Придурок

      Любовь — удивительная штука. Она может окрылять, вдохновлять, она заставляет твое сердце бешено биться от одной только мысли о любимом человеке. Она может сломать, разбить тебя. Она может убить. Об этом я знаю не понаслышке. Одного только взгляда в прекрасные глаза особенного человека достаточно, чтобы коленки задрожали, а ладони вспотели. Одной только ухмылки этого человека достаточно, чтобы белые розы зацвели у меня в груди, а пол собственной комнаты был усыпан их лепестками.       Для меня любовь — это когда перехватывает дыхание во время совместных прогулок, когда ради любимого человека ты легко пожертвуешь собой, когда не можешь перестать улыбаться, наблюдая за ним. Любовь — это когда тебя ломает каждую ночь, когда порой не хватает сил подняться с пола и убрать окровавленные лепестки, пока их никто не увидел. Любовь — это когда тебе безостановочно больно, ты кашляешь кровью, блюешь кровью. Но боли не чувствует только покойник, поэтому я продолжаю искренне смеяться и улыбаться. У меня не так много времени и я не собирается тратить его на слезы и жалость к себе. — Ты похож на покойника, — говорит мне в один день Мина и уводит в свою комнату. В тот вечер девушка становится единственной, кто знает о моей тайне. С тех пор она каждый день «колдует» надо мной, так что я перестал быть собственным призраком. Правда теперь мне приходится вставать еще на полчаса раньше, чтобы успеть «замаскироваться». А еще, уже надоело каждую ночь тратить по сорок минут, чтобы снять весь макияж. Находиться рядом с Кацуки было тяжелее с каждым днем. Эйджиро чувствовал, как его распирает от безграничной любви к этому человеку, чувствовал, как першит горло после каждого взгляда этих потрясающих красных глаз, обращенных к нему. О своей болезни он не говорит. Потому что это глупо и бессмысленно. Бакуго никогда не примет его чувств, а про ответную любовь даже думать смешно. Если Кацуки узнает, они оба станут несчастными. Потому что Киришима знает, что тогда парень постарается сделать все возможное, чтобы его друг «вылечился». А Эйджиро не хочет этого. Влюбленность в Бакуго одна из прекраснейших вещей, что с ним случалась, и плевать на последствия. — Ты же не куришь, — говорит Кацуки, когда парень поджигает сигарету и затягивается. — Моим легким хуже не будет, — улыбается Киришима, ощущая, как сигаретный дым мягко обволакивает розы. Тошнота подкатывает к горлу, голова привычно кружится, но он упорно продолжает травить свои цветы никотином. — Придурок, — на краткий миг Эйджиро кажется, что Бакуго все понял. На секунду ему показалось, что в красных глазах мелькнуло что-то. Однако, конечно же, ничего такого не было. Кацуки был очаровательно слепым, когда дело касалось отношений. Киришима должен был испытать облегчение от того, что его тайна так и осталась тайной. Но почему-то он почувствовал только горечь.       В академии все тоже начали замечать неладное. Он стал тише, спокойнее, хотя улыбался все так же широко и искренне. Просто сил ни на что другое совсем не осталось. Ашидо прикрывала его, как могла, но отговорки кончались, а Киришиме становилось только хуже. Спустя несколько дней появился еще кое-кто, знающий истинную причину плохого самочувствия парня. Его тогда вывернуло прямо на стадионе, благо никто, кроме учителей этого не увидел. Эйджиро смотрел на гниющий лепесток и не мог унять дрожь. Он слышал, как Всемогущий просит Айзаву «прибраться», пока он отводит Киришиму в медпункт. Парень навсегда запомнил тот разговор с Тошинори. Тогда Эйджиро впервые за последние годы разрыдался, словно маленький мальчик, когда сильные руки обняли его, будто пытаясь забрать всю боль себе. Тогда он понял, что действительно умирает.       