***
В этот день я наблюдала, как Иккинг пытается приручить дракона. Злого и недружелюбного. Он похож на гигантского скорпиона своим хвостом. Только жало у него не одно, а целых три, передние лапы оканчиваются смертоносными клешнями. Мы назвали его Триплстрайк — Тройной удар. Иккинг в сотый раз мягко заговаривает с чудовищем и протягивает руку, но в ответ получает очередной грозный рык и атаку. Ему ничего не остаётся, как схватиться за меч. К счастью, его верный Беззубик всегда рядом, чтобы помочь, — он становится перед своим хозяином, давая понять недоброжелателю, что не даст в обиду друга. Пасть Беззубика открывается, и он готов выпустить залп в дракона, но Иккинг его останавливает: — Беззубик, нет! Мы хотим его приручить! — И как же нам это сделать, если мы даже не можем к нему подобраться? — спрашиваю я. — Думаю, это не его вина, — вздыхает Иккинг. — Последние люди, которые им владели, заставляли его сражаться с другими драконами в смертельных боях. — Иккинг, а что, если предположить, всего на секундочку, — неуверенно начинаю я, — что Триплстрайк неприручаемый? — Я всё-таки думаю, что прогресс у нас есть, — отвечает Иккинг, медленно наступая на дракона. — Надо только найти способ сделать так, чтобы он захотел сражаться за нас. Видимо, Триплстрайк не согласен с моим другом, потому что снова переходит в наступление. — Громгильда, шипы! — командую я, и с хвоста моего Змеевика срываются шипы, останавливая неприятеля. К поляне на своем Громмеле приближается Рыбьеног. — Сморкала и близнецы только что вернулись с патруля и в нашу сторону надвигается много штормовых туч, — сообщает он. — Нам нужно укрепить Край! — Ладно, потом продолжим, — говорит Иккинг Триплстрайку. Тот грозно рычит в ответ. Видимо, ему не очень нравится эта идея. Мы возвращаемся к нашим домам. Моя обязанность проследить, чтобы каждый из нашей команды выполнил свою работу по обеспечению безопасности Драконьего Края во время шторма. Я подгоняю Сморкалу и Рыбьенога, отсылаю прочь близнецов, чтобы они ничего не натворили. Кажется, они что-то бурчат о моей строгости, но мне всё равно. Им не мешало бы поучиться ответственности! В главном зале все уже в сборе. — В кормушках драконов есть еда и вода? — спрашиваю я у Иккинга. Он, конечно, наш лидер, но главная по грозам и штормам я. — Да, не волнуйся, у них полно еды и воды. Рыбьеног с шумом захлопывает дверь. — Ты закрыл ворота стойла? — обращаюсь я к нему. — Астрид, ну конечно, я закрыл, — смущенно посмеиваясь, отвечает тот. — Ой, я не помню! Нет, я должен был закрыть… Хотя… всякое случается… — он начинает путаться и сжиматься под моим строгим взглядом. Так всегда, Рыбьеног слишком мягок, он теряется, когда с ним разговаривают чересчур требовательно. — Пойду проверю! — отвечаю я и направляюсь к стойлам, не обращая внимания на Иккинга, который пытается меня остановить, — ведь шторм уже начался. Я оказываюсь рядом с амбаром как раз вовремя, сильнейшая молния попадает прямо в крышу здания, пробивает её, и деревянные перекрытия загораются. Я бегу со всех ног, торопливо открываю клетки, чтобы выпустить драконов, пока здание не рухнуло. Тут я замечаю, что один из драконов оказался заперт из-за обвалившихся камней. Времени всё меньше, но я не могу оставить его здесь погибать! Со всех ног я бросаюсь к клетке, разгребаю каменную преграду и выпускаю пленника наружу. Я уже готова выбежать из здания, как молния ударяет в миллиметре от меня. Дальше я почти ничего не помню. Яркая вспышка света… меня отбросило назад… Я помню, как упала и сильно ударилась. Сквозь звон в ушах я слышу испуганный голос: — Астрид! Дальше темнота. Но самое страшное, что эта темнота не отступает, и когда я открываю