Oh, Death

      …Прости меня.       Древко Косы горит под пальцами, бьется пульсом как живое, и Дин чувствует, слышит его отголосок в Метке. Руки у Дина дрожат, ему дико хочется вонзить смертельное острие в живое и теплое, но он магнетически прикован взглядом к Сэму — к каплям крови на его виске, к тонким поджатым губам, к бледной мокрой нити слезы. По венам у Дина множится-бежит вязкая жижа ужаса. Нельзя. Нет. Он не может. Он просто не может.       Но как же хочется.       Ему?       Ей?       Дин сглотнул, крепче сжал пальцы, замахнулся Косой в раскаленном дрожащем воздухе… и был остановлен строгим голосом Всадника:       — Нет. Так дело не пойдет.       Руки Дина неуверенно дрогнули, острое лезвие грозно сверкнуло в свете ламп, а Сэм распахнул зажмуренные было глаза.       Смерть неодобрительно покачал головой и повторил:       — Нет, Дин.       Коса вздрогнула, задрожала в руках, пронзила нервы колючими иглами жара, и Дин поспешно швырнул ее на пол.       Тихо звякнув о пол, Коса исчезла. Дин обернулся, сердце у него в груди зашлось бешеным стуком. Всадник смотрел на него укоризненно. Так смотрят на провинившегося ребенка.       — Этим бы ты ничего не добился, Дин. Только представь, какой хаос разгорится среди жнецов, не стань меня.       Глаза Сэма изумленно расширились. У него перехватило дыхание.       Всадник устало вздохнул и сказал словно бы сам себе:       — Надо было сделать это сразу. Кое-что, конечно, придется уладить, что-то изменится, но зато в мир вернется порядок.       Смерть проигнорировал Дина, напряженно замершего в ожидании расправы, и шагнул к Сэму. Тот обреченно выдохнул, плечи его ссутулились. Избитое братом лицо заострилось и как будто стало прозрачнее. Но Дин, Дин тут же скинул, как шелуху, ступор и поспешил загородить собой младшего брата. Он оттолкнул рукой Всадника и встал на его пути.       — Я не дам тебе его убить. Ни за что.       — Дин, — хрипло позвал его Сэм, силясь встать с одеревеневших колен, но рухнул обратно под непрекословно-жестким «Сэм!» из уст старшего брата.       Смерть склонил голову набок и мягко, доходчиво сказал глядя Дину в дикие, как у манула, глаза:       — Я не собираюсь никого убивать. Я хочу сделать кое-что другое. Поверь мне, — он убедительно кивнул, — тебе это придется по душе.       Затем Всадник сказал с намеком на недовольство:       — Пусть это и будет грубым нарушением правил. Впрочем, когда это вам, Винчестерам, удавалось играть по правилам?       — Что ты… — недоуменно нахмурился Дин, но был бесцеремонно перемещен в сторону небрежным движением кисти Всадника.       Смерть не дал ему опомниться: вмиг оказался возле Сэма и коснулся его лба указательным пальцем. Дин в ужасе закричал. Сэм с трудом сфокусировал взгляд на брате, расплывшемся в безликое пятно, и закрыл глаза. Его тело бесформенным кулем осело на пол. У Дина сперло в глотке от недостатка воздуха; он с ненавистью уставился на Всадника.       — Ты, сукин…!       — Неплохо, а? — добродушно перебил Дина Смерть, с интересом его разглядывая. — Как здорово тебе прочистило мозги. Туман Метки разорван в клочья.       В мгновение ока Всадник оказался рядом, у Дина не хватило времени отшатнуться.       — Не волнуйся о Сэме, — произнес Смерть, пытливо глядя в глаза Дина. — И о Судьбе. Я все улажу. И я надеюсь, вы не станете биться головой о грабли?       Всадник коснулся лба Дина, и мир вокруг того смазался и исчез…       …чтобы возникнуть в слепящей вспышке света. Рядом раздался чей-то возглас, и Дин, яростно зажав педаль тормоза, крутанул руль. Импалу занесло. Встречный автомобиль с гудком пронесся мимо.       Машина, взвизгнув шинами, замерла посреди дороги, слепо устремив свет фар в ночь.       Дин жадно сжал на руле пальцы, медленно повернул голову в сторону пассажирского кресла и со скрежетом пересекся взглядом с Сэмом: широко распахнутые лисьи глаза, отражающие эмоции Дина. У этого Сэма была по-дурацки взъерошенная челка и мягкий очерк скул.       Дин разжал пальцы, заворожено глядя на непривычного, неправильного, Сэма; облизнул сухие губы; дрожащими руками задрал рукав куртки на правой руке. Кожа на ней была девственно чистой. Дин услышал вздох Сэма — его облегчение и радость — и сам выдохнул удивленно и радостно. Хотелось сказать что-нибудь значимое, но вслух сказалось почему-то только одно:       — И какой сегодня год?       Сэм вздрогнул (время хлопьями осело на капоте импалы). Он послушно хлопнул ладонью по карману своей — чужой? — куртки и вынул оттуда телефон.       Губы Дина дрогнули в улыбке. Сэм озвучил его мысли, скрепя непривычным голосом:       — Какой же он допотопный!       Затем он набрал в грудь воздух и отрыл раскладушку. Его лицо осветил яркий неестественный свет, и Сэм быстро заморгал, пытаясь с ним справиться.       Разглядев что-то на маленьком прямоугольном экране, он выдохнул.       — Что? — беззвучно спросил Дин, и Сэм повернул телефон в его сторону.       На светящемся экране старого телефона по центру ярко горели цифры: 30.10.2005.       «Всадник был прав, — улыбнулся Дин и посмотрел на юного младшего брата, улыбающегося ему в ответ. — Мне это нравится».