Герой

Холодный ветер со снегом дул в лицо, мешая смотреть вперед. Мистерион, щурясь и прикрывая лицо капюшоном, упорно шел по заледенелому тротуару. Смотря на эту картину, кто-то вероятно мог бы подумать, что этот продрогший десятилетний пацан в драном подобии супергеройскойкого костюма — ебанутый, раз вышел зимой в такой одежде, и, несомненно, был бы прав. Мало того, сам Мистерион был бы согласен: нет, он, конечно, был готов умереть от воспаления легких, но тем не менее делать ему этого не хотелось. «К-какого черта, я вообще из дому выперся? В такую погоду ни преступности, ни пацанов…» — подумал он, дрожа от холода. Кто-то, услышав мысли мальчика, вероятнее всего подумал бы, что этот ебанутый ребенок сильно заигрался. Только вот на этот раз он был бы не прав. Кенни Маккормик действительно боролся с преступностью и действительно имел суперспособности. Пока его друзья играли в супергероев, он был им. (Собственно все подобные игры начались, когда Картману, его вроде-как-другу, что-то стукнуло в голову, заставив надеть костюм Енота, а потом эту тенденцию подхватили и все остальные). Он по-настоящему защищал жителей, расследовал преступления и противостоял настоящим преступникам. Тот самый кто-то обязательно бы воскликнул: «Как мальчишка может противостоять взрослым матерым мужикам?! Это же самоубийство!» Кенни не стал бы с ним спорить, потому что это было правдой. Вот только… Переходя через дорогу, Мистерион что-то услышал. На чистых рефлексах он успел кинуться вперед, упал, поскользнувшись, и чуть не налетел лицом на битое стекло. Поднявшись, он посмотрел вслед уносящемуся вдаль мерседесу. Странно, что снова не умер. — Даже фары не включил, мудак, — устало произнес он, ни к кому особо не обращаясь. Поправив капюшон, мальчик продолжил свой путь в сторону родного жилища. Он прошел мимо красного дома, где жил тот странный молчаливый чувак, который не так давно приехал в город. Проходя мимо дома Стотчей, Мистерион задержал взгляд на окнах первого этажа. Они гостеприимно излучали нерезкий теплый свет, занавески не были закрыты до конца. В просвет между ними было видно, как внутри дома, на диване расположился глава семейства, Стивен Стотч. Он смотрел в телефон и над чем-то смеялся. Из глубины дома выскользнула Линда Стотч, держа две кружки, над которыми витал пар. Она подошла к мужу, села рядом и протянула ему одну из чашек. Он, все еще посмеиваясь, принял у жены из рук кружку, и развернул телефон экраном к ней. Теперь они смеялись вместе. Кенни резко отвернулся. Боль вперемешку с завистью наполнили грудь. Дома не так. Внезапно он наступил на ледяную тропинку, коварно притаившуюся под тонким слоем снега, проскользил несколько метров, неистово размахивая руками в попытке не упасть. Добравшись таким образом до конца ледовой дорожки, к своему удивлению, не сдохнув или хотя бы не ебнувшись при этом, супергерой воровато глянул на дом Енота. Картман был любителем портить людям репутацию. Увы, дружба с ним не давала хоть какой-то неприкосновенности, а, наверное, даже наоборот. Да, это было глупо, но Кенни не хотелось, чтобы видео, где самый известный герой города нелепо размахивает руками оказалось в интернете или еще где-либо. Так же глупо было полагать, что жиртрест успеет что-то снять, хотя от него и можно было ожидать чего угодно. Вопреки опасениям, в окне Картмановской спальни никого не наблюдалось. Кенни пошел дальше, при этом более внимательно смотря под ноги. Сегодня ему везло. Мимо домов Стэ… то есть Инструмента и Человека-Воздушного змея он прошел даже не оглянувшись, с параноидальной осторожностью проверяя отсутствие льда под ногами. Вот уже вдалеке виднелись железнодорожные пути, отгораживающие симпатичную улочку его друзей от маленьких облезших одноэтажных домиков, в одном из которых жила его семья. Вдруг взгляд Мистериона привлекло крупное темное пятно в двух метрах впереди него. Из-за ветра, несущего снег в глаза, он не сразу