tyler's beautiful

Ветер пролетает со скоростью 5,5 м/с. Парень во всем черном идёт по жёлтой полосе, которая размечает середину дороги. Он пытается идти как раз по линии, не реагируя на проезжающие мимо машины. Каждый раз, когда ему не удается пройти по линии прямо, он закидывает бутылку с вином и делает глубокий глоток, а потом, не контролируя это, капельки, которые попадали на землю и губы парня, улетали с умеренным ветром куда-то в проезжающий автомобиль. Он улыбался и показывал средний палец тем машинам, которые ему сигналили, а мужики кричали "Съебись с дороги, псих!". — Я Тайлер, соси мой хуй! — кричал он в ответ, продолжая идти по линии и приплясывать под свою же песню в голове. Drink it anyway Ещё раз мимо, и бутылка возносится над ртом, попадая на кофту и пропитывая тонкий материал. Рана на губе недовольно защипала, и Тайлер облизнул ее, вдобавок проводя ещё губами. Машина. Парень не понимал почему их так много, ведь сейчас было два часа ночи, скоро пойдет дождь, а ветер с каждой минутой ускорялся. Почему Тайлер сейчас не где-то в тепле, не лежит под мягким одеялом и не ест попкорн, бросая его в очередную ночную мелодраму в телеке? Он не знает. Никто не знает. Возможно, он просто устал от этого всего. Каждая ночь — одно и тоже. Разбитая губа, лицо в синяках, руки еле удерживают горлышко бутылки с чем-то алкогольным. Даже путь один и тот же и, честно, парень не знает, почему продолжает двигаться и возвращаться в это самое место. Его будто магнитом тянет к этому дому на окраине около леса, но... к дому ли? Though I am bruised, face of contusions. Know I'll keep moving Тайлер продолжал идти, уже полностью сбиваясь с шага. Ему стало определенно все равно, да и вино так быстрее кончалось. Перед глазами все плыло, возможно, в этом поучаствовала бутылка в руках. Он неожиданно понял, что ничего не помнит. Как он получил раны, как почувствовал первое жжение от выпитого алкоголя, как прошел несколько метров совсем недавно. Видимо, клетки его мозга уже окончательно вымерли. Ну и похуй. Ему было хорошо. Каждый чертов день. Он дышал и чувствовал, что ему хорошо. Джозеф просто закидывался и ощущал жизнь. Через какое-то время эти самые клетки начали управлять телом, разворачивая его в правую сторону. Если бы тут были люди, то они бы съехали. Находиться по соседству с Джозефом не доставляло никому комфорта, потому что он мог запросто кинуть в окно кирпичом, или же пробраться на кухню и подсыпать яд в еду. Он мог отпускать с поводка собак, чтобы те убегали, а мог пробраться ночью в спальню и справить нужду на лица молодоженов, пока те спят. Не то, чтобы все эти ситуации сейчас брались из головы, такое было на самом деле, но Тайлер уже давно не помнит, поэтому не страшно творить хуйню, зная, что потом ты о ней не вспомнишь. — Какого хуя? И, действительно, какого хуя? Тайлер, какого хуя, ты творишь? Ты ебанулся с катушки, не контролируешь свое тело, кто ты, черт возьми? Кто ты такой? КТО. ТЫ. ТАКОЙ. Он шагал по тропинке, допивая последние капли и выкидывая бутылку, тут же слыша звон удара стекла об стекло и не обращая на это внимания. Он смотрит на дом, который горит неоновым жёлтым цветом, у которого есть свое сердце. В маленьком одноэтажном здании у леса, посреди разрушенных домов и прямой дороги. Дом с сердцем, который перерабатывает тепло и притягивает, и Тайлер не замечает, как слезы появляются в уголках глаз. Парень делает два шага вперёд, и дверь открывается. — Хей, — нежное рычание и розовые губы, кончики которых смотрят вверх и не задерживаются надолго. Маленькие клыки выглядывают за губами, которые тут же прикрываются. — Ты кто? — плюет Джозеф, потирая свои глаза. Шаги, крепкие ноги, обтянутые черной тканью, пятка отдает ритм по земле, стаптывая зелёные мертвые травинки изношенной подошвой от кроссовок. — Джош. Этого было достаточно, чтобы слезы