Symptoms

      Мы в туре уже почти месяц, похудели из-за почти ежедневных концертов и настолько вымотались, что даже не разговариваем друг с другом, после концертов отсиживаясь в номерах отеля. В Японии билеты раскупаются даже быстрее, чем в Корее.       Пару дней после последнего концерта первой части японского тура мы просто высыпаемся, не выходя из номеров. Я лежу морской звездой на кровати, и мне ничего не хочется делать. Даже музыку не слушаю, потому что устал от постоянного звука в наушниках-мониторах. К концу вечера я плавно перетекаю на диван. У меня большой номер с гигантской кроватью под пологом, шикарным кожаным диваном и плазмой почти во всю стену, даром, что я ей не пользуюсь.       Мне приходит сообщение в Какаоток. "Привет, как ты сегодня?" - пишет Он. "Вроде лучше, а ты?"- отправляю я. Через секунду приходит: "Я за дверью, откроешь?".       Я плетусь к двери, зевая. В принципе, я в нормальном состоянии, даже одет: футболка и джинсы, без белья, как и всегда, если не делю с кем-то комнату, но усталость дает о себе знать. Здесь мы всегда следим за тем, чтобы замки номеров были закрыты, все - таки это не общежитие, поэтому я долго вожусь с замком и наконец-то открываю дверь. На пороге стоит Он: слегка взъерошенный, в белой свободной домашней рубашке и светлых джинсах. Волосы влажные, похоже, Он только из душа. Я тяну Его за руку внутрь и закрываю дверь. - Я встал два часа назад, наконец-то выспался, - Он мило зевает, потягиваясь всем телом. - Ты, конечно, любитель поспать, а я встал в десять, остальное время просто валялся и смотрел в потолок. Хочешь, закажу еду в номер? - Я уже успел поесть перед душем, но закажи что-нибудь из алкоголя. Пиво, например. В последние дни я мечтаю об огромной кружке пива с соджу. - Тут только сакэ, - смотрю я в меню. - Тогда давай пиво и закуски. Я бы поел чипсов или что-то подобное, - Он устраивается на диване и кликает кнопкой пульта. Экран оживает. - Я не пользовался своим телевизором еще, а ты? - Тоже. Меня бесят звуки, - я слышу японский, кажется, показывают новости. - И меня, - Он переключает на какой-то американский боевик с японскими субтитрами. - Черт, иероглифы, - вздыхает Он. - Вот было бы здорово, если бы все было написано хираганой и катаканой, да ведь? - Не говори при Ки такое, он тебя убьет. Он же любит японский, а ты тут говоришь бредни, - я заказываю в номер пиво, чипсы и оливки.       Через какое-то время нам все приносят, и мы смотрим фильм уже вместе, пьем холодное пиво и закусываем чипсами. Он склоняет голову мне на плечо, а я кладу свою сверху. Он нежно поглаживает мою ногу чуть выше колена. Сначала мне кажется это совсем невинным, но потом я начинаю распаляться, и уже горю, когда Он встает и уходит в ванную, а затем возвращается через пару минут и допивает пиво залпом, плюхаясь рядом. - Все в порядке? - Удивленно спрашиваю я. Он чем-то очень взволнован. - Да, все нормально.       Он выключает телевизор, приподнимается с дивана и пересаживается на мои колени лицом ко мне. Я пораженно смотрю на Него, не понимая, что Он хочет сделать. Он тяжелый, выше меня и крепко сложен: крупные бедра и подкачанные ягодицы, широкие плечи и округлые мышцы груди. Его взгляд напряжён, а брови сдвинуты к переносице. Хочется провести руками по этим бедрам вверх до гибкой талии и сжать ее, властно показывая, что она моя. Но я не смею, и мои руки по-прежнему закинуты за голову. Воздух вокруг нас становится густым и раскаленным.       Он придвигается чуть ближе, но не настолько, чтобы сесть на мою промежность, и я Ему благодарен. Не знаю, как отреагирует на такую близость мое тело. Он упирается одной рукой мне в грудь, а второй аккуратно касается подушечкой большого пальца моей нижней губы. Я приоткрываю рот, смотря в Его глаза, а Он в свою очередь завороженно смотрит на мои губы, словно любуясь мной, по-настоящему любуясь моими губами и зубами, моим внезапно ставшим непослушным из-за Его взгляда языком. Я осторожно опускаю одну руку, мягко перехватываю Его запястье и отстраняю нежные пальцы от своих губ. Он не реагирует, все еще пристально смотря на мой рот. - Джинки, что ты делаешь?       