Вот песня о Бичах (что злобных змей сильней)

Он положил голову на стол и пробормотал: — Ничего не выходит. Я сочувственно хмыкнул и перешел к следующей лампе. Мне осталось доделать еще только два ряда, и комната была последней в этом крыле. Парень вздернулся, как от неожиданности, и я понял, что он обо мне забыл. Он посмотрел на меня задумчиво и спросил: — Можно задать тебе вопрос? — Ну да, — ответил я и начал вкручивать новую лампу, пытаясь при этом не выронить плафон. — Вот, например, если бы ты был — гипотетически, конечно — рабом, гнущим спину на строительстве огромного здания — ну, скажем, пирамиды, — он оторвал взгляд от разложенных на столе бумаг и принялся вертеть в пальцах ручку, — и у тебя появился бы шанс выгравировать что-нибудь на одном из каменных блоков, что бы ты написал? Это был какой-то очень конкретный гипотетический вопрос. Я на минуту оторвал руки от лампы, честно его обдумывая. — Тут есть два варианта, — решил я и вернулся к работе. Он резко вскинул голову и с интересом на меня уставился: — Какие варианты? — Зависит от того, кем этот гипотетический «я» был — ученым или простым человеком. — Ну вот, эта лампа готова, и я закончил ряд. Я слез со стремянки и передвинул ее. — Если обычным человеком, то что-нибудь типа «я тут был». А если ученым, то, вероятно, цитату из известного текста, поэму, отрывок песни — что-нибудь знаменитое и прекрасное. — Ну конечно! Песня! Гвефирн — это песня. Я должен был догадаться. — Он снова разговаривал сам с собой и торопливо записывал. — Баллада, — автоматически поправил я его, принимаясь за вторую лампу. Вот снова он головой дергает. — Г’эфиррн, — выговорил я, чуть смазав первый слог и растянув «р». — Это не песня, а баллада. — Я скорчил гримасу. — На самом деле даже не баллада, но в английском языке нет такого понятия. Что-то вроде «напевный рифмованный рассказ», но с определенным оттенком значения. Образный, обычно трагический. На историческую тему. — Я пожал плечами, из-за чего плафон малость вздрогнул. Я остановил его и вывернул полностью. — Иногда их кладут на музыку, но не обязательно. — Угу. — Теперь этот умник определенно на меня пялился. — И откуда тебе это известно? — Язык знаю, — отмахнулся я. А потом предложил ему заняться кое-чем похабным, незаконным и физически невозможным с козой, просто чтобы глянуть, поймет он или нет. Кстати, где вообще он взял текст гвефирн на тари, вот в чем вопрос. Он смотрел на меня со сложным выражением лица. — Что… Это ты сейчас..? Неважно. — Он оглядел комнату, пытаясь сменить тему. — У тебя интересный акцент. Я фыркнул. — У меня нет акцента. У тебя — есть, и довольно хреновый. — Я посмотрел вниз — он выглядел так, будто кто-то шлепнул его по лицу мокрой рыбой. Не, ну правда, произношение у него было кошмарное. Я закончил с последней лампой в этом ряду и полез спускаться. — Хочешь, я тебе прочитаю? Я подошел к столу, он молча протянул мне лист бумаги. Я пробежал его взглядом. — Хм. Это о том, что каких-то людей — я так понимаю, твоих гипотетических рабов — страшно притесняют, но однажды придет их великий лидер и «лорд света» и освободит их. — Я хмыкнул. — Ну а сама баллада очень так себе. Если нужны приличные стихи, почитай лучше что-нибудь авторства Джакалин. Или Корвина. — Я вернул ему лист и пошел добивать последний ряд. Он с энтузиазмом схватил еще бумаги: — Здесь сказано, как именно их угнетают? И кто? — Что-то о человеке «с пылающими рукой и глазом». Правда, вариант языка довольно искаженный. И грамматика вся перемешана. Он прищурился в мою сторону: — Неужели. Я утвердительно хмыкнул, и наступила тишина. Две последние