глаза. — Иккинг! — Всё нормально, всё хорошо… Я здесь. — Где? Я… я тебя не вижу, — я сажусь. — Почему тут так темно? — я стараюсь не показывать своего волнения. — Нет, вообще-то не темно… — я слышу тревогу в его голосе. — О чем ты говоришь? Темно, хоть глаз выколи! — Астрид… — начинает он. Но я не слушаю, я встаю на ноги и начинаю озираться по сторонам. Ничего! Ничего не видно! Страшное предчувствие поселяется во мне… — Скажите что-нибудь хоть кто-нибудь! — требую я. Я всё ещё надеюсь, что это какая-то шутка от близнецов. — Ну-у-у, твоя прическа ничего так сохранилась, — слышу я голос Задираки. Я ничего не понимаю, оборачиваюсь на голос, но не вижу его! Я не вижу никого! — Ребята, дайте мне с ней поговорить, — Иккинг кладёт руку мне на плечо. От его прикосновения становится немного легче, хотя я всё ещё в растерянности. — Наедине! — добавляет он, так как никто не собирается расходиться. По топоту ног я понимаю, что ребята выходят из Зала. Краем уха я слышу шёпот Задираки: «Она не может видеть!..» Мы одни. Наверное. Скорее всего, здесь остался Беззубик, он как продолжение Иккинга. Такой милый дракон. Подумать только, что когда-то его считали «злобным порождением самой смерти»! На самом деле Ночная Фурия оказался самым добрым и умным драконом из всех. Словно в подтверждение моих мыслей, Беззубик тихонько заурчал. — Что со мной случилось? — спрашиваю я. — Что бы это ни было, я думаю, это временно, — неуверенно говорит Иккинг. — Помнишь, когда Ведрон потерял зрение, оно же вернулось! — он явно пытается меня приободрить, но у него это не очень хорошо получается. — Да, но с тех пор он своё ведро ни разу с головы не снимал! — Резонно… Я просто хотел сказать… — он замолкает на секунду. И мне становится ещё тревожнее. Если Иккинг не знает, что делать, значит, всё плохо. — О, Тор, что же мне сказать! — восклицает он. — Я знаю, что ты пытаешься сделать. И я это правда ценю, — говорю я, протягивая руку в направлении, откуда слышала его голос, и он берёт её в свою. — Слушай, когда гроза кончится, мы полетим на Олух и обратимся к Готти, она сможет нам помочь, — он сжимает мою ладонь в своих. Ах, если бы его прикосновения могли лечить! Мне не нужно было бы ни на Олух, ни к Готти. — А пока что, Астрид, попробуй отдохнуть. — Нет! Мы должны найти Громгильду! Она там совсем одна, как и остальные драконы. — Не переживай насчет них, — говорит Иккинг, он мягко, но настойчиво берет меня за плечи и укладывает. — Просто отдохни. Я снова начинаю чувствовать себя растерянно, я не хочу оставаться одна. — Иккинг! Ты всё ещё тут? — Да, да, я тут, Астрид! — Не могли бы вы с Беззубиком побыть со мной, пока я не усну? — сбивчиво прошу я. Я не привыкла чувствовать свою слабость, мне неловко. Но это же Иккинг! Мы всегда поддерживали друг друга. — Конечно! — отвечает он, и Беззубик вторит ему. — Мы никуда не уйдем. Да, приятель? Я знаю, что они рядом. Я слышу, как Беззубик ложится рядом с нами, и по скрипу хвоста по половицам понимаю, что он обвивает нас хвостом, как бы защищая ото всех бед.***
На следующее утро ребята собираются в Главном Зале. Меня тут же начинает мучить Задирака: — Итак, проверка зрения от Задираки Торстон! Уно, дос, трес — кто перед тобой? — Задирака, я знаю, что это ты, — вздыхая, отвечаю я. — Ура! Получилось! Она не слепая! — вопит он в восторге. — Ребята, не стоит сейчас зацикливаться на мне, — говорю я, отворачиваясь от глупого близнеца. — Нам нужно отыскать наших драконов. Они где-то там, напуганы и сами они не вернутся. — Народ, она права, — поддерживает меня Иккинг. — Нам нужно отыскать их, пока не началась ещё одна гроза. Беззубик найдет Громгильду, не переживай, — говорит он мне. — Ты что, собрался меня