Пролог
Солнечный свет раскинулся, словно полотно, окуная всю железнодорожную станцию в своё тёплое приветствие. Хоть стрелки часов уже перескочили на шесть часов утра, но на перроне ещё царила тишина, изредка нарушаемая помехами, что доносились из громкоговорителя. Похоже, новый дежурный опять не мог совладать с микрофоном, что был расположен на рабочем месте. Лавочки, на которых обычно размещались пассажиры в утомительном ожидании своего поезда, сейчас запорошило снегом, как и всё кругом. Всё-таки это утро выдалось особенно не погожим, снег на удивление не прекращал идти уже третьи сутки, засыпая город с каждым днём всё больше и больше пушистыми хлопьями. На платформе воцарила настоящая зимняя сказка: блестели поручни и перила, привлекая тем самым периодически пролетающих над станцией голубей; окошко, из которого можно, заглянув, увидеть молодого дежурного, сейчас было расписано самыми необычайными узорами – где-где, а тут мороз постарался на славу. А двадцатисантиметровый снег застилал собой всё: скамьи, козырьки, перрон. За последние пять лет здесь впервые выпало столько снега, поэтому нанятая местная клиринговая компания ещё не вошла в интенсивный ритм уборки железнодорожной станции. Такая умиротворительная тишина и спокойствие было идеальным для воскресного утра. От этой идиллии отвлекал только плавно уходящий с платформы поезд, постепенно набирающий ход. - Яр, - резкий крик разрезал царившую тишину, - давай скорее, он уходит! – выпалив, парень обернулся на бегу. Позади него, отставая всего на шаг, бежал брат. Он прекрасно понимал, что будь они на перроне всего на пять минут раньше, то не пропустили бы заветный поезд и не неслись сейчас сломя голову за уходящим с платформы вагоном. Но будь проклят этот снежный день, сегодня всё шло не по плану. - Андре… - дыхание совсем сбилось, горло обжигал ледяной воздух, - прыгай, уйдёт… - донеслось сзади. В тот же миг молодой человек обернулся, хватая вспотевшей ладонью руку отстающего брата и одновременной ускоряясь. Соперничать с поездом, да ещё и зимой было нереально, но желание ставило под сомнение любую невозможность. От такой пробежки минусовая температура совершенно не ощущалась, только ледяные капли пота на распаренном лбе возвращали в реальность, словно говоря «Очнись, сейчас зима, друг!». Вырываясь из своих мыслей, Андрей уткнулся взглядом в блестящий поручень. Влажная рука ухватилась за суфле переходных площадок, когда над ухом ещё раз послышался вскрик брата «Хватайся, чёрт!», сжав кулак, ему удалось из последних сил оттолкнуться от земли, запрыгивая на площадку последнего вагона. Время шло на секунды, от чего перрон длиннее не становился. Тело изнывало от усталости, но дыхание переводить было некогда, обернувшись, одной рукой схватившись за поручень, вторую он протянул Яру. Задыхаясь от такой пробежки, парень ртом глотал воздух. Вдох и горло резануло от холодного воздуха, по лбу бежали капли пота, стекая на глаза, растворяя чёткость картинки, отчего запыхавшийся брат начинал плыть перед глазами.Короткие каштановые волосы прилипли к лицу, раздражая и беспокоя юношу. - Дай руку, - прохрипел Андрей, - я тебя затяну, - и с этими словами, сидя на коленях, он перекинулся через низкую перекладину площадки вагона. - Куда ты затянешь? Под поезд? – почти задыхаясь, выпалил тот ему в ответ, даже в такой стрессовой ситуации выдавливая из себя язвительную улыбку. - Ярик, - резко крикнув, он ещё сильнее вытянул руку, широко распахнув ладонь. И как только замёрзшие пальцы почувствовали секундное соприкосновение разгорячённой руки отстающего, тот час же сжались мёртвой хваткой, захлопнувшись словно капкан, томительно ожидающий своей добычи. Что есть мочи парень потянул брата на себя, уперевшись обеими ногами в пол. Шестнадцатилетний подросток, в котором всего-навсего было шестьдесят килограмм веса, сейчас казался мешком с камнями. Скрипнув зубами, он сжал их лишь сильнее и, заревев, начал вставать в полный рост, не выпуская из мёртвой хватки руку Яра. На долю секунды показалось, что он потерял сознание от перенапряжения, или, возможно, не заметил, как выпустил его руку. Всего лишь мгновение и стало так легко, ноги предательски пошатнулись и Андрей, теряя равновесие, ударился об стену вагона, оседая сразу у его подножья. Резко распахнув глаза, перед его взором показалась лохматая голова брата. - Всё, Яр, мы это сделали. Я затащил тебя в этот чёртов поезд, - выдохнул он, закрывая глаза и расплываясь в блаженной улыбке. К чёрту всё, они на поезде, считай пол дела сделано. Больше не раздражала прилипшая к телу байка или насквозь мокрые от пота волосы. Да и день перестал казаться тяжёлым, только ноги продолжали гудеть, словно мотор спортивной машины. - Ты сделал? – прозвенело прямо над ухом. Возле двух обессиленных молодых людей возвышалась крохотная девочка. Всем своим видом подчёркивая, что у него получилось затащить Ярослава явно не с божьей помощью. Темные брови свелись к переносице, губы скривились в легкой усмешке, и только лишь взгляд зелёных глаз оставался мягким и возможно даже немного напуганным. Маленькая девочка с огненной копной кучерявых волос на голове, оставив страх только в своих глазах, продолжала с вызовом изучать новых попутчиков. Ярослав перекатился на полу на спину, закинув ногу на ногу, он посмотрел на неё снизу вверх оценивающим взглядом. Н-да, маловата… - Спасибо, рыжая, - улыбнувшись уголками губ, он провёл мокрой ладонью по длинным каштановым волосам, убирая с лица прилипшие пряди. – Ярослав, - сев, а затем,оттолкнувшись от платформы, он встал и протянул руку для рукопожатия новой знакомой. - Энн, - почти не разжимая губ последовал чёткий ответ. И перевела взгляд на всё ещё сидевшего брата. Тот, заметив на своей персоне внимание, нехотя встал, опираясь на колено, переминаясь с ноги на ноги и, отряхнув между собой руки, протянул ладонь. - Андрей, - уставший взгляд прошёлся по одежде незнакомой девочки. Тёмно синие джинсы сидели в облипку на худощавых ногах подростка, да и бордовая кофта не подчёркивала фигуру девочки, свисая с тела, словно балахон. И только новенькая жёлтая дутая куртка прикрывала старую изношенную и застиранную до дыр одежду Энн. Скорее всего, такая же, как они -безбилетник. Уж явно богатеи с трещащими от денег кошельками не кинутся в ранее утро на выход из вагона, чтобы затащить к себе на борт двух парней. Ведь все законопослушные граждане не играют в догонялки с поездом, а заходят в поезд, как и подобает, предъявив билет контролёру, а потом, спокойно пройдя на своё место, садятся около окна и наблюдают прекрасные пейзажи, мелькающие за окном. - Хватит, - сильнее сведя брови к переносице, произнесла она, - хватит на меня пялиться, - скрестив руки на груди, Энн обернулась на дверь, из которой прибежала на помощь к братьям. - Воу-воу, ты чего такая дерзкая, - тут же активизировался Ярик, ухмыляясь ей в ответ. – Мы тебя не обидим, спасибо большое, что помогла моему оболтусу со мной, - и обворожительно улыбнувшись, он вытащил из кармана джинсовки резинку, поспешив убрать с лица волосы в тугой короткий хвост. Всё, последнее отличие убрано. Бегающие глаза спутницы лишь подтвердили его мысли, сейчас перед Энн предстали как две капли похожих друг на друга юноши: острые скулы, мужественное лицо, карие, как смоль, глаза. Каждый сантиметр был один-в-один. Как будто