***
Просыпаться в незнакомых местах грозит стать неприятной и опасной привычкой, а чувствовать себя Спящей Красавицей отчего-то совсем не хочется. Ну, спать без ограничений, это, конечно, круто, но не в данной ситуации. Какой ситуации то? Судя по тому, что в веки не бьет свет, а вокруг раздается неравномерное посапывание и шуршание где-то сверху, могу сказать, что сейчас ночь, я нахожусь в одной комнате с несколькими спящими людьми, но минимум двое что-то делают. Открываю глаза и приподнимаюсь, оглядываясь по сторонам. Логика говорит, что сейчас уже бояться поздно, паника еще не проснулась или уже сдохла, чтобы мешать, так что почти беззаботно верчу головой. Итак, что мы имеем: помещение, шириной примерно метров пять — семь, длина, не скажу сейчас точно, но около пятнадцати что ли; кроватей по пять с длинных сторон полученного прямоугольника, около выхода с обоих сторон по два темных пятна, похоже это двери куда-то. Моя кровать третья справа, если смотреть от входа внутрь, а шепчутся как раз позади. Очень тусклый свет от длинных тонких ламп на потолке позволяет рассмотреть двух девочек азиатского происхождения и похожих на друг друга, как отражение. Тоже, как и я с Аки, близняшки? Одна, ближайшая, поползла ко мне и с силой, но аккуратно уложила обратно. — Спи. Сейчас ночь. — Спать? — Жуткий акцент, но слова пока понятны. Убедившись, что я не собираюсь вскакивать и шуметь, та кивнула и возвратилась к сестре. Если не ошибаюсь, то это, вроде, корейский, азиатские языки с горем пополам еще там могла различать, а здесь японкой это еще легче. Со вздохом поворачиваюсь на бок. Окон нет. Ну да, подземелье же. Так значит, теперь я на неопределенный срок застряла черт знает где с группой детей, а я сомневаюсь, что с детьми поселили бы взрослых, и неизвестно, что от меня вообще надо? Перфект… Если мы под землей, стало быть, стены очень толстые… Сна ни в одном глазу. И почему не словить отходняк сейчас, прореветься хорошенько, а потом с новыми силами разбираться в ситуации? Так было бы гораздо меньше проблем, а так это вносит фактор неожиданности, лишая даже подобия стабильности… Одеяло тонкое, но теплое и большое, можно укутаться по полной… Девочки уже легли, а я все еще пялюсь в стенку. По-началу казалось, что остатки препарата помогут уснуть, наивная, да. Ну-с, что смогла заметить. Говорят здесь на английском и, вроде, итальянском, так что я молодец, учила заранее, не буду непонимающе хлопать глазками, если ко мне обратятся с банальнейшими просьбами. Отличительных знаков или чего-то подобного замечено не было, что логично и правильно. Здание, судя по всему, огромное, возможно даже, что будет повторять строение «Улья» из «Обители зла». Что-то как-то резко стало сильно неуютно… И… Все… Что еще сказать? Попасть в такое дерьмище, как база ученых, мог только полный лох. Это такая карма для попаданцев? Хотя я скорее перерожденец, но тем не менее это попаданство, так как мир то придуманный… Надеюсь, с мамой и братьями все хорошо. Мне казалось, что тронут только меня, но мало ли что случилось. Не знаю. Просто не знаю.***
Чужие и незнакомые голоса не дают вернуться в сон, хотя не могу сказать, что очень уж этого хочу. Я вижу сны каждую ночь, они обычно довольно классные и реалистичные, но порой бывают и такие, от которых остается гадливый осадок по пробуждению. Этот был как раз из таких. Ночью, видимо, стало прохладно, так как одеяло накрывает меня с головой, под ним очень тепло, но душно. В душу закралась неловкость и легкий страх, как было, когда осознание своего положения наконец накрыло и случилась первая в этом мире истерика. Мама тогда даже доктора вызывала из-за начавшихся проблем с дыханием от