Любовь, согретая Лотосом. Книга 1. Зеркальный Лотос

      Пристань Лотоса, резиденция сейчас уничтоженного Ордена Юньмэн Цзян, кипела жизнью. Вот только за каждое мгновение такой «жизни» Вэй Усянь готов был собственными руками удавить любого, кто носит опалённые солнцем мантии Ордена Цишань Вэнь. За стенами комнаты убийцы его семьи развели бурную деятельность, перестраивая поместье в Надзирательный лагерь. Слишком часто для истерзанного переживаниями сердца Вэй Усяня до него доносились обрывки разговоров адептов: артефакты и ценности Юньмэн Цзян отправлены в Безночный город, тела погибших заклинателей сожгли в общей яме без опознания или молитвы, а подвалы поместья вскрыты, и лучшие вина поднесли на победном пиру старшим заклинателям клана Вэнь. Но больнее всего Вэй Усяню было осознавать не просто гибель своего дома, а полное уничтожение самого значения Великого Ордена заклинателей Юньмэн Цзян. Сейчас все, кто носит пурпурные мантии Пристани Лотоса, превратились в преступников и предателей. Их объявили врагами мира заклинателей!       В который раз за этот невыносимо длинный день Вэй Усянь сжал зубы, сдерживаясь из последних сил, чтобы не выскочить за двери комнат и не придушить очередного излишне разговорчивого адепта Цишань Вэнь, перемывавшего косточки поверженному противнику. Вэй Усянь был вынужден терпеть: надо было поставить на ноги Цзян Чэна, хотя бы немного залечить его раны и найти Юнру. А потому он лишь крепче стискивал кулаки и клялся себе, что непременно отомстит за разрушенную Пристань Лотоса, смерть друзей и близких!       Цзян Чэн всё ещё крепко спал, но Вэй Усянь уже дважды успел напоить его укрепляющим отваром, что принёс Вэнь Нин, и обтереть с тела кровь. Пурпурную мантию названого брата пришлось снять и спрятать. Сейчас на Цзян Чэне красовалась свежая одежда тёмных тонов из шкафа Вэй Усяня. Другой у них не было. Зашнуровывая последние завязки, Вэй Усянь порадовался, что хотя бы так, но частичка дома останется с братом.       Послышались торопливые шаги, Вэй Усянь тут же подскочил к дверям, готовый убить любого.       Входная дверь тихонько затворилась за Вэнь Нином:       — Молодой господин Вэй, я принёс свежей воды с травами.       Парень подпрыгнул от неожиданности, когда перед ним внезапно возникли пылающие ненавистью стальные глаза, а на шее сомкнулись жёсткие сильные ладони. Руки Вэнь Нина дрогнули — под ногами тут же образовалась небольшая лужица.       Температура тела Цзян Чэна стремительно поднималась — начиналась лихорадка, а значит, воспалительный процесс в ранах мог усугубиться. Надо было срочно что-то делать, поэтому Вэнь Нин по указанию Вэй Усяня отправился в лабораторию Юнру за целительными настойками и бальзамами.       Перед уходом, дабы заверить Вэй Усяня в своих благих намерениях, он снял свой поясной меч и поставил его на держатель. В тот момент ярость крупной дрожью прошлась по всему существу Вэй Усяня: держатель предназначался для его собственного меча! Это место для Суйбянь! Но вот смотри же — даже здесь наследили псы клана Вэнь!       Видимо, вид едва сдерживаемого бешенства Вэй Усяня был столь грозен, что несчастный Вэнь Нин напугался до дрожи в коленях, едва не упал, судорожно схватил меч с держателя и прижал ножны к груди. Глаза Вэй Усяня полыхнули алым — Вэнь Нин пронзительно пискнул, вздрогнул всем телом и, будто обжегшись, отбросил от себя клинок. Меч с шумом грохнулся о стол, а Вэнь Нин пулей вылетел из комнаты. С большим трудом Вэй Усянь укротил собственные эмоции и временами поглядывал на меч.       Всё это случилось около получаса назад. Вэй Усянь, всё ещё удерживая несчастного Вэнь Нина за горло, наконец, узнал вошедшего. Взгляд его чуть погас, он с шумом выдохнул.       Вэй Усянь присел на кровать рядом с названым братом и принялся обтирать его лицо прохладной водой.       — Как себя чувствует молодой господин Цзян? — Вэнь Нин переминался с ноги на ногу у самого входа.       Вэй Усянь вёл себя крайне настороженно, не позволяя расслабиться ни на секунду. Он вскидывался на каждый шорох или скрип и бросался к двери, едва за ней слышались голоса. Парень, подобно пружине, готов был среагировать в любой момент, на любую опасность.       Вэнь Нин нерешительно шагнул ближе. Сейчас он пожелал бы стать бестелесным призраком, чтобы своим присутствием не привлекать к себе внимание. Юноша искренне сочувствовал горю адепта Пристани Лотоса и стремился поддержать во всём, ведь тот яркий Вэй Усянь, с которым они столь внезапно встретились пару лет назад на празднике Середины Осени в Фухуа, был чуть ли не единственным человеком в его жизни, отнёсшимся к нему по-доброму, без предубеждения. «Я надеялся, что мы сможем стать друзьями, — рассуждал про себя Вэнь Нин, наблюдая за осторожными руками Вэй Усяня. — Сейчас же, мой орден стал причиной трагедии в его семье. Полагаю, он никогда не сможет принять меня… Но даже так, я сделаю всё, чтобы помочь!»       — Он непременно выкарабкается, — недовольно сверкнув на Вэнь Нина глазами, буркнул Вэй Усянь.       «Ну вот, он опять увидел в моём вопросе угрозу для Молодого господина Цзян», — Вэнь Нин печально повесил голову и позволил себе расстроенно вздохнуть.       