Он, наконец, переводит взгляд на мои глаза, и я нахожу в нём темноту. Его глаза такие манящие, такие развратные, но в то же время осторожные. Они без слов спрашивают: «Хочешь ощутить, что такое настоящий грех?». Влажные волосы после душа, слегка влажная, еще не остывшая кожа, тонкая капля, стекающая по шее и ныряющая за воротник белоснежной рубашки. Зачем природа создала Его таким горячим и одновременно невинным? Очевидно, хотела поиздеваться над моими нервами. Я слаб в Его присутствии, настолько слаб, что руки трясутся, хотя я выпил не так уж много.       Он тянется второй рукой к моим губам, а я резко перехватываю и ее, разводя Его руки в стороны. Ничего не понимаю. Меня пугает то, что я вижу в Его темных, откровенных глазах. Нет, меня пугает то, что может случиться, если я им поддамся. И тут Он делает то, чего я не ожидаю. Он жадно приникает своими губами к моим, выбивая из легких весь воздух. Его рот обжигающе горячий, сладкий и влажный. Он страстно сжимает зубами мою нижнюю губу, и отрывается от меня, выпрямляясь. Я ловлю Его голодный и черный от желания взгляд. Разгон от спокойного Него до пылающего всего секунда. Черт возьми, если я не остановлюсь, то сгорю в пламени Его страсти. - Тебе так нравится держать меня, не давая коснуться тебя? – Низкий томный голос, из-за которого у меня мурашки от затылка до поясницы.       Жар распространяется по всему моему телу, от губ до паха, прокатываясь горячей пульсирующей волной. Я отпускаю Его руки, которыми Он тут же упирается мне в грудь и снова наклоняется, а я прикрываю глаза, ожидая поцелуя, но его все нет. - Ну, поцелуй же меня, - умоляюще шепчу я и открываю глаза. - Я не могу, - шепчет Он мне в самые губы, обдавая сладким запахом вперемешку с ароматом алкоголя, и смущенно опускает взгляд. - Почему? – Взволнованно спрашиваю я.       Мое сердце больно сжимается. Неужели Он сейчас скажет то, что разрушит наши отношения раз и навсегда? - Потому что, если я еще раз тебя поцелую...Боюсь, что не смогу во время остановиться, – Он так и не поднимает на меня глаза.       У меня сердце ускоряется так, будто я покорил гору, эхом отдаваясь где-то в животе, трепеща загнанным в клетку зверем. Я нежно касаюсь Его подбородка, приподнимаю лицо и заставляю посмотреть на себя. - Перестань хоть на мгновение контролировать себя, отпусти. Ты всю жизнь скрываешь эмоции. Как тебе вообще хватает на это сил?       Тяну Его к себе и аккуратно касаюсь губами кромки волос на висках, потом глаз, спускаюсь поцелуями по носу к губам и с наслаждением прижимаюсь к ним, мягко раскрывая. Мое тело протестует: в нем слишком много огня, чтобы я мучил его неспешными ласками, когда оно хочет подарить себе пепелище от страсти, вспыхнувшей внутри.       Он поддается, в этот раз трепетно, аккуратно сжимая футболку у меня на груди. Я запрокидываю голову на спинку дивана, а Он удобнее устраивается на моих коленях, не разрывая поцелуй. Мы выбираем привычный темп, но я чувствую, как с каждым движением Его губы становятся более жадными. Он все чаще обхватывает мои губы своими, широко раскрывая рот, словно пытаясь впустить меня в себя глубже или вдохнуть все мое дыхание без остатка нетерпеливым ртом.       И я решаюсь на то, на что не решался так долго, потому что знал: это может превратить наш поцелуй в то, что нельзя остановить ни мольбами, ни голосом разума, ни нашей с Ним вынужденной осторожностью. Я медленно и чувственно проникаю языком в Его рот и касаюсь Его горячего языка. Меня бьет электрическим разрядом страсти, Его, кажется, тоже, потому что мы отстраняемся, тяжело дыша и смотря друг на друга ошалелым взглядом.       