тут оставить? — гневно восклицаю я. — Я лечу с тобой! — Прости, но я не возьму тебя, — в его голосе звучит металл. Но он знает, что я ни за что не сдамся! — Послушай, я более полезна слепой, чем кое-кто из наездников зрячий, — я поворачиваюсь в сторону, куда отошел от меня Задирака. — Имён я не назову. — Астрид, ты не можешь лететь в таком состоянии, ясно? — гнёт свою линию Иккинг. Он всегда такой, чересчур меня опекает, как и любого из нас. Но мне хочется верить, что обо мне он заботится чуточку больше. — Я сожалею, но, как лидер, буду стоять на своём! Ха! Пусть стоит, сколько хочет. Спустя несколько минут, мы в небе на Беззубике. Летать, когда ничего не видишь, жутковато. Но сейчас меня намного больше заботит мой дракон, чем моя слепота. Беззубик внезапно взлетает выше, и я чуть не падаю с его спины. К счастью, Иккинг успевает схватить меня рукой за талию и не даёт упасть: — Тебе стоит держаться покрепче. — Да, извини. — Нет, не извиняйся. По правде сказать, я рад, что ты рядом. Я не могу сдержаться — я порывисто обнимаю его и прижимаюсь щекой к его плечу. Мы летим. Мы вместе. Я не знаю, о чём он думает сейчас, но мне кажется, что и его сердце забилось быстрее.***
Мы приземляемся у ручья и идём вдоль него. Я зову своего дракона: — Громгильда! Громгильда! Иди ко мне, девочка! Иккинг и Беззубик идут позади. Как же это странно — быть в столь знакомом месте и ничего не видеть. Зато я впервые обратила внимание, как свеж воздух, как шумят деревья в вышине, ручей журчит даже слишком громко. — Астрид, мне кажется, что если драконы так сильно испугались грозы и разлетелись в разные стороны, то, скорее всего, они постарались уйти от неё как можно дальше. Так что если мы пойдем против течения… — Нет, Иккинг, — перебиваю я его. Знаю я, куда он клонит, опять хочет избавить меня от поисков. — Я знаю своего дракона, Громгильда намного больше переживает за меня, чем я сама. Поэтому она захочет вернуться домой и пойдет искать дорогу в Край по течению… Мне хочется быстрее найти свою верную подругу, и я начинаю бежать. Если бы бегать, ничего не видя, было бы так просто! Я спотыкаюсь и лечу вниз, на землю. Сколько раз мне ещё предстоит упасть в ближайшее время? — Астрид! — голос Иккинга. Через секунду я лежу на траве, придавленная чем-то тяжёлым. И судя по всему, это что-то — сам Иккинг. О Тор! Ну и неловкая ситуация! Я чувствую, как мои щёки начинает заливать румянец. Его лицо так близко… своим дыханием он сдувает мне чёлку со лба. — С… с то-тобой всё в-в порядке? — заикаясь спрашивает он. — Да… да, я в порядке, — какой уж тут порядок: я ослепла, мой дракон сбежал, а в добавок, я лежу на земле, придавленная лучшим другом, о чувствах к которому я стараюсь сейчас не думать. — Хорошо. — Может, нам стоит идти дальше? — спрашиваю я, так как Иккинг даже не думает шевелиться. — Да-да, именно это я и собирался предложить, — его голос полон смущения. Он помогает мне подняться на ноги. Внезапный звук врывается на поляну. — Ты это слышал? — Что слышал? — Сюда кто-то приближается, — я точно знаю, что это кто-то большой и с крыльями. Это дракон, вопрос в том, какой именно. Беззубик оказывается рядом со мной, правой рукой я почти касаюсь его шеи, он предостерегающе рычит. — Астрид, что ты делаешь? — Всё в порядке, Иккинг, это Громгильда! — в ту же секунду я слышу крик Змеевика где-то выше нас, а еще через мгновение я обнимаю голову своей красавицы. — Я знала, что ты вернешься ко мне! — смеюсь я и прижимаюсь щекой к ее клюву. Вдруг Громгильда начинает вести себя странно, она явно нервничает, её волнение передается и мне: — Что такое, девочка, что случилось? Тр-р-рк — где-то я уже слышала этот треск. Как внезапная вспышка