Пускай Вэнь Нин и спас их, Вэй Усянь всё равно не мог окончательно довериться человеку из Ордена Цишань Вэнь, ему приходилось всё время сохранять бдительность.       — …всё же нам надо поскорее уйти отсюда… здесь опасно…       Слишком тихо, на грани слышимости, но Вэнь Нин разобрал слова Вэй Усяня, обращённые к Цзян Чэну.       — Нет-нет, Молодой господин Вэй, поверьте мне, — заторопился Вэнь Нин, — сейчас здесь самое безопасное место для вас! Клан Вэнь точно не будет искать ни вас, ни Молодого господина Цзян в Пристани Лотоса! Вы можете оставаться тут сколько угодно! Эти комнаты отданы мне, и сюда уж точно никто не войдёт, но вас никто не должен увидеть…       Вэй Усянь ничего не ответил, только поджал губы и ещё больше нахмурился.       Неожиданно входная дверь распахнулась. Раздался решительный женский голос с резкими интонациями:       — А-Нин, тебя-то я и искала! Объясни-ка мне, почему ты меня не встретил?..       Стоило Вэнь Нину попросить Вэй Усяня, чтобы они никому не показывались на глаза, как их тут же раскрыли!       Вэнь Нин испугался так сильно, что едва смог выговорить:       — Сестра…       Вэй Усянь похолодел, но тело его двигалось по инерции. Он вскочил на ноги, схватил со стола меч и стремительно оказался за спиной Вэнь Нина, прижимая клинок к его горлу.       Они вдвоем застыли, глядя на стоявшую в дверях женщину. Вернее сказать, девушку. У неё была смуглая кожа, а лицо, хоть и имело миловидные черты, выражало крайнее высокомерие. Солнце на её одеждах полыхало красным, словно языки настоящего пламени, пляшущие по рукавам и вороту.       Она занимала невероятно высокий статус, такой же, как у Вэнь Чао!       — Не надо делать резких движений, — угрожающе прошипел Вэй Усянь, — а иначе я отправлю его на тот свет.       Пару секунд ничего не происходило. Потом девушка аккуратно затворила за своей спиной дверь и сделала пару шагов в комнату:       — Идёт. Действуй.       Девушка порезала улыбкой:       — Всё равно он сам ищет себе погибели.       Она встала прямо напротив застывших юношей, скользнула взглядом по лежащему без чувств Цзян Чэну и сложила руки на груди.       Вэнь Нин, наконец, собрался с мыслями и глубоко выдохнул:       — Сестра, сестрица…       — Так она твоя сестра? — настороженно отозвался Вэй Усянь.       — Что ты заладил — сестра, сестра!       От голоса девушки Вэнь Нин вздрогнул в руках Вэй Усяня, будто его ударили. Обнажённый клинок легко коснулся горла юноши, но тот, кажется, этого даже не заметил.       Не обращая внимания на Вэй Усяня, девушка накинулась на Вэнь Нина. Её глаза метали громы и молнии:       — И ведь где-то же набрался смелости! Приказ о погоне за ними гремит на всю Поднебесную, уже и малые дети знают, что этим двоим не сбежать от смерти. А ты смеешь их укрывать?       — Но… Но Молодой господин Вэй… — попытался оправдаться парень.       Его вновь перебили. Лицо девушки потемнело, брови почти сошлись на переносице:       — Мне всё равно, какие между вами отношения! Я дам вам на выбор только два пути. Либо уходите, либо… я отведу вас в темницу Цишань Вэнь!       Она решительно вскинула подбородок и яростным взглядом полоснула Вэй Усяня, до сих пор прижимающего меч к горлу её брата. Вэнь Нина же клинок нисколько не заботил. Он всем телом подался вперед:       — Ты… Цзян… Молодой господин Цзян тяжело ранен, он не может уйти.       Взгляд Вэнь Нина заволокло пологом печали:       — К тому же, это ведь люди из клана Вэнь…       — То, что сделал клан Вэнь, к нам отношения не имеет, — жёстко отрезала девушка. — И за их грехи тоже отвечать не нам!       Она выразительно посмотрела в глаза Вэй Усяню и перевела взгляд на горло Вэнь Нина, словно приказывая немедленно убрать меч подальше. Вэй Усянь же в ответ сдавленно рыкнул и только сильнее вцепился в горло парня.       — Вэй Ин, не надо на меня так смотреть, — девушка чуть прикрыла глаза, тяжело вздохнула и отвернулась от юношей. — Я — целитель и спасаю людей, а не убиваю их. На моих руках нет крови Ордена Цзян.       Вэнь Цин резко обернулась, отчего оба парня вздрогнули:       — К тому же, умрёте вы или выживете, меня не касается. У меня нет причин жертвовать несколькими десятками жизней верных мне людей, чтобы спасти вас.       Говоря это, она медленно отправилась к выходу, но едва коснулась двери, снаружи послышалось:       — Вы уверены, что упустили их именно здесь?       — Да. Здесь мы потеряли их след.       Трое в комнате неподвижно застыли.       — На ступенях кровь. Неужели…       Вэй Усянь сорвался к кровати, закрывая собственным телом Цзян Чэна. Пот градом стекал по его лицу, глаза лихорадочно блестели, а сердце мятежно билось где-то в горле, но он лишь крепче сжимал в руке эфес меча.       Внезапно Вэнь Нин вцепился обеими руками в рукав мантии сестры, взгляд его был полон слёз, но горел решимостью. Он плотнее сжал губы и отрицательно покачал головой. От подобной смелости обычно нерешительного юноши девушка опешила, а после тяжело вздохнула и поморщилась, будто у неё внезапно жутко разболелась голова.       