клонирующая машина уже появилась, и первая демо-версия аппарата сейчас стояла во всей красе перед Энн. Если бы не длинные волосы Ярослава, что с трудом касались плеч, то различить было бы их невозможно. - Нам лучше пройти внутрь,- Андрей подошёл ближе к брату и пронзительно заглянул тому в глаза. - А, - моргнув, вырываясь из своих мыслей, Энн подняла голову на новых знакомых. Рядом с ними могли вполне развиться комплексы, начиная от низкого роста и заканчивая внешностью. Чёрт подери, они оба ещё и довольно-таки харизматичны, родились бы девчонками, так наверняка в таком случае могли похвастаться увесистой полочкой с переливающимися медалями, кубками и другими лаврами за победы в конкурсе «Мисс красоты» и прочее-прочее-прочее. Тяжелая дверь вагона распахнулась, и тёплый воздух с силой ударил в лицо. Тройка не долго думая, проскользнула вовнутрь. Теперь от суровой февральской зимы их отделяла массивная железная дверь. Энн зашла последней, быстро переведя защёлку на замке в надпись «закрыть», попутно стряхивая с рыжих прядей снежок. - Ты путешествуешь одна? – прозвучал голос Андрея в полумраке тамбура, что ввёл внутрь плацкарта, из которого то и дело доносились разговоры людей, сначала затихая, а потом, словно волна, нахлынув с новой силой, усиливаясь так, что усердно прислушавшись, можно было даже вникнуть в суть тех разговоров, что доносились с плацкарта. - Как и Вы, - бросила в ответ Энн, выглядывая в общий коридор. – Слушайте, нам лучше тут не задерживаться, а пройти туда, где побольше людей, там и поговорим, хорошо? – словно скороговорку выпалила она, подтянув сползшие с бёдер джинсы. Перебросившись парой фраз с новыми попутчиками, Энн сделала шаг, и ноги сами понесли её куда-то вглубь вагона. Сердце бешено колотилось, как у нашкодившего котёнка. Руки в карманах куртки взмокли, а на лбу проступили испарины. Как бы она не старалась скрыть своего волнения, выходило это на удивление плохо. В принципе, ничего удивительного. Несмотря на свой нрав, Энн никогда не могла выдерживать напряжения. Как там это называется в заумных книжках? Плохая стрессовоуствойчивость? Хотя, почему плохая, прямо-таки напрочь отсутствовавшая. Маленькая девочка, не сбавляя шаг и расталкивая плечами, пробиралась через столпившихся у окон людей. Идя по длинному вагону, в котором стоял до невозможности тошнотворный запах табака, хотелось лишь одного – скорее найти место, где можно осесть и уповать на высшие силы проехать незамеченными. Андрей с Ярославом не отставали, пробираясь вслед за ней через плотно набитый людьми вагон. Наконец хрупкая фигура перед ними замерла, рыжая голова повернулась влево, отчего кучеряшки на ней смешно подпрыгнули. Секунда заминки и вот уже пара зелёных глаз прожигает насквозь братьев, а затем лишь лёгкий, заметный только им, кивок головы и Энн пропала из поля зрения. Не теряя времени, братья проследовали туда, где только что стояла их новая знакомая, раздвигая пассажиров руками, молодые люди протиснулись к нужному им месту. Перед взором предстало две небольшие койки: на одной уже сидела Энн, а вторая была сложена к стене, освобождая тем самым место. Ярослав недолго думая опустил койку, приведя её в горизонтальное положение и сел ближе к окну, облокотившись на приставленный столик и по-хозяйски закидывая ногу на ногу. - Предлагаю всем познакомится, так сказать, начать с чистого листа, - начал он, - и предлагаю облегчить для всех этот день и начать говорить правду, а то наше знакомство сейчас растянется до неприличного состояния, - губы скривились в лёгкой полуусмешке. Сейчас он не хотел думать о чём-то важном, изучать новую знакомую или строить какие-то планы. Просто ему хотелось, что бы всё было просто. Ведь зачем усложнять то, что можно упростить? - Хорошо, -подала голос Энн, сильнее прижимая к груди жёлтую куртку, - меня зовут Энн Шейл, я из Южной Калифорнии, и… - на мгновение она замялась, как же тяжело оказывается это – выкладывать всю информацию. - Не тяни резину, у нас крайне мало времени до границы, - нервно проведя рукой по волосам, Яр нахмурился. - Мне 14 и я одна. Точнее, теперь одна. Родителей я своих не знаю, жила в приюте до той поры, пока одна из посетительниц не взяла меня под опеку. Уж не знаю, чем я ей приглянулась, но эта дама, - небрежно выплюнув последнее слово, она подняла глаза на Ярослава, что сидел напротив нее и пристально смотрел, как будто пробуя каждое слово на вкус, пытаясь понять, можно ли ей верить. – Эта мадам явно не испытывала ко мне симпатии, скорее ей нужен был человек, который смог бы её обслуживать. - Так тебя что, как прислугу в итоге гоняли? – вклинился в рассказ Андрей, садясь рядом с братом. - Можно и так сказать, здесь мы оказались из-за её друзей, пригласили в гости. Ну, а как же не блеснуть новостью о том, как она спасла бедную сиротку от нищеты и дала крышу над головой, - злость пробирала каждый сантиметр тела, глубокий вдох, и Энн продолжила, – не вдаваясь в подробности, я сбежала. Навряд ли эта ведьма будет переживать куда я делась.А я всегда была одна и хозяин мне не нужен... На площадке воцарила тишина, Андрей обернулся на брата. Что ж, похоже, придётся говорить ему. И так было всегда, Яр шёл затейником, а он исполнителем. - Мы с братом тоже одни, сколько себя помню. У нас не было опекунов, просто решили уехать из страны, чтобы что-то изменить в своей жизни, попытаться стать кем-то… - Андрей запустил руку в волосы, слегка их въезроша и отводя взгляд в окно. Опять звенящая до неприличия тишина, такая неестественная и раздражающая, что хотелось убежать от неё куда-то, где просторнее, где свободнее. Хотелось вдохнуть широкой грудью так жадно воздух, будто бы никогда раньше не дышал. А это молчание будто тесак, то и дело проходилось своим лезвие по раскалённым нервам. - На этой весёлой ноте, - будто издеваясь, послышался голос Яра, - предлагаю заключить союз. С этой минуты будем действовать сообща. Раз у тебя никого нет, да и мы такие же, то вместе будет проще ужиться на новом месте, чем по одиночке, тем более тебе, - и он тот час же посмотрел на Энн. Ну не мог Ярослав воспринимать их новую знакомую за девушку, он видел в ней ребёнка. И ни женственные черты лица, ни взрослая одежда, так нелепо смотрящаяся на ней, не могли повернуть его мнение в противоположную сторону. - Согласны, - одновременно прозвучали голоса ребят. - Славно, теперь осталось только доехать и не вылететь на пол пути, - ухмыльнулся Яр. – Значит, едем в Трансильванию? Не знаю, как Вы, а я не буду ждать пока причалит поезд на станцию, чтобы начать менять свою жизнь. - Что ты имеешь ввиду? – нахмуренная физиономия брата заставила сползти с лица ухмылку. - А то, братец, что не хочу помнить всю ту нищету, в которой возились. Поэтому стирая память себе о прошлом, решил взять себе новое имя. Мне никогда не нравилось это – Ярослав. Не выдержав, Андрей рассмеялся. Всё-таки из них двоих весь мозг, похоже, достался ему. Нет, это ж надо, не любить своё имя и хотеть сменить. Повернувшись всем корпусом к брату и встретившись с разгневанным взглядом пары карих глаз, он лишь широко улыбнулся в ответ. Хотя, его подсознание охотно верило в суровую расправу от Яра за высмеивание его идеи. - Ну и как нам теперь называть? – широкая улыбка обнажила белоснежные зубы доставучего брата. - Янко, - почти не разжимая губ, процедил Ярослав. – Тебе бы тоже не