Правильный выбор

Слэш
PG-13
Завершён
451
автор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
5 страниц, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
451 Нравится 97 Отзывы 56 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
Ты был растерян и взбешен одновременно. Угрожающе красив в своем праведном гневе. В твоих широко распахнутых глазах отражалась июньская душная ночь перед грозой, взгляд высекал молнии – восхитителен, блестящ и влажен. Лицо раскраснелось, голос напряженно звенел, переливаясь десятком тревожных оттенков. Я едва сдерживал себя, упиваясь почти искрящейся энергетикой, которую ты так жарко источал. Изумительное наслаждение! Ты назвал меня бесчувственной сволочью. Хм… Но что ты знаешь обо мне, Джон?.. Кроме того, что я сам тебе показал? Чувства, сантименты! Держу пари, они напугали бы тебя. Сколько мы живем совместно, ты упорно продолжаешь считать меня бесполым, не так ли? Неверное убеждение. Ты мог бы увидеть, если бы захотел… Мне известно, что такое секс, но я не имел нужды в партнерах, не заводил романов, даже не флиртовал, если от меня этого не требовалось для решения загадки... Я играл, получая сомнительное удовольствие. Джон, ты сам того не подозревая вторгся в мой рассудок, навел свой «идеальный порядок», в котором я теперь с немалым трудом нахожу требуемую мне информацию. Не могу сосредоточиться. Ты стремительно паразитируешь в моей голове. Каждый раз содрогаюсь от ужаса и отчаяния, посещая Чертоги Разума. Знаешь, почему? Мне мерещится, что там расцвели цветы и летают экзотические бабочки, нашептывая твое имя! Джон... Джон... Джон! Стоит тебе искренне улыбнуться – и я уже слышу, как в голове начинают радостно чирикать птицы и вить прочные гнезда! Это все слишком ново. Не мое! Не поддается никакой логике. Шерлок Холмс превратился в уязвимого идиота! Когда всё успело измениться? Как я мог упустить тот момент, когда потянулся к тебе всей "новоявленной" душой, стал искать твоего одобрения и ласки?.. Мне чрезвычайно льстила твоя неистовая готовность следовать за мной даже в самые опасные для жизни минуты. Твоя помощь всегда была своевременной, неоценимой. Наконец-то, у меня появился надежный союзник - я был не одинок! С тобой я почувствовал себя значимым, интересным, восхитительным! Ты стал частью моей работы, дарил мне исключительный праздник. Возможно, именно твою заботу, преданность, восторженное внимание я и принял за нечто большее… Я полагал - ты ухаживаешь за мной. И мне это нравилось. Нравилось, до тех пор, пока ты не начал свой сексуальный марафон, от которого у меня начало рябить в глазах. Кто бы мог подумать, что в скромном и тихом Джоне Ватсоне проснется неисправимый ловелас! Черт возьми, Джон, я долго ждал, когда ты нагуляешься, остынешь. Но день за днем, месяц за месяцем ничего не менялось… Не думай, что я не пробовал сопротивляться своей внезапной страсти – бесполезно. Я боролся с собой каждый раз, презирая шлейф твоего парфюма, который предназначался чужому человеку; провожал тяжелым взглядом твою уверенную осанку и бодрый шаг, когда ты спешил на свидания. Я старался искоренить все бредовые мечты, связанные с тобой. Только иногда, когда уже не оставалось сил себя сдерживать, я украдкой, с маниакальным упорством и постыдным удовольствием рассматривал твои сильные пальцы с аккуратно подстриженными ногтями, представляя, как ты касаешься ими моей кожи... По какой-то неизвестной причине я испытываю сексуальное влечение к тебе. Поймешь ли ты меня? Маловероятно. Странное чувство... Оно парализует мою волю. Приводит в трепет. Никогда не знал затруднения в этой сфере и потому презираю себя за неконтролируемую слабость. Я очутился на неизведанной территории. Мне любопытно и… страшно, Джон. Это становится сложным и, надо полагать, весьма прозрачным для всех вокруг, но только не для тебя! Ты – вор и захватчик! Именно так тебя воспринимает мой мозг. Я ощущаю жгучую потребность искоренить твое равнодушие, Джон; наказать за ту боль, которую ношу в себе; казнить морально за те чувства, которые ты пробудил, но разделить не захотел. Разумеется, ты не умышленно взял моё подсознание в плен. Конечно, как и я, ты – сторона потерпевшая. Но ты не способен увидеть элементарного, а я не в силах больше скрывать очевидное, бороться с неизбежным. Ведь всякому терпению есть свой предел... Свежий след засоса над твоей ключицей, оставленный очередной