***
— У всех музы, как музы, а у меня… — Муз? — Да! Именно! Она распекала незваного — или все-таки званного? — гостя, возникшего, как чертик из табакерки, и заявившего, что он муз, не из желания поругаться, хотя стоило бы. Не каждый вечер на пороге появляются такие… сюрпризы. Бесцеремонно минующие этот самый порог и заходящие, как к себе домой. Но больше всего искры по комнате летали — хорошо, что хоть они не буквально — от неверия, что вот он и есть… муз. Тот самый, у которого она просила вдохновения. Последний, к слову, смотрел на разворачивающееся действо под названием «Автор в шоке» с невозмутимостью удава. В другой раз она бы с ним посоревновалась, но не в этот. Она, в конце концов, взывала к музе, а получила… — Сама подумай, чего ты хотела. — Уж точно не заросшего йети вдвое шире меня и на голову выше. — Ты хотела сюжет, так? Не игру на арфе и лебедей в пруду. — В пруду утки, — машинально поправила она. Муз сделал вид, что не заметил. — Ты хотела порох, металл, огонь. Силу, риск, погони, драки, борьбу за жизнь. А теперь посмотри на меня. Он развел руки в стороны, так и стоя посреди гостиной, дальше которой она его не пустила. Она окинула его взглядом с ног до головы. Впервые приглядываясь по-настоящему. Высокие ботинки с заправленными в них темными джинсами. Справа за голенищем отчетливо виднелась рукоять ножа. Нейтральная серая футболка и обтягивающая широкие плечи черная кожаная куртка нисколько не скрывали ни хорошо проработанную, рельефную мускулатуру, ни наличие пистолета за поясом. Борода вопреки первому впечатлению была ухоженная, а волосы коротко стриженные. Не такой уж йети, если подумать. И, ладно, довольно стройный. Хотя по-прежнему большой. Даже для муза-мужчины. Порох, металл, сила, риск, адреналин. Не хватало только байка для полноты образа. — Я же пишу не только об этом, — попыталась выкрутиться она, потому что, да, муз впечатлял, но как же сюжеты, где не было всего того, что он перечислил? — А ты посмотри внимательнее. Она сосредоточилась на его лице, а не на антураже. Какая-то мысль крутилась на поверхности, но никак не давала поймать себя за хвост. — Глаза красивые, — сдалась она. Глубокие, как Марианская впадина, и прозрачные, как слеза. Странное определение. Но, может, раз уж оно пришло на ум, не все так безнадежно. — Останешься? — Если хочешь. Серьезно, этот… муз мог бы соперничать с Каа. Предчувствуя бессонную ночь, она вышла на кухню за кофе. Угораздило же звать вдохновение вечером! Когда вернулась обратно с двумя чашками, кожанка нарочито небрежно висела на спинке дивана, а муз курил у приоткрытого окна. — Как часто? — спросила она, подходя и становясь рядом. Лето давно закончилось, и кожа невольно покрылась мурашками от вида чужих рук, прикрытых слишком тонкой для осени тканью футболки только до бицепсов. Самого муза при этом, похоже, совершенно не беспокоило, что одет он несколько не по сезону. — Имеешь что-то против? — он медленно затянулся и, чуть запрокинув голову, выдохнул дым не прямо, а под углом вверх. Позер. — Просто спрашиваю. Легкие мне спасибо не скажут. — Когда думаю. — Дай попробовать. Не то чтобы она курила. Совсем нет. Но глядя на него, почему-то захотелось. Да и пахло не так резко, как от сигарет, которые курили остальные ее знакомые. Он сделал еще одну затяжку и, вместо того чтобы отдать сигарету, наклонился и выдохнул дым ей в рот. — Теперь у нас сделка. — Ты же не демон, — забавно, но после такой выходки ее мозги продолжали работать, как ни в чем не бывало. — Когда как, — загадочно отозвался муз, возвращаясь к разглядыванию ночного неба. — Тогда ты должен знать… Она аккуратно вытянула сигарету из тонких, изящных пальцев, оставила ее тлеть в пепельнице на подоконнике, обхватила его рукой за затылок и прижалась губами к губам. Мягкие. Даже нежные. Если бы не борода, цены бы им не было. Целовался он, как самый настоящий демон. Со всей изобретательностью. И ничуть не удивился, зараза. Как бы, правда, душу ему не продать случайно… — …что сделки заключаются так. — Стереотипы, — фыркнул муз, отстраняясь. Взял недокуренную сигарету и снова со вкусом затянулся. Интересный он был все-таки. — Думаю, мы сработаемся.***
Утром муз курил на крыльце. Помнил про легкие. А в силу своей природы думал он часто. — Доброе утро. Наверное. Не глюк, надо же. — Как видишь, — муз пожал плечами. Снова в одной футболке, сволочь. — Поспи еще. У нас будет много работы. Я разбужу. — Снова заснуть бы для начала. Она-то и встала так рано, собственно, из-за него. — Постараюсь думать потише. — Хорошо. Кстати, — перед тем как вернуться в дом, она похлопала его по свежевыбритой щеке, — было не обязательно. Но спасибо. — Я учту, — многозначительно пообещал муз. Засранец. И чем она его такого заслужила? — Осторожнее с желаниями, — прилетело в спину бархатистым голосом.