Облака

      Тёплый, солнечный день, вокруг оживлённо, трава — ярко-зелёная, а небо покрыто лёгкими облаками, которые, впрочем, совсем не скрывают собой солнце. Но, несмотря на все эти факторы, которые, без сомнений, способствуют хорошему настроению, Сириус злится и скучает. Ладно, «злится» — слишком громкое слово; скорее, его снедает раздражение… А всё почему?       А потому, что некая привлекательная особа с именем Марлин Маккиннон игнорирует бедного скучающего и требующего безраздельного внимания Сириуса Блэка. Лежит себе на траве и в небо смотрит — как ранее она ему сообщила, облаками любуется. Якобы много чего интересного можно в этих облаках увидеть… Сириус не видит, да и не хочется ему этим дурацким небом любоваться — он желает насладиться тем временем, которое они проводят сейчас вместе, наедине.       Сириус злится, но отвлекать Марлин от её занятия всё же не хочет: слишком уж счастливая улыбка у его ненаглядной, слишком уж мечтательно смотрит она на эти облака. Всё это делает её очень красивой, и Блэк ею любуется; злится, но любуется. И пусть ему сейчас её внимания не хватает… И пусть поцеловать её хочется безумно. Ей хорошо, ей нравится, её это успокаивает и заставляет забыть о тревогах, а Сириус и потерпеть может.       — Смотри, Сириус! — Марлин неожиданно подскакивает и указывает пальцем в небо; недовольно бурча, Сириус нехотя глядит в указанном направлении. — То облако совсем как ты! В обличии пса, конечно…       — Не похож, — отрезает Сириус, и Маккиннон недовольно хмурится. А он только этого и ждёт: ведь Марлин очень милая, когда злится. Она вообще очень милая, как он успел заметить за весь период их знакомства.       — А я говорю, что похож, — недовольно произносит Марлин и вновь устремляет взгляд в небо, мгновенно забывая о Сириусе, который только-только начал наслаждаться складывающейся ситуацией. Вот такого Блэк уже стерпеть не может — поэтому и начинает медленно к своей девушке подбираться.       Она неожиданно вздрагивает, когда он оказывается совсем рядом, и переводит испуганный взгляд на него. Сириус озадаченно хмурится — и невольно пугается: не нравится ему, что в глазах Марлин вновь страх появился. Неужели вылазка сюда, в очаровательное место (по мнению Марлин — сам Сириус не понимал всего очарования этой мелкой полянки), которая нарушает кучу школьных правил, совсем не заставила её забыть все свои тревоги?       — Облако на метку Пожирателей похоже, — кратко поясняет Маккиннон, сжимая руку Сириуса своей. — Я и вспомнила о новостях из «Пророка»… Меня пугают эти внезапности. Представляешь, сегодня ты живёшь, а завтра — пуф — и тебя нет…       Сириус смотрит на Марлин и видит: её это действительно пугает. Личико побледнело, глаза потемнели из-за страха, а её пальцы всё сильнее впиваются в его руку.       — Вдруг уже завтра… Пуф — зелёный луч — и меня не станет? — пальчики её ещё сильнее впились в кожу, но Сириус даже не поморщился. — Или, что ещё хуже — мамы? Папы? Тебя?..       — Дура, — Сириус прижимает Марлин к себе и целует. И это заставляет мысли покинуть головы обоих, очищает их от мрачных настроений. Когда Маккиннон наконец-таки отстраняется, тяжело дыша, она уже и не помнит темы разговора — лишь счастливо улыбается.