меня осеняет — этот звук несёт опасность! — Иккинг, сверху! — кричу я. Это Триплстрайк. Я слышу грозное рычание, да, это точно он. Иккинг хватает меня на руки и быстро уводит куда-то. Я слышу, как Беззубик и Громгильда борются с Триплстрайком. Кажется, я одна, потому что голос Иккинга раздается откуда-то издалека: — Астрид, в десяти шагах от тебя есть огромный камень, спрячься за ним, и ты будешь в безопасности! — Прятаться? — Я не верю своим ушам! За кого он меня принимает? — Я не стану прятаться! Громгильда! — зову я дракона. — Ну конечно, она не станет прятаться. Это же Астрид! О чём я думал? — бурчит Иккинг. Я знаю, он волнуется за меня, но сейчас не время для слабости. Я подбегаю к Громгильде, но, когда моя нога уже почти в стремени, Змеевик отворачивается от меня, и через мгновение я лечу — видимо, она подхватила меня в свой клюв и отшвырнула в сторону. Как же тяжело ориентироваться на слух! Я слышу шум битвы, рычание трёх драконов, но совершенно не понимаю, что происходит. Тр-р-рк! Снова этот треск. Что это может быть? Внезапно меня снова подхватывают и переносят куда-то. Надоело! Я же не вещь! На этот раз это Иккинг: — Оставайся тут! — Не честно, Иккинг, совсем не честно! — возмущаюсь я. Я должна быть сейчас с ним на поле боя, а не где-то «тут». — Обсудим это позже! — строго отвечает он. — Я нужна тебе, признай это! — не сдаюсь я. — Громгильда! Иди сюда, Громгильда! — Всё нормально, она со мной. Мне нужна её помощь. И я не могу сражаться, когда всё время волнуюсь за тебя! — Ладно, я спрячусь! Ведь именно так и должен поступать опытный драконий всадник, — я сажусь на траву и прислоняюсь спиной к камню. Прекрасно, теперь я должна сидеть в каком-то убежище, видеть черноту и слушать рычание драконов. — Громгильда! — командует Иккинг. По порывам ветра я понимаю, что дракон взлетел в небо. Затем раздаются залпы Беззубика. Видимо, Иккинг решил окружить Триплстрайка и атаковать с двух сторон. — Громгильда, хвостовые шипы! — раздается очередная команда Иккинга. Я снова слышу, как Беззубик выпускает залп, а Триплстрайк издает недовольное рычание и всё стихает. Битва окончена. Скорее всего, она не последняя, видимо, недружелюбный дракон отступил, но он вернётся, наверняка вернётся. Я сижу за камнем, и на меня наваливается тяжёлое осознание того, что произошло. Я бесполезна. Абсолютно бесполезна. Беспомощна. Я мешала им сражаться. Даже мой дракон отвернулся от меня. Что же будет дальше? Что будет со мной? Я больше не буду драконьим наездником? Я никогда больше не увижу свою любимую девочку Громгильду? Я больше никогда не увижу зелёных глаз Иккинга?.. И вот сейчас на меня нападает тот самый страх, который готов поглотить меня целиком. Я начинаю глубоко дышать, чтобы чувствовать себя хотя бы живой. Что будет? Что будет? Что со мной будет?.. Голос Иккинга прорывается сквозь звон в ушах вопросом: — Ты в порядке? Я молчу. Что я могу сказать? Думаю, он сам должен понимать, что я НЕ в порядке. — Ладно, думаю, надо возвращаться в край, пока эта зверюга не вернулась, — наконец говорит Иккинг. Я медленно продвигаюсь мимо него, там, где по моим расчётам стоит Беззубик. — Нет, Астрид, это Беззубик. Разве ты не хочешь лететь на Громгильде? — Она мне ясно дала понять, что не хочет со мной летать, — грустно говорю я. — Астрид, она тебя защитила! Она не хотела, чтобы ты пострадала. Это потрясающе, если подумать! — В данный момент я в этом ничего потрясающего не нахожу, — отвечаю я, отворачиваясь и отходя в сторону. Его рука меня останавливает: — Я, конечно, не могу представить, каково тебе сейчас… Ведь ты… Ты же Астрид! Сильная и непобедимая!.. — Больше нет, — печально отвечаю я. Я поворачиваюсь к нему лицом, он