побежали по щекам, а пьяные глаза настроились на жёлтой макушке, где спутывались волосы, завязываясь в кудрявые узлы, прикрывающие зелёные цветы. Расстояние такая незначительная мелочь. Когда люди могут находиться в сотнях милях друг от друга, но всё, что их разделяет, так это деньги. Да, будучи несовершеннолетним, родители не пускают тебя куда-то только потому, что не могут позволить такую поездку, волнение их преследует во вторую очередь. Сначала они подумают о деньгах, а лишь потом о твоём здоровье, потому что, что может случиться с их ребенком, если ему уже исполнилось шестнадцать? До шестнадцати вы сами никуда бы даже не двинулись со своего пролежанного дивана. Противоречия. Родители любят нас и для нашей безопасности запирают дома, но любовь ли это? Тайлер уже стоял перед незнакомцем, потому что расстояние чепуха. — Так чего же ты стоишь, Джош? — спрашивает брюнет, хватая парня за воротник его кофты, а, может, это была кофта Джозефа. — Я знаю, чего ты хочешь, Тайлер. Темные зрачки, разноцветная радужка. Физиология позволяет бегать взглядом по неоново-карим глазам, изучая в темноте каждую яркую часть. Ярко-черный, ярко-зеленый, ярко мыслящий (потому что они умели читать мысли и это даже не вымысел). — И это не то, чего ты хочешь. Ярко-черные зрачки опускаются вниз, проводя взглядом по кофте в пятнах грязи и крови, по изодранным коленками на штанах. Потом ярко-зеленая радужка смотрит на красную полосу на подбородке, прямо под свежей раной. Blood is on my tongue И физиология позволяет провести холодной рукой по горячей шее. Физиология позволяет почувствовать и разорвать узлы запутавшихся волос, некоторые из которых потом оседают на темно-черную траву. Физиология позволяет поддаться и чувствовать тепло в том месте, где уже все засохло, а дыхание, как горячая вода, пронзает губу. Физиология позволяет неоновому мальчику почувствовать металлический вкус на языке, и физиология позволяет согреть губы темного мальчика своими. Физиология. Физиология. Физиология. Все всегда думают про науку, но никто никогда не задумывается про чувства. Потому что только химия, только физика и только биология. Ничего больше. Каждое тело имеет свой облик в книжке для десятого класса. Каждый одинаковый. Будь у тебя черные лёгкие или огромная печень, люди всегда будут видеть это насквозь, если заметят белую сигарету со сладким запахом или красную жидкость в прозрачном стаканчике. Ты открытая книга, и даже прискорбно, что это правда. Каждый стон был физиологией, а каждый укус выпускал обычную кровь, которая целыми баллонами хранится в организме. Обладатель ярко-светлых волос заставил чувствовать тепло в тех местах, которых касался, пока холодная ткань постельного белья показала противоречия, ощущаясь на голой спине. С каждым новым пятном на теле становилось все жарче, и Тайлер прикрывал глаза, опуская свои пальцы в жёлтое море и управляя головой, как марионеткой. — Джош, — скулит он, не осознавая, как тело поддается вперёд, потому что вожделение врезается в мозг. Он перестает ощущать ткань верхней одежды, понимая, что так выглядит намного чище и естественнее. Брюнет переворачивается на живот, вдыхая на подушке свой собственный запах, приподнимая бедра и чувствуя тот самый бугорок, в который надо упираться. — Пожалуйста. Тайлер сжимает холодную ткань, пока ощущает, как губы принимаются согревать спину, которая начинает выгибаться и ходить назад, за что получает укус и свое мычание в ответ. Парень посмеивается в подушку, но тут же закусывает кровоточащую губу, когда чувствует ногти, проходящиеся по спине до ягодиц и задевают последнюю ткань на светящемся теле. И Джозеф оказывается на спине, и он чертовски пьян, чтобы как-то начать действовать, поэтому просто закидывает голову и выгибается под причмокивающие звуки, создаваемые его телом и родственно чужими губами. Он ловит свет и тянет