непрекращающихся воплей. Мне было страшно, да, очень страшно. По своей сути я — домосед до крайности, даже свой родной маленький городок толком не знала, мне никуда особо нужно идти не было, все свое рядом и ладно. Сначала перерождение в совершенно другую страну, другой мир, теперь это. Новые знакомства и правила жизни. А вдруг у меня не выйдет? Не выйдет что? Не знаю, но что-нибудь эдакое не выйдет и все. Опять одна без какого-либо понимания ситуации и чего-то знакомого рядом. Кто-то садится на мою кровать и безошибочно находит плечо, немного его тряся. — Просыпайся. — Как долго я смогу прятаться под одеялом от окружающего мира и каким образом это скажется на моей репутации? Я понимаю, что тело шестилетки сие действие позволяет и вообще дает довольно много возможностей, но для… Сколько мне там в сумме?.. Двадцать один год, мать твою за ногу… — Эй, с тобой все хорошо? Малышка, не бойся. — Одеяло стягивают, открывая миру мою растерянную мордашку. Растрепанные волосы лезут в глаза и рот, но не убираю их, опасаясь сделать лишнее движение. Хотя чего бояться то? Девушка, наклонившаяся ко мне, была подростком лет пятнадцати, не смогу точно определить возраст. Так уж вышло, что многие подростки в моем окружении выглядели либо на тройку лет старше, либо как десятилетки, что не способствовало точному определению возраста. — Я не боюсь. — Это заметно. — Голос подали с кровати ближе к выходу и соответственно ближе к моим ногам, так как головой я лежала в противном направлении от дверей. Приглядевшись, узнала давнишнего парнишку с завораживающими глазами. Сейчас он выглядит гораздо живее, но все равно взгляд рыбий. Вроде смотрит, ухмыляется, а во взгляде пустота. Осматриваюсь по сторонам и тру немного болящую ладонь. — Меня зовут Блэк Кэтрин. Эта язва — Рокудо Мукуро. Там тоже новоприбывшие: Ичиносе Рю, Ватанабе Ай и ее младший брат Юки, они проснулись раньше и уже успели представиться. — На противоположной стороне в названном порядке на кроватях находились ребята, видимые мной в том лазарете. Две дальние кровати пустовали, как и самая дальняя на моей стороне. — Это Ким Мин А. Как зовут тебя? — Савада Тсунаеши. — Несмотря на европейское происхождение брюнетки, ее японский вполне чистый. Опускаю взгляд на надоевшую ладонь и замираю. М-меня что?.. Эти твари меня к-клеймили?! Как скот?! На внешней стороне ладони красовалась татуировка «0027ICA» со штрихкодом под ней. Кожа была немного припухшей и болезненно реагировала на прикосновения, хотя я не могла остановиться и не проводить по ней пальцами. Кэтрин садится ближе и аккуратно берет мою ладонь в руки, разглядывая тату и, похоже, понимая, что написано, через металлическую спинку свесился так называемый Рокудо, у которого почему-то не было знаменитого хохота и красного проклятого глаза. — Пора объяснить, что это за место. Сейчас мы находимся в исследовательском научно — лабораторном комплексе семьи Эстранео. Наша комната находится на минус восьмом этаже, где и проводят большинство экспериментов. Надеюсь, всем понятно, на ком их проводят? — Девушка невесело хмыкнула. С виду она выглядит нормально, но высоко закатанные рукава открывали вид на множественные следы уколов, как старых, так и новых. А еще на руках есть шрамы, не такие, как делают понтующиеся «страдающие» подростки, а рваные и глубокие, с расчетом точно разрезать не только вены, но и мышцы. Меня передернуло. — Тебя, — Обратилась уже ко мне. — приписали к определенному проекту. Это лучше, как если бы без него. С тобой будут проводить определенные… Занятия, чтобы добиться нужного и задуманного результата. Кроме нашей комнаты на этом этаже есть еще три, но используют не только детей, взрослым выделен