должен знать, что меня тревожит. — Что, если это конец, Иккинг? Что, если я на всю жизнь останусь такой? Что тогда? — требую я от него ответа. Как же мне страшно! — Мы справимся с этим! — уверенно отвечает он. — То, что ты ослепла, не значит, что ты стала беспомощной! — Но именно такой я себя чувствую, — понурив голову, говорю я. — Астрид, вместе мы решали множество проблем. И ты думаешь, мы с этим не справимся? — Он берет меня за руки, и мои пальцы сами собой сплетаются с его. — Астрид, я буду с тобой несмотря ни на что! — с жаром говорит он. — И воспринимай мои слова, как хочешь! Я всегда буду с тобой! Мы всегда будем вместе. Иккинг и Астрид… всегда… О, Иккинг! Как мне хочется тебе верить! Как я хочу, чтобы твои слова были правдой! Я чувствую, как он приближается ко мне. Его дыхание щекочет мне щёку. Я замерла. Неужели он собирается меня… поцеловать? Сейчас? Мгновение тишины немного затягивается. Во мне засыпает страх и появляется надежда: ведь он будет рядом со мной, Иккинг не бросается словами, если он так сказал, значит, так и будет… И тут снова — тр-р-рк! Снова эта трескотня! — Ты это слышал? — спрашиваю я, отстраняясь. — Я ничего не слышал. Это так странно: быть чуть-чуть впереди в оценке ситуации. Впервые мои ощущения ведут меня. Иккинг в который раз не обращает внимание на звуки. Но мой слух сейчас заменяет мне зрение. — Вот опять! Прямо за тобой! Нас отбрасывает назад. Видимо, кто-то очень сильный снова на поляне. Наши драконы вступаются за нас: Беззубик и Громгильда издают боевой крик. — Так, с этим парнем пора покончить!.. Сейчас же! — говорит Иккинг, очевидно, что Триплстрайк не оставляет надежду одолеть нас в схватке. И вот я снова за тем же камнем. А может, и за другим, кто же их разберет? Факт в том, что мне снова приходится прятаться, и это просто невыносимо! — Беззубик, сигнал опасности! — командует Иккинг. Я сижу тихонько и внимательно прислушиваюсь к звукам битвы. Может, я не так уж и беспомощна, я всё лучше различаю шум крыльев Громгильды и ни за что не спутаю этот звук с тем, который производят крылья Беззубика. Ну, а Триплстрайка можно узнать по клацанью клешней и почти непрекращающемуся злобному рычанию. Так, Беззубик справа, а Громгильда слева, наверно, они таким образом окружили врага. Снова этот звук — тр-р-рк — и удар о землю. Что это, интересно? Я мысленно рисую перед собой дракона и пытаюсь представить его в действии. Какой-то смутный образ начинает рождаться в моей голове. Но пока я не могу ясно разглядеть, что это. Начинается гроза, капли дождя падают с неба. Да, час от часу не легче. Скорее всего, огненный меч Иккинга сейчас будет бесполезен. Я напряженно вслушиваюсь в треск, который то и дело раздаётся позади меня, там, на боле боя. Мне кажется, я начинаю прослеживать связь между ним и атаками драконов. Новый звук — шум крыльев и топот ног. Судя по всему, это Сморкала, но без Кривоклыка, иначе я бы почувствовала жар, исходящий от Ужасного чудовища: — Астрид, слава Тору… — начинает он. Я останавливаю его поток речи, подняв палец вверх. — Ребят, вы это слышите? Один и тот же звук перед каждой атакой… — О чём она говорит? — интересуется Сморкала у кого-то за своей спиной. Пыхтение и запах газа выдают Барса и Вепря, а с ним и близнецов. — Было бы очень мило с вашей стороны, если бы вы немного помогли нам! — кричит Иккинг. Наверно, он заметил, что прибыло подкрепление. — Нужно его окружить. Всех ему не победить. Сморкала с Близнецами взлетают, и я снова остаюсь одна, прислушиваясь к битве. Невозможность что-то сделать меня убивает. Похоже там сражение не на жизнь! Я слышу атаки всех драконов по очереди. Нашего недружелюбного друга, кажется, загнали в тупик. И