Я, восхищённый произошедшим и желающий продолжения, тянусь к Нему за следующим поцелуем. Наши губы встречаются, и я осторожно касаюсь руками Его бедер чуть выше колен. Он вздрагивает, углубляя поцелуй, но не позволяя себе прикосновения своего языка к моему. Он медлит, сдержанно наслаждаясь губами, ставшими расплавленными и мягкими от жара Его губ. Нежно касается пальцами моей щеки, придвигая их ближе ко рту. Еще секунда и Его большой палец - в месте нашего горячего соприкосновения. Слишком приятно, чтобы пытаться бороться с желаниями, и я жадно обхватываю его губами, провожу по нему языком, вылизывая подушечку и пачкая слюной, и одновременно смотрю Ему в глаза.       Я не знаю, какой у меня взгляд, но я его наконец-то не скрываю, отпуская поводок всех своих откровенных чувств. Если возможно было бы съесть Его сейчас только одним моим взглядом, от Него определенно бы ничего не осталось. Он низко стонет мне в губы, приникает губами ко мне, трепетно гладит пальцем мой язык, потом убирает его, заменяя своим языком. Он такой горячий, что обжигает меня с первым же прикосновением, заставляя плыть в наркоманском экстазе. Мучительно долго и неспешно Он проводит языком по моему языку и резко дергается всем телом, дрожа. Все это слишком проникновенно для меня, и я теряюсь в пространстве номера, пытаясь найти себя хоть в какой-то его точке.       Мой член невозможно твердый, я ни разу не был настолько безумно возбужден как сейчас. Я впервые в полной мере чувствую его силу, насколько твердым и большим он может быть. И первый раз за все время я осознаю, как сильно желаю Его, как на самом деле ярко мое вожделение, и как оно животно по сравнению с чувствами, идущими из сердца. Я не уверен, чего конкретно хочу, потому что не могу представить себе чего-то большего, но ясно осознаю, что если не остановлюсь, то сгорю заживо.       Он снова отрывается от моего рта, а Его мокрые губы полыхают красным, и выгибается назад, показывая эротичную сильную шею с сеткой напряженных вен, а потом медленно выдыхает. Я смотрю на Его приоткрытый рот и сильно сжимаю мощные бедра, ощущая силу мышц. Хочу раздеть Его прямо здесь, на этом диване, хочу увидеть Его обнаженного, влажного и горящего страстью. Зверь внутри меня тихо урчит, ожидая приказа.       Я веду пальцами выше, к ягодицам, плотно сжимаю их и придвигаю Его ближе, практически к своему члену. Мне так хочется, чтобы Он ощутил моё каменное возбуждение. Его тело еле заметно дрожит от моих прикосновений. Я касаюсь еще выше, ощущая под рубашкой пресс, ребра, крупные мышцы груди, напряженные плечи. Он опускает руки вдоль тела. Неужели это сигнал к тому, чтобы продолжить? Я не уверен, но решаюсь попробовать. Я аккуратно касаюсь верхней пуговицы рубашки, расстегиваю ее, медленно перехожу к следующей. Мои пальцы дрожат. Готов ли я сам к тому, что делаю?       Как мы до этого дошли? Вчера мы едва касались друг друга, не разрешая себе большего, а сегодня я осмелел настолько, что раздеваю Его. Его, такого невинного, такого нежного, такого трепетно-сладкого, оказавшегося вдруг куском огненного метеорита в руках. Еще пара пуговиц, не решаясь коснуться обнажившейся полоски бледной кожи... Эта белоснежная, выгнутая шея, как будто специально выставленная напоказ перед моим оголодавшим взглядом, так сильно меня манит. Я не могу больше сдерживать свои желания, лишь утыкаюсь в эту шею носом, вдыхаю Его сладкий, кружащий голову запах и шепчу: - Черт, что же ты делаешь, Джинки? Зачем даешь мне себя касаться? – Я жадно прижимаю Его к себе за талию, а Он касается моих волос, зарывается в них пальцами, опуская нос на мой затылок, и шумно вдыхает мой запах. - У меня к тебе тот же вопрос, Джонги, - шепчет Он мне в волосы, прижимаясь и обнимая меня за голову.       