другой этаж и их куда больше, что логично. Вроде все. Есть какие-то вопросы? Может слова какие непонятные? — Время хвататься за голову и скулить, забившись в угол. — Кстати, а у тебя какое пламя? — Что за пламя? Что за Эстранео, какие эксперименты и восьмой этаж? — Уже можно реветь? Рокудо легко соскочил с кровати, подошел и немного грубо схватил ладонь, разглядывая аббревиатуру, а потом преспокойно вернулся назад, что-то пробормотав на итальянском Кет. Слова парня вызвали у нее удивление, но что-то сказать она не успела, у мальчишки, вроде бы его имя Рю, пригорело и он поспешил высказаться. — Мой отец отомстит вам за наглое похищение! Вы вообще знаете, кто он?.. — Пока мальчишка под снисходительные и возмущенные взгляды разорялся, Блэк решила мне пояснить. — Кхм, пламя — это такая сила, которая похожа внешне на огонь, но им по сути не являющаяся. У тебя небо, причем довольно чистое и сильное в перспективе. Оно самое, так сказать, главное из семи видов. Пламя называют, как явления природы и различают по цветам радуги. Красное — это ураган, пламя разрушения. Желтое называется солнцем, оно специализируется на поддержке и лечении, таким владеет Мин А. Зеленое похоже на электричество, оно имеет свойства защиты и называется грозой. — На ее пальцах заискрили маленькие зеленоватые молнии, громко «щебеча». — Голубое — это дождь, похоже больше на воду и имеет свойство успокаивать окружающих. Во всех смыслах. Туман синего цвета, он создает иллюзии. У Мукуро, кстати, туман. Фиолетовое пламя — облако, увеличивает что-либо. Ну и небо, оно оранжевое и в большинстве случаев гармонирует остальные виды пламени. Оно больше всех похоже на огонь. Эстранео — это мафиозная семья. Я не говорила, но почти все, кто имеет дело с пламенем, состоят в мафии. Эксперименты… Ты сама поймешь, когда увидишь. Комплекс очень большой и находится в основном под землей. Я слышала, что под ним есть подземелья, но возможно это только слухи. Еще вопросы? — Теперь я могу официально иметь отмазку, откуда все это знаю. Можно было, конечно, свалить на Тимотео, но не буду врать, говорил и описывал он все расплывчато и пламя прямыми словами не упомянул. — Это пламя, да? — Протягиваю ей раскрытую ладонь, на которой танцует несколько язычков огня. Можно вечность смотреть на три вещи, одна из которых, это горящее пламя. — Да. Такое чистое, невероятно. — Переборов себя, отрываю взгляд и смотрю на Кэт, улавливая отражение огня в ее зрачках. Руку начинает жечь, чуть преувеличиваю эффект, морщась от наигранной боли и прижимая ладонь к груди, мимолетно давая заметить еще незаживший шрам от старого эксперимента с пламенем. Странно, что у меня небо, не совсем тот характер для этого элемента. Если верить тестам и некоторым моим собственным наблюдениям из еще прошлой жизни, частично подтвержденным каноном и словами девятого, мне более свойственны облако и туман. Плохая работа в группе, неоднозначные душевные порывы и эмоции, развитое воображение, двузначное отношение к себе и близким, при однозначном и чаще всего отрицательном к чужим — эти признаки мало подходят к любвеобильному и общительному небу. Вероятно, наследственность повлияла, если учитывать Примо и его потомков. К тому же Тора тоже не слишком тянет на небеса, однако ими является. Либо я чего-то не понимаю, либо… я чего-то не понимаю, да. Остальные тоже обратили внимание на явление здешней магии, даже Рю ненадолго замолк. Ненадолго. — Заткнись. — От ледяной интонации захотелось поежиться и сжаться. Рокудо раздраженно, но с некой грацией встал и прошествовал, меньше и не скажешь, к враз замолкшему мальчишке. Казалось, что вокруг все похолодело и потемнело, а источником был синеглазый. Даже