снова раздаётся этот треск. Есть! Я поняла! Триплстрайк атакует тремя жалами своего хвоста. А треск означает, что он собирает свой хвост в один. — Громгильда, ко мне! Живо! — как можно строже командую я, чтобы у неё не возникло желания не подчиниться. Змеевик тут же подлетает ко мне. Я сажусь на неё, и мы летим в самую гущу событий. — Громгильда, шипы! — Змеевик попадает чётко в цель — шипы окружают Триплстрайка — он недовольно рычит. — Что?! — удивляется Иккинг. — Астрид, что ты делаешь? — Иккинг, я займусь им. Я устала сидеть за камнем. К тому же, я уже достаточно долго наблюдала, как вам тут надирают задницы! Кажется, я раскусила его! Мы с Громгильдой кружим над поляной, я внимательно прислушиваюсь к поведению дракона внизу. Снова раздается треск. — Ещё раз, Громгильда! — Змеевик выпускает шипы. Мы загнали его в угол — Триплстрайк издаёт рёв отчаяния, но он всё ещё не думает сдаваться. Мы приземляемся, и я иду вперёд на рёв противника, выставив руки, чтобы нащупать воткнутые в землю шипы — они мне пригодятся. Так, вот и они, я беру по одному в каждую руку и продолжаю наступать на дракона, тот злобно рычит в ответ. — Астрид, нет! — кричит Иккинг. — Уходи оттуда! — Спокойно, Иккинг, я с этим справлюсь! Медленно я продвигаюсь вперёд, дракон клацает клешнями. Немного выждав, я стучу шипами друг об друга, дракон растерянно рычит. — Вот так, — говорю я, удовлетворённо. Дракон снова издаёт треск своим хвостом. Я стучу шипами, дракон в растерянности, я почти чувствую его недоумение, он снова рычит, но так и не атакует, выжидая чего-то. Я не позволю ему себя тронуть. Продвигаясь вперёд, я постукиваю шипами. Триплстрайк рычит, но теперь это больше похоже на крик о помощи. Пора! Я протягиваю руку и жду. Ничего. Я делаю ещё один шаг и снова протягиваю руку в надежде и через какое-то время, холодный и мокрый клюв дракона дотрагивается до моей ладони. Краем уха я слышу восхищенные ахи и охи от Сморкалы и близнецов. Да! У меня получилось! Я разгадала секрет этого дракона — звуки дезориентируют его. И кто знает, получилось ли у нас что-нибудь, не будь я ослеплена молнией. — Так вот каким способом его можно приручить! — Иккинг явно впечатлён, и мне это льстит. Что ж, оказывается и ему есть, чему поучиться, улыбаюсь я про себя. — Потрясающе! — восклицает Сморкала. — Как у неё вышло, она же ничего не видит? — интересуется Забияка. — Ей это и не надо. У неё заработали другие чувства, — объясняет всё друзьям Иккинг, — слух, осязание, обоняние, внутреннее чутьё… Как приятно слышать эти слова! Значит, я и правда чего-то стою, пусть даже и слепая. Я улыбаюсь — этот день меня многому научил. — Кстати, о внутреннем чутье: сюда приближается что-то большое и неконтролируемое, — на поляну приземляется огромный дракон, на котором, истошно вопя, восседает Рыбьеног. — Добро пожаловать в мой мир! — ухмыляется Сморкала.***
Гроза заканчивается, и мы с Иккингом отправляемся на Олух к Готти, оставив близнецов и Рыбьенога дальше укрощать Триплстрайка. Этот полёт просто чудесен! Я снова на своём драконе и, хотя я всё ещё волнуюсь, вернётся ли ко мне зрение, я почему-то очень счастлива. Иккинг летит рядом. Мы молчим, но я слышу шум крыльев Беззубика. Наверно, он волнуется, как всё пройдёт у Готти. Мне о многом хочется с ним поговорить, но я пока не готова. Мне ещё нужно обдумать слова, которые я ему скажу. Я знаю только одно — я больше не хочу быть просто другом, я хочу, чтобы его слова о вечном союзе были не просто правдой, а стали нашей действительностью.***