Мы сидим так какое-то время, забыв обо всем. Он осторожно поглаживает меня за ухом, а я млею от этих прикосновений, и по моей спине бегут мурашки от Его слов и тембра голоса. Безумная звенящая страсть уступила место трепетной нежности. И мне ее совсем не жаль. - Я люблю тебя, Джинки, так сильно, что не могу выразить словами. - Я знаю, Джонги, я знаю, - тихо бормочет Он мне в волосы, берет меня за подбородок и поднимает голову, чтобы взглянуть в мои глаза. Я вижу Его обеспокоенный и мягкий взгляд. Он касается губами моего лба, затем бровей, целует виски и уголки глаз, нос, мило чмокая в самый кончик, затем подбородок и совсем невесомо в уголки губ. Я таю от Его нежности и не верю в то, что происходит. - Я люблю тебя, господи, как же я тебя люблю! - Шепчу я, не открывая глаз. Слезы стекают по моим щекам. Я ощущаю, как Он дрожащими губами собирает их, не давая скатываться к линии подбородка. - Прошу тебя, не плачь, - мягко умоляет Он меня.       Я слышу в Его голосе надрыв и открываю глаза. По Его лицу тоже текут слезы. Я нежно касаюсь пальцами влажных дорожек, стирая их. - Это ты мне говоришь? – Спрашиваю Его, улыбаясь. - Я плачу, потому что плачешь ты, - робко говорит Он, скрывая от меня взгляд. - Я плачу от счастья, глупый, - я пытаюсь заглянуть в Его глаза. - Правда? - Удивленно спрашивает Он, смотря на меня. - Конечно. Я счастлив. Каждая секунда рядом с тобой делает меня бесконечно счастливым. Я счастлив, что могу целовать тебя, что могу признаваться тебе в любви. Я счастлив, что ты чувствуешь себя комфортно рядом со мной. Ты же чувствуешь себя комфортно? - Да, Джонги. Просто, когда ты говоришь мне о любви, мне стыдно, что я не могу дать тебе тот же ответ. Пока не могу, – Он грустно понурит голову.       Мое сердце отзывается болью. Знаю, что Он меня не любит, знаю, что мои чувства не взаимны, но я даже не мечтаю о том, чтобы услышать из Его губ слова любви ко мне. Мне достаточно того, что я Ему нравлюсь, лишь надеюсь, что не перегибаю палку со своей любовью. - Не переживай, любимый, я не настаиваю на твоих признаниях, просто хочу, чтобы тебе было хорошо. Поверь, я никогда не потребую от тебя того, чего ты не сможешь мне дать, – я опять прижимаюсь к Его шее носом, сладостно вздыхая и обнимая за талию. - Спасибо, - благодарит Он меня и отвечает на объятия. - Ты так невообразимо пахнешь, что у меня кружится голова, а твои волосы такие мягкие, и я не хочу их отпускать. Мне кажется, я всю жизнь готов их гладить, как и целовать твои горячие, вкусные губы, - Его дыхание сбивается, и я вижу, как быстро прыгает Его сердце в венке прямо передо мной.       Я не выдерживаю такого соблазнительного вида и ласково провожу носом дорожку от Его шеи до уха, от чего Его тело трепещет. У шеи Его аромат еще более концентрированный, и я шепчу: - Знаешь, твой запах преследует меня по ночам.       После моих слов, Его губы приоткрываются, и с них чуть не срывается стон, который я так мечтаю услышать. – Почти каждую ночь... но даже в самых жарких снах ты не даешь мне коснуться твоей шеи языком.       Я опускаюсь к ямке между ключицами носом. Она такая эротичная, как и сами ключицы, слегка приоткрытые из-за того, что я почти полностью расстегнул рубашку. Я дрожу всем телом, когда наконец-то позволяю себе провести языком от ямки до кадыка. Его кожа невыносимо мягкая и гладкая, пахнет сладким ванильным сиропом и на вкус, словно пряный леденец. Я несдержанно стону в Его шею и прикусываю влажную кожу у кадыка, и сквозь звенящий от напряжения воздух вокруг нас я наконец-то слышу Его низкий возбужденный стон, и замираю, оторвавшись от шеи, пожирая глазами Его приоткрытый рот и дрожащие ресницы. Единственное, о чем я сейчас думаю, кроме Его красоты и нежности, это: «Я хочу заставить Его еще раз это сделать, бесконечное множество раз. Хочу заставить Его стонать от моих прикосновений и поцелуев». - Боже, как же ты прекрасен, - мой мягкий шепот. - Если ты не перестанешь быть таким невообразимо прекрасным, я не знаю, смогу ли сдержать свои губы и руки.       Он выдыхает и хрипло, низко произносит: - Так не сдерживай, - и смотрит своим горячим, пристальным взглядом, толкая меня на грех.       