Маскарад

*** Я веду ее за руку сквозь толпу, стараясь не смотреть ни на кого конкретного. Пестрые, шуршащие и крупные костюмы учеников, столпившихся в большом, украшенном зале, безумно мешаются, приходится словно сквозь дебри продираться. Поначалу все взгляды были устремлены на меня. Дети явно не одобряли меня, оценивающе разглядывая. Потом я устал от подобных взглядов и принялся отводить их, будто мороком накрываясь. - Какая же это все глупость! - говорю я, очень тихо, просто потому что давно уже хотел это сказать. Но она меня слышит. - Разные времена - разные забавы. К тому же устраивать вечера, где каждому позволительно спрятаться за маску, очень старая забава. Не принимай это так близко к сердцу. - Ее голос несколько приглушен. И все из-за маски. Мне не нравится, как она выглядит. Это красиво - темная шелковая одежда мягкими складками обволакивает ее фигуру, узорно рваными краями скользит подобно шлейфу по полу, словно за ней тянутся чернильные разводы. Глубокий вырез капюшона прячет ее такие красивые волосы, а лицо скрывает белая, блестящая на свету маска. Она сейчас очень красивая. Но мне совсем не нравится, как она выглядит. Кажется, только мне одному. Каждый, не замечающий меня, замечает, насколько она прекрасна. Что она - самая красивая Смерть! По-моему, ужасный комплимент. Я веду ее за руку, стараясь не разглядеть, а почувствовать тех, ради кого мы сюда пришли. Точнее, она пришла - как только я доведу к нашим товарищам ее, самую прекрасную на свете Смерть, я поспешу исчезнуть из этого зала. Полного всевозможной мерзкой и гадкой нечисти, монстров, гадов... Детский праздник. Маскарад в школе. Веселье и смех. - Зачем нужно надевать на себя чужие лица? Зачем изображать из себя зло, которым ты не являешься? - Спрашиваю я. Маска скрывает от меня ее мягкую улыбку. - Есть теория, что человек всегда надевает маски. Что по жизни люди играют какую-то свою роль. И, конечно, скрывают это. Возможно, подобные вечера с легализованными масками, это возможность для человека, наконец-то, показать настоящего себя. Надеть маску с собственным лицом. А если кто-то воскликнет «ты так ужасен!», всегда можно снять костюм и улыбнуться, отвечая «что вы, это всего лишь маска!». Можно оправдаться. - Тогда в этой школе учатся не дети, а их карикатуры, - ее слова мне кажутся логичными. Но легче воспринимать их, как нечто глупое. Она пожимает плечами и останавливается. Мы дошли. Я стараюсь не смотреть, а находить. Так я узнаю, наконец, милую и скромную девочку Юну, с надеждой заглядывающей в прорези глаз на масках проходящих мимо парней. Как будто ищет кого-то, не узнавая никого. А возле нее мнется Шинву, то порываясь убежать к весело зазывающим его Потрошителям, то начиная что-то энергично рассказывать Юне, пытаясь привлечь ее внимание. Рядом ходит кругами маленький Ик-Хан, не отрывая взора от своего карманного компьютера и что-то лихорадочно выстукивая на нем пальцами. Ик-Хана словно коснулся мой морок – почти все налетают на него, совершенно искренне не замечая. Я оборачиваюсь к Сейре, смотрю в знакомые глаза на незнакомом белом лице ее маски. Гладкие линии слишком высоких скул, посеребренные губы и жемчужные пластинки на щеках. Кажется, что узор, а на самом деле – так красиво показана линия челюсти зубов. Сейра смотрит на Шинву и как-то потеряно мнется, не отпуская моей руки. Тогда я снова смотрю на ребят, теперь уже не в суть их, а такими, какими они сегодня захотели предстать перед всеми. Скромная и милая Юна облачена в чудесное винтажное платье. Волосы ее убраны в высокий узел, украшены похоронными цветами, лицо строгое, холодное – намеренно выбелено, хуже маски разукрашено. К груди эта ледяная принцесса прижимает яркое алое яблоко. И глазами кого-то высматривает. - Она Спящая красавица, - говорит Сейра, все не решаясь подойти. – Живая и в то же время мертвая. И существует она в ожидании своего единственного. - А откуда она знает, кто ее единственный? – спрашиваю я, смотря на пальцы Сейры в своей руке. - Ей сказали, что