его к себе только, чтобы почувствовать его своими губами, но, кажется, он совсем потерял чувствительность. Так бывает от выпитого алкоголя. Ты можешь проколоть себе губу, потому что ты просто ее не чувствуешь, но Тайлер не был уверен, что даже когда не пьет, все чувствует. А, может, это просто эффект замедления, когда твой организм просто не может что-то делать быстро: соображать, двигаться. Обычно в такие моменты тело управляет разумом, потому что тот подвергся алкогольному опьянению. Смешно. Посуда на кухне загремела, а кровать издала скрип, когда темный мальчик вскрикнул, сжимая ноги на пояснице и проходясь по сухим и старым шрамам на спине. Ну, может, он не до конца потерял чувствительность. — Блять. А сейчас именно тот момент, когда движения стали грубыми и резкими. Он вырывал жёлтый свет, когда тот слепил глаза и щекотал щеку; он поддавался под разрывающие укусы и рычал в уши, потому что ему мало, ему катастрофически мало. Джош знает, чего он хочет, и он умеет читать мысли, потому что это единственный человек, который не нарисован в учебниках по биологии. Его кровь светлого оттенка, она движется по артериям в другую сторону, она заставляет циркулировать только, чтобы принести тепло другому организму. Он ангел. Но он пал, потому что в его жизни появился Тайлер Джозеф, выдергивающий крылья и заставляющий страдать только от того, кем является. — Красивый, — шепчет ангел, за что получает очередную порцию красных полос на спине, — Тайлер, не забывай меня. Алкоголь — самая ужасная вещь на свете. Джозеф забывал, когда пил его в последний раз, кажется, это было в средней школе. Чертова средняя школа. Она возвышалась над Колумбусом, имея свой особенный статус. Христианская школа. Каждый день состоял из молитв, каждый день состоял из цели жить дальше. Колокола приветствовали не выспавшихся учеников, потому что Он был рад тому, что начался новый день. Колокола не провожали их домой, потому что Ему было грустно. Но Тайлер не знает было ли Ему грустно, когда машина сверкнула фарами, когда часы застыли на дневном свете, а солнце освещало глаза, но он отчётливо помнит, как только в этот день прозвенел колокол. — Возвращайся ко мне, — продолжал шептать блестящий мальчик, вырывая обрывки вдохов из того, чье имя носило обещание, — всегда возвращайся ко мне. И напряжение увеличивалось от одного голоса, пахнущего словно подснежники, которых Тайлер не видел с далёкого детства. Он кусал свои губы и сжимал зубы до скрежета; был грубым в движениях, когда каждая грубость Джоша казалась нежностью. Джозеф просто любит боль, любит унижение. Хотя каждый день открывает это в себе по-новому. Он чувствует приятное движение в себе и прижимает бледное тело ещё больше, закидывая свою голову и подставляя нежную кожу, на которой уже не осталось чистого места. Его можно назвать эгоистом, потому что парень заботится только о своем удовольствии. Он не заботится так ни о чем другом, а, может, это просто под влиянием алкоголя. Честно, Джозеф не помнит себя трезвым. Тайлер Джозеф. 12:36. Джош. Тайлер Джозеф. 12:36. Джош. Тайлер Джозеф. 12:36. Джош. Тайлер Джозеф. 12:36. Джош. — Вернусь. — Это было последнее, что парень помнил перед тем, как зажать губу розового цвета между своими зубами, а потом подарить дрожь по телу, как себе, так и тому, кто это тоже заслужил. И последнее слово это то, что держит его на протяжении каждого дня. Последнее слово — это точно то, что он вспоминает на утро, облокачиваясь на ободок раковины и рассматривая свое побитое лицо, пока голова болит, а он смотрит на надпись на листочке, который был прикреплен к зеркалу. "Твое имя Тайлер Джозеф. Психогенная амнезия*. Возвращайся к Джошу. 12:36." Под надписью стояли таблетки, и Тайлер дрожащими руками взял их, запивая своими слезами. Потому что он не помнит. Он повторяет это каждый день, каждое утро, но он ничего не помнит. По его голове бьёт сильный молот, пока часы отбивали стрелки. 