помешало сменить имя, чтобы лучше вписаться в город и не выделяться. - Нет, я ничего менять не буду. Я ещё в себе, да и насколько я помню, Яр, моё имя не вызовет никаких подозрений у румын, - проведя рукой по скулам, будто смахивая с лица последнюю тень улыбки, Андрей посмотрел вперёд. Похоже, веселился сегодня только он, Энн же, накинув капюшон от байки, что была одета под куртку, наблюдала за ними исподлобья. – А ты случайно не захотела сменить имя? - Меня устраивает моё, - покривила она губами, - хотя опекунша часто называла меня бестией, так что если что, обращайтесь, - Энн сильнее натянула на лоб бордовый капюшон, скрывая последние видневшиеся огненные пряди. Скопление людей возле них потихоньку редело, пока последний пассажир поезда не отошёл от окна, освобождая проход. Воздух вновь стал лёгким и невесомым, а некогда такой притворный запах табака растаял вместе с пропавшими из видимости людьми. Теперь, когда коридор пустовал, плацкарт показался куда симпатичнее, чем на первый взгляд. Молочного цвета стены не раздражали глаза и прекрасно сочетались с тёмно бордовыми сидениями и столиками, что раскинулись по всему плацкарту. За окном продолжали мелькать зимние пейзажи, поезд полным ходом шёл к границе. И красивые хвойные леса припорошенные снегом нисколько не вдохновляли, а лишь начинали ещё больше подогревать и так расшатанные нервы. Ведь им предстояло достичь главной цели – пройти границу. Ведь, чёрт подери, если им это удастся… Если буквально на мгновение: такое же невесомое как воздух, такое короткое и беспечное…. Если всего на этот крохотный миг представить, что у них всё получится, то они больше не вернуться к той жизни, от которой сейчас несутся на скорости 250 км/ч. И с этой же скоростью пронеслись два дня в пути, из которых несколько часов пришлось хорошенько понервничать. Особенно в тот момент, когда пограничник зашёл в поезд. Тогда Андрей, как самый не оборзевший из всех, хотел было уже встать и с чистосердечным признанием обратиться к пожилому мужчину с пушистыми седыми усами и абсолютным отсутствием волос на голове. Он было уже встал со своего места, поспешно поправляя куртку, нервно проводя несколько раз по ней руками, будто разглаживая невидимые складки. И видит Бог, юноша уже успел собраться с духом, чтобы сделать шаг и надеяться на удачу, как его остановила рука Энн. Схватив одними пальцами его за локоть, она проскочила вперёд в коридор. Словно не касаясь пола, девушка пролетела до самого конца вагона, где в дверях виднелась тучная фигура пограничника. Всё, это конец. Ну зачем нужно было самовольничать? Ведь буквально две минуты назад они сидели втроём и обсуждали, как пройдут границу. Конечно, планы были не идеальны, и тот же Янко вообще не поддержал ни одну из затей, поморщив нос и уставившись обратно в окно. В принципе он и всю дорогу не особо шёл на контакт, видимо, входил в новый образ, всячески изображая антипанию при употреблении в его адрес злосчастного «Ярослав». Андрей, затаив дыхание, прожигал спину Энн, обрушивая в голове на неё шквал негативных эмоций. Две минуты казались ему вечными, он может поклясться, что слышал даже тиканье часов мужчины, который задремал на соседнем сиденье. Крохотная фигурка в конце вагона повернулась, капюшон, некогда прикрывающий голову Энн, спал на плечи, и копна рыжих волос притянула взгляд. Потрясающая внешность и не будь ему шестнадцать, а ей четырнадцать, Андрей бы безоговорочно в неё влюбился: ярко рыжие кучерявые волосы, бледное лицо, острые скулы, идеально зелёные глаза и веснушки… Безусловно, лет через пять от этой девушки точно не будет отбоя. На секунду он забыл о злости, что только что накрывала его с головой. Парень уже было открыл рот, чтобы задать вопрос, но Энн, проходя мимо него, лишь улыбнулась, проронив «Всё в порядке». И только вернувшись на место и встретив на себе вопросительные взгляды парней, она пролила свет на загадочное прохождение границы. Всё-таки приличная сумма денег, стянутая у опекунши из Южной Калифорнии, сыграла значительную роль, чтобы фортуна повернулась к ним лицом, а не отвесила пинок под зад из поезда, прямиком в родную обитель. Через восемь часов поезд достиг железнодорожной станции, остановившись на перроне. Пассажиры стали поспешно хватать свою верхнюю одежду, сумки, намереваясь, как можно скорее выйти на свежий воздух. В образовавшийся поток вклинились и три фигуры подростков. Чего было ждать? Вещей ни у кого из них не было, а на улицу выйти хотелось ужасно. Пять минут позора в давке, полное отсутствие личного пространства и ужасный запах пота других странствующих путешественников жёстко впивался в нос, от чего лицо у Энн явно зеленело неспроста. Янко первый выпрыгнул из вагона, чуть отойдя от него и ожидая своих друзей. Головная боль мешала думать, раздражающе отдавая в виски, от чего парень прикрыл глаза. Поспешно стянув резинку с коротких волос, он облегчённо выдохнул. И только сдвинутые к переносице брови выдавали его самочувствие. - Расслабляешься? – знакомый голос брата. - Да, кайфую от новой жизни в Румынии, - приоткрыл тот глаза. - Мальчики, - Энн поспешно обернулась, убедившись, что они не привлекают лишнего внимания, – нам нужно уходить со станции и как можно скорее. Слишком много внимания могут вызвать трое подростков. - Согласен, - кивнул Андрей, застёгивая чёрную джинсовку, - только куда пойдём? - Нуу, надо найти карту для начала. Насколько я помню из нашего последнего разговора, то направляемся мы в Трансильванию. Энн, где мы сейчас? – несмотря на распирающую боль в висках, Янко сохранял полнейшее спокойствие. - Яссы… - задумчиво протянула она в ответ. И на секунду в воздухе повисла тишина. - Вот честное слово, мне это ничего не даёт. Что это вообще? Село? Деревня? Город? – Янко опять запустил руку в волосы, нервно проведя по ним. - Яр, - резко гаркнул Андрей. - Янко, брат, - желчно выплюнув, не остался в долгу юноша. – Хорошо, хватит тянуть резину, вон информационный стенд, узнаем оттуда всю информацию и устроим умопомрачительные пешие прогулки. Энн развернулась на пятках и ускорила шаг, решив, что не мужское это дело добывать информацию. Прохладный зимний ветер неприятно ударил в лицо, от чего по коже пробежали мурашки. Несмотря на то, что она была одета по погоде, зима явно не была для неё любимым временем года. Ведь она родилась в жаркий август и всю жизнь провела в не менее жаркой Южной Калифорнии, а сейчас что? Тонкие джинсы, кроссовки, растянутая кофта и новая жёлтая куртка, которую опекунша выдала ей специально для поездки к друзьям. И получила она такой подарок не из-за острой любви этой женщины, а скорее из-за ярого её желания доказать им, какая она замечательная. От этих мыслей пробрало ещё больше и, насупившись, она натянула капюшон на лоб, скрывая погрустневшие зелёные глаза. Не хотелось, чтобы её состояние увидели Андрей с Янко, сейчас не время вспоминать о том, что осталось за границей. Не зря же она потратила столько сил, чтобы вырваться из того места, где больно, одиноко и плохо? «Так, Энн, соберись», - и с этими мыслями девушка подняла взгляд на стенд. Рядом с ухом уже послышался голос Андрея: - Ну вот, мы сейчас здесь – худощавый палец ткнул в красную точку на карте, - станция Яссы… - Так это всё-таки город, - задумчиво протянул Ян, которого,похоже, интересовал только этот вопрос. - Смотрите, мы с Вами