это Принц. - А если это не Принц на самом деле, а Шут? Просмотрит тогда она свою жизнь. – Я смотрю на Шута. Яркого, пышно разодетого Шута. Сочный красный цвет, богатый золотой. Его плащ, словно флаг, вьется за плечами при каждом порывистом движении. А колпак величественно высится над всеми. Сейра смеется, отпуская мою руку и делая шаг вперед. - Шинву не шут. – Говорит Сейра, подходя к Мертвой принцессе и Шуту. Или Королю? Королю или Шуту? Я смотрю, то так, то эдак, и все не могу решить, на что же больше походит его головной убор, на шутовской колпак или на корону? Сейра вовремя оказывается возле друзей – с небольшой сцены высокий человек с головы до ног заляпанный темной кровью радостно объявляет бал-маскарад в честь Хеллоуина открытым. Этот убийца от всей души поздравляет собравшихся ведьм, монстров, мумий и вурдалаков с самым мистическим праздником, но напоминает, что вечер продлится до одиннадцати вечера. Возле окровавленного убийцы я замечаю фигуру глубокого старика. Старик, как и полагается ему по возрасту, не танцует, он посажен в кресло возле сцены, чтобы было удобней. Мне не хочется смотреть в суть этого старика и узнавать, кому же из детей захотелось примереть на себя старость, и я отворачиваюсь. - А где твой костюм, Регис? – говорит мне Тао, как всегда дружелюбно улыбаясь. Из его груди торчит моток оборванных проводов и, так называемые, микроплаты. Такое ощущение, что из него выдернули кусок. Человек-машина. С проводами вместо вен. Тао, будто мысли мои читает – улыбается печальней, словно извиняясь за свой нелепый вид. С миниатюрной надписью «выдрать, чтобы отключить» на кадыке-то. – Президент школьного совета собрал кучу подписей учеников и их родителей в пользу этого вечера. Мы, как охрана, не могли не прийти… а без костюма сюда нельзя же. - Я сейчас уйду, - соглашаюсь я. Снова нахожу взглядом наших друзей. Мертвая дева что-то смущенно спрашивает у тонкой, высокой марионетки с зашитым ртом, а моя самая прекрасная на свете Смерть наконец-то позволила себе приблизиться к Королю. Или Шуту. – Юна кого-то ищет? - Двадцать первого. Она уже много раз обозналась, поэтому решила узнать у Такео… черт его знает, где бродит М-21… Ты уже уходишь? - Да. - А зря… нарядился бы каким-нибудь графом Дракулой, тебе бы пошло. Я пожимаю плечами и начинаю протискиваться сквозь толпу к выходу. Тао медленно шагает рядом. - Как ты думаешь, кого изображает Ик-Хан? – несколько смущенно спрашивает Тао. - Человека тень. Во всем этом есть какая-то злая ирония, думал я, оставляя позади шабаш школьников. Как сказала Сейра? Желание хоть раз без страха, наконец, продемонстрировать настоящего себя? Или расслабиться и позволить всем посмотреть на свою суть… Я остановился, хмурясь. Перед глазами стояла картина, на которой были Сейра и Шинву. Прекрасная Смерть с Королем. Или Шутом?.. Во всем этом определено заключалась очень злая и жуткая ирония. Мне хотелось одновременно попросить всех прекратить этот фарс, и больше никогда не заходить в этот зал. В коридоре возле дверей стоял урод. Отдаленно и очень жутко напоминающий человека. Искусный по своей отвратительности костюм. Я прикрываю дверь в зал, обрезая линию шума и музыки от сухой тишины коридора. Прищурившись, смотрю на чудовище, отвратительную тварь, от которой чисто инстинктивно хочется начать обороняться. Нечеловеческое отродье. Смотреть на такое слишком неприятно, но я не отвожу взгляда, упорничаю сам собой, не позволяя себе перекинуть взор с этой отвратной внешней оболочки. Тварь молчит, будто не замечая меня. Ну да, как же. - Нет, - наконец, говорю я. Стараюсь придать голосу меньше заинтересованности, но, кажется, тут любой бы услышал волнение и недовольство. Плевать. – Ты не урод. Не монстр. Ты человек. Чертовски неэлегантный человек! Он некоторое время не двигается, а потом тянется к отвратительной своей маске, чтобы снять ее и убедиться, что он все правильно расслышал. А я думаю только о том, что если Мертвая дева так и будет искать Принца, вряд ли она когда-нибудь оживет.