Все, что блестит

Секс у стены. Секс на стуле. Секс на диване. И в прихожей. Секс на кухонном столе. Секс на полу (не в кухне). Секс в общественном месте. Возможно, в аллее. (Он знает подходящую.) Секс в корсете. И в туфлях на шпильке. На них обоих. (Да, он видел «Шоу ужасов Рокки Хоррора», как пьесу, так и фильм. Шерлок не совсем оторван от культуры.) Секс с Джоном, на котором только пальто Шерлока и больше ничего. Секс с Шерлоком, на котором самый большой джемпер Джона и больше ничего. Секс в морге. Секс на ступеньках, ведущих в спальню Джона. Секс в душе. Шерлок открыл глаза в темноте и быстро моргнул. Лежа на спине, в постели, рядом с Джоном в (он повернулся) 3:42 утра детектив осознал, что он только что подумал о дюжине вещей, которые он отчаянно хотел сделать с Джоном, и для этого ему потребовалось меньше девяти секунд. Это заставило его нервничать. Потому что, что если Джон этого не хотел? Что если на этом все закончится? Что если Джон проснется, ну знаете, натуралом? Шерлок поерзал, уставился на…на…(его мозг не смог подставить термин «любовник»)…на Джона и попытался мысленно заставить его проснуться и захотеть его. Пусть на этом все не закончится, пусть на этом все не закончится, пожалуйста, пусть так не будет. Кому Шерлок молился (за неимением лучшего слова), он не смог бы вам сказать. И как только он осознал, что он делает именно это, он нахмурился, немедленно прекратил. Потом осторожно выскользнул из постели. Он убедился, что дыхание Джона даже на секунду не сбилось…потом провел еще пять минут склонившись так близко, что он мог ощущать жар и прикосновение этого дыхания. А потом Шерлок тихонько пошлепал вон из комнаты. "Я – это по-прежнему я, знаешь ли." Я слышал. "Что если я как я ему не понравлюсь?" прошептал в темноте Шерлок, "Что если он проснется и подумает, 'Ну, это было ошибкой.'" Пальцы детектива мягко коснулись теменной кости черепа. Шерлок, последние три месяца или около того у него не было ничего кроме как тебя как тебя. Я думаю, у него имеется небольшое представление насчет того, во что он вляпался. "Может, он на самом деле натурал." Череп мелодраматично вздохнул, а он учился у лучших—у этого вот мальчика-гения—как правильно это делать. Вспомним сегодняшний вечер? "Не думаю, что это—" Начнем: Джон был инициатором первого поцелуя, верно? Быстрый вдох: "Да." А потом было это Грандиозное Признание, так? Что-то насчет «я буду заниматься с тобой любовью до конца времен», или что-то подобное в том же смысле? "Да." А потом, я полагаю, был еще момент, когда он полз? "Э, был." Что превратилось в новые поцелуи, а потом, посмотрим, что же было потом…хмммм…о, вспомнил: ты делал Джону минет, пока у него не случился действительно впечатляющий оргазм у тебя во рту, да? "…" Извини , не расслышал. "Да." Настолько тихо, насколько это было вообще возможно произнести, не скатившись в инфразвуковой диапазон. А потом он сосал твои пальцы, вроде как, ммммммммм, трахая ими собственный рот—все верно пока что? Шерлок пытался произнести что-то похожее на слова, но просто захрипел. Верно значит. Идем дальше, и извини, что я перескакиваю с одного на другое, но после того, как он сделал это с твоими пальцами, он сказал, и я цитирую, "Я хочу почувствовать, как ты кончаешь мне в рот." Череп сделал паузу, но мальчику-гению нечего было добавить. И потом Джон проделал целую кучу сексуальных штучек по всему твоему костлявому телу—и да поможет мне Бог, если он не заставит тебя больше есть, я буду с ним серьезно разговаривать—а потом он не торопясь завел тебя так, что у тебя отключился мозг— Тут череп снова замолчал, ожидая, что Шерлок встрянет и начнет утверждать, что его