Она равнодушно крикнула за дверь:       — Что там за шум снаружи?       Из-за двери послышался удивлённый возглас, и тут же раздалось почтительное:       — Заместитель главы надзирательного пункта, я привёл людей на поиски мятежника Вэй Усяня.       Девушка усмехнулась одними губами, перевела взгляд на Вэй Усяня и чётко произнесла:       — Здесь нет никакого мятежника Вэй Усяня.       Если бы в воспитанника Пристани Лотоса ударила молния, его удивление было бы меньше, чем сейчас. Он буквально уронил челюсть на грудь. Меч в его руках мелко задрожал, а в глазах противно защипало.       Внимательно наблюдая за ним, девушка продолжила:       — В последнее время моему брату из-за смены климата нездоровится. Потише там! — Она чуть повысила голос, в котором явно прозвучал приказ. — Не потревожьте его!       Из-за двери незамедлительно отозвались:       — Есть. Мы немедленно уйдём отсюда.       Вэнь Нин мгновенно просиял, выпустил рукав мантии сестры и приник всем телом к щели между створок дверей. Через пару мгновений он радостно произнёс:       — От… отлично! Они ушли далеко!       Девушка гневно сверкнула на брата глазами и принялась массировать себе виски́:       — Мне подвластны только территории Илина, в Юньмэне я ничего не решаю.       Она подняла взгляд на всё ещё обескураженного Вэй Усяня и продолжила:       — Здесь полно шпионов Вэнь Чао. Через семь дней он вернётся, и тогда сами решайте, как поступить.       После этих слов девушка стремительно вышла из комнаты, плотно притворив за собой дверь. Вэй Усянь почти упал на кровать рядом с Цзян Чэном, вмиг лишившись всех сил до последней капли.       — Не волнуйтесь, Молодой господин Вэй, — Вэнь Нин лучился счастьем, — моя сестра очень сильна в искусстве врачевания.       — Искусный целитель клана Вэнь… Вэнь Цин «Золотые руки». Конечно, она сильна, — безжизненно отозвался Вэй Усянь.       И это было правдой.       Вэнь Цин считалась прославленным заклинателем Ордена Цишань Вэнь. Она приходилась племянницей Главе ордена Вэнь Жоханю, будучи дочерью одного из его двоюродных братьев. Родство их было весьма отдалённым, и всё же Вэнь Жохань поддерживал близкие отношения со своим братом. К тому же Вэнь Цин обладала исключительными способностями к гуманитарным наукам и изучала медицину. Вэнь Жохань благоволил талантливой девушке. Она часто сопровождала его на приемах Ордена Цишань Вэнь. Ко всему прочему, девушка была красавицей. До Вэй Усяня доходили слухи, что у Вэнь Цин есть то ли старший, то ли младший брат, однако, верно, из-за того, что способности этого брата не шли ни в какое сравнение с её собственной силой, обсуждали его крайне редко.       А ещё у Вэнь Цин всегда была хорошая репутация. Никто никогда не слышал, чтобы она кого-либо убивала. С какими только просьбами не обращались к ней люди. Все потому, что Вэнь Цин одна из немногих в Ордене Цишань Вэнь отличалась человечным отношением к окружающим. Порой ей даже удавалось замолвить словечко за людей перед Вэнь Жоханем.       «Значит, Вэнь Нин — брат Вэнь Цин», — Вэй Усянь до сих пор не мог поверить своей удаче.       Вэнь Нин решил, что парень удивился наличию у столь выдающейся и известной сестры такого заурядного брата, и потупил взгляд:       — Ага, моя сестра действительно хороша! А я ни на что не годен…       Вэй Усянь почти машинально возразил:       — Нет, не так. Ты тоже действительного хорош. Меня удивило то, что твою сестру, Вэнь Цин, назначили заместителем Надзирательного пункта, а ты вступился за нас.       — Не волнуйтесь, Молодой господин Вэй, — вновь зачастил Вэнь Нин, — моя сестра не выдаст вас.       Вдруг на лежанке пошевелился Цзян Чэн. Он слегка нахмурился. Вэй Усянь тут же обернулся к нему:       — Цзян Чэн?!       Как и в прошлое своё пробуждение, выражение лица Цзян Чэна было слишком спокойным. Он мельком взглянул на названого брата, осторожно сел в постели и осмотрел себя. Холодная усмешка искривила его губы: незнакомые одежды с трудом прикрывали многочисленные раны и синяки, а тугая повязка на груди сковывала дыхание.       Вэй Усянь проследил за направлением взгляда Цзян Чэна. След от дисциплинарного кнута! Позорную отметину было невозможно свести. Вэй Усянь попытался утешить брата:       — Не смотри на него. Наверняка есть способ избавиться от шрама.       Цзян Чэн же только безразлично пожал плечами, более никак не реагируя на собственное увечье.       Сердце Вэй Усяня больно стукнулось о рёбра: такой безразличный, даже безжизненный Цзян Чэн был ему незнаком. Как никто другой, Вэй Усянь знал, насколько амбициозным человеком был его названый брат, насколько сильно ценил свой талант заклинателя и духовную силу. Теперь, после удара Сжигающего Ядра, его умения, его самоуважение, его надежда отомстить — всё пошло прахом!       — Послушай, Цзян Чэн, мы сейчас должны…       В этот момент Цзян Чэн увидел тихонько стоящего в нескольких шагах от них Вэнь Нина с раболепной улыбкой на губах.       Цзян Чэн заметил солнечные одежды — зрачки его сузились:       — Почему здесь этот пёс из клана Вэнь?!       Парень рванулся с кровати, желая немедленно убить Вэнь Нина, тот, испугавшись, попятился.       