Глава 1 6 апреля
Никто не знает, почему всё это началось. Однако в памяти моей осталась дата — 6 апреля. Отчего-то это важно для меня. Будто это последнее здравое, что я ещё нахожу, некий незыблемый факт. Всё остальное туманно и до невыносимости безысходно… Да, утром 6 апреля всё это безумие и началось. Я ехал в своём автомобиле, как обычно, на работу, слушал радио, и вдруг прямо передо мной сталкиваются автомобили и начинается всеобщая сумятица. Пока я возился с дверью, чтобы выбраться наружу, к моей машине подбежал какой-то человек и принялся исступлённо колотить в стёкла. Меня поразило выражение его лица, но ещё больше впечатлила гигантская расселина на голове. Даже мозг можно было рассмотреть и я воспользовался случаем. Похоже, у него был разбит череп от сокрушительного удара, однако почему-то он оставался на ногах, хотя по всем правилам медицины он должен находиться в глубокой коме. Это несомненно, — подумал я тогда, только брови вскинув от изумления. Обыденность происходящего свидетельствовала о том, насколько цепко я был скован социальной матрицей. Все мои мысли были только о работе и я даже не был обеспокоен тем, что творилось вокруг. Всё это казалось незначительной помехой в моей привычной жизни. И когда я открыл дверь и беззлобно оттолкнул человека с рассечённым черепом, это был жест не отчаянья, а обычной деловой спешки. Мне следовало как можно скорее выбраться из заварухи и прибыть в офис вовремя. Иначе будет трудный разговор с начальником, а мои позиции и так были зыбки. Однако что-то в моём подсознании оценило ситуацию более объективно. Иначе как понять, что в моей руке оказалась монтировка? Я не помнил, как её брал. Более того, я вообще не мог припомнить, чтобы она у меня была. Тем не менее, уже через несколько шагов я стал орудовать этим средством защиты, расчищая себе путь. Меня обнадёживало то, что здесь происходило форменное побоище. Бились всем, что только можно вообразить — бейсбольными битами, сумочками, детскими колясками, кусками автомобилей, булыжниками. Иногда звучали выстрелы, а также всюду раздавались истеричные вопли. Что за безумие? — подумал я, и решил, что происходит какая-то забастовка. Однако я не видел полиции. Что-то было глубоко странное во всём этом. Я впервые начал несколько задумываться о том, так ли уж важно спешить в офис. Нужно было разобраться с этим всем… Помню тот жуткий миг, когда прямо на меня набросилась старушка лет восьмидесяти и, оскалившись, потянулась своими дёснами к моему горлу. В ужасе я оцепенел и всё всматривался в её бельма, будто в поисках хотя бы одной искры разума. Я категорически отказывался признавать, что старушка — мертва. И все эти ужасные лица вокруг — в действительности лица мертвецов. Это было слишком невероятно, слишком вне реальности. Я не мог этого принять, даже видя лицо смерти прямо перед своими глазами. И когда уже силы оставляли меня и я был готов погрузиться в забытие, из которого нет возврата, кто-то наотмашь ударил старушку прямо по затылку и грубо оттащил её от меня. А через миг я увидел весёлое лицо с добрыми голубыми глазами. Это был совсем молодой парнишка, вероятно лет шестнадцати. Я не знаю, чему он так радовался, но, возможно, для него это был просто весёлый день, вполне типичный. Суда по его куртке военного лётчика и бритому черепу, это был уличный хулиган, привыкший к подобного рода эксцессам. — Вот так надо! — крикнул он и рассмеялся. Затем снова начал размахивать битой во все стороны. Головы так и отлетали наотмашь. Всё-таки мне стало дурно и я погрузился куда-то во мрак. Да уж, весёлое утро…* * *