понял, что кто-то сидел на краю тротуара. Поравнявшись с ним, Кенни понял, что сидевший к нему спиной человек — ребенок его возраста. Он сидел на краю тротуара, поджав к себе колени и завернувшись в плащ темно-зеленого цвета. На непокрытой голове топорщились белобрысые волосы. Неужели…? — Хаос? — спросил Кенни, от удивления забыв сделать голос ниже, как обычно говорил, находясь в образе Мистериона. Ребенок резко подскочил и обернулся, едва не упав, наступив на свой собственный плащ. — М-мистерион?! — испуганно воскликнул суперзлодей, неуверенно постукивая кулачками друг о друга. — О… Эмм… Привет? Под плащом у Профессора Хаоса была одна футболка. Оголенные руки покраснели от холода. «Это хорошо. Значит нет обморожения» — пронеслось у Кенни в голове. — Что ты здесь делаешь? — спросил Мистерион, хотя больше всего в данный момент ему хотелось заорать «Какого хрена ты не дома?!» или «Почему ты в чертовой футболке?!» — Я сделал кое-что о-о-очень плохое, и родители… — начал было Баттерс, но тут же вспомнил, что он вовсе и не Баттерс, а суперзлодей профессор Хаос, — Ой, то есть… Я готовлю свой план по уничтожению города! Ха-ха-хаа! Кха! Кха-кхем… Теплый свет из окна. Мистер и миссис Стотч пьют что-то горячее и смеются. А их сын почему-то не может попасть домой, и поэтому стоит тут, под пронизывающим насквозь ветром… — Вот значит как? — спросил Мистерион, решив, что самое главное сейчас отвести Лео в теплое помещение. Что стряслось у него дома можно узнать позже. — В таком случае я вынужден схватить тебя и отвести к себе на базу, чтобы город оставался в безопасности. Сдавайся, Хаос! Баттерс тут же просиял. Еще бы не просиять, когда стоишь на морозе практически в одной футболке, а тут тебя зовут домой. — О, нет! В этот раз ты победил меня! Я сдаюсь! — артистично сообщил он, совсем не артистично постукивая зубами от холода. — Но в следующий раз тебе этого не удастся! — Ладно-ладно, пошли уже, а то воспаление легких будет, — торопливо сказал Кенни, переминаясь с ноги на ногу. Он уже порядком заебался выполнять негласное правило их костюмированных игр, из-за которого было нельзя выходить из образа. Лео широко улыбнулся. Теперь Кенни заметил, что у него были покрасневшие глаза. Мистерион пошел вперед, к заброшенной железной дороге, и Хаос последовал за ним, завернувшись в плащ. Осторожно переступая через рельсы и шпалы, Кенни молился, чтобы его чем-нибудь не шандарахнуло или не случилось каких-либо подобных вещей, в результате чего он бы проснулся следующим утром у себя в кровати. По крайней мере три раза его сбивал поезд (давно, когда они еще здесь ходили), и еще точно один раз его пришибло опорой линии электропередач. Два раза он банально запнулся о рельсы и разбил себе голову. Баттерс перешел следом за Мистерионом, совершенно не разделяя его волнений. Он уже раз сто переходил их, когда ходил к Кенни. Мальчики подошли к дому Маккормиков. Мистерион потянул за ручку незапертой двери. Предкам никогда и в голову не приходило запирать дом. Все равно красть у них было нечего. — Подожди! Мы что просто так вломимся к моему другу Кенни в дом?! — округлив глаза, воскликнул Хаос. Мистерион пораженно уставился на Баттерса. Господи, он, что, до сих пор не понял? — Это… это и есть моя база, Хаос,  — запнувшись от удивления, ответил он. — А-а, — протянул Баттерс, моргнув два раза, — я понял. Хотя нет… Не понял… Вздохнув, Кенни стянул капюшон и приподнял маску, показывая другу свое лицо. — Лео, это — я, Кенни, — сказал он своим нормальным голосом и улыбнулся. Баттерс застыл с открытым ртом в попытке осознать произошедшее. В это время Кенни оперативно натянул маску с капюшоном обратно, втолкнул шокированного суперзлодея в дом и зашел сам, прикрывая дверь. Родители, бухие или обдолбанные, сидели на диване с одухотворенными рожами. Впрочем ничего нового. Кенни взял Баттерса за руку и повел в свою комнату. Лео уже, кажется, пришел в себя после таких неожиданных