Как я побывал в Сайлент Хилле

Довольно скоро я увидел слабый свет впереди. Там, где плакали, был источник света. Я вышел из-за поворота и увидел перед собой ту самую незнакомку. Она стояла на коленях возле кирпичной стены и плакала. А источником света служила старая керосиновая лампа рядом с девушкой. — Why? Why don’t you do anything? I… (*Почему? Почему ты ничего не делаешь? Я же…*) – вперемешку со слезами говорила она. – I have done everything you want! And you still stay quiet! No signal, no voice, nothing! Why? (*Я же сделала всё, что ты просил! А ты по-прежнему не отвечаешь! Ни знаков, ни звуков, ничего! Почему?*) О чём она говорит? Или с кем? Я вроде бы никого не вижу. И не слышу. Может, с Богом? Тогда где алтарь? Или крест? Или хоть что-нибудь? Вроде бы простая улица, простая кирпичная стена дома. Ну, за исключением правда крови, покрывающей асфальт. Я медленно пошёл к ней. — I know, the town did everything to prevent me do that! I tried, but I’m alone! What can I do with that? Town changes more quickly, that I… (*Я знаю, что город делает всё, чтобы помешать мне сделать это. Я очень стараюсь, но я одна! Что я могу с этим поделать? Город меняется быстрее, чем я…*) – и тут она оборачивается ко мне. Она, похоже, очень долго плакала. Щёки и веки покраснели от слёз. Но незнакомка уже не выглядела расстроенной. Она выглядела разозлённой. – What are you doing here? (*Что ты тут делаешь?*) — Who have you told to? (*С кем ты разговаривала?*) — You mustn’t know! (*Тебе нельзя знать!*) – она вдруг выхватила пистолет. Мой пистолет уже был у меня в руках. Я прицелился в неё. Она прицелилась в меня. Пожалуй, у неё больше шансов попасть по мне, чем у меня по ней. Но у меня был козырь: — I can say you, how I was transmitted! But your information first. What are you doing here? (*Я могу сказать тебе, как я «перехожу». Но ты первая отвечаешь на вопрос. Что ты здесь делаешь? *) — I am not allowed to say that. (*Мне запрещено это говорить.*) Нельзя? Ей, похоже, кто-то запретил… Однако, она в отчаянии. А потому она, может быть, и расскажет мне всё, если правильно повести диалог… Нужно начать с вопросов, на которые она может дать ответ… — How have you been transmitted? (*Как ты перешёл?*) – спросила она. — What is your name? (*Как тебя зовут?*) – спрашиваю я в ответ. Она мне не ответила, а потому и я пока что не обязан. – You haven’t answered my question and I ask you again. (*Ты не ответила на мой вопрос, а потому я задаю вопрос ещё раз.*) — Ruge. Now talk! (*Руж. А теперь говори!*) — I just shoot, wait a minute and transmission occurs with itself. (*Я всего лишь стреляю, жду минуту, и переход совершается сам собой.*) — It can’t be truth! I have to shoot every hour, and nothing happens! (*Это не может быть правдой! Мне приходится стрелять каждый час, и ничего не происходит!*) — I don’t know. May be, it’s my way to be transmitted. How many people like you are in Silent Hill?(*Я не знаю. Может быть, это мой способ переходить. Сколько людей вроде тебя в Сайлент Хилле?*) — I can’t say you anything about the town! I’m not allowed… (*Я не могу тебе ничего рассказать об этом городе. Мне велено не рассказывать…*) – говорит она. Блин! Неправильный вопрос! Может быть, так получится: — You said that you are alone. I can help you for the information. (*Ты сказала, что ты одна. Я мог бы тебе помочь за информацию.*) — You can’t help me. I’m not allowed… Sorry, — говорит Руж. И вдруг она стреляет. Я не сразу пришёл в себя. Секунд десять ступора. Секунд десять я пытался осознать, что Руж выстрелила мимо меня. А теперь уже поздно. Она ушла. Только керосиновую лампу оставила. Я бросился вперёд. В конце концов, у неё был лишь один путь. Я схватил керосиновую лампу. Никогда их раньше не трогал и даже не видел воочию. Только на картинках, в фильмах… А теперь я понимаю, почему Руж оставила лампу здесь. Эта штука весила немало. Широкая ржавая подставка. Металлические ржавые прутья с восьми сторон защищали стеклянную колбу, в которой светил неяркий огонёк. Широкая ручка, поскрипывающая при каждом шаге. Такое нецелесообразно просто брать с собой. Скорее всего, Руж и не проносила лампу сюда, а лампа всегда здесь находилась. Пришла — зажгла, ушла — потушила. Но у меня нет выбора. Других источников света у меня нет. И я схватил эту лампу, а затем побежал следом. Я видел вдалеке лучик света фонарика. Руж далеко убежала, а у меня теперь ещё и балласт. Но я побежал следом. Я бежал по ровному асфальту. Даже в заброшенном городе, даже в кошмарном