Затем были долгие блуждания с моим новым знакомым и его товарищами. Поначалу они действительно веселились, но уже вскоре рассвирепели и из их уст стала раздаваться исключительно отборная уличная брань. Затем они стали погибать, один за другим. Тем не менее, мы упорно пробивались куда-то в центр города, как будто там могло быть лучше. Однако мертвецы были повсюду и в огромных количествах. Нам пришлось забраться в метрополитен и там забаррикадироваться, иначе погибли бы неминуемо все. Только так нам и удалось пережить первую ночь. Ещё не было отчаянья, не было даже особенного беспокойства. Нечто странное, но относительно приемлемое. Утром взойдёт солнце и всё прояснится, — так мне казалось… Моего друга звали Лис Теренс, — так он назвался, — и он пока ещё не унывал. Это приключение, которое для меня было уж слишком брутальным, казалось ему захватывающим. Он мечтал раздобыть оружие и «как следует вздуть этих чудаков». Я заметил, что их слишком много и что тут должны решать вопрос войска или даже что-нибудь ликвидационное, но Лис только хмыкал. Он жаждал битвы, он был честный воин. У остальных же были самые мрачные чувства. Наутро мы с трудом пробились наружу, потеряв половину отряда, и уже немногочисленной горсткой стали блуждать по улицам в поисках кого-нибудь из живых. Но кругом были только лишь мертвяки. Обезображенные, с ужасными лицами, разных полов и возрастов, они ползали и слонялись повсюду, при этом могли неплохо бегать, едва заметив или почуяв кого-нибудь из живых. Не было никаких военных, не было и вооруженных отрядов. Скорее всего, немногие выжившие просто забаррикадировались и ждали чего-то. Но чего? Чуда не наступило ни в тот день, не наступит оно и никогда…Глава 2 Один
От горящих машин и повсеместных пожаров над городом зависла чёрная туча сажи и гари. Солнце лишь едва могло пробиться через этот смрад и светлое время суток было сумрачным и тяжёлым. Несмотря на то, что я навсегда запомнил дату начала этого кошмара, я быстро сбился в счёте дней и потому уже не мог точно сказать, какое было число. А сейчас я не уверен уже даже и в месяце… Мне кажется, прошла вечность с тех пор. Я забыл, когда в последний раз видел своё лицо в зеркале, я не помню, каков на вкус горячий кофе. Вся жизнь отныне заключается лишь в тревожном ожидании исхода. Нет надежды на спасение, но есть слепая вера в то, что что-то изменится и однажды мертвецы обретут покой. Я не очень верю в это, но всё же… Мой друг Лис погиб всё с той же улыбкой. Кажется, это произошло где-то в середине мая — я не уверен в датах. Мы брели по улице в стандартном режиме, прочёсывая очередной квартал в поисках сохранившейся в супермаркетах еды и, главное, воды. Двое впереди, двое за ними с поклажей и двое замыкающих, постоянно оглядывающиеся. В этот раз я шёл с поклажей, таща две тяжёлые сумки и рюкзак, а рядом со мной шёл Стивен — интеллигентный высокий блондин с неизменно рассудительным голосом. Он высказывал свою теорию феномена воскрешения мёртвых. По его мнению, дело заключалось в магнитном поле, которое влияло на импульсы в мозге. Он считал, что всё это — безумный план военных по «очистке планеты от лишнего населения». — Включили свои машины, а сами сидят в бункерах и ждут, когда мертвяки сделают своё дело. Вот почему мы до сих пор не встретили ни одного военного… Это казалось логичным, но, честно говоря, я не очень поклонник папирологических теорий. Однако версия Стивена давала хоть какую-то толику рациональности в этом кошмаре. И вот так, рассуждая о том и о сём, мы пришли к очень подозрительному объекту, который мне не понравился сразу же. Как всегда, я предложил немедленно уходить, но остальные с мрачным видом направились в чёрное зево разрушенного здания. Я запомнил ещё прощальную улыбку Теренса и подумал, что он сознательно шёл на смерть, потому что происходящее перестало быть весёлым приключением и убило даже его надежды… Я бросил сумки и шагнул вслед, чтобы что-нибудь сказать, даже руку протянул довольно патетически, но в этот миг чёрная толпа мертвяков стремительно набросилась на группу и мне пришлось срочно убираться. Так и спаслись только мы со Стивеном. А сейчас он ворчит и бьётся головой в мою дверь, ибо стал зомби…* * *