12:34. Кусок кометы мирно спит в комнате, но действительно ли он спит? Джош слушал, как теплые слезы скатываются с щек и падают на пол с такой силой, будто на землю упал метеорит. Он не будет вставать и успокаивать, потому что осталась минута. Минута до того, как Тайлер исчезнет. Брюнет скатился по стене, обхватывая свои плечи руками и прижимаясь глазами в изгиб локтя. Каждый день новая жизнь, он путешествует по потокам своего разума, находя лишь один песок, а посередине неоновый домик, являющийся миражом. Потому что это ложь. Даже ноги, которые его держат — сплошная ложь. Человечества не существует, а мысли переоценены. Всё ходит вокруг определенной системы по красной полосе, ведущей в никуда. Это цикл. Как и каждый день. Мы возвращаемся на обратную точку отсчёта, а потом проходим её заново. Все всегда шло именно так. Память стирается, а часы тикают. Это будет длиться вечность, а слово вечность ассоциируется со словом "скукота". Цикл длиною в бесконечность, разве это то, чего мы хотим от своей жизни? Разве это то, о чем мы хотим думать по ночам? Разве это то, что можно назвать не миражом? Он встаёт, вытирая свои слезы, и смотрит в зеркало. Тайлер Джозеф. 12:36. Джош. Взгляд переводится на часы. 12:37. Тот момент, когда ты думаешь, что мир проебался, но все меняется, когда из твоих уст выходят слова: — Где я? Он видит свои вещи на какой-то тумбочке и подходит к ним, поднимая большим и указательным пальцем. Лицо Тайлера вмиг скривилось, и не найдя ничего лучше, парень просто заглядывает в сушилку, находя нужные ему кофту и штаны. На его щеках высыхали слезы, пока он не понимал откуда они взялись; глаза бросились к надписи на зеркале. Психогенная амнезия. Парень фыркнул, вытирая свое лицо. Брюнет не до конца понимал, что происходит. Он действовал будто на автомате, все движения он уже когда-то повторял и не один раз. Мысли уже не хотят думать о том, почему он тут. Голова болела, наверное, он просто выпил вчера. Воспоминания должны вернуться в скором времени. Он тихо вышел из незнакомой ванной и, никого не заметив, направился к выходу, который оказался совсем рядом, что искать не пришлось. — Эй, Тайлер, — окликнул его кто-то, отчего брюнет немного вздрогнул, поворачиваясь на источник звука, который выглядел, как желтоволосый парень в майке и джинсах. — Прости, чувак, я ничего не помню, — начал говорить он, стыдясь того, что не знает имени того, кто стоит напротив. — Сейчас почти час дня, я проспал занятия, думаю, мои родители в шоке. Незнакомец усмехнулся, потом завел руку за спину и вытащил черный телефон, крутя его в руках. — Ты забыл свой телефон. Рот изобразил букву "о", и Тайлер неуклюже подошёл ближе, протягивая руку, чтобы забрать свою вещь. — Сп- По комнате раздалось громкое "ай", а телефон полетел вниз, ударяясь боковой панелью об ковер. По телу прошел электрошок ровно в тот момент, когда их пальцы соприкоснулись. Но был ли это электрический заряд? Возможно, все это происходило лишь в голове, ведь ее пронзила резкая боль. — Эй, ты в порядке? — заволновался желтоволосый. Тайлер поднял на него взгляд, ощущая, как прожигается оболочка глаза от ярких волос, потом мотнул головой и закрыл глаза, вздохнув пару раз. — Думаю, да, — ответил он, накинув на лицо лёгкую улыбку и опускаясь на корточки, чтобы поднять свой телефон, — мне пора. Он в последний раз улыбнулся и быстро вышел из дома, захлопывая дверь и вдыхая полной грудью. На глаза упала зелёная трава, а волосы поднял свежий ветер. Глаза сощурились от яркого света, и он потянул руку с телефоном к глазам, нащупывая бугорок на чехле. Пальцы почувствовали что-то пластмассовое и тут же сомкнулись на плоском предмете, захватывая его вместе с шершавыми бумажками, на которых был изображён Эндрю Джексон**. Первое, на что он посмотрел, был