Чистокровные

      Высоко над равнинами и склонами древнего Леса лениво кружил ястреб, не обращая внимания на холмистую местность и раскачивающие деревья, но остро выделял каждую снующую фигуру, каждое движение, вызванное не только ветром и дождём. На мгновение его взгляд остановился на одинокой фигуре, идущей на север в долине далеко внизу. Но только на мгновение, прежде чем он перевёл взгляд на более вероятную добычу.       ***       Джон Джангпроклинал проливной дождь, когда он протоптался по грязной тропинке от своего убежища к северному лесу, его плащ мало что делал, чтобы не допустить влажного холода в воздухе, когда ветер подбрасывал его вокруг и пытался стянуть капюшон с головы. За его широкой спиной висел сильный арбалет и крепкий нож, обшитый на поясе, ударялся при ходьбе.       Если бы не собачий голод, то возможно он бы и не вылез из своего укрытия, но в животе было пусто, и сон поэтому никак не шёл. Вот поэтому, он шёл в сторону леса, ведь знал, что северный лес предложит лучшую дичь, чье мясо и шкуры обеспечили ему и его предкам хорошее питание и щедрое вознаграждение за столько поколений, сколько он мог вспомнить.       Тем не менее, Джон не надеялся сегодня на добычу. Прошла неделя с тех пор, как он собрал необходимое количество вещей и отправился из своего дома в главный замок. Неделю спал в голой хижине, слушал воющий ветер и дождь, обрушивающийся на крышу и стены, и до сих пор каждый день, когда он обходил его, он обнаруживал, что его ловушки пусты.        Инстинкт его охотника, пробуренный им отцом и отточенный каждый день с детства, подсказывал ему, что его шансы сегодня не лучше. Но все же он обошел кругом, ругаясь, когда его капюшон откинулся назад, и дождь разбрызгал его лицо, оттаскивая его назад и проклиная проклятых животных за то, что они избегали их обычных прибежищ.       Наконец, обогнув край долины, он добрался до леса и пошел по тропинке под её ветвями. Густая листва, растущая рядом с деревьями, растущими близко друг к другу, улавливала большую часть дождя, оставляя его в виде нерегулярных потоков, когда ветер смещал их листья, но в целом предлагал укрытие. Джон, на всякий случай, развернул свой лук с клеенки и использовал угол плаща, чтобы стереть воду с глаз.       Первая ловушка, расположенная на краю поляны в двадцати метрах от леса, была, конечно, пустой, но дух Джона не был чрезмерно опущен этим - это была только привычка, которая заставляла его держать ее там, потому что она редко зацепляла что-то большее чем паразит или, если ему повезет, кролик.        Проверив ловушку, он обнаружил, что - опять-таки - она ​​возникла сама по себе, стальные челюсти сомкнулись вокруг падающей сверху ветки, едва не разрезав ее пополам. Он отложил свой арбалет и, приложив некоторое усилие, раздвинул челюсти, используя свое колено, чтобы подтолкнуть рычаг на место, удерживая ловушку открытой.       Его голова дернулась, когда он услышал шелест листьев и скорбный пронзительный вопль, который заставил его зубы покачнуться. Спеша, он усмехнулся, увидев, как в следующей ловушке на десять метров глубже в лесу появилась грязная пушистая фигура. Он вытащил свой нож и тихо присвистнул, узнав волка с хорошим мясом на нем и тонкой гладкой шерстью, которая, как он знал, принесет редкую цену. Животное дернулось, когда услышало, как он приближается, пытаясь встретиться с ним лицом к лицу, но оно не могло двигаться только так далеко.       -Черт - пробормотал Джон, когда подошел ближе, увидев голову волка, зажатую между челюстями ловушки, которая глубоко укусила его кожу.        Он мысленно оценил ущерб, когда зверь уставился на него испуганными злыми глазами. Он никак не мог спасти голову, шея была слишком сильно порвана, но шкурка от одной только его спины всё ещё была бы полезна для общего пользования, если бы не декоративная деталь, которая была сделана из меха.        С другой стороны, животное держали достаточно надежно, чтобы ему не пришлось возвращаться за луком - всегда было трудно сделать смертельный выстрел где-нибудь, где это не испортило бы шкуру.       -Черт возьми, почему ты не мог зацепить свою ногу - пробормотал он все равно, опустившись на колени, чтобы провести лезвием своего ножа по горлу волка, заставляя его замолчать.        