решили, что пойдём в Трансильванию, - Энн оглянулась через плечо, и тут же вернула взгляд на карту, - это на северо-западе, хм, где-то здесь, - и, взмахнув пальцем вверх, она провела им по карте до нужной отметки. - Это же больше двухсот километров пилить?! – прохрипел Янко. – Может, всё-таки на электричке? - Слушай, я понятия не имею, как тут работают поезда и тем более мы не знаем, сколько пробудем без денег, не стоит рисковать. Единственное, что я знаю, что мы сегодня остаёмся спать на улице, потому что единственный ночлег, который мы могли себе позволить – это торговые центры, а здесь магазины не работают в выходные дни, - злой огонёк на мгновение заблестел в глазах девушки. Она понимала недовольство Янко, на самом деле её тоже ошарашила предстоящая дистанция, да ещё и в мороз, но выбора не было. Злило всё: что сейчас на улице дубак, что негде погреться, что придётся идти пешком, а сил, по правде говоря,уже не было. Сжав кулаки в карманах куртки, она всего на секунду прикрыла глаза, выдыхая накопившееся напряжение. Сквозь собственные мысли пробивались голоса братьев, которые активно обсуждали их маршрут и планы на ближайшие два часа ходу. За дни, проведённые в поезде, они все втроём сблизились. И хоть их знакомство получилось спонтанным, но сейчас роднее друг друга ни у кого из них не было. Перекинувшись ещё парой фраз, троица поспешила покинуть перрон, на котором и так задержалась. Серые стены вокзала остались за спиной, дверь жалобно скрипнула, выпуская ребят на улицу. Вот оно, начало новой жизни. Новой, желанной, где-то сложной, но той жизни, ради которой каждый из них рискнул, сев на поезд, уносящий их от прошлого. У них не было чёткого плана, куда они должны придти, и тем более никто из них и понятия не имел, чем они там будут заниматься. Единственное, что заставляло их идти вперёд, это большое желание забыть о том, что осталось позади. Андрей предложил прекрасную идею тогда, стоя на перроне, которая заключалась в простом – идти на северо-запад, ближе к Трансильвании, осесть временно в парке, устроить набег на торговые центры. Вообще магазины – это отличная вещь для выживания. Жалость людей, работающие кафе для добывания пропитания, хозяйственные помещения, где можно попробовать переночевать. Но главная цель была другая – им срочно нужна работа. Эти мысли и продолжали вести ребят вперёд, всё глубже и глубже уводя в центр страны. Узкие улочки города Яссы и чудаковатые дома быстро сменились более современным ландшафтом, подчёркивая, что несколько дней в пути их приблизили к заветной цели. В такие моменты Янко ощущал себя первопроходцем. Конечно, они шли по асфальту, а не как настоящие первопроходцы по нетронутой матушкой природой земле, разглядывая местные достопримечательности, любуясь необычными домами, раскрашенные в непривычные для глаз пёстрые цвета со смешными крышами в виде наконечника стрелы. Всё казалось другим: вроде те же дома, собранные из кирпича, те же люди, под тем же солнцем они идут, а всё другое. Первая сложность подкосила, когда они столкнулись с румынским языком. Единственное, в чём оказался прав брат, так это в том, что из всех только его местные жители принимали за своего. То ли имя Андрей их вводило в заблуждение, которое они произносили с ударом на первую букву, так артистично обращаясь к нему. А может его необычайное спокойствие ставило их всех в такую ситуацию. Но когда они решили заночевать в местном парке и при первой же попытке развести костёр на его территории к ним подбежал охранник. Нелепая история Андрея и ломанные попытки Энн объяснить ситуацию возымели эффект и охранник, которого как выяснилось звали Рудольф, махнув рукой, удалился. Сил куда-либо идти уже не было, ноги гудели, будто заведённые и единогласно приняв «Остаёмся!», ребята разбили лагерь. Им везло всю дорогу: начиная от поезда и прохождения границы и заканчивая тем, что по дороге до этого места они чуть ранее наткнулись на брошенные вещи. Нет, они,конечно, поискали хозяина вещей, покричав различные фразы, подождали часик – другой, сидя на подножье берега у раскинувшегося озера, но никто так не объявился. И по счастливому стечению обстоятельство у них появилась ветхая палатка противно горчичного цвета, большое зелёное покрывало, от которого разило запахом сырости и изношенная мужская кофта. От кофты проку было мало, но фортуна сияла на их стороне так, что ослепляла своей удачей. А как ещё можно было объяснить, что в кармане такой страшной кофты лежало триста пятьдесят восемь лей. А это без малого почти шесть тысяч рублей. Просидев всю ночь у костра, поджаривая купленный в палатке хлеб и ведя разговоры ни о чём – это казалось лучшим временем за всю их детскую жизнь. Кромешная тьма, в которую окунулся парк, нисколько не пугала. Андрей с Янко решили, что будут дежурить, дабы сохранить огонь и не потерять тепло, а Энн велели поспать, ссылаясь на её возраст.Где-то в дали слышалось уханье совы, которая словно колыбельная для ушей ласкала слух. Девушка удобнее устроилась в палатке, свернувшись клубком на толстом зелёном покрывале, и прикрыла глаза, проваливаясь с каждой секундой всё дальше в объятья Морфея. - Чёрт подери! Янко! Андрей! – разразилось прямо над ухом. – Вставайте же, скорее! – Энн изо всех сил трясла Андрея за плечо. - Ч-что? – приоткрыв глаза тот тут же зажмурился от яркого солнечного света. - Там, - воздуха совершенно не хватало, - там!!! Девушка тяжело дышала, куртка была настежь расстёгнута, от чего бордовая кофта колыхалась под порывами прохладного ветра. На лбу проступили капли пота, а в зелёных глазах застыл настоящий ужас. Не было больше сил дышать носом, она жадно хватала воздух ртом, согнувшись и уперевшись ладонями в колени, всё ёщё повторяя «Там…». - Янко, Андрей, скорее, - она вскрикнула, испуганно посмотрев на них обоих и развернувшись, побежала к берегу озера. Последние намёки на сон слетели, когда холодный зимний ветер ударил в лицо от быстрого спуска с поляны, на которой располагался их лагерь. Янко встревожено взглянул на брата, пытаясь прочесть в отражении себя ответ на вопрос «В чём дело?», но Андрей выглядел таким же растерянным. Когда они догнали Энн, та застыла в полуметре от озера. Слой льда застилал берег, что на секунду можно было усомниться в наличии озера прямо перед тобой. Шейл застыла, как вкопанная, и смотрела встревожено вперёд, руками прижимая к груди распахнутую куртку. - Энн? – нахмурившись, обратился к ней Андрей. - Там девушка, - шепнула она, подняв голову и встретившись с недоумённым взглядом брюнета. - Где? – подключился к разговору Янко, всматриваясь в белоснежный пейзаж, которым был окутан парк. Он бегло прошёлся взглядом перед собой, и хотел было уже задать повторно своё настойчивое «где», как увидел чёрное пятно, больше напоминающее мешок, набитый всяким мусором. – Это? Как будто понимая, о чём говорил Ян, Энн нервно кивнула. - Она спит или просто без сознания, я не знаю, просто её бабушка сказала, - не успела девушка договорить, как из-за ели, по припорошенной снегом тропинке, показался силуэт, быстрым шагом направляясь к ним. Стараясь держать осанку, пожилая дама лишь слегка опиралась рукой на чёрную строгую трость. Седые волосы были собраны в тугой пучок, и, несмотря на преклонный возраст, на лице был выдержан строгий спокойный макияж, исключением выступала красная помада на губах. Женщина