лампы, и все. Я прибрал инструменты, сложил лестницу и пошел. Он меня окликнул: — Секундочку. — Я повернулся. — Не мог бы ты уделить мне пару минут? Пойдем со мной. Я настороженно кивнул. Возможно, конечно, ему еще что-то надо было перевести, но это могла быть и ловушка. Однако Фракир как всегда обвивал мое запястье, и еще у меня были ножи, так что я не слишком беспокоился. Я последовал за ним — мы пересекли холл, спустились на лифте на несколько этажей и зашли в просторный кабинет с длинным столом, за которым сидели какие-то люди — на мой вкус, слишком много. — Явился наконец! — махнул ему с дальней стороны стола мужик прилично за сорок и с сединой в волосах. — И даже не слишком опоздал! — Ну, э… — мой блондинчик потупился. — Меня вроде как задержали. Но! — И это прозвучало как «Эврика!», — Это очень важно! Ты не поверишь, что случилось! Ребята, познакомьтесь, — он запнулся, вероятно, осознав, что не знает моего имени. — Мерль, — сказал я, шагнув к столу. — Мерль Кори. На мгновение все замолчали. —Что он здесь делает? У него хоть какой-то допуск есть? — спросил лысый во главе стола — наверное, старший по званию. Остальные тоже насторожились. Как же я не люблю военный образ мыслей! Чересчур ограниченный и предвзятый. Я проверил заранее подготовленные заклинания. — О, — сказал мой гид, — об этом я не подумал. Я фыркнул. Парень был ну настолько не военным! Седой мужик помотал головой: — Дэниэл, кончай уже таскать сюда всех подряд. — Он прервался на секунду. — Как он здесь оказался, кстати? — Я менял лампочки, — сказал я. — Вы переходите на новые, энергосберегающие. Народ недоуменно заморгал. — Дэниэл. Объясни. — Ну, — Дэниэл взволнованно забегал по комнате. — Я работал над переводом для П… того текста из последней экспедиции. Ну помните, древняя поэма? — Он сильно выделил голосом слово «древний». — Я читал его вслух, чтобы почувствовать ритм, потому что это же песня, и он, — указывая на меня, — исправил мое произношение. — Снова повис момент тишины, и Дэниэл кисло добавил, — И сказал, что у меня кошмарный акцент. — Точно кошмарный, — заверил я его. — Ты говоришь так, будто никогда не слышал, как это произносится. — Он говорит на… — подала голос женщина, тоже блондинка. Дэниэл закивал: — А потом он сказал мне идти на… ну, я не все разобрал, что-то про «изогнуться» и коз. — То есть, если я правильно понял, — встрял седой, — неизвестно откуда взявшийся пацан… — Простите! — прервал я. Он проигнорировал меня и продолжил: — …настолько хорошо знает язык Древних, на котором на этой планете никто не говорит, что умеет на нем материться? Я моргнул: — У вас тут нет языков, производных от тари? Хм. — Я знал, что хаоситские языки у них были, даже изучал «Древнеегипетский язык и культуру» в колледже, и полагал, что на тари здесь тоже когда-то говорили. Как правило, в каждом Отражении знали или оба языка, или ни одного. Это, похоже, было исключением. — Что такое «тари»? — спросила женщина. — Язык так называется, — откликнулся я. — А вы его как зовете? — Ну, — с готовностью принялся объяснять Дэниэл, но его прервали. Опять. Этот Седой начинал действовать мне на нервы. — Что значит «у вас тут»? И «вы зовете»? — он с подозрением прищурился. — Ты откуда вообще? — Из Калифорнии, — бодро ответил я. По-моему, никто не поверил. Седой уставился на меня и, не отводя взгляда, сказал: — Эй, генерал. Джейкоб же еще здесь, да? — Да, — сказал лысый. Точно, старший по званию, я был прав. — Он собирался отбыть через час, но, думаю, не откажется погостить подольше. — Он встал и заговорил с одним из стоящих за дверью солдат. Тот исчез, и генерал вернулся