно стоит на ногах, а его чёрные глаза стали ясными и трезвыми.       — У вас есть душ в ванной комнате?       — Да.       Гермиона кивнула, развернулась, и, опережая его, решительно отправилась прямиком в ванную. Снейп молча последовал за ней. Ванная комната и душевая кабинка оказались удивительно просторными. Она не отважилась побывать здесь раньше, ни в один из предыдущих визитов. Ванная показалась ей слишком личной территорией. Немного нелепая мысль, учитывая обстоятельства их встреч.       — Мне нужно… подготовиться, — она повернулась к нему. — Наверное, вам лучше зайти первым?       Снейп всё ещё выглядел весьма смущённым.       — Вы уверены?       Гермиона выдержала его пристальный взгляд, а затем потянулась вверх и осторожно стащила эластичную резинку, собирающую волосы профессора сзади в хвост, отбросив её на пол.       — Я действительно надеялась, что это сработает, — тихо прошептала она себе под нос, посматривая на его чёрную рубашку. Снейп напрягся и отвёл взгляд в сторону. — Только поторопитесь. Мне холодно, — сказала она, застенчиво отворачиваясь, как только он начал раздеваться.       «Опять нелепость, но, с другой стороны, разве в наших встречах есть хоть что-то нормальное?»       Её ушей достиг шум текущей и разбрызгивающейся воды, а затем последовал звук закрывающейся дверцы. Взглянув в сторону наполняющейся паром душевой кабинки, она села на унитаз и извлекла тампон, аккуратно завернув его в бумагу и положив в карман своего халата, прежде чем полностью раздеться. В самый последний момент девушка вспомнила ещё кое о чём. Вытащив из кармана волшебную палочку, она наложила заклинание Histomalleus на свои ушки, кончики которых стали острыми, как у эльфов. Про себя она отметила очередное изменение в своём мысленном списке. После первого раза Гермиона поняла, что ей нужно запоминать трансформации, так как она не могла преображать одну и ту же часть тела дважды.       Швырнув палочку на сложенную стопку одежды, она медленно подошла к душевой. Если бы Гермиона позволила себе задумываться обо всём чуть дольше, по всей вероятности, она сбежала бы, поддавшись собственным страхам, — в конце концов, ситуация казалась ужасно грязной, ещё более неловкой и неприятной, чем когда-либо раньше. «Тем не менее если даже Снейп готов смотреть на всё сквозь пальцы, то я просто обязана попытаться переступить через свою брезгливость». Глубоко вздохнув, Гермиона отодвинула дверцу душевой кабинки.       Горячие струи воды падали на его лицо и волосы, от чего Северус чувствовал удивительное умиротворение после событий прошедшего вечера. Но когда он повернулся и увидел её, стоящую обнажённой у открытой двери с откровенной паникой, читавшейся в испуганных карих глазах, новая волна отвращения к себе накрыла его с головой. «Если бы я смог выполнить всё, как требовалось, ей бы не пришлось через это проходить». Тем не менее он не справился. И теперь, на трезвую голову, был встревожен ещё больше. Особенно тем фактом, что не смог исполнить обряд, даже чтобы спасти свою жизнь. «Необъяснимо!»       Гермиона смело шагнула под брызги воды, настороженно глядя на него своими проницательными умными глазами, а затем положила маленькую ладошку ему на грудь, и он сразу почувствовал, как его член шевельнулся. Моментальная, необъяснимая реакция его тела именно на неё. Противоречивые эмоции, окружающие всю эту ситуацию, волновали его гораздо сильнее, чем Северус сам себе признавался. Вот только в данный момент он чувствовал облегчение и благодарность — девочка явно пыталась упростить ему задачу, её вторая рука скользнула по его бедру, давая ему безмолвное разрешение сделать с ней то же самое.       Вместо этого Северус потянулся к её лицу, его пальцы скользнули по изящной линии девичьих скул, а затем большой палец остановился у мягкой нижней губы. Небольшое надавливание, и он слегка раздвинул их, позволяя воде просочиться в рот. Её губы казались ему прекрасными — естественными, розовыми и чётко очерченными, а не безвкусно красными, обрамлёнными грубой подводкой, как у той девушки из бара. И желание поцеловать их стало настолько нестерпимым, что Северусу пришлось закрыть глаза, отчаянно стараясь не представлять, будто между ними возникло что-то большее. «Она делает это для Поттера». Она призналась, что делает это ради своей же безопасности. Не ради него. Хотя она и не должна.       