Я срываюсь и жадно прижимаю Его к себе, пересаживая на промежность и давая почувствовать ягодицами свое твердое возбуждение. Он несдержанно стонет, а потом делает то, чего еще никогда не делал, - облизывает мои приоткрытые губы от подбородка до кончика носа, а потом еще раз и еще, не останавливаясь. Я низко хриплю, чувствуя горячий язык на губах и подбородке и видя перед собой влажный нежный рот и белые кромки зубов. Мои губы дрожат от возбуждения, и я прикусываю нижнюю, чтобы не сорваться и не сделать то, что Его напугает. - Если ты продолжишь кусать ее, то…       Жарко шепчет Он и снова целует, жестко впиваясь в губы и воюя с моими зубами за право укусить нижнюю, нетерпеливо стонет и обхватывает губами весь мой рот, нежно и плотно, влажно втягивает мой язык и ласкает его внутри своего рта языком. Это немыслимо приятно, настолько, что я чувствую, как дергается мой живот где-то глубоко внутри, в том месте, которое я никогда в жизни еще не ощущал.       Неужели, это то, чего Он реально желает? Настолько горячего, страстного и до безумия откровенного? Как же долго Он скрывал это. Он ведь до меня ни с кем не целовался, но Его рот такой восхитительный и умелый. Я никогда такого не пробовал, ни с кем другим, - таких ненасытных поцелуев. Бывают ли на свете ещё подобные поцелуи? Сомневаюсь.       Целуя Его губы, я расстегиваю последнюю пуговицу рубашки, отрываюсь и резко скидываю ее с плеч, открывая Его грудь. Он отклоняется, призывно выгибаясь и опирая руки на мои бедра выше колен, и смотрит в мои глаза, которыми я жадно рассматриваю Его плечи, ключицы и ложбинку между двумя грудными мышцами. Я знал, что Он не бреет подмышки, но никогда не думал, что меня это может так заводить. Сейчас, наедине, лишь вдвоем, когда Он разрешает смотреть на Него так, как мне хочется, откровенно и долго, эта маленькая особенность кажется мне безумно притягательной.       Его тело под моим жадным взглядом начинает разгоряченно трепетать, а мой взгляд скользит к самому интимному - к нежным маленьким соскам. Они так сильно напряжены и цвета закушенных алых губ. Так вот какой Он, когда возбужден: самые нежные места Его тела краснеют. Он выгибается в пояснице сильнее, и с Его губ срывается тихий стон. Если я всего лишь смотрю на Него, а Он уже весь горит от страсти, то, что будет, если я коснусь?       Сдерживаясь, я скольжу взглядом ниже, по ребрам, изучаю пресс: проработанный, красивый и четко очерченный верхний и нижний, которого почти нет, а вместо него мягкая округлость живота. Невозможно жарко - это безумное сочетание силы и нежности. Я ласкаю взглядом гибкую талию и аккуратный пупок, от которого идут тонкие темные волоски, уходя к кромке джинс. Слева от пупка нахожу небольшой шрам от аппендицита, а ведь я даже не знал, что у Него он вырезан. Он опять тихо и мягко стонет, сжимаясь, и тянется рукой к животу, пытаясь прикрыться. Дышит часто, почти задыхаясь. - Не смотри туда, - просит Он, прикрывая шрам и тонкую полоску волос. - Почему? - Хрипло спрашиваю я. - Это слишком для меня.       Я аккуратно беру Его за запястье и отодвигаю руку, а Он краснеет, но послушно раскрывается. Его кожа такая белоснежная, тонкая и гладкая, и у Него нет волос на теле, нигде, кроме подмышек и полоски волос от пупка. Как Он может быть таким? Мужественное, сильное тело, но кожа такая мягкая и светлая. Он весь влажный, напряжённый и горячий, а скинутая с плеч белая рубашка, не дающая Ему обнажиться полностью, делает эту картинку чересчур сексуальной. Я хочу коснуться Его везде, но мне страшно, что я сделаю что-то не так. Вспоминаю слова массажиста о том, что Ему будет так же, как мне, когда касаются моей мошонки. Но почему – то сейчас я даже не могу вспомнить, как это было. Если и представляю прикосновения к ней, то лишь Его пальцев. Как только эта картинка проносится в моей голове, я стону, откидывая голову на спинку дивана. - Я хочу тебя, - срывается с моих губ, прежде чем я успеваю их остановить. - Я хочу тебя, Джинки, - повторяю я, чтобы не струсить.       Он не отвечает, но я вижу, как дрожат Его короткие ресницы и приоткрытые губы. Я тянусь к Нему пальцами. Мое первое прикосновение, и я с восторгом замираю, ощущая трепет Его сладкого тела. Касаюсь ребер, мягко ведя полоску кончиком пальца. Он измученно выгибается, дрожа, и тихо стонет. - Джонг, - еле выговаривает Он мое имя, сквозь нестройное дыхание. - Что ты...?       