мире асфальт был выложен лучше, чем в моём городе. Ни этих долбаных «заплаток», ни выбоин. Ровный асфальт, слегка, правда, с кровью… Свет фонарика Руж вильнул вправо и исчез. Интересно, на котором повороте она свернула. У меня более-менее хороший глазомер, как-никак стрелять умею. И всё же, я боялся промахнуться. Вроде бы мне здесь поворачивать. Я свернул и понял, что был прав. Свет фонаря осветил с десяток стоек для колодок вдоль левой и правой обочин дороги. А колодки уже были не на своих местах. Существа с длинными языками поднимали их на своих плечах. Языки волочились по асфальту с неприятным скрипом. Когда здесь пробегала Руж, почти наверняка эти твари ещё ничего не могли ей сделать. И вот, она их разбудила. Как мне пройти мимо них? Правая рука инстинктивно потянулась к карману. Левая рука поставила фонарь у моих ног. Я достал из кармана пистолет и прицелился… Я видел вдалеке за тварями свет фонарика Руж. Руж стояла на месте, что-то мешало её пройти. Это мне на руку. Это даёт мне время. Но если я выстрелю, тогда я вернусь в реальность, а истина… Твари медленно шли ко мне. Шли, собираясь к центру, открывая мне дорогу по флангу. Соблазн так велик… А что я потеряю? Если не смогу пройти, начну стрелять. А тогда-то уж точно вернусь в реальность. И если меня ранят, всё заживёт… Хладнокровие отступало, рука уже не держала прицел на месте от наступающего напряжения и адреналина… Организм уже понимал, какой я сделаю выбор. И я бросился вправо. Твари поворачивали за мной. Но у меня достаточно места, чтобы пробежать мимо них. Я побежал вдоль ровной кирпичной стены. Я пронёсся мимо. Они даже не пытались дотянуться до меня своими длинными языками. Без шансов. Я бежал на свет, всё больше понимая, что вбегаю в темноту. Я не видел под ногами асфальта. Фонарь остался там, позади. А свет фонарика был всё ближе. Руж не заметит моего приближения, пока не станет слишком поздно. Лишь бы не услышала. И она по-прежнему не могла пройти. Только мельтешила из стороны в сторону. Я был уже совсем близко. Я просто шёл. Руж бегала будто по кругу, и светила во все стороны. Что она пытается сделать? Вот свет упал на меня. Ослепил на мгновение. А затем Руж продолжила путь, не заметив. Впереди ещё что-то скрипело… Я продолжал медленно идти. Руж сделала круг, и осветила меня снова. И вновь продолжила своё дело, чем бы она там не занималась. Я осмотрелся под светом её фонарика. Это перекрёсток. Видны углы здания. И дорога уходила в четыре стороны. Руж не может выбрать, в какую сторону ей идти? А потому и носится из стороны в сторону? Или в чём дело? Что-то совсем не так… почему она меня не видит? Я шёл всё ближе. Скрип становился всё громче, всё ближе. И наконец, я разглядел. Это карусель! Вращается по кругу, и на одном из сидений лежит фонарик, вводящий меня в заблуждение! Я подошёл совсем близко. Дождался, пока фонарик довершит свой круг и окажется передо мной. Я взял с сиденья свой собственный потерянный фонарик. Тот, что я обронил в прошлый раз… Даже не знаю, как воспринимать этот знак. Спасибо за то, что вернула мне фонарик, но за то, что ввела меня в заблуждение, спасибо не скажу. И куда Руж могла пойти? Я посветил на дорогу направо. На дорогу налево. Абсолютно одинаковые… Я посветил на дорогу прямо. За каруселью та же дорога. Все три пути абсолютно одинаковые. Кто-то явно забыл для меня поставить здесь камень: «налево пойдёшь…». Карусель, поскрипывая, продолжала путь по кругу. Может, на ней что написано. Я не хотел отпускать Руж так просто. Мне удалось её заставить даже имя своё сказать! Я осветил стойку, столб, на которой карусель и крепилась. Вроде бы без надписей. Я посветил на ближайшее проплывающее мимо меня сиденье. Пусто. Я осветил следующее сиденье. Существо на том сиденье поморщилось от света, закрыло своё лицо руками, застонало… Я спешно отвёл фонарик в сторону. Может, не успел разбудить. Через мгновенье существо осветилось ярким как солнце светом. Меня ослепило. Я отвёл взгляд в сторону и уже сам закрылся от света руками. Но в этом свете было что-то прекрасное… надежда… тепло… даже чуть-чуть радости… Глаза привыкали к яркому свету. Существо… нет! Ангел тянулся ко мне. Я потянулся к ангелу. Оно схватило меня за руки. Нежно так схватило, как родная мама. Свет становился ближе. Наверно, так выглядит рай. Ангел позволил мне увидеть частичку рая. Мне бы очень хотелось, чтобы ангел позволил мне там оказаться… хотя бы ненадолго. Но разве я имел право что-то требовать от ангела? Но ангела не нужно было просить. Он