собравшаяся уже поколотить Рю Ай, которую, видимо, достало это нытье, отодвинулась, испуганно глядя на приближающегося парня. Сидела на кровати я удобно, поворачивать голову, чтоб увидеть пришлось бы только с кореянкой, но та меня сейчас не интересовала. Младший брат Ай, Юки, чье имя ассоциировалось с одноименным персонажем из аниме «Наруто», наблюдал удивленно и даже уважительно косился на Мукуро, а вот Кэтрин, судя по всему, с трудом удерживала тяжелый вздох. Встав совсем рядом, возвышаясь, но не прикасаясь к мальчишке, Рокудо окинул его презрительным взглядом. — Похоже, ты еще не понял, что за тобой никто не придет. Ни твой папочка, ни кто-то еще, ни за кем из вас. Никто больше не будет подтирать вам сопли или защищать от «злобных взрослых, делающих больно». Вероятнее всего вы вообще больше никогда не покинете ваш новый дом. Добро пожаловать, наслаждайтесь. Наполненные ядом и насмешкой слова ударили в самое сердце всем, никто не смог остаться равнодушным, даже Блек, проведшая здесь больше нашего, нахмурилась и отвела взгляд. Осознание давило на разум каменной крышкой гроба, ибо представить, на что могут пойти люди просто потому, что они могут, из интереса или потакая своим желаниям, было легко. От этого становилось страшно. Что сделают со мной? Пришьют змеиный хвост и заставят плеваться огнем, развлекая влиятельных мира сего? Или превратят в маленькое ручное чудовище, чтобы уничтожать неугодных? А эти ребята? Что сделают с ними? А если ученые в чем-то ошибутся? Утилизируют, как неудачный образец? Я закуталась в одеяло с головой, скрывая попытки унять набежавшие слезы. А ведь до этого казалось, что уже рева не будет. Где-то внутри еще теплилась надежда, причем почему-то все набирающая силу, что все наладится, что все потом будет хорошо, надо лишь подождать, потерпеть немного. Может, и вправду?.. Каким образом? Я… Мы почти в самом низу огромной базы ученых, полной военных и других «образцов». Как маленькая безоружная девочка сможет отсюда сбежать? По вентиляции? Смешно. — То есть за нами никто не придет? — До остальных, похоже, все же начала доходить эта мысль. Похоже, им ответили молча или не ответили вовсе, я не слышала и не видела, и не хотела видеть. Просто хотелось, чтобы это был очередной слишком реалистичный сон. Раздавшийся из каких-то динамиков искаженный голос заставил вздрогнуть. — 0027ICA. На выход. — Дверь открылась. Выпутываюсь из одеяла и смотрю на Блэк с непониманием. Это говорили мне? Прозвучало на итальянском, но вроде бы было похоже на номер на руке, сразу не понять быструю живую речь. — Иди за ними. Киваю и слезаю с кровати, внутри содрогаясь от дурных предчувствий. Пол кажется ледяным, а тапочек не предусмотрено, экономят, гады. Если в комнате и было светло, то обилие слепящего белого цвета просто лишает с непривычки зрения, но надо идти. Охранник с автоматом устроился сзади, а ученый, нервно поглядывая на часы, повел нас по коридору направо. Спиной чувствую расслабленность мужчины: что сможет противопоставить малявка даже просто ученому, а автомат поднять и направить дело секунды, не больше. Эх, глаза слезятся. Как им самим то такое освещение глаза не режет? Хотя, наверно, на таком любые пятна видно сразу. Коридор довольно широкий, особенно при отсутствии остальных людей, лампы светили ярко, так что я постаралась высоко взгляд не поднимать, редкие двери всегда были закрыты, а попадающиеся и того реже большие и длинные окна затонированны. Даже если бы они и были прозрачными, очень низкий рост не дал бы что-нибудь разглядеть. Зато довольно часто попадаются решетки вентиляций, навевая мысли о Чужом или о зомби. Интересно, если у яйцеголовых вырвется какой-нибудь опасный