документ. Водительское удостоверение с его фотографией. Он нахмурился, ведь совершенно не помнил, чтобы когда-нибудь водил машину. Но его глаза сразу стали как два огромных шара, когда он посмотрел на сегодняшнюю дату. 26 лет. С его губ тут же сорвались маты, а рука поднеслась ко рту. Он буквально вчера без преувеличений пересекал порог школьных дверей. Это было невозможно. Его руки начинали дрожать и стоило ему убрать одну от рта, как на глаза попалось что-то чёрное. Cut my lip Он поднес указательный палец к надписи и начал тереть ее пальцем, но та никак не поддавалась. Тайлер был в панике и не понимал, когда успел сделать эту татуировку. Он ничего не помнил, и, как стало понятно, это даже не из-за алкоголя. Он не помнил десять лет своей жизни. Парень почувствовал, как на глазах скапливаются слезы, телефон в руках ходил в разные стороны, а карточка гласила то, во что он не хотел верить. Может, это какой-то розыгрыш? Вдруг, сейчас выскочат его друзья и прокричат что-то вроде: "Ха, Джозеф, ты снова повелся! Нехуй бухать!". Тайлер просто надеялся, что так и будет, но взгляд бросался по деревьям и никого не видел, кроме валявшихся стеклянных бутылок неподалеку. Он включил телефон, чтобы зайти в контакты и позвонить хоть кому-то, но список был пуст, там сияло только имя Джош Дан. Тайлер не знал кто это, да и не хотел предполагать. Мало ли какой-нибудь незнакомец, который сейчас валяется на кровати с головной болью и даже не помнит о существовании такого паренька, как Тайлер Джозеф. Он начал глубоко вдыхать воздух, наполняя лёгкие, чтобы стало как-то легче, но это совершенно никак не помогло. Тайлер сделал шаг вперёд, пошатнувшись. Он проснулся в неизвестном доме, где его встретил неизвестный парень. А что, если этот желтоволосый подсыпал брюнету какую-то наркоту, от которой вышибает память, а потом изнасиловал? Никогда не можешь догадаться, что скрывается за милыми людьми. Он провел дрожащим пальцем по экрану, стирая свою слезу, и заметил аудиозапись, которая стояла на паузе. Казалось бы, что может привести его в ещё больший шок? Джозеф включает аудиозапись под названием "Cut my lip" и затаивает дыхание, приложив руку к своему рту, чтобы не выдавать всхлипы. Я продолжу пытаться С таким же успехом, Если ты решишь, Что всё хорошо Он слышал свой голос и не мог вникнуться в смысл слов, пребывая в каком-то своем мире, где бегала сотня брюнетов, сжигающая все на своем пути. Хоть у меня синяки Лицо в ушибах Знай, я продолжу двигаться Рука провела черты ушибов на лице, которые отозвались терпимой болью. Как он мог знать, что с ним будет, когда не помнит десять лет своей жизни? Ржавчина по краю, Выпью все равно Я порезал свою губу Это не то, чего мне хотелось бы Язык прошелся по твердой ране, огибая сухие участки кожи. Где-то в голове еще отдавались звоном глотки сухого вина, а горло начало непривычно жечь. Он откашлялся. Только один человек знал, чего хочет Тайлер. Я совсем не против Положись на мой прайд Я лев Слова создавали ряд музыки и своих особых воспоминаний. Все это ложилось как лучи солнца на голый лед, плавя мозги. Он не мог отличить реальность от своего голоса в ушах, абсолютно все плясало иллюзией перед глазами. Он слышал звук бьющегося стекла и переводил взгляд на бутылки Тайлер выключил свой телефон, кладя его в задний карман и сжимая руками свои плечи. Его тело дергалось от немого рыдания, слезы падали на черные травинки, а глаза бегали по серому миру, не в силах смотреть на неоновый домик, который, конечно же, осветит улицу в два раза. Он не помнил десять лет своей жизни, не помнил, как написал эту песню, но знал одно — ему нужно выпить. * — состояние, при котором наблюдается внезапная утрата способности воспроизводить важную информацию относительно самого себя, уже имеющуюся в памяти. ** — 7-ой президент, изображен на 20-ти долларовой купюре