тянулся всё ближе ко мне. Он открывал передо мной всё более широкие просторы рая. Я потревожил покой ангела, а тот всё равно одаривает меня счастьем. Разве не это чудо? Разве бескорыстное добро ангела – не чудо? И вдруг свет исчез. Померк. В глазах всё ещё играли блики, а ангел… нет! Существо, похожее на сильно обгоревшего человека, то снова вспыхивая, то вновь угасая, валялось на асфальте и корчилось от боли. Причём свет исходил лишь из глаз и рта, и нельзя было сказать, есть ли глаза у существа... Кровь существа стекала на асфальт, не добавляя новых красок. Там и так уже крови достаточно. А рядом стоял Коля. В руках его пистолет. Руки его слегка дрожали, но на лице играла улыбка. — Коля? Что… что произошло? – спросил я. — Это существо! Я это существо видел в прошлый раз, когда оказался в этом мире! – он выпустил из дрожащих рук пистолет, и тот звонко упал на асфальт. Затем Коля отошёл назад. Карусель крутилась до сих пор. Но когда на одно из её сидений сел Николай, карусель, наконец, остановилась. И скрип, на который я уже не обращал внимания, который я уже не замечал, прекратился. — Ты застрелил это? – спросил я, всё ещё пытаясь опомниться после произошедшего. Голова болит и думать не хочет. А состояние у меня, как будто ломка. Хочется снова этого света. – Как она на тебя не воздействовала? Тварь эта? — Я не знаю… Может, я привык к свету? Я целыми днями и ночами сидел перед ярким монитором. И образовался иммунитет… — Не неси чушь! — Ну, тварь ещё на тебя смотрела, а не на меня. Она медленно тянулась к тебе, когда я увидел пистолет у тебя под ногами и поднял его. Ни ты, ни существо на меня не обращали внимания, пока я не выстрелил. А существо по-прежнему билось в агонии на асфальте. Свет по-прежнему то вспыхивал, то гас. И с каждым разом вспыхивало все меньше и меньше света, как будто оно умирает.. Существо сейчас вызывало скорее жалость. А если вспомнить, как я себя ощущал перед ним, то становится страшно… А если бы Коли здесь не было? Что тогда бы стало со мной? Как будто бы это даже ещё страшнее – не знать, умрёшь ты или что-то другое с тобой произойдёт? — Витя! – крикнул Коля мне в ухо. — Что, блин? Не ори! Я просто задумался… — Это существо успело с тобой что-то сделать. — Я не знаю! – честно ответил я. — А я не спрашиваю, я утверждаю. — Да, у меня до сих пор в глазах блики, а на сердце сильное желание вернуться туда, откуда ты меня спас. Но ничего серьёзного! — отмахнулся я. – Как ты тут вообще оказался? — Саня тебя долго рыскал по всей кухне. Он просто упёрся рогами во фразу: «Быть такого не может!» — и строил идиотские теории. Ты своим исчезновением впечатлил нас всех. Ты ведь сам это сделал? Не само собой? — Просто стрелял. Это само происходит после… Блин, Коля! Это как знакомые тебе компьютерные скрипты! Ты совершаешь событие, за которым само собой происходит действие. И у тебя тоже должна быть такая фишка. Что ты делал именно перед перемещением? — Да мы просто бегали по дому за Сашей, убеждали его, убеждали. Тут он сказал: «Ладно, признаю, вы правы. Поехали отсюда!» — пошёл заводить машину, мы пошли за ним. Я не уверен, что он собирался уезжать, скорее тебя выманить… Он сигналил. Кричал. Мы с Леной просто стояли рядом и ждали. А затем мир начал меняться. Я стою в полной темноте. Вижу, кто-то вдалеке с фонариком туда-сюда носится. Мне показалось это ты. Иду я туда, иду… А вдруг бац, рядом с тобой вспыхивает та самая хрень светящаяся. А дальше ты всё видел. — Но он завёл машину, ведь так? И в прошлый раз ты исчез, когда завели машину, так? — А как теперь возвращаться? Здесь машин нету. Да и, я так посмотрю, нужен другой способ. Ты же не смог вернуться с помощью пистолета. Патроны у тебя не закончились. А других объяснений… — Дело не в этом. Мне удалось только что узнать имя той самой девушки, которую столько раз встречал в этом мире. Её зовут Руж. Она побежала от меня. А мной овладел азарт. Я думал, в любое время смогу вернуться. И побежал за ней… на свою голову… — И теперь ты не знаешь, где она? Ты в неё влюбился? Ведь не только за этим ты погнался за ней? — Нет, что ты! А впрочем, даже не знаю… Что-то в ней такого есть… Только мне с ней едва ли что светит. Она вся из себя секретная, и рассказывать ей что-либо запрещено. — Что будем делать? — Искать путь в реальность. Сначала тебе, а я уж как-нибудь смогу вернуться, — сказал я и поднял пистолет с асфальта. Достал обойму пистолета: восемь пуль и ещё одна в патроннике. Итого девять. +++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++