Вэй Усянь едва успел удержать брата:       — Цзян Чэн! Спокойно!       — Чего ты застыл? — Взъярился на него Цзян Чэн, сгрёб за ворот и заорал. — Это пёс из клана Вэнь! Убей его!       Цзян Чэн прикладывал все силы, но его руки были всё еще слабы, поэтому Вэй Усянь легко вывернулся из некрепкой хватки. Цзян Чэн, наконец, заметил, где находится. Он разглядел чёрные флаги с солнечным диском в зените на стенах и встревоженно спросил:       — Где мы?       Цзян Чэн резко развернулся к Вэй Усяню:       — Ты привёл нас в западню!       — Нет!       Голос Цзян Чэна звучал безжалостно:       — Нет? Тогда как ты здесь оказался? Только не говори, что попросил помощи у этих псов!       Внезапно Цзян Чэна скрутил безжалостный приступ кашля. Он вцепился в ворот одежд Вэй Усяня, чтобы не упасть.       — Цзян Чэн, успокойся. У тебя задеты внутренние органы, не надо…       Однако тот всем телом навалился на Вэй Усяня и с силой оттолкнул его от себя:       — Вэй Усянь… — он чуть помедлил, а после рассмеялся, словно умалишённый, — прекрасно. Тела моих родителей ещё не остыли, а ты уже переметнулся к псам из клана Вэнь!       Он вскинулся. На Вэй Усяня смотрели абсолютно безумные глаза без малейшего проблеска разума. Сквозь пробирающий до костей безумный смех Цзян Чэн продолжил:       — А ты молодец, Первый ученик Ордена Юньмэн Цзян! Вэй Усянь, ха-ха-ха-ха-ха-ха, Вэй Усянь! Ты! Ты…       Внезапно двери распахнулись, и в комнату ворвалась алая молния. Сверкнула серебристая вспышка, и между бровей Цзян Чэна вонзилась игла, отчего он тут же упал на кровать. То была Вэнь Цин. Она развернулась, закрыла дверь, взгляд её гневно полыхал:       — Вы с ума сошли? Так громко кричите, чудо, что вас никто не заметил.       Вэй Усянь тут же оказался возле названого брата:       — Цзян Чэн!       Он чуть потряс его за плечо, но никакой реакции не последовало, тогда Вэй Усянь с грозным рыком обернулся к Вэнь Цин:       — Что ты с ним сделала?       Словно увидев спасителя, Вэнь Нин воскликнул:       — Сестра!       — Замолчи, — налетела на брата Вэнь Цин, — если будете ещё шуметь, я немедленно выкину вас отсюда!       — Ты… — Вэй Усянь с трудом сглотнул гнев и чуть спокойнее спросил, — Вэнь Цин, что за иглу ты ему поставила?       Девушка чуть помолчала, а после ответила:       — Эту иглу вынешь, когда его раны заживут. Чтобы он тут не шумел. Его крики даже снаружи слышно.       Она подошла к прикроватному столику и взяла в руки миску из-под укрепляющего отвара, что приготовил Вэнь Нин. Поднесла миску к глазам и внимательно изучила осадок на дне, а после обернулась к брату:       — А ты чего там прячешься?       Вэнь Нин вздрогнул и даже зажмурился, словно его собирались побить.       — Твою доброту, — продолжила Вэнь Цин, — люди восприняли как жестокую подлость. Во всей Поднебесной нет большего дурня, чем ты. И ещё, что за мерзкий отвар ты приготовил? В слабом теле силы не восстанавливаются. Сначала нужно укрепить здоровье и вылечить раны, сколько раз тебе нужно повторять?       Говоря это, Вэнь Цин достала из поясного мешочка связку целебных трав и перекинула их Вэнь Нину.       — Спасибо, сестра! — Хотя связка трав угодила прямо в лицо Вэнь Нина, он радостно продолжил. — Снадобье, которое приготовит сестра, наверняка получится хорошим. В сотни раз лучше моего. Оно подействует как надо!       Он приблизился к сестре, заглядывая той в глаза. Вэнь Цин несколько мгновений внимательно изучала брата, а после тяжело вздохнула, отняла у него лекарственные травы и вышла из комнаты.       С её уходом Вэй Усянь ощутил, как волна облегчения накрыла его с головой. Он перевёл взгляд с закрытой двери на скромную улыбку Вэнь Нина и с чувством выдохнул:       — Прости. Я не должен был в тебе сомневаться. Спасибо, что согласились помочь.       Слова прозвучали настолько искренне, что Вэнь Нин смутился. Яркий румянец окрасил нежные черты его лица. В смущении юноша уставился себе под ноги и пробубнил:       — Не… не нужно благодарить.       Вэй Усянь же, наконец, вдохнул полной грудью и сполз на пол возле кровати. Он позволил себе на несколько мгновений закрыть глаза и расслабиться: «Вэнь Цин права, скоро сюда нагрянет Вэнь Чао. Когда раны Цзян Чэна затянутся, я немедля покину это место вместе с ним…»       Он понимал, что сестра, скрывшая их присутствие в Пристани Лотоса, и брат, который решился открыто помогать, подвергли себя серьёзному риску. Если случится, что Вэнь Чао узнает обо всём, Вэнь Цин и Вэнь Нина постигнет наказание. В конце концов, дальние родственники всё же никогда не идут в сравнение с ближайшими. Зная нрав Вэнь Чао, Вэй Усянь нисколько не сомневался, что церемониться с их спасителями не будут.       Раздался нерешительный голос:       — Молодой господин Вэй, как вы сами себя чувствуете? Ваши раны тоже надо обработать…       — Со мной всё хорошо. Я не пострадал, просто устал немного.       