Его тело так сильно натянуто, словно в любую секунду готово распасться передо мной на миллион разноцветных осколков. Я никогда не видел такой откровенной чувственности. Когда я нежно провожу пальцем по другой стороне грудной клетки, Он стонет высоко, резко и надрывно дергаясь от моего мягкого прикосновения. - Что ты делаешь со мной, с моим телом? Почему я...? - спрашивает Он меня, загнанно дыша.       Я молча продолжаю ласкать Его одним пальцем, проводя мягкую линию сбоку от соска и почти до пупка. Он трясется, покрываясь мурашками, и стонет в этот раз слишком громко. Слишком громко и слишком сексуально. Я никогда не видел, да и не слышал, чтобы кто-то так реагировал на прикосновения. Так открыто и так чувственно. - Я не знаю, что с моим телом. Почему оно...? - Он напуган своей слишком сильной реакцией. Признаться, я тоже немного напуган.       Возможно, это то, что и имел в виду массажист. Он был зажат так долго, пытаясь не реагировать на желания тела. Массаж же дал результат, и всё пришло в норму, но, похоже, после расслабления Его тело стало чересчур, слишком, чувствительным. А, может быть, оно таким и было когда-то, просто Он забыл об этом. Но сейчас, я рядом и могу успокоить Его, могу объяснить, что это нормальная реакция, и что нечего бояться, хотя сам в этом не уверен. Мне только нужно не сорваться, потому что я буквально плавлюсь от понимания того, что именно мои прикосновения сводят Его тело с ума, что никто никогда до этого так Его не касался, что я - тот, кому Он впервые доверился. - Оно такое, потому что ты хочешь, чтобы я прикасался к тебе, - нежным шепотом говорю я, пытаясь быть не слишком настойчивым. - Не бойся, любимый, я буду нежен...       Он стонет, прикрывая глаза, словно давая разрешение, поэтому я касаюсь живота и провожу пальцами до кромки джинс. Он снова вздрагивает, крепко сжимая пальцами мои ноги и судорожно дыша, и смотрит в потолок комнаты, позволяя своему телу плавиться от моих прикосновений. - Ты мне веришь? - спрашиваю я едва слышно. Секундная задержка, и я слышу Его тихое и хриплое: "Да".       Оно мне было необходимо. Я наклоняюсь к Нему, заводя руку назад к спине, мягко касаюсь, ощущая мурашки, ползущие вдоль Его позвоночника. Это так сильно меня распаляет, что я прижимаюсь к Его телу своим, жарко целую покрытую испариной шею и рычу, не пытаясь больше даже сдержаться. Он, дрожа, выпрямляется, хватаясь за мои плечи, Его ладони горят.       Я аккуратно веду пальцами по позвоночнику, он почти такой же чувствительный, как и живот, а Он кусает губы, чтобы не стонать слишком громко, но я прерываю Его и жадно целую в губы, ощущая, как нежное тело бьется в моих объятиях, пока я ласкаю кончиками пальцев поясницу. Он мычит мне в рот, надрывно выдыхая. - Не сдерживайся, прошу. Я хочу слышать, как тебе хорошо, - шепчу я на ухо, отчего Он дергается. Значит, уши – еще одна Его эрогенная зона, как и все тело, похоже. – Тебе нравится, сладкий? – Я нежно прикусываю мочку.       Он опять дергается, а я ощущаю новую волну колючих, обжигающих мурашек на Его спине. - Еще, – шепчет Он еле слышно, а потом, когда я влажно проникаю в ухо языком, стонет на выдохе, сильно сжимая мои плечи. - Что? - Я в таком тумане желания, что не слышу Его просьбы, покрывая поцелуями шею, ключицы и начало груди. - Еще, Джонги, пожалуйся, - жалобно просит Он меня. - Еще? - переспрашиваю я. - Еще что? – Мучаю Его своим шепотом. – Может, хочешь, чтобы я раздел тебя полностью прямо здесь, на этом диване?       Он задыхается от моих слов, ловя раскаленный воздух легкими. Мне так неприятно из-за того, что ширинка больно впивается мне в пах, давя на эрегированный и влажный от смазки член, на котором Он сидит сверху своими соблазнительными ягодицами, и я заставляю Его встать с моих колен, которые уже гудят от напряжения, а сам еле поднимаюсь и толкаю Его к комоду, стоящему слева от дивана. Он садится на него, не снимая рубашки, ставит руки по обе стороны от ягодиц, облокачиваясь спиной о стену. Я одним движением снимаю футболку и кидаю ее на диван, давая Ему возможность рассмотреть все, хотя Он уже столько раз видел меня практически обнажённым.       