мозг никогда не отключается, но что делал Шерлок? Стоял у камина в темноте в 4:03 утра и не проронил ни звука. И вот тогда череп понял, что Все На Самом Деле Изменилось. —и даже хотя он мог поторопить события (в конце концов, сам он свое уже получил), Джон, наш восхитительный маленький солдат, продолжил играть на тебе, как на скрипке, пока ты не потерял дар речи, верно? Шерлок кивнул в темноте. Извини, что ты сказал? На этот раз Шерлок кивнул еще энергичнее. Череп бормотнул что-то и продолжил. Итак, затем, и не будем на этом сильно зацикливаться, он взял твой член в рот, скользнул пальцами в твою задницу и устроил тебе веселую поездочку до тех пор, пока ты не зажмурил свои прекрасные глазки, выгнул спину и кончал примерно целый год. Это более-менее все подытоживает? Ответом Шерлока был неровный вздох, прозвучавший немного более похоже на стон. Да. Ну. Шерлок, позволь мне быть с тобой совершенно откровенным, можно? Я думаю, что шансов на то, что Джон 'проснется натуралом' столько же, как на то, что миссис Хадсон не заберет выигрыш по ставке, что она сделала со своими девочками, с которыми она играет в карты, на тебя и—о, ну неважно, я слишком много сказал. Что было нормальным, поскольку Шерлок уже все равно не слушал, он уже дрейфовал через гостиную в сторону спальни и его постели. В которой все еще спал Джон, милый гомосексуальный Джон. Он сошел с ума. Джон был уверен, что это единственный ответ. Моргая в темноте, рассеиваемой только уличными фонарями в—он взглянул на часы за головой Шерлока—4:42 утра, он был уверен, что ему все приснилось. И все же перед ним был мужчина. Тот самый мужчина. Единственный мужчина. "Привет, Шерлок." Ответа не было, потому что Джон едва выдохнул эти слова, и потому что тихо дышащий мужчина крепко спал. Джон недолго понаслаждался этим редким приятным видом, а потом ощутил, как его сердце забилось в быстрой панике. Что случится, когда Шерлок проснется? Против воли Джон мог вообразить полдюжины сценариев, все из которых заканчивались тем, что ему приходилось съехать. Та часть, что находится между сейчас и тогда, будет включать встречные обвинения, резкие слова – или еще того хуже, вообще никаких слов, только холодное отдаление. Только сожаление. Сожаление Шерлока. Джон ощутил, как в его груди, как нечто живое, реальное, обладающее волей, подымается волна боли. Она заставила его сесть, сдвинула его с места, унесла его из спальни. "Я не…он не…что я…мне придется съехать?" О, Джон. "Он…там был другой человек. Это был…кто это был?" Добро пожаловать в мой мир, Джон. Добро пожаловать к человеку, о существовании которого, до вчерашнего вечера, знал только я. "Он настоящий? Это нежное, ласковое, невероятно сексуальное существо – это Шерлок?" Ты разговариваешь курсивом! "Почему он это делает? Почему он прячет эту часть себя, эту…человечность?" А ты как думаешь, почему? Джон глубоко вдохнул, задержал дыхание, пока не закружилась голова, медленно выдохнул. "Потому что ему делали больно больше раз, чем он может сосчитать, и возвести стены вокруг своего сердца – это единственный способ пережить боль." Угадал с первого раза, милый. "Но что, если он отгородится и от меня? Что если он проснется и подумает, 'Ну, это была ошибка.'" Ну вот опять. "Что, прости?" Джон, мой милый маленький Джон— "Пожалуйста, мы уже говорили насчет «маленького»." Мне правда нужно вспомнить для тебя весь вечер? "Что если я сделал ему больно? Что если я—что если я заставил его сделать что-то, что он не хотел делать?" Потому что я могу очень подробно об этом рассказать. "Я был переполнен, знаешь ли…" Слова, очень тихо произнесенные, тихо и прямо в, ну ухо, черепа, "…желанием. Я