торопливо приблизилась к Энн, волнительно взглянув на юношей. - Молодые люди, там моя внучка… - рука на трости предательски дрожала, - пожалуйста, помогите её оттуда вытащить. Я не знаю, как она там оказалась, возможно, перепутала лёд с тропинкой и пошла… А сейчас лежит, Боже мой, может ей стало плохо, - на глазах проступили слёзы. - Доамна, - тихо произнесла Энн. - Прошу, можно просто Адина, - сразу же перебила её дама. – Я сходила за охранником, хотела попросить вызвать помощь, но того не было на посту, - в её серых глазах читался неописуемый страх и искра надежды, которая зарождалась прямо здесь и сейчас, в тот момент, когда две пары карих глаз смотрели на неё. - Энн, - непривычно серьёзно прозвучал голос Янко, - сходите за охранником, вызовете скорую на всякий случай. Та испуганно взглянув на него снизу вверх, перевела взгляд на новую знакомую. Взяв под руку Адину, девушка пронзительно посмотрела ей в глаза и повела в сторону ели, за которой скрывалась дорожка, ведущая к охранной будке. Прежде чем рыжая макушка скрылась за заснеженным деревом, Янко повернулся лицом к брату. Ситуация дрянь. С одной стороны, зачем им вмешиваться во всё происходящее? Эта внучка Адины сама виновата, да и бабка тоже – следить нужно, чего ради они теперь должны рисковать своей шкурой ради чего-то безрассудства? Но, с другой же стороны… Скорая и служба спасения может не успеть приехать и что в таком случае? Не грех же на душу брать… Он нервно провел рукой по волосам, взъероша их. Темные пряди упали на лицо, прикрывая своей тенью сомнения Янко. Поджав губы и сведя к переносице брови, он взглянул на брата. Андрей смотрел в сторону озера и, видимо, тоже размышлял «а надо ли оно». - Слушай, сколько ты весишь? – изучающим взглядом пробежался Ян, прищурив взгляд. - Ты думаешь я с собой весы ношу? Не помню, шестьдесят пять, может семьдесят, - задумчиво произнёс тот в ответ, засунув руки в карманы чёрных джинс. - Значит, - Янко быстрым движением руки расстегнул куртку, поспешно бросив любимую вещь на снег, - пойду я. - Что? – некогда спокойный Андрей поперхнулся. – Ты в своём уме? Сейчас вернётся Энн, они по-любому уже вызвали помощь. Стой спокойно, куда ты полезешь? Без верёвки, без страховки. Девушка лежит себе на льду и ничего с ней не случится, дождётся помощи, а вот если ты попрёшься, то ситуация, Ян, может жёстко изменится, - Андрей схватил только что брошенную вещь и с силой ткнул ею в живот брата. - Отвали, - выпалил брюнет в ответ. - Ян, не дури, - и Андрей встал прямо перед ним. - Слушай, лёд толстый, не конец зимы, - втянув полной грудью прохладный воздух, - лёд выдержит. Подумай сам, может она лежит там без сознания? Да и вопрос, сколько уже она лежит на льду? Я не дурю, мы сейчас теряем время, которого и так нет, - и, отпихнув от себя брата, сделав два широких шага он оказался на льду. Буквально на мгновение замерев, Янко аккуратно шагнул вперёд, снег под ногой привычно захрустел. Андрей с тревогой посмотрел на его спину, до сих пор в руке сжимая грубую ткань брошенной джинсовки. По правде говоря они никогда не находили общий язык и всегда раздражали друг друга, но разве не у всех братьев так? И, как же он бесил сейчас! Но бушевавшая внутри разгорячённая злость, застыла, будто вода в этом озере, неприятно уколов под ребром. Это был страх – такой скрытое, надоедливое, противное чувство, зародившееся в сердце и словно чума, погружая все мысли в мрак. Больше не было вокруг высоких деревьев, чьи верхушки покрывал пушистый снег. В одно мгновение пропало яркое зимнее солнце, исчез снег под ногами, да и само озеро просто растворилось. Всё потеряло краски, сердце предательски звонко стучало в ушах, а в голове засела только одна мысль «Пусть всё будет хорошо». Янко, как будто слыша страх брата, обернулся, улыбнувшись лишь уголками губ. - Всё нормально, я же говорил! – крикнул он через плечо. Послышался громкий треск. Глухой звук эхом прошёлся по всему озеру. Янко испуганно посмотрел вперёд, холодный ветер ударил в лицо, заставляя зажмуриться и сжаться под его порывом. Кожа в миг покрылась мурашками, больно заколов от ветра и навязчивого колыхания водолазки на теле. - Чёрт, - выдохнул он, напряжённо взглянув на лежащую в трёх метрах девушку. Аккуратно сделав к ней на встречу шаг,парень замер, задержав невольно дыхание. Треска не было больше слышно. Ещё немного и он доберётся до нее. Янко сверлил глазами спину девушки, предвкушая, как подойдя, возьмёт это хрупкое маленькое тельце на руки, запахнёт раскрывшееся пальто, развернётся и придёт к берегу. Можно было поклясться, но его окоченевшие руки уже ощущали теплую ткань пепельного пуховика. Еще один шаг, снег так же одобряюще захрустел под ногами. Метр. Так близко. Уже можно было разглядеть белоснежное умиротворённое личико и чёрные пряди волос, скрывающие черты лица, как раздался громкий глухой треск, страшным эхом залетев в уши. Не успел Ян сделать шаг, как лёд перед ним, громко хрустнув, разошёлся и словно в замедленной съёмке, незнакомая девушка стала уходить под воду, соскальзывая с небольшого куска льдины. - Твою мать, - скрипнув зубами, он упал на грудь. Цепкие мужские руки ухватились за капюшон пухового пальто. Ледяная вода коснулась пальцев и, соприкоснувшись с рукавами, быстро поползла по запястьям, предплечьям, достигая локтей юноши. Мягкая ткань предательски выскальзывала из окоченевших рук. Казалось, всё тело сговорилось против него, он не чувствовал своей силы, лишь беспомощно стараясь сильнее сжать капюшон, аккуратно подтягивая к себе девушку. Зарычав сквозь зубы, Янко рывком дёрнул её на себя. Бледное лицо застыло перед его глазами, голова, качнувшись в сторону, откинулась назад. Чёрные пряди длинных волос упали обратно на лицо. Веки слегка дёрнулись, пушистые ресницы задрожали. Сейчас она, приоткрыв глаза, смотрела на юношу. Ярко карие глаза, сочно золотого цвета словно стекло, смотрели куда-то сквозь брюнета. Ещё один рывок. Мёртвой хваткой, схватившись за плечи девушки, он изо всех сил потянул её на себя. Страшный хруст льда эхом прошёлся по всему озеру. Зажмурившись, что было мочи, он потащил хрупкое тело девушки на себя. Янко готов был поклясться, что сейчас они вместе с ней, как Титаник, пойдут ко дну. От этой мысли стало действительно страшно, ведь ни стоящий на берегу брат, ни Энн со старухой – никто не сможет помочь. Что они сделают? Кинуться на лёд и пополнят ряды утопленников? А на следующий день в сводке новостей появится спецрепортаж, как люди массово убиваются на льду. Назойливые мысли, будто мухи, навязчиво летали в голове. Наверное, сейчас Андрей матерится только так, потеряв своё абсолютное спокойствие и самообладание. - Я сказал, всё получится, значит, я вытащу тебя, чёрт, - хрупкая девушка сейчас казалась непосильной ношей. Последний рывок и Янко упал на спину, почувствовав облегчение. Он больше не испытывал холода, наоборот, хотелось скинуть с себя оставшуюся одежду. Подняв голову, юноша посмотрел на лежащую на его груди девушку. Всё так же без сознания, некогда открытые глаза сейчас снова закрылись. И только его руки сжимали мокрый пуховик, будто опасаясь, что незнакомка может в любой момент выскользнуть и уйти под лёд. - Ян!!! – звонкий крик Энн. Он повернул голову в сторону берега, встретившись взглядом с ней. – Не двигайся!!! Янкохотел был крикнуть в ответ, но подкативший