легкомысленной "дамой сердца", дал резкий повод раздраженно взорваться, яростно выплеснув всю накипевшую горечь, обиду и неудовлетворенное желание. Мне легко было унизить тебя, сознавая свою одержимость, ревность, безысходность... Я был честен, называя тебя бабником и слепым кретином. Я соврал, называя тебя безмозглым тупицей, примитивным и скучным индивидуумом, путающимся у меня под ногами. Я кричал, что не выношу тебя и твои растянутые свитера, умалчивая, что один из них лежит у меня под подушкой, и засыпая я прижимаюсь к нему лицом, вдыхаю твой запах. Я хладнокровно велел тебе убираться ко всем чертям из моей жизни... Слова вылетели, как пули. Я видел, как они прошили насквозь твое самообладание, а затем они рикошетом вонзились в меня же, отзываясь тянущей болью в области сердца. Минута моего безумного торжества тут же сменилась сильнейшим испугом, погружая в немую холодную оторопь. Злость погасла, как только я увидел твою покачнувшуюся фигуру, прямую гордую спину и крепко сжатые кулаки. Непонимание и обида сквозили в каждом твоем напряженном жесте. Ты ушел в свою комнату, даже не хлопнув дверью. Почему ты меня не ударил, Джон? Я отчаянно мечусь по гостиной, не замечая препятствий, спотыкаюсь о стопы журналов и книг. Бесполезные бумажки! Пинками отправляю научные труды известных академиков в дальний угол. Резко застываю посреди комнаты, вцепившись в волосы обеими руками. М-м-м... Можно было подойти к тебе вплотную, и, удерживая ладонями твое лицо, с силой впечатать свои губы в твои. Ты бы замычал, потрясенно округлив глаза и вскинув брови, попытался вырваться. В какой-то момент резкий выброс твоего кулака в челюсть мог отрезвить меня… Я бы глухо ударился спиной о стену, и тут же съехал по ней на пол. Ненадолго… Еще мгновение, и я бы бросился на тебя распрямившейся пружиной, сжимая твои запястья. Мы оба потеряли бы равновесие и упали между столиком и диваном. Я, скорее всего, больно бы стукнулся плечом о подлокотник, ослабел, и ты, пользуясь моментом, оказался бы сверху, пыхтел мне в шею, заламывая мне руки над головой, стараясь обездвижить... Ты мог подумать, что я сошел с ума. О, ты бы стал изучать мои зрачки, проверять внутреннюю поверхность рук на наличие следов от иглы. Но я чист. Ты бы наклонился, вдохнул в себя мой выдох – алкоголь? Нет. Даже не эксперимент. Думай, Джон! Я бы прильнул к тебе сильнее, вжимаясь бедрами, подсказывая… Но, ты ушел, не дав мне шанса. В доме ни сигарет, ни хотя бы одного никотинового пластыря. Время останавливается, вторгаясь в сознание оглушительной пустотой. Я ненавижу это помещение, потому что здесь нет тебя. Все предметы и вещи стали чужими и неуместными. Я ненавижу свою скрипку, потому что мне не для кого играть на ней... До боли сжимаю попавшийся под руку смычок, ощущаю приятную упругость натянутого конского волоса… От пальцев теперь пахнет канифолью. А я хочу, чтобы они пахли тобой. Чувство непоправимости нарастает, гнетет, уничтожает остатки здравого смысла… Достаточно! Оглядываюсь вокруг, оцениваю весь беспорядок и хаос… и свою причастность к нанесенному ущербу. Бежать! Бежать к нему, к Джону, пока не стало слишком поздно. Оправдываться, просить прощения, умолять! У меня нет выбора. Нет, не так. Я сознательно не хочу делать другой выбор. Застываю на пороге твоей комнаты всего на секунду... Толкаю дверь и теряюсь – здесь все пропитано твоим запахом, родным и желанным, от передозировки которого я чувствую легкое головокружение. Ты стоишь перед пустым чемоданом, глядя в одну точку. Размышляешь… Столько разных «почему» теснятся в твоей голове. Ты мнешь в руках коробку никотиновых пластырей. Для меня. Не помню, чтобы я просил купить их. Судя по упаковке - они хорошего качества. Мой заботливый доктор! Чувство вины накатывает с новой силой. Ты поднимаешь на меня взгляд, стараясь выглядеть спокойным. Мой сильный и смелый воин! Словно во сне, подхожу к тебе излишне близко, опускаюсь на колени и шепчу: «Прости». Добавляю что-то еще, кажется, прошу тебя остаться. Со мной. Добавляю «пожалуйста». Не узнаю себя и собственного голоса, слышу, как он вибрирует от волнения. Я боюсь замолчать... Боюсь услышать твой приговор. Ты немо смотришь на меня сверху вниз, ошарашенный безумием, отразившимся в моем взгляде. Подвигаюсь на коленях к тебе в упор. Сгибаюсь в неестественной позе, наклоняя голову так, чтобы мой лоб упирался в твой кожаный