Чудеса случаются

      Утро у Глассред началось не самым радостным образом, а именно: с объявления отца о том, что у нее остается несколько часов на сборы. Очередная поездка по делам, проходящая в виде встречи с другими маркизами. Гумина не уточняла повода, имен и личностей — подобное казалось мелочами, когда предстояла долгая дорога. Зимой. По холоду. Начало не внушало надежд на то, что остаток дня пройдет хорошо, но делать с ситуацией было нечего, а менять что-то, разумеется, поздно. Времени и так в обрез, так что тратить его было бы преступлением в такой ситуации.       Повсюду сновали с потрясающей скоростью слуги — в основном то были юные горничные, которые с каждым днем приносили все больше украшений к предстоящему празднику. Венки, гирлянды, ленты — каждый уголок пестрил яркими побрякушками. Другие восхищались окружающим и нахваливали хозяев. А вот у Гумины от всей этой суматохи, очевидно, начинала болеть голова при одном только упоминании. Она никогда не понимала смысла всего, что происходило в канун Рождества — лишние траты, лишняя суматоха и лишняя толпа, вот как девушка частенько о нем отзывалась. Думая о том, что стоит начать разговор с отцом на эту тему, она невольно глянула в окно. Именно тогда стало ясно, что нормальной поездки в такой снегопад тоже ждать не стоит.       Тем временем в поместье Бланкенхайм царила поистине праздничная атмосфера. Маргарита лично следила за тем, чтобы все было украшено как следует, и сама принимала в украшении особняка участие, разумеется. Такой праздник как Рождество был для нее чем-то очень… интересным? В обычной ситуации можно сказать «волшебным», но Маргарита всегда знала, что чудес не бывает и даже в такой день не решалась в них хоть сколько-то поверить. Она просто любила Рождество и хотела хорошо его отпраздновать, а для этого очень важно украсить дом подобающим образом. И ведь даже Каспар не оставался абсолютно равнодушным. Впрочем, этот праздник ведь многие любили, разве не так?       Говоря о Каспаре, в кое-то веке он не приводил сегодня никого в гости. Нет, Маргарита бы ни за что не стала возражать, если бы ему захотелось, но все-таки во времена зимних праздников было как-то комфортнее в кругу самых близких, коими какие-то неизвестные ей девушки не являлись. Правда, для Каспара причина была скорее в том, что сегодня к ним должны были заглянуть другие маркизы для обсуждения каких-то важных дел. Маргарита не особо вдавалась в подробности. Все равно переговоры вести Каспару, как главе семейства. Маргарита либо будет сидеть рядом, не принимая участия в разговоре как такового, либо и вовсе сидеть где-то отдельно. Но ее это не расстраивало, а второй вариант казался даже желательнее: так она сможет уделить больше времени украшению дома.       Не удивительно, что снег сейчас был повсюду. Дороги действительно оказались заметены до предела, и не раз приходилось искать объезды, лишь бы не застрять на несколько часов в попытках выбраться. А Гумина, лишь докучая маркизу Глассреду с вопросами о том, как долго еще ехать, лишь усугубляла положение. С абсолютным спокойствием ведя короткие диалоги, если ей представлялась возможность, девушка успешно скрывала закипающее недовольство от сложившейся ситуации. Казалось, будто зимой вообще не оставалось легких путей в жизни; но, глубоко вздыхая и убеждая себя в обратном, она как-то переиначивала ход эмоций. Вот только этот раз не укладывался в возможность все утихомирить.       Несмотря на препятствия, приехали они несколько раньше, и Класск, не принимая возражений, принял решение о короткой прогулке по городу. Нельзя сказать, что здесь было плохо — Торагай сиял от множества ажурных мелочей. Жители его в большинстве своем прекрасно сочетались с праздником, который создавался в этом месте. Снег лежал хлопьями, и огоньки-шарики порой отливали на замерзшей глади всеми цветами радуги. Наверняка любой бы восторженно ахнул, но, как уже ясно, Гумина к таковым не относилась. Девушка сейчас была занята мыслями о том, зачем потребовалось ее присутствие на переговорах родителя. Еще сильнее интересовало то, почему именно сейчас, в этот день и в это время, да еще и с такой резкостью — возможно, в ином случае она нашла бы отговорку? В любом случае, от нее сейчас не требовалось ничего, кроме милой улыбки и хороших манер, а об этом забыть не стоило. Наконец приблизившись к нужному дому и доходчиво объяснив охране ситуацию, как и полагалось, обоим оставалось лишь ожидать встречи с принимающими…       Хозяева не заставили долго себя ждать. Узнав про прибытие гостей, и Каспар, и Маргариту сразу же направились их поприветствовать. Говорил в основном Каспар, тогда как Маргарита стояла рядом и просто мило улыбалась, сказав лишь в начале что-то вроде «Рада знакомству».       