В один из дней я начал вести дневник и в первое время делал довольно подробные записи. Затем стал пропускать дни, а вскоре и забросил вовсе. Время от времени я листаю его, пытаясь воскресить в памяти светлые минуты, но вспоминается лишь рутина — поиск провианта, тяжёлое ожидание рассвета, мрачные разговоры всё о том же. Лис Теренс был единственным, кто ещё мог шутить в подобной ситуации, но остальные просто с угрюмым видом пили виски и старались быть наедине со своими мыслями. Бункер, который мы оборудовали в качестве долговременной точки проживания, был какой-то заброшенной станцией на краю города. Мы так и не нашли в самом городе никого из живых, — должно быть, спаслись совсем немногие, — но каждый день ожидали встречи с кем-нибудь ещё. Наши рейды в город были почти ежедневными и — смертельно опасными. Мы быстро выработали тактику прохождения по опасной местности, но это стоило нам нескольких жизней. Мы установили круглосуточную бесперебойную радиосвязь и с трепетом ожидали сигнала, но нам не удалось найти живых хотя бы в эфире. Насколько серьёзна и масштабна ситуация, мы себе не представляли, хотя мысль о последних выживших была, признаться, очень волнующей. И вот я остался один. Что случилось с Стивеном? В точности не знаю, но могу предположить, что на него попали капли крови от мертвецов и он стал одним из них. Трансформация происходит быстро, но всегда есть время опередить ситуацию. Обычно это бывает пуля в лоб, но я не мог это сделать с кем-либо из своих товарищей. Я просто вытолкал Стивена за дверь в коридор и теперь мрачно слушаю его удары головой. Я пытаюсь с ним поговорить, ведь он интеллектуал, но, кажется, он прекратил это дело совсем. Он вроде бы замирает и прислушивается к моему голосу, даже что-то ворчит, но затем снова принимается биться головой. Мне нет нужды убивать Стивена — из бункера можно выбраться несколькими путями, в том числе по лестнице наверх через люк. Там есть небольшая терраса, куда зомби забраться не могут, и там я любил бывать в звёздные ночи, любуясь холодным блеском далёких светил. Какое им дело до судьбы человечества? Они и не знают о нём… — Вот исчезнет всё, вот исчезнет мир — и что изменится? Никто и слезинки не прольёт… Космос велик. Велик и бездонен. И он совершенно глух к мольбам или триумфам. Какое ему дело до мытарств или веселий всякого рода протоплазмы на одной из бесчисленных планет? В бесконечном холоде вселенной лишь ревут гигантские квазары и сливаются сверхмассивные чёрные дыры, чтобы однажды поглотить всё вещество вселенной и прекратить всё раз и навсегда. И это есть план творенья?..Глава 3 Рейд
Запасы мои уменьшались с каждым днём. Хуже всего дело обстояло с водой — её всегда не хватало. Если учесть, что организму ежедневно требуется минимум два литра воды, то только для одного человека было нужно 15 литров в неделю. Без еды ж можно обойтись легко — неделю или две. Неподалёку протекала река, и то и дело возникали мысли о способах очистки воды. Однако эта идея мне казалась безумной — я не представлял себе, как в кустарных условиях можно добывать большое количество питьевой воды на основе речной, не имея даже специальных фильтров. Экспериментировать же с кипячением и тому подобной ерундой я не намеревался. Рано или поздно мне придётся отправиться за водой одному — это я понимал… В моём распоряжении было много оружия, в том числе мощные дробовики. Вот только опыт показал, что при близком столкновении есть риск соприкосновения в виде укуса или попадания брызг крови в глаза. Всегда это приводило лишь к одному — к скорой трансформации. Я видел это не один раз. Самый лучший способ был в быстром беге, ибо мертвецы в скорости всегда уступали. Многие из них были сильно искалечены, они даже