Рутина

Хейваджима Шизуо ненавидел насилие — это общеизвестный факт. Но была еще одна вещь, которую патологически не выносил гроза всея Икебукуро — рутина. Погрязнув в однообразии, Шизуо начинал чахнуть, скучать и творить глупости. Или еще хуже — размышлять о бренности бытия. А поскольку рутина в жизни любого человека неизбежна, Хейваджиме приходилось нелегко. Хотя больше всего страдали в основном окружающие. И вот однажды, как бывает только в сказках, Шизуо встретил Орихару Изаю. Нет, до принца он даже при всей своей невероятной привлекательности не дотягивал, но суть не в этом. В первую свою встречу они подрались. Тогда Хейваджима с удивлением осознал, что существует человек, способный ему противостоять и дать отпор. Изая определенно смог произвести впечатление. За второй их встречей с содроганием наблюдала вся школа. А Шизуо и Изая с детским восторгом сеяли вокруг хаос, наконец найдя способ избежать ненавистного однообразия. Через месяц преподаватели привыкли, что Орихара и Хейваджима периодически исчезают с уроков, а ученики наловчились уворачиваться от летящих в их сторону деревьев. Увы, не все были такими ловкими, как Изая, поэтому обоих хулиганов пригласили в директорский кабинет и очень вежливо попросили устраивать мордобой где угодно, но не на школьной территории. Просьба была услышана, драки вроде бы прекратились, однако прогуливать Шизуо и Изая не перестали. Как-то раз Шинра случайно застал их целующимися на крыше школы. А потом еще раз. Кишитани был совершенно, абсолютно гетеросексуален, но стройные голые ноги Орихары навсегда запечатлелись в его памяти. В общем, с тех пор Шинра на крышу не приходил. С вечеринки в честь окончания школы Шизуо и Изая исчезли также одновременно. Никто, впрочем, особенно не огорчился. Прошло время, светлые школьные годы остались позади, бывшие одноклассники разбежались и благополучно забыли друг о друге, а Хейваджима и Орихара по-прежнему кричали на каждом углу Икебукуро о своей великой взаимной ненависти и играли в опасные догонялки с применением ножей и дорожных знаков. Шинра, наблюдавший за этим безобразием, лишь улыбался и вздыхал: «Некоторые вещи со временем не меняются.» Уж он-то знал об истинном характере отношений непримиримых «врагов». Сразу после окончания академии Изая был постоянно занят. Ничего конкретного о своих делах он не говорил, лишь театрально закатывал глаза: «Кто-то же должен кормить наших общих детей!» И поэтому, когда Хейваджиме приходило смс: «Забери Майру и Курури из школы, Шизу-тян. Я не смогу за ними прийти и буду волноваться,» - он не удивлялся и, бурча под нос что-то о дурацкой блохе, покорно шел за неугомонными близняшками, чувствуя себя при этом ни больше ни меньше мамашей-крокодилихой. Потом Шизуо устроился на работу. Поначалу было неплохо, но Орихара целыми днями пропадал в своем офисе на Синдзюку, Хейваджима скучал, начинал смотреть на людей волком, мысленно называть всех идиотами и буянить. А когда посреди рабочего дня звонил Изая и томно мурлыкал: «Я хотел услышать твой голос, Шизу-тян. Знаешь, я сейчас совсем без одежды в нашей квартире. И мне так холодно и одиноко...», - Шизуо срывался с места и со скоростью света уносился по «неотложному делу». Несложно догадаться, что ни на одной работе Хейваджима долго не задерживался. Зато махинации Орихары приносили стабильный доход, и он, особо не напрягаясь, успевал разрабатывать коварные планы, издеваться над случайными прохожими, водить «детей» в парк аттракционов и, конечно, злить, а затем соблазнять Шизу-тяна. Каждый раз, случайно сталкиваясь на улицах Икебукуро, с упоением, словно в первый раз, они дрались, а оставшись наедине, с не меньшим упоением занимались сексом. Иначе говоря, скучать не приходилось. В их первый совместный Хэллоуин Изая предстал перед Хейваджимой в пушистеньких кроличьих ушах и белых меховых плавках с круглым хвостиком сзади. Не успел брюнет проворковать заготовленную и отрепетированную фразу «угости меня своей морковкой, Шизу-тян», как его рот наглым образом в самом что ни на есть буквальном смысле слова заткнули, найдя языку более интересное применение. Впрочем, Шизуо никогда не был жадным, так что морковкой все же поделился. А на свой двадцать третий день рождения Хейваджима получил от любовника огромный торт и наручники. Облаченный в короткий шелковый халат Орихара дождался, когда именинник доест свой кусок, пересел к нему на колени, слизнул крем с носа и, задорно улыбаясь, вручил красиво упакованный подарок: «Хей, Шизу-тян, признайся, ты же всегда хотел увидеть меня скованным и беззащитным.» О, да, безусловно. Шизуо очень хотел. Изая доверчиво смотрел из-под взмокшей темной челки, упирался лбом в изгиб локтя и часто и громко дышал, поджимая пальцы ног и еле сдерживаясь, чтобы не потереться возбужденным членом о простыню, пока Хейваджима медленно проталкивал свой влажный язык в его анус. Наручники, прикрепленные к изголовью кровати, до боли сдавливали узкие запястья, все мышцы ныли, а тело требовало долгожданной разрядки. Шизуо вылизывал, растягивал любовника изнутри, стискивал бедра до синяков и, очевидно, наслаждался процессом. Он чувствовал себя настоящим извращенцем, но Орихара выглядел таким уязвимым и открытым с оттопыренной кверху тощей задницей, так соблазнительно прогибался в пояснице и стонал, что Хейваджима поражался своей выдержке. Однако игра определенно стоила свеч. Изая был полностью в его власти, хрупкий, беззащитный и возбужденный. Он чуть ли не хныкал от невозможности насадиться глубже на ласкающий нежный язык и жарким шепотом умолял Шизуо его трахнуть. О, это были незабываемые мгновения. Но Хейваджима и сам находился на грани. Наконец, когда твердый, сочащийся смазкой член рывком вошел в растянутое отверстие, Орихара не смог сдержать восторженного стона. Шизуо с животным рыком входил в него на всю длину члена, резко, быстро двигался под нужным углом, задевая простату. Это было неземное блаженство. Изая исступленно выкрикивал имя любовника и просил: «Еще! Глубже! Сильнее!» А Шизуо хрипло выдыхал прямо в ухо: «И-и-иза-ая,» - облизывал чувствительную мочку, осыпал поцелуями нежную шею, прикусывая влажную от пота кожу, и продолжал вколачиваться еще глубже, еще сильнее. Орихара кончил прямо в руку любовника — Шизуо хватило всего пары движений, чтобы довести его до разрядки, а затем излиться самому, не выходя из растянутого ануса. «Ты был великолепен, Шизу,» - довольно мурлыкал Изая, пока блондин освобождал его запястья от наручников. «Ты тоже ничего. Спасибо,» - отвечал Хейваджима и с улыбкой притягивал несопротивляющегося любовника к себе. Каждый день рождения, проведенный вместе с Орихарой, был самым лучшим. Вы скажете, что когда-нибудь все приедается, надоедает и неизменно превращается в рутину. Возможно и так. Но будьте уверены, рядом с Орихарой Изаей это слово навсегда исчезнет из вашего лексикона.