Цветы продолжают гнить и Киришима подозревает, что ему осталось недолго. Сочувственные взгляды учителей ясно дают понять, что его догадки верны. Ему становится страшно. А ведь он мечтал стать героем, драться с плохими парнями. Мечтал спасать людей. Эйджиро сидит, прислонившись спиной к кафелю в ванной, утирает кровь с подбородка и горько усмехается, закуривая уже третью сигарету. Он тихо гниет изнутри, и никто не может ему помочь. Спасать людей? О каком спасении может идти речь, когда он сам себя спасти не может? — Ты должен ему сказать, — Ашидо опускается перед ним и забирает сигарету из тонких пальцев. — Он тебе нужен, — она кладет ладонь ему на щеку, мягко поглаживая, пока второй старается оттереть кровь с чужого лица. — Он мне нужен, — кивает Киришима и закрывает глаза, — Зато я ему — нет. — Придурок, — фыркает Мина и отстраняется. А у Эйджиро сердце тоскливо сжимается, а на языке вновь появляется это отвратительное чувство горечи. Он действительно придурок.       Киришима молчит, когда Мидория смотрит на него своими огромными зелеными глазами, полными сочувствия, и уверяет, что все будет хорошо. Эйджиро молчит, когда на тумбочку рядом с больничной койкой Кьёка кладет вазу с цветами. Он молчит, наблюдая за прекрасными белыми розами. Молчит, потому что ужасно хочется съязвить, сказать, что ему и своих таких хватает.       Его не держат ноги, он истощен и это уже третий обморок за неделю, хотя сейчас всего лишь вторник, поэтому Киришиму положили в больницу. Мама должна приехать завтра утром. Эйджиро даже думать не хочет, как сильно ему достанется за то, что он ничего ей не говорил все это время. Время для посещения подошло к концу, поэтому ребята очень быстро ушли. Киришима смотрит на цветы и ему хочется разбить вазу к чертям собачьим. — Это пятый этаж, как ты умудрился? — с улыбкой спрашивает он у силуэта возле окна. — Я будущий герой, я все могу, — хмыкает Кацуки, а после берет стул и подсаживается к кровати друга. — Ага, ты можешь, — довольно кивает Эйджиро, прекрасно представляя себе взрослого Бакуго, который стал про-героем и теперь спасает чужие жизнь. Жаль, он не может спасти Киришиму, это было бы мило. — Я не хочу умирать, — шепчет он, хватаясь за одеяло, как за спасательный круг. Вопреки ожиданиям, голос его остается ровным, а слезы не катятся по щекам. Лишь сердце болезненно сжимается и то лишь от осознания собственной беспомощности. — Я спасу тебя, — уверенно говорит Бакуго и Эйджиро улыбается, шмыгая носом. Это тот Кацуки, в которого он влюбился. Человек, который никогда не сдается, который готов на все, чтобы спасти чужую жизнь. Настоящий герой. Жаль только, что заставить себя полюбить он не может… — Я скоро умру, Кацуки. И в этот раз ты не сможешь мне помочь, — качает головой Киришима, — но у меня есть одна прось… — Ты не умрешь, — упрямо рычит Бакуго, отказываясь слушать друга дальше. Он сказал, что спасет его, значит он сделает это! — Ты ведь будешь жалеть потом, что не выслушал, — хмыкает Эйджиро и с легким удивлением наблюдает, как парень несильно пихает его, заставляя подвинуться, а после ложится рядом. Уходить Бакуго, кажется, не собирался. Сердце пропустило парочку ударов, но после угомонилось. Киришима улыбается и, пользуясь случаем, прижимается к другу, закидывая на него ногу и руку. Кацуки на удивление тих и это ни капли не радует. — Ты не умрешь, — снова повторяет блондин и в его голосе Эйджиро слышит столько отчаяния. Это не то, чего он хотел. Он должен был умереть тихо, чтобы его смерть не приносила никому столько страданий. Он не хотел видеть боль и сочувствие в глазах друзей, и уж тем более не хотел, чтобы его любимый человек так переживал.       Их поцелуй так же пропитан болью, отчаянием и сожалением. Но от этого он не стал менее прекрасным. Это был самый волшебный момент в жизни Киришимы и единственное, о чем он жалеет, так это о том, что он не может остаться в нем навсегда. В этот самый момент Эйджиро понимает, что, будь у него шанс все исправить, он бы не стал ничего менять. Он рад просто любить Бакуго, пускай и не взаимно. Потому что эта любовь — лучшее, что происходило с ним. — Стань лучшим героем, — тихо шепчет Киришима, засыпая в объятьях любимого человека и чувствуя себя самым счастливым парнем на свете.

Этим утром Киришима Эйджиро не проснулся.