вирус и заразит большинство, каким образом мы сможем выбраться и сможем ли? Наверное, приключения будут в стиле игры «Симбионт», а роль оператора будет за гиперинтуицией. М-да, то еще веселье. Но все рано или поздно кончается. Мы подошли к какому-то кабинету. Задержалась было в дверях, но между лопаток сильно и больно ударили дулом. Это похоже на операционную: у правой стены раковина, зеркало и шкафчик, дальше дверь, куда направился ученый, стол с ремнями, какая-то аппаратура, у левой стены ширма и кушетка. — Раздевайся там и иди к столу. Эту фразу я поняла, только вот… Ай, ладно. Солдат не спускает глаз, нервирует. Неловко закрываюсь ширмой и раздеваюсь до трусов, только это не устраивает вернувшегося с ассистентами ученого. Зачем полностью, просто зачем? Однако вопросы здесь задаю не я. Туго стянули ремнями конечности, даже голову, натерли тело липкой мазью, которая тут же подсохла и начала неприятно стягивать кожу, прилипили присоски в определенных местах. Мне вот тут пришла в голову почти забавная мысль, что если бы это было креслом, а не столом, то это был бы электрический стул. Боюсь врачей, очень боюсь. Особенно тех, которые вообще никак не показывают волнения, шутят, что-то обсуждают. Расслабиться толком, пока те делают записи, не получается. Кое-как извернувшись на пар секунд, за что получила обидный щелбан по лбу, сумела заметить знакомую книжицу, которая вроде моя. Но они же не будут проводить эксперименты в первый же день, да? — Заканчиваем, ты на записи. Давай. Ассистент включает машину, из-за которой гудят присоски. Против воли начинаю больше внимания уделять ощущениям, нежели слушать почти непонятные разговоры мужчин. Постепенно в этих местах начинает покалывать, будто током бьет… Ахах… Похоже ассоциации с электрическим стулом был недалеки от реальности… Нет, они же не серьезно?! Становится все больнее, но никто не останавливает машину. Не могу сдерживаться и начинаю, сначала стонать, а потом и орать от боли. Мысли исчезают, оставляя в голове лишь одно желание — чтобы поскорее прекратилось. Горло болит. Тело все еще колбасит, все произвольно дергается, начался нервный тик. Где-то посередине экзекуции до них дошло, что могу просто откусить себе язык и сдохнуть, нашли тряпку какую-то и сильно завязали ей рот. Противно. В следующую комнату меня несут на руках, дергающуюся от тока и немых рыданий. Просто больно, на страх не остается сил. В новой комнате вместо присосок приклеивают странные блямбы из неизвестного материала: две на внешней стороне бедер, одну на солнечное сплетение, две на лопатки, две на внешнюю сторону плеч. Глаза слипаются, не от желания спать, а от слез. В этот раз пристегивают сильнее и больше, ни дернуться, ни повернуться, и кляп нормальный. Меня оставили одну, ушли. Опять тишина. Не мучительная, не приятная. Просто тишина. Гул аппаратуры, короткая фраза механическим женским голосом и без прелюдий на меня обрушивается боль. Ускользающим, тонувшим в этой агонии разумом осознаю, что через эти штуки что-то вводят. Мое пламя в ярости. Без контроля. Запах горелой плоти забивает ноздри. Темнота.***
Личное дело. Объект: Савада Тсунаеши. Присвоенный код: 0027ICA. Возраст: 6 лет. Дата рождения: 14.10.1997 Пол: женский. Группа крови: О (I). Резус фактор: положительный. Наличие ППВ: положительное. Тип (при наличии): Небо. Подтип: гармония. Чистота ППВ: абсолютная. Примесей не выявлено. Склонностей не выявлено. <…> Указом главы азиатского научно-исследовательского комплекса Эстранео «Skyline», объект включен в закрытый проект《 300.5478.ARCOBALENO》 Код проекта: 42589963. Кураторы проекта: Анна Найт; Андре Риччи. Приоритет проекта: высший. Гриф: Совершенно секретно. бечено.