...и моя тень

Локи снова изучал книги. На этот раз действительно изучал, а не демонстративно торчал у стеллажа, ожидая, пока Том заглянет в кабинет, чтоб закатить ему душераздирающую сцену. Том, сидевший в кресле у стола, в свою очередь изучал Локи. Оправдываясь тем, что готовится к роли. На самом же деле ему просто нравилось смотреть на бога. Локи почему-то казался Тому больше его самого. То ли из-за неестественно ровной спины, то ли из-за странного темно-зеленого костюма. - Тебе не жарко? - неожиданно для себя спросил Том. - Что? - задумчиво переспросил бог, витающий где-то в своих мыслях. - Не жарко, говорю? - повторил Том, которому почему-то вдруг показалось, что этот вопрос совершенно неуместен, но было поздно. - Мы в квартире, тут тепло. Сам он был одет в футболку и легкие летние штаны, и совершенно не понимал, почему бог продолжает ходить в полном боевом облачении. - У вас плохая терморегуляция, - задумчиво проговорил Локи, все так же пребывая на своей волне, - у богов по-другому. - Спать ты тоже в нем будешь? - насмешливо поинтересовался Том. И этот вопрос тоже показался ему странно двусмысленным уже после того, как прозвучал. Может, мне вообще стоит молчать, подумал Том. - Я не буду спать, - все тем же тоном "меня здесь нет". - Почему? - Ты задаешь слишком много вопросов, - с легким раздражением, но Том-то знал, прочувствовал на себе, как быстро легкое раздражение Локи переходит на качественно иной уровень, - иди репетируй. Том вздохнул, послушно достал из стола сценарий и направился к двери. - Страница выпала, - равнодушно отметил бог. Том остановился, обернулся. Действительно. Наклонился, поднял. Локи все так же стоял лицом к полкам. Глаза у него что ли запасные на заднице, подумал Том и зачем-то уставился на эту самую задницу. Тут же отвесил себе щедрый мысленный подзатыльник и вышел. Снова уселся на диван. Бессмысленно полистал страницы. Покосился на себя в зеркало. И вдруг абсолютно точно осознал, что ни капли не похож на то существо, которое сейчас роется в его библиотеке. И тот парень из сценария тоже слабо на него похож. Это существо древнее, куда более глубокое, чем можно себе представить, страшное в общем-то существо, которое зачем-то решило напялить его тело, и только поэтому к нему получается относиться... ну, вообще хоть как-то относиться. По-человечески. На шею пялиться, на задницу. Соотносить как-то себя с ним. Пытаться... подружиться? Найти общий язык. Невозможно это. Ему можно поклоняться, в него можно верить, но предлагать ему переодеться в другую одежду... Как ты себе это представляешь, Том? Как ты представляешь Локи в своей футболке? Ты вообще можешь себе это представить? Он не мог. Но от этого не меньше хотелось прикоснуться к нему. Дотронуться кончиками пальцев до лица, провести по губам... И пусть их уголки поднимутся в этой его безумной улыбке. Только пусть не будет в ней той боли и отчаяния. Не себя он любит в этом существе, не свое тело. То, что скрывается в этом теле. То самое мрачное глубинное безумие, невозможную обжигающую силу и даже холодную, пронзающую тонкими ледяными иглами боль. Стоп. Как ты сейчас подумал, Том? Любит? Любит?! Да. Он провел ладонью по лицу. Швырнул страницы на пол, быстрым шагом направился в ванную, умылся холодной водой. Снова уставился на свое отражение. Слишком много отражений вокруг. Слишком много зеркал. Зеркалам нельзя верить. Оперся обеими руками на умывальник, опустил голову, бездумно рассматривая белый фарфор. Пришла почти спасительная мысль: "А если я все-таки сошел с ума? И нахожусь сейчас в каком-нибудь дурдоме. Хожу по палате, разговариваю сам с собой, бросаюсь на санитаров... Как было бы хорошо..." Он не знал, сколько времени изучал собственную раковину, но когда решился все-таки выйти и распахнул дверь, то натолкнулся на то самое, древнее и безумное, стоящее на пороге и озадаченно рассматривающее его. Прозрачный взгляд и запах мяты. Том отпрянул. - Что случилось? - спросил Локи. Спросил так, будто ему не было до этого никакого дела, но ведь не просто так он стоял на пороге. Ведь не просто так? - Ты случился, - ответил Том и устало улыбнулся. - Я тебе мешаю? - поднял брови. Нет, дорогой. Помогаешь! Видишь, как работа над ролью быстро продвигается! Да я уже не просто забыл, кого я должен играть, я забыл, кто я такой! Потому что за тобой, за твоим величием и великолепием, за твоими широкими плечами и королевской походкой, за твоим взглядом, за всем этим меня не видно. Меня нет. Я растворился в тебе. - Нет, - Том шагнул к нему, взял, наконец, руками за плечи (по телу прошла дрожь от самого осознания, что дотронулся до него, так, как хотел дотронуться давно, дотронулся до него... наверное, так себя ощущают фанаты, подумал он, если дело доходит до физического контакта с кумиром... не сотвори себе кумира... а что делать, если он сам пришел?), аккуратно отодвинул ровно настолько, чтобы протиснуться мимо. Вышел. Выдохнул. Спасительный диван со спасительными страницами, рассыпанными вокруг. Собрать их, срочно собрать и уткнуться невидящим взглядом. Что ж это чертовому богу, которому обычно на все демонстративно наплевать, так невовремя захотелось пообщаться? - С тобой что-то не так, - задумчиво сообщил Локи. Том с тоской поднял глаза. Бог стоял в дверях, изучал. - Пойди почитай, а? - попросил Том. - У меня тут личностный кризис и нервный срыв. - Из-за меня? - холодно, как же холодно, об этот холод можно обжечься, чертов ты ётун. Да что ж ты пристал-то? Том откинулся на спинку дивана и закрыл глаза. На какой-то миг захотелось, чтоб бог снова испарился. И на этот раз - навсегда. Но тут же с ужасом вспомнил ту боль одиночества, которая навалилась совсем недавно. Не надо, подумал Том, не надо. Не пропадай. Будь. Снова почувствовал запах мяты - Локи подошел совсем близко. И холодные пальцы на висках. - Не бойся, - прозвучал над ухом ровный голос. Том улыбнулся. Не открывая глаз, в который раз повторил: - Я не боюсь, Локи. Я не боюсь. Бог сделал несколько легких движений руками - и Том провалился в спасительную тишину. Но не ту - жуткую, болезненную и необратимую, что была в темной комнате, в другую - мятную и ласковую. Обволакивающую нежным черным шелком. Почему-то подумалось, что именно так эмбрионы чувствуют себя в утробе матери. Подумалось, что это - самое дикое из всех сравнений, которое могло придти в голову. А потом все исчезло.