Мне жарко от Его взгляда. Я знаю, что смотрю на Него также. Знаю, как выглядит мой голодный взгляд. Я, в отличие от Него, столько раз демонстрировал его на выступлениях и на передачах. Знает ли Он как выглядит Его взгляд? Если бы Он знал, Он бы точно не стал смотреть на меня так, как сейчас.       Он изучает мои руки, скользит взглядом по каждой выпирающей вене на моих плечах, предплечьях, кистях и пальцах. И, да, я в курсе, что они сексуальны. Он поднимает глаза к моей груди, обводит взглядом ореолы сосков, потом - ниже, к прессу и пупку, бесконтрольно сжимая свои ноги от возбуждения, когда достигает глазами крупных струящихся вен, начинающихся чуть ниже пупка и стекающихся пульсирующими реками к кромке низко спущенных джинс. Его кадык дергается, когда Он сглатывает слюну, а язык облизывает красные от поцелуев губы, когда Он смотрит прямо на мою промежность и большое пятно смазки на джинсах. - Ты знаешь, что сложен как греческое божество? - Его голос никогда еще не был настолько хриплым и низким. Мой член дёргается, а я хмыкаю, пытаясь скрыть слишком сильную страсть. - Не говори ерунды, – провожу пальцами по волосам, закусывая нижнюю губу, и улыбаюсь Ему своей фирменной хищной улыбкой. Он всхлипывает, напрягаясь. Так все - таки она действует на Него! Как же хорошо Он скрывал это от меня! Я медленно приближаюсь, а Он испуганно вжимается в стену за комодом, смущенно опуская глаза на свое открытое передо мной полуобнаженное тело.       Я подхожу вплотную, спускаю Его рубашку еще ниже, фиксируя руки на уровне локтей и заставляя Его оторвать спину от стены, и осторожно раздвигаю сильные ноги. Мне не хватает смелости посмотреть на Его промежность. Я не уверен, что сдержусь, если увижу пятно смазки на Его джинсах. Он дрожит, смотря на меня снизу вверх, а я не даю Ему времени передумать, касаясь Его губ губами и сразу же проникая в горячий рот языком. Я целую Его, наслаждаясь тем, как Он задыхается, аккуратно дотрагиваюсь до бока и пододвигаю Его ближе к себе, а потом тянусь руками за спину, прижимаюсь крепче, целуя более страстно, не давая вздохнуть. И в конце концов я все - таки решаюсь подхватить Его под крепкие ягодицы и жадно прижаться своей промежность к Его. - Боже, Джинки, какой же ты твёрдый и чертовски большой! - Выстанываю я эти слова Ему в губы, еще теснее прижимая к себе и не желая отпускать. - Я такой всякий раз, когда ты рядом, – шепчет Он мне откровенно.       Я отрываю руки от ягодиц, усаживая Его обратно на камод, но не отодвигаясь от Него ни на секунду, не желая терять тесного контакта. Я поднимаю Его голову, впиваюсь губами в шею, тяну языком выше и проникаю им в ушную раковину. Он низко продолжительно хрипит, а я чувствую своей промежностью, как дергается Его огромный ствол.       Я догадывался, что у Него большой, потому что в начале карьеры была куча сплетен в интернете и еще фоток, которые подтверждали эти сплетни. Ему все это быстро надоело, и Он стал носить утягивающее белье и на концертах, и, возможно, даже в обычной жизни. Но я до конца не осознавал, какой у Него размер. - Какой же ты горячий, Джинки, - шепчу я Ему, и меня бьет дрожь желания. – Хочу облизать тебя всего, но не знаю, с чего начать. Может быть, с твоих нежных бедер? – Спрашиваю я и страстно целую Его губы. - Я бы хотел тебя обнаженным на своей кровати в общежитии, а, может быть, даже на кухонном столе.       