Каспар, к счастью, быстро понял, что нет смысла заставлять лишнее время сидеть дам, которые все равно почти ничего не говорили и в переговорах наверняка будут больше молча сидеть рядом, нежели что-то обсуждать. С Маргаритой-то все было просто, они всегда так делали, а вот насчет дочери приехавшего маркиза стоило уточнить.       — Простите, однако не кажется ли Вам, что нет смысла утруждать мою жену и Вашу дочь этой беседой, в которой они все равно не будут принимать участия?       — Целиком согласен с Вами, — с мягкой улыбкой начал маркиз, мягко подталкивая дочь в сторону Маргариты. — Отнимать у девушек время и правда не стоит. К тому же, наверняка две молодые аристократки найдут общие темы?       На деле присутствие Гумины ему в такие моменты докучало. Обязательное присутствие с ней на деловых приемах не становилось проблемой, а вот привычка девушки вносить свою лепту могла сыграть на его репутации. Раздражало то, что она совершенно не умела и не желала молчать, неоднократно и до этого подставляя отца в такие моменты. И, несмотря на злобный взгляд девушки, обращенный на него, мужчина все же добился своего — Гумина по опыту знала, что споры бесполезны.       — Буду рад, если смогу доверить Вам свою дочь на неопределенное время, Миссис Бланкенхайм, — тепло обратился он к Маргарите, после чего смерил младшую Глассред недовольным взглядом.       — Можете не беспокоиться на этот счет, маркиз, — ответила Маргарита с привычной легкой улыбкой.       Вообще слышать это было… не то чтобы забавно, но как-то так. Чисто на глаз Маргарита не могла сказать, что леди Глассред была особо младше, чем она. Возможно, они были примерно одного возраста. Впрочем, это не было так уж важно. Девушка поспешила удалиться, решив, что будет невежливо с ее стороны зря занимать чужое время.       — Не знаю, как Вам, а мне кажется, что так даже удобнее, — сказала Маргарита Гумине, когда те покинули комнату.       — Уже привыкла к тому, что меня держат подальше от любых значимых событий. Отец говорит, что маленькие девочки не должны крутиться во всем этом, — обиженно усмехнулась Гумина, расправив смявшееся платье. — Еще и этот праздник со своими глупостями… — фыркнула она, после чего, все же пересилив собственное желание пуститься в жалобы, слабо улыбнулась Маргарите. — Прошу прощения. В сложившейся ситуации она чувствовала себя как минимум неловко. Настроение не позволяло особо расщедриваться на снисходительный, даже положительный настрой с самого утра. А теперь еще и негласные упреки, которые показали ее со стороны неумелой малявки, которая лишь хочет привлечь внимание!       — Надеюсь, мое общество не напрягает? — осторожно спросила она, от чего-то ожидая положительного ответа.       — Ох, разумеется, нет. Просто…       Похоже, день у этой девушки не задался. Маргарите не хотелось быть навязчивой, но сегодня у нее было на редкость очень хорошее настроение и не хотелось, чтобы кто-то рядом был расстроен. Хотя последнее это скорее что-то вроде постоянного желания. Делать людей счастливыми ведь так здорово.       — Мне кажется, мы немного по-разному воспринимаем происходящее, — Бланкенхайм слегка усмехнулась. — Мне например куда удобнее, что муж будет обсуждать какие-то важные вопросы. Политика — не самая интересная для меня тема… А так у меня есть больше времени на то, чтобы заняться чем-то более для меня важным. Обычно я трачу его на изучение медицины, но сейчас больше занята приготовлениями к предстоящим праздникам.       Маргарита перевела взгляд на окно. Шел снег, играли дети, радостно что-то обсуждая ходили люди. Можно ли сказать, что они выглядели счастливыми даже?       — Рождество — это чудесно, не правда ли?       — Терпеть не могу этот суматошный праздник, — отмахнулась девушка, с трудом удерживаясь от явного желания сдерзить новоиспеченной знакомой. Не позволял и удерживал, пожалуй, только титул. — И чего такого в нем нашли? Обычное нудное торжество, которое покоя не дает людям. Бред, да и только.       Нельзя сказать, что у Гумины были четкие поводы недолюбливать этот масштабный праздник. Просто не устраивало все: народу много, в глазах рябит от масштабных инсталляций, а беспричинные улыбки не покидали лица прохожих. Максимально натянутая, как ей казалось, атмосфера, просто не могла вселять хороших эмоций.       — Абсолютно нудное и бесполезное торжество.       — Зачем же быть настолько категоричной?       Маргарита вновь перевела взгляд на гостью, все так же улыбаясь. Нечасто доводилось встречать людей, которые бы так выражались про какие-либо праздники, а Рождество и вовсе, кажется, было одним из любимых у многих.       — Каждый праздник по-своему уникален и прекрасен, как мне кажется. Но все-таки одно из самых любимых мною определенно Рождество.       Как же она надеялась, что не покажется сильно навязчивой и неприятной. Но это был какой-никакой способ поддержать беседу плюс ко всему.       — Это ведь еще и множество таких прекрасных традиций. Например… Омела? Это можно назвать милым. Но самое интересное, вне всяких сомнений, дарить подарки. Именно дарить, а не получать. Видеть реакцию человека, слышать, как он радуется, благодарит тебе, как он выглядит счастливым… Делать других счастливыми поистине прекрасно.       — Никогда не получала подарков на Рождество… — призналась девушка, тяжело вздохнув. — Возможно, когда еще была совсем ребенком, но то время пора бы оставить подальше и к нему не возвращаться. Мне жаль, но… мне совершенно не знакома такая вещь, как предпраздничная радость. И я действительно не нахожу ни одного плюса в подобном мероприятии. Возможно, с непривычки?..       Гумина слабо вздрогнула, глубоко вдохнув. Не вдаваться же в события ее детства с таким резким переходом? Устраивать драму из разговора не хотелось, и Глассред, чуть отвернув голову, продолжила:       — Честно говоря, не сильно люблю праздники в целом.       — Мне жаль…       Ей не хотелось случайно задеть больную тему, но ведь она и знать не могла. Не получать подарки — это грустно. Самые близкие для Маргариты люди всегда их ей дарили и она просто не представляла, как на этот праздник иначе. Возможно, Маргарита могла бы что-нибудь для нее сделать? Просто какую-нибудь приятную мелочь, ведь что-то особо значительное так быстро найти не успеет, да и они почти не знакомы, о вкусах Глассред Маргарита ничего не знала. Но есть ведь вещи, которые было бы весьма приятно получить каждому. Украшение какое-нибудь или что-то вроде… У Маргариты было множество вещей в хорошем состоянии, которые весьма полезны для любой девушки, но которыми она сама крайне редко пользовалась. К примеру, украшения, которые она надевала лишь на очень важные приемы, или зеркала, тогда как совершенно не красилась и максимум расчесывалась перед ними.       — Однако что мешает стать этому году особенным? Как правило, на праздники все люди ждут чудес…       Нормальные люди. Но о своих странностях распространяться не вариант. Да, она и сама не верила в чудеса, но ее мнение на этот счет настроение явно никому не поднимет.       — Можете подождать немного? Я быстро, просто нужно кое-что сделать.       — Как скаже…те, — не договорила Гумина, наблюдая за уходящей Маргаритой. А потом добавила тихо себе под нос: — Она совсем, как ребенок…       Не сказать, что Гумину задевала сложившаяся ситуация. Не волновали никогда праздники и, кажется, не будут. Абсолютное равнодушие ко всему, что касалось Рождества, закрепилось с годами, и сейчас разговор скорее напрягал, нежели как-то менял ее мнение. Однако смысла обрывать Маргариту не было, да и портить настроение остальным в ее планы не входило.       Маргарита не стала терять времени и быстро направилась в свою комнату, принявшись рыться в украшениях. Их было много, но носить доводилось редко. Когда в последний раз она надевала некоторые? Когда ездила к королю Эльфегорта? Некоторые и вовсе как купила, так они и лежали с тех пор, ни разу не использованные. На мгновение она задумалась, что все-таки Гумина тоже маркиза и наверняка у нее тоже много чего есть, но потом как-то перестала об этом думать. Ведь одно дело, когда сам покупаешь себе что-то, и совсем другое, когда тебе это дарят, так?       Взгляд привлекло колье с изумрудом. Маргарита его определенно никогда не носила. Леди Глассред оно наверняка пойдет больше, будет хорошо сочетаться с цветом глаз. Все-таки у Маргариты они были ближе к бирюзовым, потому и украшения она предпочитала носить соответствующие.       «Ладно, подарок выбран. Но я бы не сказала, что он выглядит празднично.»       Девушка задумалась. Было ли здесь рядом что-то, куда можно его завернуть? Ленту она нашла быстро, а вот какую-нибудь коробку… Небольшую совсем, украшение ведь только положить. После недолгих поисков Маргарите все-таки удалось ее найти и завернуть подарок как следует, а затем та направилась обратно, надеясь, что на это не ушло слишком много времени.       «Забавно даже. Мы едва знакомы,» — эта мысль заставила усмехнуться. Хотя то, что она сейчас делала, все-таки нельзя было назвать таким уж значительным. Но делать людям приятно правда здорово.       — Все в порядке?       