на свое место. — Так, сынок, расскажи, как ты здесь очутился. Прямо к делу, значит. — Я только что закончил Беркли, и друг сказал мне, что нашел отличную работу на лето, но ему нужен напарник с электротехническим образованием. Мы пришли, поменяли лампы, а потом меня притащили сюда. — Вот, пускай поразмыслят немного. Я тем временем разглядывал парня, который до сих пор не сказал ни слова. Он был высокий, чернокожий и с золотым символом на лбу. Сидел он совершенно спокойно, но что-то с ним было не так. Я вызвал Логрус. У него в животе обитало… что-то. Я не мог разглядеть, что. Вроде как клубок Логрусовой нити, похоже на… змею! Змея Хаоса. Я сглотнул. Чудно. Я отпустил Логрус и задумался. Змеи Хаоса были не слишком опасны, но в последнее время опять стали причинять неприятности. Они вечно вынашивали нелепые идеи насчет захвата всевозможных Отражений. Лично я их ненавидел, но Дворы терпели, потому как они жутко раздражали Амбер. Люди, скорее всего, знали о Змее. Она была еще в личиночной форме, и гигантский карман для вынашивания трудно было не заметить. Но, может, их все-таки предупредить? Я не успел даже рта открыть. В комнату вошел еще один человек — должно быть, тот самый Джейкоб. — Джордж, — начал он, — если Джек опять сотворил какую-то глупость… — Он запнулся, заметив меня. — Это еще кто? — спросил он резко. — Мерль Кори, — ответил я. — Рад знакомству. — Джейкоб Картер, — автоматически ответил он. — И что конкретно ты тут делаешь? Я пожал плечами: — Понятия не имею. Тут заговорил генерал Джордж: — Мы надеялись, Джейкоб, ты сможешь нам сказать, откуда он. Джейкоб бросил на меня удивленный взгляд: — Э? — Он говорит на языке Древних, — подсказал Седой. Имена, ребята, мне нужны имена! — Свободно говорит. Джейкоб снова на меня уставился: — Э… Пока он переваривал информацию, я снова вызвал Логрус. Я успел только убедиться, что да, у него в голове торчит Змея Хаоса, как он завопил с этим их характерным эхом в голосе. Ага, точно, Змея в голове. — Сын Змеи, Лорд Хаоса! — прошипела Змея, попятившись. — Ну да, — подтвердил я. — Что с того? — Именем Змея, я изгоняю тебя! Изыди! Я заржал. Я смеялся так сильно, что у меня живот заболел. Она что, серьезно попыталась изгнать Лорда Хаоса? Словами? Змея запнулась. — Ты…ты еще здесь? Я улыбнулся, все еще веселясь: — Да. Да, я здесь. Но не собираюсь на тебя нападать, угомонись. Кстати, — сказал я, — вы, ребята, сейчас у дворов в фаворе. Хотя Джулиан, говорят, собирался на змеиную охоту. Змея отступила еще дальше: — Амберский Бич! — А, я и забыл, что вы его так зовете, — сказал я, покачав головой. Дядя Джулиан ненавидел Змей всеми печенками и взял за правило временами устраивать им резню, особенно если они начинали чересчур уж наглеть. — Эй, Селмак! Что происходит? — снова влез Седой. — Можно начинать волноваться? Ага, эти ребята знали о змеях, так что, конечно, должны были знать и о той, что вынашивал их товарищ. — Волноваться совершенно не о чем, — сказал я всем сразу. — Я тут проездом. — Слава богу, — выдохнул Джейкоб — носитель. — Я не очень понимаю, что это за Амбер и Хаос такие, но Селмак тут забилась куда-то в угол и паникует. — Извините, — чистосердечно сказал я. — Но я тут и в самом деле не ради охоты или там оглашения приговора. Хотя, насколько я знаю, в этом Отражении змей вроде не было. Джейкоб нахмурился: — В Отражении? — Ну, в мире или как там еще, — махнул я рукой. Пусть зовут как хотят, мне-то что. — А! — сказал Дэниэл. — Ну, видишь ли, тут случилось… Джейкоб прервал, без сомнения, занимательную историю: — Я прошу прощения, но Селмак хочет знать, Бич действительно