Готти снимает повязку, я открываю глаза и первое, что вижу — встревоженное лицо Иккинга. Бесконечно родное лицо! — Астрид?.. — неуверенно начинает он. — Вижу ли я тебя? Да! — О, слава Тору! Спасибо, Готти! — облегченно вздыхает он, и я обнимаю его. Он, как обычно, сначала теряется, а потом обнимает меня в ответ, и какое-то время мы так и стоим посреди хижины целительницы, прижавшись друг к другу.***
Этим вечером мы сидим на площадке у наших домов в Крае. Перед нами море и заходящее солнце. За нашими спинами играют Беззубик и Громгильда. О Тор и всемогущие Боги! Как же прекрасен этот мир! На моей душе спокойно. Но есть маленький червячок, который так и грызет меня. Мне надо задать вопрос. Только я не знаю, как это сделать. Я не могу быть больше ослеплённой, я хочу жить полной жизнью. А для этого мне нужно видеть его зелёные глаза, стоять рядом с ним плечо к плечу. И никакой дружбы на век! Я должна знать, что я буду единственной в его жизни. Пока я размышляю над этим, Иккинг нарушает молчание. — Ты точно в порядке? — О, Иккинг, в сотый раз — да! Можешь уже перестать волноваться. Он смеется тихо в ответ: — Наверно, я никогда не перестану. Ты же знаешь, в этом я весь, — пожимает он плечами. Да, это точно. Я сама такая же. Он слегка подталкивает меня локтем, и я по старой привычке и негласным правилам наших отношений стукаю его кулаком в плечо. — Эй! — возмущается Иккинг и придвигается ближе, я тихо смеюсь в ответ. Сделав глубокий вдох, я делаю шаг веры и начинаю разговор, который меня волнует: — Могу я задать тебе вопрос? — Конечно! — Там, в лесу, когда мы были… Ну, ты помнишь… — Тор, дай мне сил! — ты что… пытался… меня… — слова еле-еле сходят с языка. Может, это вообще плохая идея, может, лучше оставить всё, как есть. Но я помню, как затрепетало моё сердце от его слов: «Иккинг и Астрид вместе… всегда…». Он смущенно смеётся и почёсывает затылок (обожаю этот его жест, как и лёгкое заикание в минуты волнения, я обожаю его всего!): — Так ты почувствовала? Да, а я думал, это сойдёт мне с рук. Ещё тише я задаю следующий вопрос: — Так почему же ты этого не сделал? — Наверно, момент был неподходящий. — Тут он прав, конечно, Триплстрайк не дал нам и минуты спокойной. — Я всегда думал, что если это случится когда-нибудь, то в какой-то особый, идеальный момент… Он должен быть идеальным. Я смотрю на прекрасный закат над морем и шепчу еле слышно: — По-моему сейчас как раз такой момент… — и замираю в ожидании. Сейчас должно решиться всё. Взгляд Иккинга проясняется, как будто его озаряет какая-то мысль: — Да! Да, думаю, так и есть, — он как будто сам удивлён этому. Он наклоняется ко мне. Я боюсь дышать. Мне интересно, как это будет, как это — почувствовать его губы на своих. Не то чтобы я совсем не знаю, каково это. Несколько раз я сама целовала Иккинга в порыве чувств, желая выделить его из других. Но эти поцелуи были просто знаками внимания, как противовес моим любимым тычкам и ударам кулаком в плечо. Они никогда не перерастали ни во что большее. Но сейчас… сейчас совсем другое дело. Этот поцелуй действительно всё изменит. Я уверена, что и Иккинг знает, что после него не будет пути назад, и мы будем вместе навеки. Такие уж мы. Очень в этом похожи. Наши чувства слишком долго прятались за дружбой, но это не значит, что их не было. И теперь, когда они прорвутся, мы никогда уже не сможем быть порознь. Он всё ближе ко мне и я, прикрыв глаза, преодолеваю последние миллиметры, которые нас разделяют. Да, определенно, это поцелуй изменит всё! Мы ещё долго сидим в обнимку и любуемся закатом. За нашими спинами играют драконы. На моей душе покой и умиротворение. Я счастлива, как никогда в жизни, ведь со мной человек, который подходит мне, как никто другой, человек, которого я уважаю, как никого другого, которым я восхищаюсь, пусть и редко ему это показываю… Человек, которого я люблю…