Мокрое кровавое тело вздрогнуло, а затем замерло. Джон собрался с силами и поднял стальные челюсти, отбросив мёртвого волка с пути и снова установив рычаг. Он заметил, что это было не совсем то, где он его оставил, и действительно цепь, привязывающая его к ближайшему дереву, была натянутой.       -Вытащил-таки, да? - сказал он трупу, переводя ловушку обратно в исходное положение, осторожно спрятанную среди кустов. Он встал, рассматривая камуфляж и находя его адекватным, затем замер, услышав низкий, угрожающий рычание позади него.       Повернувшись так медленно, как только смог, он увидел волка, уставившегося на него. Он лежал так же, как он оставил его, безвольно растянулся на земле, кровь сочилась из его горла, и порезы были выбиты вокруг его шеи, но его глаза были устремлены на него и полны ненависти. Медленно, мучительно, он сместился, его когти на мгновение поцарапали землю, затем он собрал свои силы и сунул передние ноги под себя, подняв свое тело. Его голова висела под странным углом, но глаза никогда не покидали Джона.       «Чёрт возьми, - ругал он себя, - ты же знаешь лучше, чем освободить зверя, нужно убедиться, что он действительно мёртв!»        Он видел, как жизнь истекала из волка своими собственными глазами.       Волк сделал шаг вперед, и страх Джона одолел его. Он с грохотом врезался в кусты и растянулся к дорожке. Позади него он услышал рычание, сопровождающее его, пока он пытался скрыться из виду. Ужас происходящего одолевал его с каждым шагом. Когда мужчина не заметил под своими ногами очередной корень, выступающий из-под земли, когда он упал, больно ударившись лицом, он снова услышал рычание.       В затуманенном мозгу он молил всех богов, чтобы кто-то появился перед ним. Его глаза лихорадочно искали спасение, и нашли, так он подумал, когда увидел перед собой открывающуюся поляну, и всадника на буром коне.       «Ох, спасибо!»       - Помогите! - проревел он. - Ради жалости, помогите! Волк! Помогите мне!       Он ворвался на поляну, когда всадник спокойно повернулся, и Джон остановился, а затем отступил на шаг, на мгновение, забыв об опасности, когда увидел пустоты, уставившиеся на него из-под выцветшего черного капюшона.        Его глаза метнулись - руки на поводьях лошади были костью, кожаные сапоги в стременах были порваны и испачканы, стальной нагрудник под плащом заржавел и покрылся грязью. У него было только мгновение, прежде чем звуки бегущей волчьей походки за спиной снова захватили его разум, и он отошел от ужасного видения.       Щелчок!        На секунду Джону показалось, что волк напал на него, когда он рухнул на землю, его лодыжка взорвалась от боли, но, когда он посмотрел вниз, его ногу пронзила сталь, а не зубы. Проклиная свою небрежность, он перевернулся, плача от боли, и потащился вперед, безнадежно пытаясь сбежать. За ним рычание становилось все ближе.       Он закричал, когда ловушка остановила его, его цепь туго и челюсти врезались в его плоть, и он попытался убежать от нее. У него было только мгновение, прежде чем он почувствовал, что его затянуло жгучей болью в спине, затем он снова и снова закричал, когда волк разорил его. С его спиной, разорванной на ленточки, он перевернул его, щелкнул руками, когда он тщетно пытался защитить себя, морда врезалась ему в живот, когда он был слишком слаб даже для этого.       В нем больше не было криков, только горькие слезы, но какая-то часть его узнала это, когда его рука упала на деревянный столб. Смеясь от боли, он сомкнул пальцы вокруг арбалета и переместил его, волоча по земле и по груди, чтобы дрожащей рукой убить его. Волк поднял голову, каким-то образом почувствовав угрозу, и на мгновение она успокоилась: его челюсти и мех капали кровь Джона, а также его собственная. Быстро, как молния, он зарычал и прыгнул вперед, и Джон нажал на курок.       Болт прошел между челюстями зверя и врезался в его мозг, дергая его назад. Мгновенно вся его сила покинула его, и он упал на бок, остановившись рядом с Джон, кончик лука все еще зацепился за челюсть, болт торчал из верхней части головы. Джон потерял хватку на стволе и уронил оружие, его пальцы дернулись, когда он попытался снова сдвинуть их. Боль прошла, но все, что осталось на ее месте, было холодно.       Копыта вонзилась в землю возле головы Джон, и он открыл глаза, чтобы увидеть белого коня рядом с собой. Его хозяин спешился и посмотрел вниз, своими пустыми, безжалостными глазами, на умирающего и мертвого животного, их кровь покрывала землю и смешивалась в лужах дождевой воды.       - Тогда давай, - прорычал Джон, - возьми меня, сволочь.       Глаза на мгновение смотрели на него, выглядя как-то созерцательно, затем фигура обвивалась вокруг него. Он опустился на колени, и со всей заботой матери, которая ухаживала за ребенком, подняла волка на руки, сглаживая его рваный мех костлявыми пальцами.       - Эй, черт возьми! - Джон прошептал резко.       Фигура не обратила на него никакого внимания, когда она вернулась к своей лошади и села на мель, осторожно опустив безжизненного волка на спину коня. Нога ударила в круп коня, и тот медленно пошёл, обходя охотника, незнакомец наконец-то заговорил:       - Тебе повезло, охотник, Верховная Глава позволила тебе жить. Я бы убил тебя, за то, что ты убил моего брата, но… Следующий раз…       Джон проиграл битву, он с трудом держал глаза открытыми, но быстро понял, что сил на это просто нет, поэтому прикрывши их, он услышал, как копыта уходят вдаль.               - Эй, Джонни, ты чего там, заснул! Эй! Просыпайся! – тормошил кто-то его за плечо, пытаясь разбудить после весёлой ночи в таверне.       - Отстань, Роберт, дай поспать! - отмахнулся моложавый мужчина с проседью в светло-русых волосах.       - Хватит дрыхнуть, он скоро будет здесь! А мы не хотим, чтобы он увидел тебя таким, я прав?       - Какого чёрта, ему здесь нужно! Он никогда не приходит проверять – пробурчал Джон, переворачиваясь на бок и прищурившись, от яркого солнца, что слепил, на приятеля.       - Не знаю, но Стелла сказала, чтобы мы его ждали на границе – пожал плечами широкоплечий молодой человек, вчерашняя щетина ушла, снова напомнила Джону, что его нынешний напарник, всё ещё совсем юнец. – Она сказала, что мы идём на охоту. Наши разведчики подтвердили, что в лесу Белого Волка обнаружили белого щенка.       - Значит, он вернулся туда, да? – проворно вскакивая с кровати, расправляя руки в стороны, усмехнулся мужчина. – Как же долго я ждал этой встречи. Так долго.       - Что будем делать, если на пути станет твоя дочь, Джонни? -       - Не беспокойся, о Джессике я позабочусь сам. Как и о белом щенке тоже. А вот со своей младшей сестрой разбирайся сам, здесь я тебе не помощник.        - Ха, она давно перестала быть для меня сестрой. Она забрала то, что принадлежит мне – Роберт раздражённо провел по коротким волосам, затем рассмеялся, вспоминая что-то забавное, добавил. - Эх, приятель, если бы ты знал, сколько лет я притворялся любящим добрым братом, мне бы давно поставили бы памятник, ха-ха-ха.       - И в итоге ты оказался в проигрыше. Собственная сестра тебя обскакала – подхватил смех своего друга, Джон резво увернулся от кинжала, который был брошенный в него. Острое оружие промелькнуло, врезавшись в стену за ним. – Стареешь, приятель – криво усмехнулся, подходя к стене и вынимая нож со странными рисунками на лезвие. – Раньше, ты попадал в цель. Ты уверен, что справишься? – передавая в руки оружие, спросил он, похлопывая по плечу мужчину. – Я не буду выполнять за тебя твою работу, и отгребать от нанимателя тоже не буду.       - Не беспокойся, Джонни, когда я встречу НаЁн… - провёл по горлу тупой стороной ножа, показывая, что случиться с сестрой. – На этот раз я её не отпущу!       ***       Когда их главный альфа теряла контроль, первой кто об этом знал, была НаЁн. Она первой приходила на помощь, первой знала, как себя повести в таком случае, ведь сама прекрасно знала, что происходит, если сразу не отреагировать. НаЁн тоже приходилось проходить через такие испытание, приходилось преодолевать свои инстинкты, чтобы не навредить тем, кого она любила.       Слава богу, с ней рядом находилась бабушка, после смерти матери, она стала для НаЁн второй матерью. Отец не занимался ею, всегда игнорируя её общества, он считал, что именно она виновна в смерти матери.       Хотя, НаЁн тогда и в городе не было, когда произошла та авария. Родной её старший брат тоже не обращал на неё внимания, не контактировал с ней. Так что вся забота легла на плечи бабушки. Именно она поведала ей, что у НаЁн появились силы, переданной матерью, которые она может использовать.       - Ты родилась от человека, мать же твоя чистокровная альфа, поэтому ты в самой низшей иерархии среди альф. Полукровок недолюбливают, за ними охотятся, их превращают в рабов. Чтобы это тебе избежать, тебе нужен покровитель, сильный альфа, и лучше, если он будет из Верховных Альф. Верховные в нашем обществе считаются эталоном среди всех альф. Их бояться и их уважают. Они очень сильные. А пока ты его не нашла, тебе лучше научиться контролю. И именно этим, мы с тобой займёмся…       - Запомни, НаЁн, раз ты полукровка, ты не можешь полностью стать волком.       - Почему бабушка? Почему я не смогу, стать такой красивой альфой, как была мама?       - Такова твоя участь, дитя. У тебя только улучшиться зрение, слух и быстрота. Возможно ещё клыки, но привкус будет слабый.       Наставление бабушки принесли свои плоды. За всё, то время, что она жила в Сеуле, после переезда из деревни, контроль ни разу не ослабевал. Только благодаря бабушки, она смогла выжить в мегаполисе, притворяться обычной девушкой столько времени.       НаЁн еще не была уверена, является ли ДаХён той Верховной альфой, о которой постоянно говорила ей бабушка, но то, что та обладала такой силой, ей было достаточно. ДаХён была ещё молодой и бестолковой альфой, но желание защитить было велико. И раз увидев её в действии, НаЁн смогла довериться безоговорочно.       Первые признаки изменения НаЁн услышала, как только вернулась в свою комнату, после принятия душа. Она как раз высушивала свои длинные чёрные волосы полотенцем, когда услышала жалобный скулёж со стороны комнаты ДаХён. Прислушавшись, больше ничего не услышала. Она решила проверить всё ли нормально, нужна ли помощь, поэтому подошла к двери и чуть её приоткрыла.       Выглянула, но никого в коридоре не увидела. Протянула носом воздух, тоже ничего. Навострила свои уши, частично освободив силу альфы, чтобы не потревожить ложившиеся спать 2-х омег, но снова ничего не услышала.       Наверное, показалось – подумала НаЁн, возвращая нормальное зрение и слух.       Вернулась к себе в комнату, решив по дороге расспросить ДаХён завтра утром, закрыв за собой двери, девушка обнаружила довольно странный запах, распространявшиеся по воздуху. Осторожно втянув в себя этот аромат, НаЁн вздрогнула, всё её естество жадно потянулось к нему. Жар поднялся по всему телу и чресла заныли.       - Почему ты так долго принимала душ, онни? Мы тебя заждались – сквозь заложенные уши расслышала вожделенный призыв от СаМо, которые откинувшись на белых простынях, лежали в нагом великолепии.       Их тела извивались по простыням, скомкивая их под себя, поджимали ноги, раздвигая колени в стороны, показывая самое сокровенное их сокровище, что блестело от влажности в цвете ночной лампы.       В утробе всё зарычало, мышцы напряглись, вены вздулись от напряжения, сдерживаемого желания прикоснуться к предлагаемым плодам. НаЁн безумно хотелось вкусить, попробовать, распробовать каждую росинку на их волосиках, погладить языком набухший клитор, показывающий из их розовых лепестков, покусать своими зубами нежную плоть. Полностью их поглотить и сделать их своими.       - НаЁн-онни, подойти ближе к нам – умоляли, призывая к себе две девушки, делая волны на кровати, выпячивая свои груди с заострёнными сосками, просящими к себе внимание, то показывали плотные животики с маленьким пупком, то вытягивали шею, показывая прекрасные шеи с быстро бьющимися жилками.       Альфа не хотел больше ждать.       Альфа жаждал обладать.       Альфе необходимо было удовлетворить все желание её омег, которые протягивали руки, моля её подойти ближе, быть обнятым и притянутым в их жаркие объятья. Вкусить первый предлагаемый плод – красные, обкусанные в кровь, тонкие губы. Стать обладателем их жадных языков, показать им, кто лидер в их стае.       НаЁн, словно под гипнозом, делала шаг за шагом, всё ближе подходя к кровати, пока её колени не коснулись её края…       …опустила правое колено на кровать…       … взяла протянутые руки СаМо….       … позволила им втянуть себя на нагретые простыни…       … позволила им поцеловать себя…       … их поцелуи начались с щеки, подбородка, затронули уголки её дрожащих губ…       … их руки плотно обняли её со всех сторон, их тела плотно прижались с двух боков, их ноги обхватили её тело, она оказалась словно в капкане своих жертв.       - Пожалуйста, онни… – жаркий шепот на ухо со стороны Саны, её бедро сильнее вжалось в её ногу.       - … обрати нас… - задыхающийся вздох со стороны Момо, её влажность скользила по тазобедренной кости.       - … сделай нас своими женами – обе застонали выгибаясь.       