на подходе? Она никак не успокоится. Я нахмурился. — Он что-то об этом говорил, но, раз до сих пор не собрался, то, думаю, уже, наверное, и не объявится. — Это, разумеется, не было правдой, но я очень хотел дослушать рассказ Дэниэла. — Мать твою! — выпалил Джейкоб, видимо, просматривая воспоминания этой Селмак. — это что, лошадь? — Нет, — сказал я. — Это Моргенштерн, и он куда больше, чем просто лошадь. Но к делу. Змеи? Здесь? — Да, — ответил Дэниэл, но Седой поднял палец и сказал: «А!». — Да ладно, Джек, — упрекнул его Дэниэл. — Он говорит на языке Древних. Знает Ток’ра. Что там еще засекреченного осталось? — Не имеет значения. Я не знаю, откуда он знает то, что знает, но хотел бы узнать. Некоторое время мы пытались распутать эту фразу. Потом я сказал: — Ребята, вы, конечно, можете не отвечать, навешать запрещающих табличек, и я пойду себе, или можете все мне объяснить, и поглядим, смогу ли я вам помочь. — Ух ты, помощь, — пробормотала леди. Генерал окинул меня долгим, тяжелым взглядом, потом повернулся к Джейкобу: — Что нам о нем известно? — «Он» стоит прямо здесь, — напомнил я ему, но меня проигнорировали. — Я не уверен, — нахмурился Джейкоб. — Говоришь, тебя зовут Мерль? — А! — сказал я. Я не знал, насколько хорошо Селмак знакома с Дворами или Амбером, но решил пропустить пару-тройку самых формальных своих титулов. — Я Мерлин, сын Корвина, потерянного принца Амбера, и Дары, леди Дворов Хаоса. — О, — выдавил Джейкоб через пару секунд. — Эм. Приношу свои извинения, Ваше вы-высочество. Э… милорд. В любом случае, извините. Но да, он обладает властью нам помочь, это точно. Возможно, что-то из этого и выйдет — Возможно? — спросил генерал. — Вы хотите знать, можно ли мне доверять? — спросил я. — Потому как это бессмысленный вопрос, так ведь? Ни один ответ не будет верным. — Может и нет, — ответил он. — Зачем нам тебе верить? Что именно ты можешь нам предложить? — Да без понятия, — пожал плечами я. — Мне просто интересно посмотреть, как вы перемещаетесь между Отражениями, и насколько далеко Змеи расползлись на этот раз. Они обменялись взглядами, и генерал сказал: — Джек, Джейкоб, в мой кабинет на пару слов, пожалуйста. «Джек», — подумал я, и совместил в памяти лицо с именем. Эти трое ушли, и я, не дожидаясь приглашения, потащил кресло из-за стола. — Класс, — сказал я. — Эй, ребята, а как вас всех зовут? *** Совещание заняло минут двадцать. Я пока пообщался с Дэниэлом, Сэм и Тил’ком — он был явно впечатлен моей способностью правильно произнести его имя. Сэм оказалась очень, очень умным человеком. Наша короткая, но чрезвычайно занимательная беседа о теоретической кибернетике подсказала мне несколько идей для будущих проектов. Приятно было поговорить с человеком, который тоже не позволяет слову «невозможно» себя останавливать. Дэниэл хотел обсудить тари, что меня позабавило. Я объяснил ему, что он использует искаженную грамматическую структуру, и рассказал, чем она отличается от оригинальной версии, он принялся увлеченно записывать, и вскоре полностью погрузился в свою писанину, бормоча что-то под нос. Я только повернулся к Тилк’у, как открылась дверь — трое ушедших ввалились в комнату и расселись по местам. Я развернулся к генералу Хаммонду — Дэниэл сказал мне, как его зовут. — Вот что мы предлагаем, — начал он. — Мы покажем тебе базу, а потом ты поможешь нам разобраться с парой Системных Лордов. Что думаешь? Я ухмыльнулся: — Идет. Я направлю дядю Джулиана в вашу сторону. Только не забудьте спрятать всех ваших змеиных друзей, ага? Змея Джейкоба заскулила, а Джейкоб сказал: — Это, как ни странно, может оказаться крайне