Встречена Бланкенхайм была вопросом от недавней собеседницы. Гумина, от чего-то не решаясь заглянуть в глаза маркизы, лишь скромно улыбнулась.       — Наверняка своих дел полно, а я докучаю разговорами. Прошу прощения за сложившуюся ситуацию…       — Не стоит извиняться! Я не очень занятой человек обычно, просто тут вдруг появилось одно дело, но с ним удалось вроде как быстро разобраться. Я всего-навсего… — с этими словами Маргарита протянула собеседнице тот самый буквально недавно сделанный подарок. —…хотела кое-что подарить.       Девушка удивленно замерла, глядя на маленькую коробочку в руках Маргариты.       — Но ведь… мы видимся впервые, разве… есть повод? — растерянно пробормотала она, подходя чуть ближе. — Миссис Бланкенхайм, — строго произнесла она, выпрямив плечи и с наигранной холодностью взглянув на хозяйку дома, что преподнесла ей столь неожиданный сюрприз. — я не могу принять подобное от Вас, извините…       Маргарита, однако, не собиралась так сразу отступать. Сама она не особо задумывалась, с чего это вдруг ей захотелось сделать Глассред подарок. Только из-за того недавнего разговора о нелюбви к праздникам? Да разве так уж важно, из-за чего? Чего такого в банальном желании сделать кому-нибудь приятно?       — Право, я настаиваю. Мне не нужен повод и даже что-нибудь в ответ. Я просто люблю делать подарки, только и всего.       — Маргарита, — произнесла она уже тверже и увереннее. — Какое право я имею брать от чужих людей что-либо? Да и… не жаль? Это невероятно мило с Вашей стороны, но… мне не пристало вытягивать что-то с абсолютно посторонних личностей, — продолжала скомкано отнекиваться Гумина.       На деле же ее все происходящее начинало смущать, а проявления внимания и заботы со стороны Маргариты невольно окунали в ранние годы, проведенные рядом с друзьями. Может, ей и впрямь не подобает…       — Но… если Вы настаиваете…       — Настаиваю, — Маргарита улыбнулась еще шире. — Серьезно, Рождество ведь. Не нужно отнекиваться от подарков. Это традиция.       — Традиция, которой я даже не знала толком… — иронично улыбнувшись, произнесла Гумина. — Это действительно очаровательно с Вашей стороны, я… не могу и от близких зачастую такого ожидать.       Совершенно не умеющая благодарить и показывать свою благодарность окружающим, девушка на пару минут застыла в раздумьях, а затем слабо обняла Бланкенхайм, прижавшись на долю мгновения. Конечно же, взять из рук собеседницы ту самую коробочку она не забыла.       — Восхитительно. Честное слово, я признательна Вам за подобные жесты…       Маргарита была несколько удивлена такой вот реакции. Однако только она собралась обнять Гумину в ответ, как в комнату вошли маркизы, явно немного не понявшие происходящего.       — Маргарита, не могла бы ты объяснить, что происходит?       Кажется, единственная причина, по которой Каспар не начал сразу громко выражать свое недовольство — присутствие маркиза Глассреда рядом.       — Мне тоже хотелось бы слышать объяснения, Гумина.       Девушка, тихо ахнув, едва ли не отскочила от Маргариты. Встав рядом с Бланкенхайм, она чуть приподняла голову и позволила себе заглянуть в глаза Каспару.       — Прошу прощения за подобную оплошность, маркиз Бланкенхайм. Не подумайте ничего плохого. К тому же, — добавила она, хитро улыбнувшись, — Вы готовы поверить в то, что Вашу жену могло вдруг потянуть на девушек?       — Не то чтобы я особо разбирался в предпочтениях моей жены, но это уже мое дело. В любом случае, мы уже закончили с переговорами.       — В таком случае, мы с отцом можем быть свободны?       — Именно. Позволь, дома мне бы хотелось подробнее разъяснить ситуацию, — едва ли не шипя, добавил маркиз, после чего жестом подозвал дочь к себе. Девушке ничего не оставалось, кроме как занять скромную позицию рядом с ним, предварительно убрав небольшую коробочку с подаренным в сумочку. Напоследок она прошептала Маргарите тихое «Спасибо», слабо улыбаясь ей вновь.       — Мне жаль, ситуация вышла… неудобная, — вновь обратилась Глассред к Каспару, присев в коротком реверансе. На деле же просто хотелось успокоить отца и заверить в том, что мнения об их семье она не испортила.       — Да, надеюсь, такого не повторится, — холодно отрезал Каспар, который не горел желанием слушать оправдания. Все необходимое можно потом выяснить с Маргаритой.       Маргарите же было отчасти неловко за то, как все получилось, прямо перед мужем, но всё-таки она ведь знала, что ничего такого, в чем ее можно упрекнуть, не было. Оставалось только объяснить все Каспару, но это уже потом. Бланкенхаймы попрощались с Глассредами, а напоследок Маргарита, со своей привычной лёгкой улыбкой, сказала:       — Счастливого Рождества!