Вэй Усянь заставил себя подняться с пола, стряхнул напряжение с тела и осторожно выглянул в окно, в надвигающиеся сумерки. После недолгого молчания он обернулся к Вэнь Нину:       — Мне надо будет выйти поискать сестру или хотя бы выяснить, в какую сторону она ушла из поместья. Как опустится ночь, могу я оставить Цзян Чэна здесь с тобой? Вэнь Цин сказала, что он не придёт в себя, пока мы не вытащим иглу, поэтому шуметь он не будет.       Вэнь Нин удивлённо захлопал глазами:       — Уйти на поиски? Но это очень опасно! Если Молодого господина заметят…       — Не переживай, — Вэй Усянь слабо усмехнулся и потрепал юношу по плечу, — я здесь вырос, забыл? Никто лучше меня не знает, как выбраться из Пристани Лотоса и проникнуть внутрь, оставаясь незамеченным…       Внезапно лицо его приняло серьёзное выражение:       — Вэнь Нин, мне это очень надо.       — Ко… конечно! — Сдавленно воскликнул Вэнь Нин, усиленно кивая головой. — Молодой господин Вэй может не переживать: я присмотрю за Молодым господином Цзян.       Вэй Усянь облегчённо выдохнул и вновь присел на пол у кровати Цзян Чэна, позволяя себе недолгий сон. Перед вылазкой в ночь предстояло набраться сил.                     ***              В эту и следующие две ночи Вэй Усянь тщательнейшим образом прочёсывал лес в поисках Юнру. Он осознавал, что дождь и время могли стереть её следы без остатка, но всё же надеялся, что хотя бы что-то найдёт. Мысль о том, что девушка могла угодить в лапы Вэнь Чао, Вэй Усянь усиленно прогонял. Между тем лес настойчиво прятал от него любые следы присутствия Юнру.       В первую ночь он ничего не смог обнаружить, зато едва не нарвался на поисковый отряд Цишань Вэнь, который искал его самого. Вернулся в комнату он крайне утомлённый и с потускневшей надеждой отыскать сестру.       Вэнь Нин ужасно перепугался, едва насквозь продрогший и бледный как смерть Вэй Усянь бесшумно скользнул в комнату через окно и повалился без сил в углу. Он практически мгновенно уснул, обхватив себя руками и свернувшись плотным клубком. У Вэнь Нина сложилось впечатление, что тот замерз не столько в студёном ночном воздухе, сколько изнутри, не чувствуя родного тепла. Укрывая одеялом заснувшего парня, Вэнь Нин поймал себя на мысли, что был бы счастлив, если бы его дружба и забота могли хотя бы чуть-чуть облегчить жизнь Вэй Усяню и отогреть его замёрзшее сердце.       Вторая ночная вылазка Вэй Усяня мало чем отличалась от предыдущей. Только с каждым обшаренным кустом и пригорком всё больше истончалась вера в то, что Юнру благополучно выбралась из Пристани Лотоса. К исходу ночи слёзы ярости и бессилия нестерпимо обжигали глаза, но Вэй Усянь не позволял чувствам взять над собой верх.       И вот в первых рассветных лучах солнца третьего дня поисков, в тот самый момент, когда снятся самые сладкие сны, Вэй Усянь, осмелев, решился подойти на опасно близкое расстояние к поместью со стороны хозяйственных построек. Стража в отсутствии прямого начальства позволила себе отдых, а потому юркую тень никто не заметил.       Вэй Усянь мелькал между деревьями, осматривая оставленные следы, и внезапно заметил втоптанный в землю синий шелковый мешочек, в каких Юнру обычно хранила ядовитые составы! Находка его была столь существенной, что у парня всполохом восторга перехватило дыхание. Он едва не закричал в голос от счастья, но вовремя спохватился и зажал себе рот рукой, разглаживая складочки на ткани. Вэй Усянь спрятал мешочек у самого сердца и поспешил скрыться в лесу. То, что синий шёлк раньше хранил яд, было совершенно неважно, ведь теперь стало очевидно, что Юнру смогла избежать пленения и сейчас в безопасности!       Многие бы с рассуждениями Вэй Усяня не согласились: мешочек из-под ядовитого порошка не указывал на то, что девушка сумела спастись. Однако парень был в этом совершенно уверен! Он ясно чувствовал: с сестрой всё в порядке! Окрылённый успехом, парень вернулся в комнату, спеша поделиться хорошими новостями с Вэнь Нином.       В это утро Вэй Усянь заснул абсолютно уверенный, что с ним, Юнру и Цзян Чэном всё будет хорошо. «Правду говорят, — думал Вэнь Нин, укрывая спящего парня, — оптимизм и вера в случай прокладывают дорогу в жизнь…»                     ***              Обездвиженный иглой Цзян Чэн крепко спал. Кости его постепенно срастались, поддерживаемые лекарствами Вэнь Цин и снадобьями из лаборатории Юнру.       Первые два дня, пока Вэй Усянь отсыпался после ночных вылазок, Вэнь Нин ни на шаг не отходил от Цзян Чэна, пытаясь сбить жар и меняя повязки на ранах. Синяки и мелкие раны на юноше быстро заживали, только след от дисциплинарного кнута зиял на его груди ярким пятном.       Пару раз в день к ним заходила Вэнь Цин — приносила лекарства и еду, осматривала Цзян Чэна и вновь уходила, не говоря ни слова.       Просыпаясь к полудню, Вэй Усянь тут же мчался к Цзян Чэну, проверял его дыхание, биение сердца и неизменно застывал со стеклянными глазами на ране от дисциплинарного кнута. В такие моменты Вэнь Нин готов был забрать это увечье с тела Молодого господина Цзян себе, лишь бы не видеть этот омут боли во взгляде Вэй Усяня.       В конце концов, Вэнь Нин решился просить помощи у сестры. Она, как обычно, легко скользнула в комнату к исходу часа дракона.       — Доброе утро, сестра! — тут же встрепенулся Вэнь Нин, стараясь особенно не повышать голос: Вэй Усянь мирно посапывал в углу комнаты на голом полу.       — Доброе, — отозвалась девушка и подошла к кровати.       Её лёгкие пальцы скользнули по пересечениям меридианов на теле Цзян Чэна, губы недовольно поджались, а брови сошлись на переносице.       — Что… что такое? — забеспокоился Вэнь Нин — такое выражение лица сестры появлялось каждое утро, когда она осматривала Молодого господина Цзян.       — Ничего, — отрезала Вэнь Цин, стремительно поднимаясь от кровати больного, и направилась к дверям.       «Сейчас опять уйдёт», — понял Вэнь Нин и устремился за сестрой. Он непременно должен попросить о помощи!       — Сестрица, по… подожди!       Вэнь Цин замерла на месте и обернулась к брату:       — Что такое?       Ему всегда было тяжело выдерживать прямые взгляды сестры, но медлить было нельзя. Вэнь Нин на мгновение зажмурился, набрал в грудь воздуха и на одном дыхании произнёс:       — Я хотел тебя просить помочь излечить рубец от дисциплинарного кнута на груди Молодого господина Цзян. Сам я не справлюсь, но, уверен, у тебя всё получится…       — Почему я должна это делать?       На этот вопрос Вэнь Нин не знал ответа, способного убедить сестру. Потому он просто схватил её за руку и заглянул в глаза:       — Прошу тебя…       Такому Вэнь Нину, с горящими страстным желанием помочь другому глазами, было невозможно сопротивляться. Этот юноша был слабостью Вэнь Цин: любое его желание или каприз она готова была исполнить немедленно, если тот попросит. Хорошо, что о таком влиянии на собственную сестру Вэнь Нин не имел ни малейшего представления, да и характером обладал крайне покладистым. Для остальных он был слабаком, неумёхой и бездарностью, но для Вэнь Цин брат был чистым лучиком света, способным разогнать самые густые тучи в её душе и развеять любые страхи одним своим присутствием.       Вэнь Цин несколько мгновений молчала, внимательно разглядывая брата, а после тяжело вздохнула, соглашаясь:       — Хорошо, я помогу.       Мягкие черты лица Вэнь Нина преобразились сияющей улыбкой благодарности.       Когда Вэй Усянь проснулся, тут же насторожился присутствию Вэнь Цин в комнате. Девушка сидела на краю кровати Цзян Чэна с крайне напряжённым выражением лица.       Вэй Усянь осторожно приблизился и заглянул ей через плечо, стараясь унять внутреннее беспокойство и недоверие к целителю:       — Приветствую, Вэнь Цин. Что ты делаешь?       Вэнь Цин скользнула взглядом по Вэй Усяню и вновь вернулась к больному:       — Как видишь, зашиваю рану от дисциплинарного кнута. Я очистила и обработала края.       Больше целитель ничего не сказала и вновь принялась погружать в кожу Цзян Чэна длинную, изогнутую дугой, тонкую иглу с шёлковой нитью. Вэнь Нин сидел рядом на стуле, держа в руках небольшой серебряный поднос с различной медицинской утварью.       Вэй Усянь никогда не жаловался на слабость при виде крови или ран различной тяжести, тем более, его родная сестра сама была неплохим целителем, но зрелище, когда кожу на груди названого брата вот так, словно пару лоскутов ткани, зашивают нитью, вызвало неприятное головокружение. Вэнь Нин перемены в лице парня увидел мгновенно:       — Молодой господин Вэй, на столе есть чай и немного еды. Вам надо подкрепиться…       — Спасибо, — выдохнул вмиг побледневший Вэй Усянь и отошёл от кровати.       Он присел к столу, но перед глазами до сих пор стояла рассечённая раной грудь Цзян Чэна.       Сарвень дисциплинарного кнута имел шишковидные утолщения. В этих местах в кожаные ремни были вплетены металлические шарики. Опускаясь на тело провинившегося, эти металлические вставки глубоко вгрызались в кожу, а после оставляли за собой рваную рану, так как выдирали из тела целые куски плоти. Именно такой след перечеркнул грудь Цзян Чэна.       В каждом ордене был свой дисциплинарный кнут или хлыст, которым секли его адептов за особо тяжелые проступки. Шрамы от него не заживали, чтобы человек запомнил наказание на всю оставшуюся жизнь и больше никогда не совершал подобной ошибки. Проблема заключалась в том, что Цзян Чэн получил удар кнутом вовсе не за собственную провинность, а потому, что Вэнь Чао возомнил себя карающей дланью Богов и исходил слюной восторга от собственной безнаказанности.       Вэй Усянь вновь посмотрел на кровать больного, но увидел только недовольно сведённые брови Вэнь Цин и её напряжённые плечи. Целителю приходилось буквально по лоскуткам собирать края раны юноши, разравнивать кожу и только после этого аккуратно зашивать.       Четыре палочки благовоний полностью истлели, прежде чем операция завершилась. Всё это время Вэй Усянь молча сидел у подножья кровати Цзян Чэна, перекатывая в руке клубок алого свечения духовных сил. Сознание его блуждало где-то далеко, он словно не видел ничего вокруг, погружённый в раздумья. С наступлением сумерек он вновь ушёл искать следы Юнру.       Вэнь Цин отправила брата отдыхать, тот толком не спал с момента приезда в Пристань Лотоса, а сама осталась в комнате Цзян Чэна. Тихая ночь полнолуния опустилась на Юньмэн. Целитель сидела на краю кровати больного, вытирая испарину с его высокого чистого лба.       