новостей о личности Мистериона, и тихо приговаривал «О, Гамбургеры! Как же тепло!». Когда они проходили мимо дивана, Кэрол Маккормик пихнула своего мужа в бок и указала пальцем на ребят. — Смотри, — сказала она, — ты это тоже видишь? — Ага, — ответил Стюарт. — Опять тот жуткий пацан, да еще и с кем-то новым. Кажется мы перебрали. — Здравствуйте мистер и миссис Маккормик! — вежливо поздоровался Баттерс, а Кенни закатил глаза. Они завалились в комнату, полную мусора, пыли, драных постеров и журналов. Кенни быстро скинул с себя супергеройский костюм, и стал переодеваться в домашнюю одежду. — Можешь сесть. Че ты как будто в первый раз пришел? — улыбнулся Кенни неприкаянно слоняющемуся Баттерсу и махнул на кровать. Лео нервно улыбнулся и присел на край. Кенни запихнул костюм в ящик тумбочки, и, бросив короткое «ща вернусь», вышел в коридор. Родители все так же сидели в гостиной, штукатурка все так же падала на голову, и, когда он заходил на кухню, крыса все так же быстро нырнула в дырку. Кенни налил воду в старый электрический чайник, достал две кружки и — о счастье! — вспомнил о новой упаковке пакетикового чая. Налив в кружки кипяток, он поболтал один пакетик в двух кружках и оставил его на грязном блюдце, стоявшем здесь с прошлой недели. Еще можно будет использовать раза два. Возвращаясь в комнату, Кенни открыл дверь ногой. Баттерс успел снять перчатки и «обруче-шлем» из фольги. Из всего «суперзлодейского» костюма на нем остался только плащ. Теперь он сидел в глубине кровати, прислонившись спиной к стене и подтянув к себе колени. Кенни сунул Баттерсу кружку, освободившейся рукой скинул с себя ботинки и тоже залез на кровать. — У тебя телефон с собой? — спросил он, сев рядом с Лео. — Ага, — показав на карман брюк, ответил Баттерс и вскрикнул, обжегшись горячим чаем. — Ауч! Как горячо! Я всегда холодной водой разбавляю… — Жуть, — ответил Кенни и усмехнулся. — Для меня разбавление чая холодной водой сродни сатанизму. — Зато не горячо, — возразил Баттерс. — И не надо по-дебильному дуть десять минут. — О… Эмм… Насчет телефона, — продолжил Кенни, — Я просто хотел спросить, вдруг твои родители будут переживать, где ты… Ты так и не сказал, что случилось. Баттерс молча разглядывал свои руки, держащие кружку. Большим пальцем стал нервно царапать ее за бочок. Молчание затянулось. — Ну, как хочешь, — как можно более мягко сказал Кенни. — О! Давай в Уно поиграем! Баттерс поднял глаза и благодарно улыбнулся. — Давай! — ответил он. — Только чай давай допьем. Когда напиток в кружках обоих мальчиков закончился, Кенни слез с кровати и открыл ящик тумбочки, куда недавно положил костюм Мистериона. В нем лежали его самые важные вещи — это место было оазисом порядка посреди бардака. Выудив оттуда коробочку с картами, он вернулся обратно. Вдвоем играть не так интересно, но Кенни все равно не было скучно. Все равно в Уно он практически не играл. Пацаны не любили — у них были кучи гораздо более дорогих и интересных настолок. Он изредка играл с Карен и Кевином, но Карен плохо понимала правила, а Кевину быстро надоедало и он уходил. И еще пару раз он играл с Лео, прямо как сейчас. В итоге карты были целыми и чистыми, резко контрастируя со всем в доме. — Эй, мелкие! Идите жрать! — донеслось снаружи. — Я сейчас приду, — сообщил Кенни другу и вышел в коридор. На кухне около тостера маячила высокая и тощая фигура брата. — Что на ужин? — спросил Кенни. — Бифштекс или креветки? — Дай подумать… — ответил Кевин. — А может лучше тосты? Брат хрипло заржал. Кенни грустно улыбнулся, принимая тарелку с двумя жареными кусками хлеба. Ну ничего, зато чай в доме есть. — Эээй, Карен! Тащи свою задницу сюда! — снова завопил Кевин, — Я твои тосты сожру! — Она же у Такеров сегодня ночует. — Аа, у той своей рыжей подружки? — Да, у Триши. — Ну в таком случае я правда сожру ее тосты, — пожал плечами Кевин и скинул тосты Карэн себе на тарелку. — А мне?! — возмутился Кенни и