Именно эти слова привели в чувства НаЁн. Она словно сбросила пелену с своих глаз, отбросила в сторону похоть и обладания, снова став той девушкой, которая всегда любила и заботилась о мемберах. Она знала, что сейчас девушками движет не желания быть любимой, а их гормоны, заложенные еще с детства. Всегда подчинятся альфе, всегда отдавать всю себя без остатка, даже если ты не хочешь этого.       Сейчас ни Момо, ни Сана ещё не были готовы отдать свою девственность, НаЁн прекрасно это знала, потому что на днях, девочки сами сказали ей.       НаЁн нужно было придумать, что делать, и придумать очень быстро, ведь её омеги практически насилуют свою альфу.       - НаЁн-онни, ах, ты сводишь меня с ума – страстно шептала Момо, втираясь своей промежностью в её бедро сильнее, её ритм стал быстрее.       Черт, она такая влажная! – пронеслось в голове у НаЁн.       - Онни, ты мне нужна – страстно постанывала Сана с другой стороны, беря её руку в свою и опуская на влажный лобок, заставляя, распрямится один палец и погладить себя по внутренним складкам – Ох, детка-онни, возьми меня – жарко дышала куда-то в основании шее, дрожа под пальцами.       Думай, черт возьми! Таблетки, где таблетки – пыталась сосредоточиться на плане, не думать о гормонах.       Таблетки лежали на тумбочке. Два стакана наполненные до края воды, стояли рядом.       - Вы не принимали их? – недоверчиво спросила их НаЁн, контролируя себя и не давая им то, сто они жаждут.       - Они нам не нужны, мы чувствовали себя прекрасно все эти два дня и подумали, что мы можем себя контролировать – пояснила, задыхаясь Сана, силой надавливая на палец подруги между своими ногами. – Детка, просунь дальше свой палец. Я хочу полностью ощутить его в себе.       - Я тоже хочу твои пальцы – надувшись, пробормотала Момо, ненадолго приостанавливая свой танец. Она смело взяла вторую свободную руку старшей подруги и потянула её вниз. – Распрями свои пальцы, пожалуйста, и вставь в меня, полностью, до конца – самым милым образом попросила Момо, жадно следя за движениями их рук вниз.       - Момо, я думаю, чтобы нашей альфе было удобно ублажать нас двоих, нам, наверное, лучше встать на колени. Я читала, что такой ракурс позволит пальцам проникнуть дальше, и мы поучим максимум удовольствия.       - Сана права, Моморин – быстро согласилась НаЁн, видя отличную возможность достать, таким образом, до тумбочки с таблетками. И чтобы девушки не гнались за ней, она придумала сказать следующее. – Я могу не только пальцами вас удовлетворить - её тембр голоса звучал из самых эротичных фантазий. – Но это что-то лежит на тумбочке – она легко вышла из плена, пока девушки были в ступоре.       - Оно реально доставит нам оргазм быстрее, чем твои пальцы? - девушки практически захлебнулись своей слюной, когда обе смотрели на то, как их альфа самым соблазнительным образом приближается к тумбочке, что-то там берёт и возвращается, к ним, похотливо усмехаясь.       - Я обещаю, вам понравится – сладко пропела НаЁн, - но сначала, я хочу получить самый горячий поцелуй от вас обоих – вытянула губы в поцелуи.       Сана оказалась быстрее Момо, она жадно поглотила протянутые губы, немедля требуя входа внутрь. НаЁн поцеловала в ответ, яростно работая своим языком, проталкивая его глубже, с маленькой таблеткой на кончике. Сана и не заметила подвоха, она просто яростно схватила голову НаЁн и шире открыла свой рот, позволяя языку альфы поглощать её. Долго счастье не продлилось, Момо перехватила инициативу, её поцелуй был яростным и ревнивым, в ход шёл не только язык, но и зубы. НаЁн проделала ту же работу с таблеткой и с Момо.       - Хм, я навсегда запомню ваши поцелуи, мои омеги – облизывая свои губы и вытирая остатки слюны с подбородка, прошептала НаЁн, заботливо укрывая одеялом нагие тела спавших девушек. – Простите, это было необходимо – нежно поглаживая головы, мягко целуя в висок. – Если бы я этого не сделала, вы бы потом возненавидели бы меня. Мне бы не хотелось начинать наши совместные отношения с приказов. Спите, пусть вам приснятся хорошие сны, я пока пойду, пройдусь, в соседнюю комнату. Нужно убедиться, что с Миной и ЧеЁн всё в порядке.       Еще раз с нежностью и любовью, глядя на спящих девушек, которые после двойной дозы таблеток, моментально отключились, рухнув на кровать.       Надеюсь, завтра они не вспомнят сегодняшнюю ночь – молилась в мыслях НаЁн, тихо запирая за собой двери.