Волосы цвета воронова крыла в свете тусклой лампы отливали синими отблесками и выгодно оттеняли светлую кожу. Тонкие аккуратные брови подчёркивали мягкий изгиб миндалевидных глаз. Черты лица юноши были привлекательны, но даже сейчас, в глубоком сне, упрямый подбородок, широкий разлёт скул и чётко очерченные твёрдые губы указывали на крутой нрав и нетерпимость их хозяина. Вэнь Цин усмехнулась: о наследнике Ордена Юньмэн Цзян всегда говорили, что высокомерие и самоуверенность он унаследовал от матери — великолепной Юй Цзыюань, Пурпурной Паучихи.       Вэнь Цин внимательно изучала расслабленное лицо Цзян Чэна, отмечая некоторую юношескую припухлость и мягкость. Парень обещал превратиться в превосходного красавца-мужчину в самом ближайшем будущем. Выразительный, резкий, волевой, он был совершенно не во вкусе Вэнь Цин, но отчего-то девушка не могла отвести от него взгляда.       Цзян Чэн обладал той степенью мужской привлекательности, от которой у каждой женщины неуловимо начинала кружиться голова. Такое лицо врезалось в память навсегда.       «Точно заточенная стрела в натянутой тетиве лука, готовая поразить цель в любой момент», — мелькнуло в голове Вэнь Цин сравнение.       «Странные мысли!» — она внезапно напугалась собственных ощущений и резко отдёрнула ладонь от ресниц юноши, словно только что осознала, что всё это время ласково касалась кончиками пальцев его черт.       Вэнь Цин почувствовала, как её самообладание, столько лет подвергаемое бесконечным тренировкам на стойкость, рассыпается буквально на глазах от одного только вида Цзян Чэна, от одного его присутствия рядом. Юноша был в глубоком беспамятстве, но Вэнь Цин как живую ощущала его энергетику, что, точно сети паука, опутывала сознание в кокон, вытесняя из головы любые посторонние мысли.       Девушка судорожно вздохнула, вскочила на ноги и принялась ходить по комнате, пытаясь унять бешеное биение сердца в груди.       «Как такое вообще могло случиться? Что со мной происходит?» — раз за разом спрашивала себя Вэнь Цин, и каждый раз ответом было одно единственное имя — Цзян Чэн, Ваньинь, наследник великого ордена заклинателей из Юньмэна, уничтоженного по приказу Главы её собственного ордена.       Кривая улыбка коснулась губ девушки: «Ну вот, ты влюбилась в первый раз в своей жизни и сразу вынуждена собирать по кускам разбитое сердце».       Вэнь Цин устало прикрыла глаза и вновь вернулась к кровати больного.       «Ну и что с того, что нам не быть вместе, сейчас-то он со мной», — приятная мысль разлилась бальзамом внутри. Хотя бы так, совсем чуть-чуть, но она сможет побыть с Цзян Чэном, беспрепятственно касаясь его. Сегодня она помогла любимому, спасла ему жизнь, кто знает, может, в будущем он хотя бы без ненависти взглянет на неё…       Очень аккуратно, чтобы не потревожить свежий шов на груди, Вэнь Цин сняла марлевый компресс с раны от дисциплинарного кнута. Надо было нанести заживляющий бальзам на края рубца. Шов получился достаточно ровным. Шрам, конечно, у Цзян Чэна останется навсегда, но хотя бы не будет слишком заметен, да и рана беспокоить его больше не будет.       Вэнь Цин взяла было с серебряного подноса керамическую палочку для нанесения лекарства, но тут же положила её обратно. Губы девушки едва заметно изогнулись в мечтательной улыбке. Каприз — Вэнь Цин позволила себе вольность: погрузила пальцы в баночку с лекарством и принялась нежными массажными движениями втирать бальзам в кожу Цзян Чэна.       Было уже давно достаточно, но Вэнь Цин не собиралась прекращать ласковые поглаживания. Это доставляло ей ни с чем несравнимое удовольствие. Небольшие, но сильные ладони целителя легко скользили по груди и бокам юноши, останавливаясь на акупунктурных точках и переплетениях меридианов.       У самого сердца руки неподвижно замерли, тень набежала на лицо целителя. Уже не в первый раз её сбивало с толку состояние духовных потоков в теле Цзян Чэна. Подобно стоячей воде пруда, энергия заклинателя в юноше была неподвижной, не перекатывалась под пальцами, не переливалась от меридиана к меридиану, ведомая массажем целителя, даже ни единого сгустка в ней не ощущалось. Полная тишина. Тем не менее, Цзян Чэн был заклинателем, признанным адептом великого Ордена Юньмэн Цзян, и Вэнь Цин ясно чувствовала присутствие в нём энергии ци.       «Может, дисциплинарный кнут перекрыл потоки? В конце концов, удар пришёлся прямо по Золотому Ядру, — девушка положила ладони на сосредоточение сил заклинателя и направила собственные духовные силы в тело юноши, — моя энергия должна запустить течение ци в его теле».       Её руки неярко вспыхнули кроваво-красным сиянием: она боялась переборщить с силой и навредить ослабленному телу. Шов на груди, мелкие порезы и ушибы сразу же начали медленно затягиваться, цвет лица Цзян Чэна улучшился, а дыхание выровнялось.       «Всё-таки энергия целителя — лучшее лекарство от любой болезни», — порадовалась девушка, но тут же нахмурилась вновь. Её духовные силы, будто в бездонный колодец, вливались в тело Цзян Чэна и пропадали без следа. С каждым мгновением глаза Вэнь Цин округлялись в изумлении всё больше, а сердце железным жгутом стягивало страшное подозрение. Целитель переместила правую ладонь на сердце Цзян Чэна и послала сгусток духовных сил. Если всё получится, Золотое Ядро заклинателя ответит неяркой вспышкой, и левую руку самой Вэнь Цин обожжёт как огнём.       Пара мгновений, второй сгусток духовных сил отправлен в сердце, но Золотое Ядро Цзян Чэна молчало, не пытаясь защитить своего хозяина. Горло Вэнь Цин сдавило рыданием, а из глаз мокрыми дорожками вниз полились слёзы. Девушка без сил упала на его грудь, до боли прикусывая губы, чтобы не разрыдаться в голос.       Вэнь Чжулю не зря всюду сопровождает этого высокомерного выродка Вэнь Чао. Всегда защищает, оберегает от любых опасностей и убивает любого, кто встанет на его пути. Вэнь Цин сжала кулаки — ярость с кровью разлилась по всему телу, затопила всё существо. Вэнь Чжулю выжег Золотое Ядро Цзян Чэна! Вэнь Чао недостаточно было истребить весь клан, замучить до смерти Главу ордена и его жену, растоптать их репутацию и избить до полусмерти наследника, так он ещё и отнял у того саму суть заклинателя. Оставил жить с невосполнимой утратой, абсолютно беспомощным! Жить, осознавая, что никогда не сможет отомстить!       Вэнь Цин уткнулась в плечо Цзян Чэна и задавила рвущийся из горла бешеный рык. «Бесчеловечная жестокость!» — осознание собственной бесполезности и беспомощности пронзило девушку. Она не в силах помочь любимому, не в силах облегчить его боль. Даже если она убьёт Вэнь Чао или Вэнь Чжулю, это не вернёт Золотое Ядро Цзян Чэну!       Однако Вэнь Цин не зря называли «Золотые руки»: из любой ситуации, при самых сильных повреждениях тела, она могла найти способ вылечить недуг. Вот и сейчас девушка не собиралась сдаваться: «Неправда, что я не могу вернуть Цзян Ваньиню Золотое Ядро! Я просто пока не знаю способ! Мне нужно больше времени!» Она, наконец, выпустила из объятий Цзян Чэна и стремительно унеслась в собственные покои, чтобы через четверть часа вернуться с охапкой свитков и объёмных фолиантов по медицине.                     ***              С первыми лучами солнца Вэнь Нин шаркающей походкой вышел из смежной комнаты, сонно протирая глаза:       — Сестрица, доброе утро! Как Молодой господин Цзян себя чувствует?       Вэнь Цин едва подняла глаза от книги:       — Стабильно, раны уже не угрожают его жизни.       — Хо… хорошо, — запнулся на полуслове Вэнь Нин, удивлённо рассматривая сосредоточенное лицо сестры. Когда она такая, спрашивать о чём-то было бесполезно.       Он умылся, сменил одежды и едва успел наполнить чайник свежим чаем, как в комнату ввалился сияющий радостной улыбкой Вэй Усянь.       Даже присутствие Вэнь Цин сейчас не насторожило, Вэй Усянь мгновенно подскочил к изумлённому Вэнь Нину:       — Я нашёл! Вэнь Нин, я нашёл!       — Что нашёл? — ничего не понимая, переспросил Вэнь Нин.       Вэй Усянь чуть не прыгал от радости, когда доставал из-за пазухи измятый и грязный мешочек синего шёлка.       — Вот! — гордо показал свою находку Вэй Усянь, словно иных объяснений больше не требовалось.       — Что там за суета? — раздражённо отозвалась Вэнь Цин со своего места. Вся эта радостная возня сегодня действовала ей на нервы больше обычного.       Вэй Усянь не обратил ровным счётом никакого внимания на недовольство целителя и принялся растолковывать всё Вэнь Нину:       — Такие шёлковые мешочки использует моя сестра для различных лекарств и травяных смесей. У меня и Цзян Чэна постоянно при себе есть такие вот мешочки на случай всяких мелких травм. У меня красный, — парень вытащил из поясного кармана небольшой мешочек, — а у Цзян Чэна — белый. В синих Аи хранит ядовитые порошки, я нашёл его на краю леса за хозяйственными постройками, значит, она ушла из поместья через лес, и мы просто с ней разминулись!       При упоминании имени Цзян Чэна Вэнь Цин вскинулась, поднялась с места и подошла к юношам ближе, рассматривая мешочек в руках Вэй Усяня. «Белый для Цзян Ваньиня? Что за глупости?!» — цвет не одобрила, но решение выдать непоседливым братьям по мешочку с лекарственными составами показалось Вэнь Цин верным.       Внезапно Вэй Усянь сладко зевнул. Запалом безудержной радости он исчерпал последние силы. Парень оглянулся на Цзян Чэна, увидел, что грудь его мерно поднимается и опускается в спокойном дыхании, облегчённо вздохнул и поплёлся в облюбованный угол отсыпаться:       — Завтра ночью попробую проследить маршрут Аи до деревни. Теперь, зная, откуда она вышла, найти её следы будет проще.       — Мо… Молодой господин Вэй, хотя бы укрепляющего чаю выпейте перед тем, как засыпать! — Вэнь Нин заторопился напомнить Вэй Усянь о нуждах собственного тела.       Тот же только отмахнулся, улёгся на пол и буквально через мгновение сладко засопел. Вэнь Нин удручённо вздохнул, взял в руки одеяло и укрыл парня:       — Он совсем себя не бережёт, — пробурчал Вэнь Нин, — надо будет убедить его покушать, когда проснётся.       Вэнь Цин фыркнула на излишне беспокойного брата, схватила пиалу с чаем со стола и уселась вновь за книги: предельно важный для неё вопрос ещё не решён.