***
Вэй Ин был более чем уверен, что сегодняшней ночью к нему явится Вэнь Чжао со товарищи. Сводить счёты. Поэтому долго не мог заснуть, вскидываясь от каждого шороха. Потом всё-таки соскользнул в тяжёлую мутную дрёму. Он ошибся только в одном: к нему пришёл не Вэнь Чжао. Среди ночи тихонько пискнул электронный замок на входной двери. Зашелестела, открываясь, створка, и тут же, мягко клацнув, закрылась обратно. Фигура, закутанная с ног до головы в одеяло, приблизилась к кровати. – Вэй-сюн… – позвал тихий голос. Одеяло сползло на пол, и тонкая фигурка скользнула на кровать. – А-Сянь… Вэй Ин с трудом выплывал из сна, когда осознал, что к нему прижимается гибкое тело, тёплые руки шарили по груди, и шёпот: – Вэй-сюн… А-Сянь, пожалуйста… – Эммм, Вэнь Нин? Что случилось? – Вэй-сюн, я боюсь! – всхлип, тёплая солёная капля падает ему на щёку. – Вэй-сюн… Вэнь Чжао ведь не отступится! Он всё равно добьётся своего! А я не хочу… не хочу, чтобы он был у меня первым! Я хочу быть с тобой! Пожалуйста, пожалуйста, Вэй-сюн, будь со мной… возьми меня… – и солёные от слёз губы неловко тыкаются в щёку, подбородок, глаза… Вот теперь сон слетел окончательно. Вэй Ин забарахтался в кровати. Ему удалось сесть и перехватить запястья Вэнь Нина. – Стоп, Цюнлинь! Хватит! Маленький певец поник головой, сидя у него на коленях. – Ты не хочешь быть со мной? – спросил он. – Я тебе совсем-совсем не нравлюсь? – Нравишься… – выдохнул Вэй Ин, сгребая его в охапку и прижимая к себе. – Очень нравишься…, но не для этого. Я люблю тебя, как друга, как брата… А я ведь не извращенец, как Вэнь Чжао, с братом спать… А-Нин, что это ты выдумал? Не иначе, как от страха. Давай, я просто буду сопровождать тебя на занятия, и забирать, чтобы больше никто не цеплялся к тебе. – У нас расписание не совпадает. – тихонько сказал Вэнь Нин, устраивая голову на плече Усяня. – Расписание – ерунда. – отмахнулся Вэй Ин. – Давай так: ты будешь мне звонить, когда у тебя закончатся занятия. А в промежутках, постарайся нигде не ходить одному. Прибивайся к группам и компаниям, проводи время в столовой или библиотеке, чтобы там были люди. Не трусь, малыш, прорвёмся! А сейчас, если ты боишься возвращаться в свою комнату, можешь переночевать у меня. Только, чур, не пинаться и не шуметь. Вэй Ин закутал Вэнь Нина в своё одеяло. Потом поднял то, с которым юноша пришёл и укрылся сам. – Вэй-сюн, – сонно спросил тот, – У тебя есть человек, который тебе нравится? – Да... – помолчав ответил Вэй Ин. – Ты поэтому не захотел… ну, со мной… Чтобы не изменять ему? – Не в этом дело, малыш. Мы никогда не были близки, так что об измене речь идти не может. Он вообще не знает..., а..., не важно... Да и остался он в той, прошлой моей жизни, к которой я никогда вернуться не смогу. Просто, я не могу так… Ладно, спи уже. Завтра вставать рано.***
Ему снится сон: озеро, раскинувшееся в небольшой долине, заключённое в оправу заснеженных холмов. Закатное солнце бросает золотисто-розовые блики на склоны. Сквозь окутанные инеем ветви деревьев виднеются крыши каких-то строений. По-над водой зигзагом возвышается деревянный настил. По нему быстрым целеустремлённым шагом идёт человек. Мужчина. Полы белоснежных одежд развеваются в такт шагам, и так же в такт покачивается у бедра меч в узорных ножнах, и гуцинь в чехле за плечом. Лоб мужчины охватывает белая лента с синей вышивкой. За ним по мосткам бежит юноша. Он спешит. Чёрное с серебром одеяние путается у него в ногах, замедляет, приводя в отчаяние. Концы алой ленты, что схватывает небрежно собранный на затылке узел волос, стелются за ним. – Лань Чжань! – зовёт он. – Подожди! Пожалуйста, не уходи! Ты нужен нам! Мужчина в белом замедляет шаг и останавливается. Юноша с алой лентой догоняет его, и тоже останавливается метрах в пяти, переводя дыхание. Мужчина в белом ждёт, не поворачиваясь и не произнося ни слова. – Лань Чжань! – восклицает юноша. – Лань Ванцзи! Ханьгуан-цзюнь! Я… я… – и, как в омут с головой. – Я люблю тебя!!! Мужчина в белом вздрагивает, судорожно сжимая ладонью рукоять меча. Юноша с алой лентой преодолевает расстояние между ними, останавливается в паре шагов позади него. Говорит тихо и жалобно: – Лань Чжань, пожалуйста, не покидай меня… Мужчина в белом разворачивается к нему. Его янтарные глаза наполняются теплом и светом. – Я рядом… – негромко произносит он. Юноша с алой лентой стремительно делает последний шаг, закидывает руки ему на плечи, повисает, прижимаясь к груди. На лице у него возникает выражение счастья и покоя, смешанное со сладкой болью. И, зеркальным отражением, точно такие же эмоции появляются на лице мужчины, как будто они делят на двоих одно сердце, одно чувство. Мужчина в белом медленно, словно ещё не веря себе, обнимает юношу, потом подхватывает его на руки и несёт туда, где за окутанными инеем ветвями деревьев виднеются крыши каких-то строений...² И это так красиво и трогательно, что хочется плакать…***
Он просыпается от того, что его трясут за плечо. – Вэй-сюн! А-Сянь! – Что опять стряслось, А-Нин? – недовольно бурчит он. – Я только заснул. – Ты плакал во сне. – сообщает Вэнь Нин. – Правда? – Вэй Ин проводит рукой по лицу, ощущая под пальцами мокрые «дорожки». – Тебе снилось что-то грустное? – осторожно спрашивает Вэнь Нин. Вэй Ин честно задумывается секунд на двадцать. – Не помню… – наконец сокрушённо говорит он. – Ничего не помню… А-Нин, я спать хочу, давай утром побеседуем… С этими словами он снова засыпает. А вот у Вэнь Нина весь сон пропал, потому что он слышал, какое имя называл Вэй Ин, и какие слова произносил. Теперь он знает, кто тот человек, к которому так неравнодушен Вэй Ин. И понимает, что шансов на взаимность у него самого нет. Тонкими изящными пальцами он осторожно, чтобы не разбудить, гладит рассыпавшиеся по подушке волосы Вэй Ина. – Я не смогу стать твоим любимым, А-Сянь, – тихо шепчет он. – Тогда я, хотя бы, стану твоим братом. Спокойной ночи, шисюн…