молниеносно схватил один кусок. — Ах ты ж мудила! — беззлобно ругнулся брат. Кенни показал средний палец и смылся обратно в комнату. — Ты есть хочешь? — спросил он у Баттерса. — Ну… — начал было Баттерс, но тут же осекся. — Нет. — Да лааадно тебе! — протянул Кенни, — У нас, конечно, не идеально, но тостами мы еще не травились. — Да не, я не поэтому… У него забурчал живот. — Хорошо, давай, — сказал Баттерс, — Только один. Кенни улыбнулся и отдал ему тост. Они поели и играли в Уно еще около часа. Баттерс посмотрел время на телефоне. — Знаешь, — сказал он, — уже пол десятого, а папа и мама так и не позвонили. — Хочешь, можешь переночевать у меня, — предложил Кенни. — Если захотят — позвонят. Внезапно Лео кинулся на него с объятиями. Кенни неловко приобнял его в ответ. Наобнимавшись, Баттерс отстранился. — Спасибо! — широко улыбаясь сказал он, — Ты мой самый-самый лучший друг! Кенни не знал, что на это сказать. Да, они дружили с Баттерсом, но он всегда считал своими лучшими друзьями Кайла и Стэна. Хотя с другой стороны они никогда не считали своим лучшим другом его, а общение с Баттерсом часто было куда более приятным. По правде говоря, иногда он намеренно сторонился Лео, потому что другие дети его недолюбливали. И ему было искренне стыдно за это. — Ты тоже, — сказал Кенни, а Баттерс опять кинулся обниматься. Они легли спать не переодеваясь, разве что Профессор Хаос снял свой зловещий плащ. — Знаешь, — сказал вдруг Баттерс, повернувшись к Кенни лицом, — Я сегодня пытался мир заморозить. — Чего? — переспросил он, подумав, что ослышался. — Ну это… Мир заморозить, — снова сказал Баттерс. — Ну этим же обычно занимаются злодеи, правильно? — Ну, наверное… И как ты это делал? — Когда холодно, вода ведь становится льдом. Ну вот я и… — Ты опять включил шланг на заднем дворе? — спросил Кенни. — Ну да… — ответил Баттерс, — Я даже успел покрыть часть двора льдом… Ну и в общем папа заметил, что с счетчиком что-то не так и вышел туда. И поскользнулся… — Ага… — сказал Кенни, — И тебя наказали? — Нет… — сказал Лео и вдруг всхлипнул, — Когда он поднялся, то он схватил меня и потащил в дом, а потом вытолкнул на крыльцо… Я стучался и просил впустить обратно, но никто не открыл мне дверь. Баттерс продожил всхлипывать, и тогда Кенни придвинулся к нему поближе и аккуратно обнял. Теплый свет из окна. Мистер и миссис Стотч пьют что-то горячее и смеются… Зря он тогда позавидовал. Да, его родители вечно бухие или обкуренные. Да, иногда бывает так, что дома нечего жрать. Да, у них нет новых хороших вещей, которые есть у других. Но его родители никогда не выкинули бы его на мороз. На ум сразу же пришли десятки случаев, когда Баттерс упоминал, что его опять заслуженно или незаслуженно наказали. По факту он был наказан почти все время. Это казалось ему ерундой по сравнению с тем, что терпит он. Сейчас он будто открыл глаза. Баттерс перестал плакать и сильнее прижался к Кенни. — Спокойной ночи, Лео, — сказал Кенни и поцеловал его в лоб.

***

Кенни проснулся от чего-то громкого. Ах точно. Телефон. Сонный Лео, не до конца осознающий где он, ответил на звонок. — Алло… Пап? Из трубки послышался неразборчивая ругань. — Я у Кенни… Да, у Маккормика… Я понял, да… Он убрал телефон от уха. — Ну что? — спросил Кенни. — Они сейчас придут за мной, — почти счастливо ответил Баттерс. — А еще я наказан на месяц. Они вышли из комнаты. Лео снова был облачен в «доспехи» Профессора Хаоса. Родители спали на диване вповалку, видимо не додумавшись убраться к себе в спальню. Через пять минут в дверь постучали. — Ну, бывай, — сказал Кенни и открыл Стотчам дверь. — Пока, Кенни! — громко крикнул Баттерс, утаскиваемый матерью за руку, хоть на секунду пытаясь перекричать непрекращающиеся вопли отца. Мистерион молча смотрел, как его друга ведут домой. Он мысленно поклялся, что они вырастут и выберутся из этого дерьма. Они все: он, Карен, Лео и Кевин. Если понадобится, то он вытащит их сам.