ползать не могли, а бегуны часто проваливались в канализационные люки и блуждали там, пугая мирных крыс. Для защиты от укусов отлично годилось снаряжение хоккейного вратаря, ибо там мало за что можно укусить. Ещё не родился такой мертвец, который мог бы прокусить пластик, поэтому на данный метод можно было легко положится. Если бы не один минус — бегать в таком снаряжении было очень трудно. Поэтому приходилось выбирать — либо идти налегке, либо снарядиться и тогда сталкиваться уже с врагом в потасовке. Но у меня просто не было на это сил… Я решил надеть хоккейную маску — защитить хотя бы лицо, но в остальном полагаться лишь на скорость своих ног. Съев энергетический батончик и выпив последнюю воду, я взобрался на террасу и оттуда уже спустился вниз, чтобы направиться в город. Что ждём меня там?..* * *
Всякий раз было это чувство, словно тысячи глаз наблюдают из всех тёмных проёмов за мною. Они следят за каждым моим шагом и крадутся, крадутся следом… Я шёл быстрым шагом по известному пути, намереваясь найти в старом супермаркете ещё немного воды. Мы уже вывезли оттуда тачками целую тонну, должно быть, но там были складские помещения и наверняка ещё много бутылок с питьевой водой. На несколько дней мне хватило бы хотя бы двух литровых бутылок. С ними я могу без труда бежать до самого дома. Дом! Меня вдруг обдало тёплой волною, будто холодный бункер с шатающимся там в коридорах зомби был самым уютным местом на земле! Мне вдруг захотелось срочно вернуться туда и, чёрт побери, просто нормально поговорить с Стивеном, он же всё-таки не чужой человек. Ну, не вполне человек, но всё же… Я даже остановился, замер как вкопанный. Я оглянулся назад. Но вернуться я не мог… Вздохнув, быстро зашагал далее, проворно обходя сгоревшие машины и разломанные киоски. Порой я пытался представить, что именно здесь произошло, но, думаю, везде было примерно одинаково — так же, как я сам это видел в то страшное утро 6 апреля. Это было так давно и всё же столь ярко в памяти, столь пугающе! Вот и миновали разгромленные кварталы. Прямо передо мной предстала громада кафедрального собора. Супермаркет располагался неподалёку, но сейчас я остановился и с изумлением стал вглядываться в верхние ярусы древнего здания. Где-то там мерцал огонёк лампады…Глава 4 Святые наставленья
Все мысли о добыче пропитания улетучились тотчас. Никогда я не был религиозным, но сейчас я был готов поверить в любое чудо, в любую басню о спасении. Я забежал в собор и, несясь по лестнице наверх, быстро в уме перебирал свои грехи. Странно, но я не находил ничего, что можно было бы расценить греховным. Убивал ли? Ну да, но они и так были мертвы… Размышляя в том же духе, предстал перед небольшой каморкой. Дверь была приоткрыта. Я вошёл. За столом сидел довольно грузный индивид и делал вид, будто полон благочестья. — Кто ты, странник? — сказал он. Я осмотрелся. Вряд ли у него есть запасы воды. Тяжёлый винный запах витал повсюду. — Как жизнь? — спросил я, будто не услышав его вопроса. — Ты сбился с пути? Ты ищешь верный путь? — Вовсе нет. Я прекрасно знаю свой путь. — Присядь. — Нет, я на минутку только. Спешу! Он открыл было рот, но я быстро перебил: — Прислуживать тебе тут и таскать жратву я не буду. Всякую чепуху выслушивать также желания не имею. Я не вижу в этом интеллектуального смысла. — Но тебе нужно наставленье! Я задумался. Это ещё что за чушь? — Что это за чушь? — спросил я. — Что-то типа мудрости? — О, это очень интересно! Вот послушай… Я дал ему пять минут. Чёрт его знает, возможно что-то дельное он мне скажет, хотя веры ему особой не было, конечно. Странно, что он вообще выжил — мне показалось, что это была ошибка, учитывая то, сколько хороших людей погибло…* * *
