В зеркалах

Юлик, кажется, не смог бы сказать, когда именно это началось. Просто в один момент он начал замечать, что видит в зеркалах не только своё отражение, но и что-то ещё. Что-то, похожее на тень, едва-едва напоминающую человеческую. Тогда это не слишком-то беспокоило парня, но со временем тень начала меняться, обретая всё более четкие очертания. И вот спустя какое-то время Юлик уже мог поклясться, что из зеркала на него смотрели чьи-то глаза. А потом начал появляться и сам их обладатель. Это было так давно, что сейчас Юлик сам бы не поверил в эту бредовую историю, списав её на свою бурную фантазию или на что-то ещё. Однако при взгляде в зеркало он каждый раз вздрагивал, когда ему казалось, что сзади мелькала чья-то тень. Вздрагивал, оглядывался, а потом облегченно вздыхал и улыбался, качая головой и поворачиваясь обратно. Онешко не заметил, когда именно он вернулся. Просто как-то раз понял, что эти самые глаза, которые он с тех пор видел только в кошмарах, снова наблюдают за ним. И в этот раз он явно просто так не отделается. Теперь эти видения намного реальнее. Руслану — так это существо представилось, выведя на запотевшей поверхности зеркала неровные буквы — стало мало зеркального пространства. Он просился наружу. И Юлик это прекрасно осознавал. Связь между ними начала укрепляться. Даша, девушка Юлика, обеспокоенно заглядывала ему в глаза, которые парень упорно отводил. На его руках красовались красные полосы царапин. Прямо как тогда, несколько лет назад. Оправдаться один раз случайностью можно. Но на второй уже никто не поверит. Даша аккуратно обрабатывает наиболее глубокие царапины и просит сходить к врачу. Юлик запросто соглашается. Юлик не рассказывает ей о том, как Руслан каждый раз царапает свои руки, отчего соответствующие повреждения появляются и на его собственных руках. Зачем? Всё равно не поверит. Врач выписывает какое-то успокоительное и другие лекарства, названия которых Юлик не запоминает, но Даша усердно всё записывает в блокнотик. Потом она ещё долго о чем-то расспрашивает мужчину. Онешко из коридора слышит только совет не оставлять его одного на продолжительное время. Усмехается своим невеселым мыслям. Смотрит в маленькое зеркальце, висящее на одной из стен. Кое-кто точно не оставит его одного. Он кричит, стоя перед зеркалом в ванной комнате, кричит, моля о том, чтобы его оставили в покое. Он проснулся один в квартире, Даша куда-то ушла, а то, что было в зеркале, стало настойчивее. Ужасные мысли заполоняли его голову из-за этого существа, душа своей отвратительностью. Юлик бьёт кулаком по зеркалу, видя, как трещина искажает снисходительную улыбку Руслана. Тот берёт один из кусочков треснувшего зеркала в руки, и, глядя Юлику прямо в глаза, проводит им по тыльной стороне ладони левой руки. Онешко хмурится, растерянно смотрит на порез и ничего не понимает. Вечером он видит точно такой же порез на руке Даши. Та ойкает, когда он хватает её за руку, разглядывая поврежденную кожу, хмыкает и говорит, что должно быть порезалась, когда нарезала салат к ужину. Юлик не спорит. Он советует замотать порез бинтом и сам идёт за аптечкой в ванную комнату. Поверхность зеркала абсолютно чиста, будто и не было никаких трещин. Руслан не показывается, но Юлик всё равно чувствует его пронизывающий душу взгляд. Парень хватает аптечку и вылетает из ванной комнаты, с силой захлопывая дверь. Они ужинают, и Юлик чувствует себя ужасно. Даша спрашивает, всё ли в порядке, и он хочет закричать, что нет, блять, ничего не в порядке, но Руслан за плечами девушки скалит зубы в ухмылке, и ему ничего не остается, кроме как кивнуть, улыбаясь так беззаботно, как только может, и крепче сжать ладони девушки в своих. Юлик целует Дашу, обнимая её за талию, и чувствует, что что-то не так. Губы горят, словно от соприкосновения со льдом, а под руками совершенно не женские формы. Он резко распахивает глаза и мычит, видя напротив холодные карие глаза. До странности невозможное сочетание — карие глаза обычно такие тёплые и глубокие, но не у Руслана. Кажется, что холод всего мира сконцентрировался в нём одном. Юлик пытается оттолкнуть парня от себя, упирается руками в его грудь, но тот, кажется, даже не замечает сопротивления. Он хватает его за шею, сжимает сильно, так, что у Онешко тут же начинает кружиться голова. Парень хватается за чужие руки в попытке отцепить их от себя, но Руслан и не думает ослаблять хватку. Он снова впивается в его губы грубым, жестким поцелуем, кусая и забирая остатки кислорода из легких. Юлик чувствует, как теряет сознание. Руслан встряхивает его, и он…просыпается. Даша трясет его за плечо. Выглядит она так испуганно, что Юлику становится жаль её. Ей-то за что такие мучения? Он встряхивает головой, отгоняя от себя эти мысли. Девушка протягивает стакан с водой, успокаивающе гладит по плечу. Юлик пьёт и чувствует ужасную боль в горле. И холод, пронизывающий всё тело. Ему снова снятся кошмары. Он не спит уже несколько дней. Благо Даша уезжает к родителям, беря с него обещание пить те таблетки. Она действительно верит, что они ему помогают, раз он больше не царапает себе руки и ведет себя предельно спокойно. Какая чушь. Какая Даша наивная. Юлик провожает девушку и ощущает ледяное дыхание на затылке, как только за ней захлопывается дверь. Он прекрасно осознает, что видел Дашу в последний раз. Когда он поворачивается к Руслану, он улыбается. Тот улыбается в ответ. И эта улыбка больше не кажется Юлику чем-то пугающим и отвратительным. Он впервые замечает в карих глазах теплоту. Спустя неделю он больше не может бороться. Не может, да и не хочет в принципе. Безумие захватывает его, сливается с ним, становясь его частью. Юлик больше не противится. Так будет только лучше, он убежден в этом. Он безо всякого страха встаёт напротив самого большого зеркала, находящегося в их спальне. Руслан уже ждёт. Онешко последний раз окидывает взглядом комнату и шагает вперед, прямо в зеркальную поверхность, оказываясь в объятиях Руслана. Он ни капли не жалеет. Да и жалеть уже поздно. Чужие руки удивительно тёплые. Когда Даша возвращается в квартиру на следующий день, она радостно щебечет о том, как здорово провела выходные. Она не торопясь снимает верхнюю одежду, относит пакеты с продуктами на кухню и идёт в спальню. Когда она распахивает чуть приоткрытую дверь и заходит в комнату, она кричит. Кричит так, что почти задыхается, и заходится в рыданиях, падая на колени. Бездыханное тело её парня лежит на кровати. Губы, уже почти слившиеся по цвету с донельзя бледным лицом, искривлены, будто в усмешке. В руке — осколок разбитого зеркала. Только вот… Все зеркала в их квартире целы.