ремень. Не знаю куда деть руки, поэтому, обхватываю ими твои колени. Я несу полную бессмыслицу, не отрывая взгляда от молнии на твоей ширинке. Ты меня, кажется, уже не слушаешь – ты в шоке, бездействуешь – это хорошо… Или плохо? Ты в ловушке моей невменяемой любви, Джон. Изучаю твой интерес к происходящему… Ты так явно сосредоточен на тембре моего голоса и тактильных ощущениях… Пользуюсь твоим временным замешательством, сильнее прижимаюсь к тебе лицом, осознанно задеваю лбом и носом четкий рельеф – свидетельство твоей физиологической реакции. Не могу сдержать трепетный вздох. И ты, следом за мной, судорожно глотаешь воздух, потрясенно повторяя: "Боже, Боже!" Щекотное чувство блаженства концентрируется в районе солнечного сплетения и расползается по телу похотливой дрожью, заполняя все мое существо низменными инстинктами… Ты лихорадочно ищешь оправдание моим недвусмысленным действиям и своему смятению. Осторожно пытаешься разорвать контакт, отступаешь на полшага назад – ровно настолько, насколько позволяют мои объятия... Отрывисто проговариваешь: «Прекрати... Прекрати. Всё. Это!» Ты до сих пор меня не ударил, а это говорит о многом, поощряет продолжать. Мои руки теперь крепко обхватывают твой торс, скользя вниз, к упругим ягодицам. Мне не по вкусу твое сопротивление, оно распаляет воображение еще больше, заставляет острее желать то, что добровольно ты отдавать не хочешь. Ты всегда так уступчив, послушен... Пойди мне навстречу! Я так долго желал привязать тебя физически. Разве это плохо? Какая разница, какого мы пола, если мы нуждаемся друг в друге? Меня пьянит твоя близость, запоминаю твои рефлексы. Организм выдает тебя, я чувствую это губами, плотно прижатыми к шершавой ткани потертых джинсов. Как бы ты отреагировал, если бы я медленно провел языком по заметно проявившейся выпуклости? Вот так? Ты закашлял, старательно маскируя сдавленный, беспомощный стон в сжатый кулак. В другой момент я бы рассмеялся – кого ты пытаешься обмануть? Ведь ты тоже желал этого? Но так ловко и тщательно затаптывал все улики... Оказывается, я тоже могу быть слепцом. Твой потрясённый голос звучит словно издалека, но он нарастает, несется снежной лавиной, крепнет, обрастая колючей наледью. Требуешь, чтобы я немедленно остановился. Но… Почему? Ты извиваешься в моих руках, сгибаешься почти пополам, чтобы избежать прикосновений. Ноги еле держат тебя. Бежать некуда, позади тебя… кровать. Убираешь ладонью горячую испарину со лба и шеи. Ну же, Джон, взгляни на меня! Я показал тебе чего хочу. Выбор теперь за тобой. И когда я касаюсь пальцами пряжки твоего ремня, ты твердой хваткой загребаешь в кулак мои волосы и рывком отстраняешь от себя... Громко и четко произносишь всего два слова – Нет, Шерлок! Твои глаза темны и жестоки. Безвольно роняю руки. Не могу пошевелиться, больно коленям на твердом полу, больно закушенным до крови губам и… вдыхать тоже больно, как будто здесь не осталось воздуха. Неестественно быстро и громко тикают часы. Или это так бьется мое сердце? Ты целую вечность смотришь на меня. Я чувствую, как щиплет в носу. От слез быстро сыреет воротник новой рубашки. Что ж, все справедливо. Сжимаю дрожащие веки… Никогда я не чувствовал себя таким жалким. Отвергнутым. В приоткрытое окно врывается свежий ветер, неся ароматы повседневной суеты. Слышно, как проезжающие машины игриво разбрызгивают по разным сторонам лужи, в которых отражается яркое апрельское небо… Глупые мысли, глупые слова, глупые поступки... Глупые гормоны. Хочется истерично рассмеяться. Но что-то вдруг меняется… Нет более того напряжения в воздухе. Ты зовешь меня по имени, мягко передвигаешь руку на затылок, прежде чем опуститься на колени рядом со мной. Что это? Жалость? Открываю глаза и смотрю на тебя с холодным любопытством и подозрением. Ты сосредоточенно сверлишь меня своим горько-синим взглядом, словно пытаясь донести важную мысль... Дышишь тяжело, измученно и... я наконец понимаю – это твой выбор! Я – твой выбор! Теплые пальцы приятно стирают следы недавних слез. Я доверчиво льну к ним, боясь потерять мягкий контакт, невинную ласку… надежду. Ты бережно прижимаешь меня к груди, утешаешь, словно ребенка. Ты легко касаешься ртом моих скул, лба, подбородка. Затем со сладкой дрожью ставишь влажную печать на моих губах. Замираю... Ты так охотно меня прощаешь… Мой Джон!
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.