Я выслушал его наставленья и счёл их тупыми и бессмысленными. В этом даже не было поэтики, ничего такого, что могло бы сублимировать дух. Да о чём речь вообще, этот «светоч истины» и слов-то таких не знает… — Ну, в общем, всё ясно, — сказал я. — Вообще не интересно. Я уже почти вырвался, как светоч вдруг судорожно схватил меня обеими руками, рухнул на колени и жадно открыл рот. — Э, руки убери! — возмутился я. Затем двинул ему коленом в слюнявый рот и рванул прочь. Какая мерзость! Поверить не могу, что такое вообще бывает… Ошеломлённый этим, так сказать, эпизодом шёл на полной скорости к супермаркету. Если я не успею до сумерек — то пропал. В темноте мертвяки меня настигнут вмиг… Включил фонарик и перешёл на бег. Вот и чёрное зево входа. Забежал внутрь пулей. Если бы задумался хоть на миг — не зашёл бы ни за что. Но мне удалось опередить мысль… Быстро хватал всё, что попадалось под руку. Мне нужна была только вода. Сладкие напитки отбрасывал в сторону. Сунул в карманы пару энергетиков — понадобятся мне на обратном пути. Где-то поблизости прозвучал рык, но я и на этот раз опередил мысль и не позволил себе струхнуть. Где же вода?!. Сунул несколько банок в карманы, уже не разглядывая. Флаконы с водой так и не нашёл. Уже развернувшись, я с ужасом увидел, что выход на улицу практически забит толпой мертвецов. Как быстро они настигли меня…Глава 5 Зомби и звёзды
Как ни странно, я был почти спокоен. В любой миг я был готов выхватить револьвер и пустить себе пулю в висок. Излишне говорить, что я не хотел превращаться в это жуткое существо… Выйти на улицу я уже не мог. Не следовало сюда заходить! — бесновалась мысль в своём вечном бабьем резонерстве. Скоро это всё прекратится… Бросая свет фонарика во все стороны, я увидел какую-то дверь и бросился туда. Зомби были уже совсем рядом, я чувствовал их вонь. Едва закрыл за собой дверь, как тотчас в неё начали ломиться. Быстро придвинув к двери железный стеллаж, я мог быть спокоен — эту преграду им никогда не сдвинуть. В свете фонарика осмотрелся. Это было небольшое подсобное помещение, вероятно, для обслуживающего персонала. Здесь не было ни воды, ни продуктов. Вся моя добыча — это несколько банок напитков в карманах моей куртки. И ради этого я оставил свой дом. Боже мой!.. Сама мысль о бункере была невыносимой. Я так беспечно оставил свой приют, где по крайней мере у меня было звёздное небо в ясные ночи, да туповатый друг за дверью. Немного, но всё же!.. И теперь я оказался в западне, в которую загнал себя сам. Были ли у меня варианты? Кроме попытки выпарить речную воду — никаких. Возможно, следовало попытаться. Я уселся на стул и выключил фонарик. Мне нужно было собраться с мыслями.* * *
Мертвяки за дверью уже не рычали. Они ревели сотнями глоток. Звучит это очень жутко, должен сказать… Пытаясь не вслушиваться в этот кошмар, дрожащими руками спешу записать вам мою историю. Прочтёт ли это кто-нибудь?.. У меня осталась последняя батарея для фонарика — примерно двадцать минут света. Я должен успеть дописать. Возможно, я что-то упустил? Ах да, с чего всё началось. Мне так и не удалось выяснить. Было похоже на эпидемию. Как будто бы мертвецы вырвались из неведомых обиталищ и столкнулись с миром живых. Никто не был готов к подобному, вы понимаете. Если это некий план, то он сработал легко. Великое очищение свершилось. На всё потребовалось примерно два месяца. И нет больше людей… А быть может, это и к лучшему. Ну, какая жизнь была бы у меня? Жизнь лишённая смысла и даже каких-нибудь убогих «наставлений». Меня не интересовало ничего, я лишь тратил своё время. Только благодаря зомби я впервые увидел звёздное небо. И это единственное, что я хотел бы увидеть перед смертью. Но ведь звёздное небо — оно во мне… Это так прекрасно. Слезы текут потоком, но я счастлив и умиротворён. Я благословляю всех зомби, в смысле — всех мёртвых зомби. Так просто и наивно они указали мне истинный путь. А сейчас я выключу фонарик и оставлю бессмысленный мир живых…