мог сделать что-то. Я мог сделать ему больно." Череп размышлял над дыханием Джона. Оно было приятным. Оно было теплым. "Я мог облажаться тыся—" Он умолял тебя пойти с ним в постель, разве не так? Полагаю, его точными словами были "Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста." Ответом Джона был симпатичный, почти светящийся в темноте румянец. Да, верно. Но мы забегаем вперед, не так ли? Потому что, знаешь ли ты, что до того Шерлок провел два часа, пытаясь выяснить, какую песню ты слушал в кухне, когда он вернулся домой из Глазго. "Ты имеешь в виду «Рок-н-ролл, Часть 2»?" Ее самую. Как бы то ни было, два часа. В конце концов он позвонил на радиостанцию, выяснил, что это за песня, купил эту детку онлайн, докрутил громкость до 11—все, чтобы привлечь твое внимание. "Ты откуда знаешь?" Прекрати перебивать. Как я говорил, ему было нужно твое внимание как ничто иное, верно? Вот я, Джон, посмотри сюда! И ты посмотрел, и он тоже, и эта песня привела к объятиям, прикосновениям и поцелуям…множеству поцелуев, верно? Джон закрыл глаза, улыбаясь. Верно. Затем, спустя какое-то время, дело дошло до раздевания, и было еще больше поцелуев, так много поцелуев, а потом немного трения и толчков— Румянец Джона подступал вниз, к шее, и вверх, к линии волос. —а потом, мммммммм, как мне это выразить поделикатнее, а Джон? Потом наш Шерлок раздвинул твои славные ноги и заглотил тебя, как рождественский окорок. Глаза доктора широко распахнулись и впервые он подумал, что, если действительно, помоги ему Господи, череп разговаривает на самом деле. Потому что никогда в жизни он бы не употребил эту конкретную формулировку. "Эм…" Но я пропустил самую лучшую часть. Когда ты попытался его остановить, он реально тебя удержал и что-то сказал насчет нервного срыва, если ты откажешь ему в чудесах своего маленького Джона. Разве я не прав ? "Я, эм, я не думаю, я сказал это как—" А после того, как ты кончил ему в рот, как гейзер—и я даже здесь мог слышать тебя, милый, —после этого Шерлок сказал, спасибо. Разве это не поразило твое воображение? Мое поразило, а у меня его даже уже больше нет. "Да, насчет этого, я—" Так нужно ли мне на самом деле продолжать? Обсуждать его настоящие, знаешь ли, упрашивания после того? Его послушность твоей очаровательной манере распоряжаться в постели? Его невероятный оргазм? Потому что я могу. Я стану. Я уже. "Что?" Неважно. Смысл в том, и он тут есть, что есть ли в этой восхитительной запотевшей истории момент, где ты испытываешь сожаление? Хоть какое-то? Даже чуточку? Джон глубоко вдохнул, выдохнул в лицо черепу. Он пробормотал что-то, что сперва было трудно расслышать, а потом стало таким же ясным, как мелодия в песне. "Это на самом деле скорее начало, чем конец. Да. Да." В конце концов, добрый доктор нежно погладил череп по щеке, потом повернулся и направился к спальне Шерлока и его постели. В которой все еще спал Шерлок, милый Шерлок. Когда утро наконец наступило, ничего особенного не произошло. Но это только потому, что и Джон, и Шерлок – оба немного переутомленные напряженной ночью – проспали далеко за полдень. Когда они проснулись—из-за того, что больная рука Джона дернулась, или из-за короткого, но очень хорошо слышного похрапывания Шерлока?—они рефлекторно повернулись друг к другу, руки протянулись вперед, скользнули вокруг, потянули ближе. Никто ничего не говорил долгое время. Это было не нужно. А потом их рты были слишком заняты другими вещами. И наконец, в конце концов, так Джон Уотсон и Шерлок Холмс впервые сошлись, в романтическом смысле, если вам так надо знать. А теперь извините нас, мы пойдем посидим в уголке с нервным срывом. Спасибо.