к горлу ком, подавил вырывавшиеся слова. - Сейчас Вас снимут со льда, лежи!!! – рыжая девушка, поднеся ладони к лицу, ещё сильнее закричала. На берегу с каждой минутой людей становилось всё больше. Замерев, как вкопанный, Андрей смотрел на озеро, всё так же в руке сжимая куртку брата. Он больше не скрывал переживаний, растерянный взгляд и полуоткрытый рот выдавали все его чувства наружу. Энн не отходила от Адины, что-то той говоря. Девушка заглядывала ей в глаза, искренняя улыбка сейчас служила единственным антидепрессантом, растворяя слёзы пожилой дамы. За считанные минуты около них появился и знакомый охранник, некогда хотевший выгнать молодых людей из парка, а следом бежали люди из службы спасения. Трое мужчин в строгой чёрной форме остановились у выхода на лёд. Слышались громкие голоса мужчин, видимо, они разрабатывали план, как будут снимать ребят со льда. Янко опустил голову назад. Втянув воздух в себя, парень прикрыл глаза, ощущая как хлопья снега падают на кожу и соприкоснувшись с ней, растворяются. Сильные руки перестали держать девушку за плечи так сильно. Куртка под его руками зашевелилась, и послышалось слабое, еле слышимое мычание. - Тихо, только без резких движений, - наблюдая за слабыми движениями, прошептал Янко. - Ммм, кто… ты? – она слегла приподняла подбородок и вновь он встретился с этими янтарными глазами. Только сейчас девушка смотрела на него по-другому, по живому. - Янко, - еле заметная улыбка, - твой спаситель на сегодня. - Я Ника, - ещё одно слабое нелепое движение рукой. - Тише-тише-тише, - парень невольно сжал пальцы на её плечах, - давай не будем проверять судьбу, хорошо? - Спасибо, - после долгой паузы произнесла Ника, больше не стараясь поднять голову, чтобы разглядеть собеседника. - Что ты делала в центре озера? – еле слышно задал вопрос юноша, но ответа не последовало. – Ника? Девушка больше не отвечала. Адреналин стал стремительно падать в организме и желание сбросить с себя оставшуюся одежду как-то поубавилось, зубы предательски постукивали, тело потряхивало от озноба. Не думал он, что в разгар зимы будет валяться на льду посреди озера. Неприятное чувство укололо, сразу вспомнился детский дом, персикового цвета стены и горячий сладкий чай, который был так противен. Но будь сейчас выбор: лежать на льду или попить тот приторный напиток, не раздумывая, Янко опрокинул бы пару чашек, даже не поморщившись. Прошло не больше пяти минут, как спасательная операция началась. И, наверное, в целом потребовалось чуть больше получаса, чтобы поочерёдно снять ребят с потрескавшегося льда. Сначала спасатель с привязанным к себе тросом, аккуратно перетащил Нику на спасательную доску, поспешно закрепив на ней удерживающие ремни и транспортируя её на берег, а затем почти тем же способом помог эвакуироваться Янко. Достигнув берега, не успел он встать с длинной спасательной доски на ноги, как на его плечи приземлилось тёплое одеяло в широкую зелёно-синюю клетку. Кто-то хлопал его по плечу, что-то тихо приговаривая, но сейчас Янко совершенно не слышал тех слов. Взглядом он выискивал её, пока не зацепился за знакомое длинное распахнутое пальто, свисавшее с медицинской каталки. Если бы не знакомый пуховик, то даже с его зорким глазом невозможно было бы найти Нику под приличным слоем покрывал. Янко почти не дышал, не отрывая взгляда от её чёрной макушки. Так хотелось сейчас подойти, отодвинуть от лица покрывало, что скрывало миловидные черты лица и взглянуть ещё раз ей в глаза. Что бы вспомнить тот раз, когда она посмотрела на него. Тень её взгляда навсегда казалось отпечаталась в потёмках его памяти. Он сглотнул, вокруг неё суетилось два фельдшера, назойливо маяча перед глазами и лишая какой-либо возможности наблюдать за девушкой. Распахивая двери кареты скорой помощи, два молодых парня стали заносить каталку в салон. - Эм, домнул, Вам предстоит проехать с нами для оказания Вам медицинской помощи, - один из медиков незаметно подошёл к Янко. - Боюсь, у меня не будет денег, чтобы с Вами расплатиться, - нехотя дал тот ответ, всё так же одной рукой придерживая накинутый плед. - Молодой человек, пожалуйста, езжайте с нами, - Адина, которая не отходила от внучки, сейчас приблизилась к Янко и посмотрела на того снизу вверх, - я помогу, - почти не слышно добавила она. Не успел он что-либо ответить, как тут же подключились к разговору и Энн с Андреем, долго не церемонясь и поспешно сопровождая того к автомобилю. Когда последний человек захлопнул за собой дверь автотранспорта, зазвучала знакомая сирена, и они понеслись по пустой дороге на юг. В ушах отчего-то звенело, все разговоры слились в один шум, от которого просто хотелось куда-то сбежать прямо сейчас, выйдя из авто на не хилой скорости. Янко сидел в полуметре от черноволосой девушки, что сейчас так безмятежно спала. Юноша разглядывал каждый сантиметр её тела: эти бархатные пухлые губки, острый подбородок, прямой нос и такие длинные, словно не настоящие ресницы. Будто шёлк, волосы струились по плечам, спадая на койку. Фарфоровая кукла - такая хрупкая, нежная, маленькая. Янко не заметил, как не отрывал от неё взгляда всю дорогу, лишь изредка вслушиваясь в посторонние разговоры. Он понимал, что давно уже был изучен под пристальным взглядом Энн, которая то и дело одёргивала его. Да он и сам не понимал, что на него нашло. Просто сейчас хотелось подойти к Нике и ещё раз взглянуть ей в глаза. Ещё хотя бы раз. Скорая помощь подъехала к госпиталю. В голове сразу прокрутилась картинка с Белым домом, что так сильно сейчас напоминало это медучреждение, только центральная крыша в виде купола с наконечником в форме стрелы возвращала их мысленно из США в Румынию. Каменные птицы сидели на крыше здания, всем своим видом создавая благотворную атмосферу. А голубого цвета крыша больше казалась серой. Видимо, местные архитекторы всем этим дизайном хотели донести до будущего пациента чистоту учреждения и близкую связь с небом. И в принципе, приедь они сюда в тёплый погожий денёк, то, несомненно, их челюсть поздоровалась бы с полом от таких архитектурных изысков. Но сейчас не весна и даже не лето, да и погода оставляет желать лучшего. Дальше всё происходило крайне быстро, как будто кто-то устроил перемотку, и словно мелькающие кадры из фильма, сейчас так же быстро перемещались по коридорам они. Завернув за угол, входя в очередное крыло госпиталя, Янко с друзьями остановились у палаты, в которую чуть ранее положили Нику. - Может, наконец, сядем? – то ли вопросительно, то ли утвердительно произнесла Энн, присаживаясь напротив входа в палату. - Ян, как ты? – Андрей взволнованно посмотрел на того. Янко стоял около прозрачного стекла, открывающий вид на палату. - Я… - секундная заминка, - да я не плохо. Тот врач, как его там, Шендерьере или Шендере… В общем, он сказал, что даже переохлаждения не заработал. Видишь, какой я живучий? – и тень улыбки появилась на его лице. - Янко, не забывай, что он сказал тебе сейчас следить за своим состоянием, - Энн по привычному насупилась, скрестив на груди руки. - И какие планы у нас теперь? – оторвав взгляд от стекла, он посмотрел на друзей. Не успела Энн собраться с мыслями и выдать план действий, как дверь из палаты скрипнула и в коридор вышла Адина. Пожилая женщина мягким движением руки поправила гульку и взглянула на ребят. Сейчас она выглядела намного лучше, чем при