эффективным решением. — Да? — спросил Джек. — И почему это? — Джулиан очень, очень не любит Змей, зато очень любит охотиться, — объяснил я. — Не беспокойтесь, все будет, как надо. — Представь себе локализованную, нацеленную на Гоа’улдов ядерную бомбу, — сказал Джейкоб. — А потом умножь результат примерно на три. Сэм, Дэниэл и Хаммонд передернулись, а Джек ухмыльнулся: — Отличный план. Мне нравится. Мне тоже. Я получу ответ, и мне даже делать почти ничего не придется. К тому же Змей я никогда не любил. — Ну и как вы перемещаетесь? — напомнил я. — Ах да, — сказал Джек и встал. — Пойдем, я покажу. — Я пошел за ним, остальные потянулись следом. Мы вышли за дверь, прошли до конца коридора, спустились на несколько этажей и оказались в комнате с окном. И через это окно открывался вид на гигантское каменное кольцо. — Да ладно! — сказал я. — М-да. Что ж, это логично. Наверное. — Что? — спросил Хаммонд. — В каком смысле «логично»? Ты уже видел что-то подобное? — Ну, не то чтобы видел, я его вроде как изобрел, — ответил я, чеша в затылке. — Что? — раздался хор голосов за моей спиной; я прилип к окну. Ну да, символы были другие, но форма и назначение… Их кольцо явно было тенью моего Колеса-Призрака. — Не ожидал, что это произойдет настолько быстро, — размышлял я вслух. — Конечно, время относительно и все такое… Придется это отладить. — Нет, но что ты имел в виду? — спросила Сэм. — Ты создал Врата? — Разве что случайно, — сказал я. — Давно у вас эта штука? — Их раскопали в 1928, но датировка относит их к древнеегипетской… — начал Дэниэл, и я отключился. Если Колесо-Призрак и вправду отбрасывало тени на Отражения, то когда это началось? С момента первого доступа, или оно и на прошлое воздействует? Сколько еще Отражений оно заразило? Как оно синхронизирует перемещения, и какой эффект оказывают такие быстрые прыжки между Отражениями? Так много вопросов! — Можно я тут у вас задержусь ненадолго? — выпалил я. — Мне надо кое-что проверить. — Конечно! — сказал Дэниэл. — Я бы хотел побольше узнать об языке Дре… в смысле, о тари. — Ты можешь объяснить нам, как работают Звездные Врата? — спросил Хаммонд. — Мы действуем практически наугад. — Я определенно могу кое-что объяснить Сэм, — сказал я, она, вероятно, даже могла бы помочь мне разобраться, когда образовалась тень. В любом случае, лучше работать с уже собранными данными, чем начинать с нуля. — Это часть той «невозможной машины», что ты упоминал? — спросила Сэм, и я улыбнулся. — Это тень невозможного устройства количественного анализа, предназначенного для путешествий между измерениями и Отражениями, точно, — ответил я, и у нее загорелись глаза. — Давай его себе оставим! — сказала она Джеку. Он нахмурился, но я рассмеялся: — Можешь попытаться, — сказал я. — А пока что, дайте мне рассмотреть его вблизи. В конце концов, я пробыл там всего неделю. Мне было невероятно интересно, но Мэндор вызвал меня домой, и пришлось уходить. Я выбрался с базы, моргая от яркого света, и улыбнулся. Надо будет призвать Колесо-Призрак, пусть приглядит за этим местом и за командой. Нехорошо, если с ними что-то случится, пока я не закончил исследования. Ну, или вообще — мне понравились Сэм и Дэниэл, да и Джейкоб с Тил’ком были вполне ничего, хотя без остальных я мог бы и обойтись. Я напомнил себе заскочить в гости в следующий раз, как окажусь в городе, и выехал на дорогу. *** — Дядя Джулиан, ты ни за что не угадаешь, на кого я тут наткнулся… *** Вот песня о Бичах, что злобных змей сильней. Четверка храбрецов, врагов не пожалей. Заплачут Змеи в страхе, как во Врата войдём. Системных свергнем Лордов и отдохнем потом.