С тихим вздохом Северус наклонился и подхватил её под ягодицы, приподнимая так, чтобы её грудь оказалась на одном уровне с его лицом. Прислонив девушку спиной к стеклу кабинки, он захватил губами один сосок и начал нежно посасывать его, вспомнив, что ей это нравилось. Её руки немедленно обвились вокруг его головы, и он уловил вырывающиеся протяжные стоны, перекрывающие звуки журчащей воды. Кружась языком вокруг ареолы, он втягивал твёрдый кончик губами, пока Гермиона снова не застонала, разводя ноги шире и обнимая ими его талию. Поддерживая её на месте одной рукой, Снейп скользнул другой между их влажными телами. Вскоре он нащупал припухшую плоть её клитора. Ласково массируя упругий бутон большим пальцем, он выпустил один сосок, переключая всё внимание на второй. Её ноги сжались вокруг него ещё крепче, и Гермиона начала неосознанно покачивать бёдрами так, что её промежность тёрлась о его живот всё сильнее и быстрее.       Северус не был уверен, но предполагал, что, возможно, она вела себя гораздо смелее из-за того, что сама диктовала условия во время их предыдущей встречи. В любом случае сейчас Грейнджер казалась гораздо раскованнее. Её молодое крепкое тело, извивающееся между его торсом и стеклом, настолько сильно возбуждало, что затвердевший член теперь вонзался в расщелину между её ягодиц каждый раз, когда она двигалась и тёрлась об него. На самом деле он чувствовал, что ему нужно проникнуть в неё как можно быстрее. Иначе… Северус точно знал, какие будут последствия. Ему бы не хотелось снова это испытать, больше никогда в своей жизни.       Оторвавшись от её груди, Северус позволил ей чуть сползти вниз по стеклу. Ноги девушки скользили вниз по его бёдрам, пока влагалище не оказалось на идеальной высоте, чтобы он мог направить головку в увлажнённое отверстие. Как только он легко вошёл внутрь, она устремила взгляд вверх, явно не желая видеть происходящее внизу.       Северус решил, что лучше отвлечь её внимание. Покачивая бёдрами, он плавно вторгался в тугое лоно, внутри которого было жарче, чем под горячими струями воды, продолжавшей литься на них сверху. Его большой палец вернулся к клитору, настойчиво массируя бугорок, пока он погружался в неё глубокими резкими толчками, сильнее прижимая её к стеклу. Дыхание Гермионы стало прерывистым, и он предположил, что она уже близка к кульминации. Раньше она никогда не позволяла ему довести её до оргазма, поэтому он ожидал, что она уберёт его руку, но ошибся. Напротив, Гермиона откинула голову на стекло и приоткрыла рот от наслаждения, пока он яростно толкался внутрь неё, всё быстрее теребя клитор.       Стоило только Северусу услышать, как она начала хныкать вперемешку с полными желания стонами, означающими неизбежный оргазм, он ощутил, как его яйца сжались, готовясь к приближающемуся извержению. Гермиона запустила пальчики в мокрые чёрные волосы и начала дрожать в его руках, потеряв контроль над своим телом. Он почувствовал, как всё её тело обвилось вокруг него, пальцы вцепились в плечи, царапая кожу, а из губ вырвался восторженный крик, пока внутренние стенки влагалища снова и снова сжимали его член. Захваченный этим ощущением, Северус наконец сдался, взорвавшись одним из самых мощных оргазмов по сравнению с теми, что были у него за последние годы. Он продолжал погружаться в неё, следуя за собственным наслаждением и чувствуя, как член радостно празднует освобождение от накопившегося за неделю семени, переходящее в сладостное удовлетворение.       Когда он вышел из неё, на пенисе остался лишь мазок крови, смытый водой за считанные секунды. Тогда Северус задался вопросом: «Почему я готов был рискнуть жизнью, только чтобы этого избежать?» Взглянув в раскрасневшееся и довольное лицо Гермионы, он осознал, что испытывает к ней влечение, благодаря которому не справился на сегодняшнем свидании с другой девушкой. «Появившиеся чувства лишь усложнят дальнейшее развитие событий. Чёрт возьми, всё и так крайне запутано». Теперь его задача состояла в том, чтобы спасти их обоих.