их первой встрече. Строгое чёрное платье сидело на ней идеально, несмотря на возраст, подчёркивая фигуру. Всё-таки женщины в Румынии другие. По крайне мере Адина была другой, вместо пухового платка с дырками на её шее аккуратно был повязан шёлковый шарфик цвета марсала. А на ногах сидели строгие туфли на каблуке, которые переливались от брошенного на них света. - Дорогие мои, - она мягко улыбнулась и подошла к ним ещё ближе, - я Вам безмерно благодарна за мою внучку Николетту. Если бы не Вы, мне страшно представить, чем могло закончиться сегодняшнее утро. Прошу меня простить, но давайте познакомимся с Вами ещё раз? Я – Адина, - и она протянула руку. - Андрей, - короткое рукопожатие. - Энн Шейл, - девушка слегка пожала руку, улыбнувшись. - Янко, - крепкое рукопожатие. Их взгляды встретились, сейчас пара карих глаз смотрела на него так, будто видела его насквозь и могла прочесть каждую проскользнувшую в голове мысль. Нервишки защекотали от такого пронзительного взгляда, но тут Адина моргнула, отпустила руку Янко, делая шаг назад. Как будто не было только что этого рукопожатия. Как будто не смотрела она не него сейчас так, словно читая его как открытую книгу. - Врач уже осмотрел Николетту, - продолжала женщина, - сейчас ей проведут последние обследование и, дай Бог, нас отпустят домой. И я очень бы хотела Вас отблагодарить. Приглашаю вместе отужинать, я надеюсь, не откажите? – пожилая дама вновь мягко улыбнулась. - Мы будем очень рады, - закивала Энн. Губы растянулись в улыбки от слов Адины. Сейчас рыжеволосую подругу можно было сравнить с бенгальским огнём, который искрится и сияет, радуя глаз. - Возможно, я ошиблась, - она заговорила, уже подойдя к двери, ведущей в палату внучки, - но всё же не прощу себе, если не задам этот вопрос. Вы же одни? - Ну, это с какой стороны посмотреть… - заговорил Андрей, почесав затылок. - Не беспокойтесь, я никому не скажу, - короткая улыбка и Адина скрылась за дверью. - Слушай, как думаешь, почему она спросила? – недоверчивый взгляд Энн прожигал насквозь дыру в Андрее. Тот отпрянул от спинки стула, уставше оперевшись на коленки. - Без понятия. Единственное, что могу предположить это её способность анализировать. Может, дамочка прогулялась по парку, увидела нас, сопоставила в своей голове картинку и, вуаля, вопрос. - А может, она ненормальная, - издевательски начал Ян, - ходила вечером по парку, увидела, что мы заночевали, кинула свою Николетту на лёд, а потом прибежала к нам. - Янко! – всплеснула руками подруга. – Что ты несёшь! - С юмором у кого-то проблемы, - ехидная усмешка не сползала с его лица. – В любом случае обильный интерес этой Амины к нам меня настораживает… - Она Адина, - вставил свои пять копеек брат. - Чего странного? Ведь человек хочет просто отблагодарить. И не будь ты таким редкостным придурком, я бы тебя похвалила, - хмыкнула Энн, дёрнув головой, от чего огненные кучеряшки взмыли в воздух. Закатив глаза, Янко отвернул голову от них, всем своим видом показывая о завершении разговора. Больше не хотелось принимать участие в диалоге, хотя краем уха до него всё ещё продолжали доноситься домыслы Энн. Прошло около двадцати минут, как из палаты вновь показалась знакомая дама. И после пары тройки переброшенных фраз, они все вместе вышли из госпиталя. Всеми мыслями предвкушая, как они, стоя около здания, будут ловить мимо проезжающие такси, удивлению не было предела, осознав, что чёрный новенький Роллс-Ройс ожидает их. Не успела компания подойти к автомобилю, как из салона выскочил худощавый мужичёк, поспешив открыть пассажирскую дверь. Дружелюбно улыбаясь, он застыл в полунаклоне. - Здравствуй, Генри, - произнесла Адина и скрылась в салоне. Следом за ней села Николетта, которая за всё время не проронила и слова. Андрей с Янко, удивлённо переглянувшись, уступили Энн, следом запрыгнув в автомобиль. Кто бы мог подумать, что их новая знакомая бабуля окажется ещё тем богатеем, раз позволяет себе ездить на иномарке класса люкс и иметь водителя, костюм которого стоил явно дороже всей одежды на них вместе взятых. Но на этом удивление не заканчивалось, да и челюсть с пола можно было уже не поднимать. Только привыкнув к шикарному салону цвета слоновой кости и навороченной приборной панели с тридцатью пятью удовольствиями, самое простое из которых было в опускании бокового стекла, как взгляд переключился на дорогу. А точнее, куда они подъезжали. Проехав весь город и преодолев небольшую лесопарковую зону, иномарка направлялась к огромнейшему особняку в три этажа. Подъехав к воротам, Генри что-то нажал на своей приборной панели, и они распахнулись, открывая проезд на частную территорию, окружённую настоящим зимним садом: клумбами, деревьями, замёрзшим фонтаном и другими изысканными фигурами. Машина подъехала к главному входу в дом, остановившись у подножья ступеней. Генри хотел было выскочить из автомобиля, но мягкий голос Адины остановил его. Автомобиль опустел так же быстро, как и наполнился пассажирами тогда, стоя около госпиталя. Когда Андрей захлопнул за собой дверь, Роллс-Ройс тронулся, скрывшись за углом дома. Судя по всему, в той стороне располагалась парковка. И в принципе уверенность в этом подтвердилась, но ни Андрей, ни Янко даже не думали, что помимо парковочных мест обнаружат там чуть позже ещё и личный аэродром для частных полётов. Вот теперь уж нервишки неприятно защекотали где-то под рёбрами, а желание узнать побольше об их загадочной знакомой лишь увеличилось. Ужин был намечен на пять часов вечера, так что получив «добро» на пешие прогулки, троица не спеша прогуливалась по дому, периодически заходя в комнаты, что притягивали больше всего глаз. - Как красиво, - восхищённо протянула Энн, разглядывая очередную картину в коридоре. - Что ты тут красивого нашла? – остановившись рядом с подругой, Андрей взглянул на мрачный пейзаж. - Ай, мальчики… - она буквально на секунду закатила глаза, - ничего не смыслите в искусстве. Мне нравится: туман, болото, лес. Даже веет романтикой. - Стиль «мрачная романтика», - послышался смешок Янко. – Я не перестаю удивляться, весь такой вычурный стиль в доме: белоснежный паркет, светлые обои чуть ли не с золотым напылением, тут и там статуэтки, платиновые шкафы и, бац, уже третья мрачная картина. И, Энн, она мрачная… - Пфф, - отмахнулась от него девушка, - Янко ты не выносим, у тебя никогда не будет девушки. - Хочешь это обсудить? – зло улыбнувшись, парень поравнялся шагом с Шейл. – Андрей, ну чего ты там застрял? - Николетта… - прошептал тот, не отводя взгляда от туманного пейзажа. - Что? – Ян остановился, повернувшись корпусом. - Картина подписана- «Николетта», - брат пожал плечами и отошёл от стены, приблизившись к друзьям. - Думаешь, это она написала? – задумчиво протянула Энн, накручивая огненную прядь волос на тоненький пальчик. - Либо она, либо ей посвятили. Одно из двух, - Андрей по обычному широко улыбнулся и пошёл дальше по коридору. – Догоняйте, уже пора спускаться на ужин. Просмотрев большую часть дома, ребята поспешили спуститься в гостиную. Ведь время поджимало,да и урчание в животе лишь подтверждало это. Быстрым шагом обогнув коридор, они вошли в просторную комнату. Прямо в центре неё стоял длинный стол, за которым уже сидели знакомые лица. Как и положено, по правилам этикета во главе стола сидела Адина, а по правую руку от неё расположилась Ника. Тихое