Его тело вздрагивает. Стол? Хм, а я никогда бы не подумал, что Его может возбуждать такое. Мой горячий мальчик. - Ммм, тебе так хочется на столе? Ты будешь выгибаться, а я ласкать языком твое тело везде, где захочу, пока ты не закричишь от наслаждения, – заканчиваю я совсем откровенно. Я осмелел в своих словах, до этой секунды не осознавая, чего действительно хочу. Видимо, мои тайные желания - тайна даже для меня. - Если ты продолжишь говорить это… - Он пьяно цепляет взглядом мои глаза. - То я... - Его голос звучит придыхательно и страстно, а грудь вздымается в диком темпе. - Кончишь для меня? – жарко и низко шепчу я Ему в ухо. - Ты даже не представляешь, как я хочу этого, сладкий.       Я пылко целую ключицу и спускаюсь ниже по груди. Секундный вздох, и я мягко касаюсь Его нежного, призывно пылающего соска губами. Он соблазнительно выгибается, а я аккуратно сжимаю в пальцах Его рубашку, натягивая так, чтобы Его руки еще больше сошлись сзади. Он теряет точку опоры и, касаясь головой стены, выгибается еще сильнее, а потом замирает от очередного прикосновения моего языка к соску. Он почти на грани, а с Ним и я.       Моя голова плывёт, а я на секунду оставляю Его сосок в покое и дую на него, от чего все Его тело покрывается крупными мурашками, и Он хрипит. А затем не сильно, но чувствительно прикусываю горошинку зубами и вижу волны удовольствия, насквозь пронзающие Его тело. Живот нервно напрягается, бедра рывками подаются вперед. Я поднимаю голову и всматриваюсь в Его красивое лицо, на котором отражается удовольствие оргазма. Его тело бьется, на джинсах по промежности все становится влажным. Он кончает бурно и долго, а Его стон настолько придыхательный и нежный, что я кончаю следом. У меня кружится голова, а сам я рычу, жадно впиваясь в Его белую шею зубами.       Мы долго приходим в себя. Я прижимаю Его трясущееся тело к себе за талию, а Он глубоко дышит, обхватив меня ногами, потому что Его руки до сих пор запутаны в рубашку, которую я так с Него до конца и не снял. - Джонг, - хрипит Он. - Что ты сделал со мной? - Любил тебя, Джинки, - нежно отвечаю я и мягко дую на Его вспотевшее, разморенное оргазмом лицо. - Кажется, я выпил слишком много. У меня голова кружится, - Его глаза все еще в тумане прошедшего удовольствия. Мне так нравится смотреть в них, понимая, что именно я заставил их быть такими. Я готов любоваться этим всю свою жизнь. - Это не алкоголь, это мои губы и руки. Тебе не нравится? - Лукаво улыбаюсь я, отстраняясь и давая Ему найти ногами пол. Он с трудом слезает с комода, покачиваясь, а я мягко помогаю Ему устоять. - Ты должен был заранее предупредить меня, что... - Он вспыхивает и замолкает, не договорив, опять превращаясь в сладкого смущенного мальчика. Не верится, что Он - тот, кто кончал так бурно и был таким горячим пять минут назад. Сейчас Он просто самый милый на Земле. - Что сведу тебя с ума? - заканчиваю я смело. Надеюсь, что это так, что это правда. Он краснеет еще ярче. - А если бы я предупредил, то что бы ты сделал? Отказался?       Я смотрю, как Он выпутывается из рубашки и сжимает колени, пытаясь скрыть мокрое пятно на джинсах. - Я бы подумал еще раз, – нервно смеясь, говорит Он. Я беру Его за подбородок и жарко шепчу в самые губы: - Я видел, как ты кончал, любимый. Тебе не получится меня обмануть, - и целую Его тесно и жадно, а потом отпускаю, а Он часто дышит, смотря мне в глаза. - Как я кончал? - Спрашивает Он, соблазнительно улыбаясь. А вот и горячий Джинки. - Долго и сладко, малыш. Запомни, всякий раз, когда я буду любить тебя, ты будешь кончать также долго и сладко, как сегодня. - Ох, - Он прикрывает руками красное лицо. Ненадолго хватило смелого Его. - Тебе помочь помыться? - Спрашиваю я вкрадчиво. - Нет, я сам, - смущенно отвечает Он. - Ты дашь мне полотенце и одежду? - Конечно. Душ слева, - я указываю пальцем на дверь ванной.       Остаток дня мы проводим в кровати, заказав в номер еду. Он такой нежный, расслабленный и обалденно мягкий, а Его глаза так ярко светятся, как миллиарды звезд в ночном небе. Он солнечно смеется, а я просто люблю Его, как и каждый момент своей жизни. 누가 날 도와줘 비상사태 (Прошу, кто-нибудь, помогите, это срочно,) 온 몸에 열이 올라 그댈 본 후로 (После встречи с тобой все мое тело полыхает,) 가슴이 뜨거워 손이 델 정도니 (Мое сердце так горячо, что я обжигаюсь,) 내 사랑 책임져요 (Будь в ответе за мою любовь.)