потрескивание поленьев в камине и приглушённый свет казалось убирали последнее напряжение, создавая более расслабленную атмосферу. Энн решительным шагом направилась к столу, выбрав место, она присела. Братья после секундной заминки в проходе, последовали её примеру. Адина, словно ленивая кошка, наблюдала за процессом рассаживая гостей, пока за столом снова не стало тихо. Женщина, взяв бокал с тёмно красным напитком, сделала еле заметный глоток. - Приятного аппетита, - вновь мягкая улыбка на её губах, - пожалуйста, не стесняйтесь, кушайте, - и она еле заметным жестом указала на стол, что ломился сейчас от изысканных блюд. - Спасибо, - улыбнулась ей в ответ Энн. - У нас не так часто бывают гости, поэтому сегодня я попросила повара приготовить наши особенные блюда. Это йофка, - Адина указала на красную глубокую тарелку, в которой находилась лапша с овощами. – А возле Андрея чулама, сармалеи паприкаш де винтел… Действительно, на белоснежной скатерти не было пустого места, одна тарелка больше другой, а от обилия еды в них есть хотелось ещё больше, от чего живот неприятно заурчал. Поэтому ни Янко, ни Андрей не стали дожидаться повторного приглашения к трапезе, ловко накладывая себе всего понемногу, пока не осталось и пустого места на тарелке.Янко оторвал взгляд от стола, машинально убирая короткую прядь волос за ухо. Сейчас он чувствовал, что кто-то за ним наблюдает, навязчивое чувство не позволяло до конца расслабиться. Юноша пробежался взглядом по друзьям, затем по Адине. Нет, не они. Энн о чём-то разговаривала с пожилой дамой, периодически подключая к разговору брата. Янко посмотрел вперёд, прямо перед ним сидела Николетта. Девушка за всё это время так и не проронила ни слова, а сейчас просто прожигала в нём дыру. На мгновение их взгляды встретились, неприятный ком подкатился к горлу. - Привет, - еле слышно произнёс брюнет. Но она лишь в ответ слабо улыбнулась и перевела взгляд в сторону. - Янко, - послышалось сбоку. - Да? – он повернул голову и встретился с всё тем же мягким взглядом пожилой дамы. - Ты единственный, кто,похоже, не услышал моё предложение, - улыбка не сползала с её лица. В принципе, он даже не помнил, видел ли Адину без улыбки помимо той ситуации, произошедшей в парке на озере. - Какое предложение? – Янко посмотрел на Андрея, брат в ответ еле видно кивнул. - В знак своей благодарности я хочу дать Вам работу. Работа не сложная, нужны помощники для повара, садовника и механика. В качестве платы я разрешаю Вам жить в этом доме, что скажите? - Оу, - он выпрямился на стуле, отложив столовый прибор, и сейчас уже переваривая не еду, а полученную информацию. – Я думаю, что мы согласны. - Согласны, - улыбнулась рыжеволосая подруга. - А ты, Андрей? – Адина посмотрела на брата, тот в ответ улыбнулся, кивнув. – Я очень рада, что Вы согласились…За спасение своей внучки, это меньшее, что я могла предложить, - женщина накрыла своей ладонью руку Ники. Девушка посмотрела на неё, всё так же сохраняя лёгкую улыбку на лице. Остаток ужина прошёл в тишине. Но эта тишина была приятной. Впервые за несколько дней на душе стало спокойно. Казалось, жизнь так и пыталась сказать «выдохни», чтобы буквально на мгновение стало легче. Ведь теперь у них появилось своё завтра. И с этим «завтра» началась их новая жизнь. Энн, как и предполагалось, стала помощником повара, Андрей согласился помочь в мастерской, а Янко окунулся в мир ботаники. Время бежало неумолимо вперёд и прошёл целый месяц с того случая на озере, после которого ребята обрели дом, пусть и временный. Адина не обманула, и вместе с работой у каждого из них появилась своя небольшая комната в 8 квадратных метров, где размещалась кровать и тумба для вещей. Они и предположить не могли, что фортуна повернётся к ним лицом. Ведь, что могло быть лучше? Крыша над головой, еда, душ, да еще и работа. Причём помогать своим наставникам приходилось всего пол дня, а оставшееся время каждый проводил по-своему, правда чаще их занятия сводились либо к времяпрепровождению в библиотеке, либо к изучению их нового дома. Иногда им компанию составляла Николетта, показывая сад или рекомендуя какую-нибудь книгу к прочтению. Надолго она с ними никогда не задерживалась, хоть Энн и завязалась к ней в подруги. Со временем появилось негласное правило – садиться ужинать исключительно всем вместе. За такой трапезой на мгновение незнакомцу могло бы показаться, что перед ним сидят не чужие друг другу люди, а настоящая семья. И в один зимний вечер их спонтанное знакомство действительно перешло в семью. Адина так прониклась их ситуацией, что казалось нет разницы «свои» или «чужие». Почти пол года проведённого под одной крышей открыло её сердце, чтобы впустить туда трёх подростков, в которых она не прекращала видеть чуть подросших детей. Если ещё недавно она сокрушалась от мысли, что чуть не потеряла свою единственную и любимую внучку – Николетту, то сейчас каждую ночь Адина благодарила Бога, что тогда в её жизни появилось ещё три родные души, каждую из которых она полюбила и приняла. И с этой минуты Андрей, Янко и Энн перестали считаться просто гостями в её доме и сердце, пару юридических бумаг и Адина оформила над ними опекунство. Конечно, придя тогда к знакомому юристу в министерство, пришлось поговорить часок – другой, чтобы добиться стопки разрешений, а затем сделать всем новые паспорта. И если бы не приличная сумма денег, в наше время называющаяся коррупцией, и достаточно важные связи, то возможно её затея потерпела бы крах. И вот сейчас, находясь в большой просторной комнате, сидя за массивным деревянным столом, она в очередной раз вспомнила то раннее утро на озере. Взгляд всё так же оставался мягким, устремившись куда-то вдаль. Вместо привычно собранных волос,сейчас была заплетена небольшая коса. Царящую тишину потревожила вибрация мобильника. - Да? – поднесла она телефон к уху. – Что? Нет, скажи им, что этот вопрос не решается по телефону. Завтра я приеду, и мы всё обсудим. Не стоит торопиться с этой сделкой. Всё, доброй ночи. Опять рабочий звонок, но голос оставался таким же мягким. Положив телефон на стол, женщина взглянула на пустой лист бумаги перед ней. Адина уже давно решила сделать это, понимая, что с каждым днём времени больше не становится. Взяв перо и макнув в чернила, она начала писать:«Завещание
Четвёртое февраля XXXX года
Я, доамна Адина Пьессар, завещаю всё свои имущество, которое будет принадлежать мне на момент моей смерти в ¼ (одной четвёртой) доле каждому:
- Николетте Варколац
- Энн Шейл
- Янко Гарнэ
- Андрею Гарнэ»
Дописав до последней точки, она поставила подпись и отложила перо. Аккуратно сложив лист бумаги, Адина вложила завещание в конверт. Вот и всё, дело сделано. Прикрыв блаженно глаза, губы сами собой расплылись в улыбке. Теперь не стоит беспокоиться о будущем. Встав из-за стола, поправляя на ходу ночнушку, что опускалась ниже колена, пожилая дама направилась к постели. Не успела она откинуть одеяло, чтобы лечь и погрузится в долгожданный сон, как дверь в комнату медленно открылась. В полумраке показалась знакомая фигура. - Уже достаточно поздно, - проговорила женщина, пытаясь разглядеть незваного гостя, - а, это ты. Что-то случилось? Ночной гость вошёл в комнату, закрывая за собой дверь. Тишину разрезал защёлкнувшийся замок, улыбка слетела с лица Адины, и в воздухе повис вопрос: «Что ты делаешь?».