С точностью до наоборот

      Она жила в небольшой деревушке, лежавшей в живописной долине, на самом краю Д‘Хары. Народу в деревне было немного и все знали друг друга, словно были одной семьей. Жили охотой, выращивали хлеб, держали скот — все, как и в других местах Империи.       Она была дочерью обычного мельника и звали её Ева Дэйл. Если и была у жителей деревни большая головная боль, чем жестокие воины Магистра Рала, то это, несомненно, была Ева. С самого раннего детства она умудрялась доставлять хлопоты всем — от родителей, до школьных учителей.       Даже отъявленные хулиганы могли позавидовать её изощренной фантазии - никто из них не изобретал столько проказ, как Ева. Кто увел всех детей из деревни в лес, где они потом заблудились? Можно и не гадать — Ева Дэйл. Кто незаметно посадил живую летучую мышь школьному учителю прямо на спину? Снова Ева Дэйл. Список её проделок делался тем длиннее, чем старше становилась девочка. Матушка Евы с грустью вздыхала, начиная с того дня, когда её дочери исполнилось тринадцать.       — Боюсь, дорогая моя, что тебе придется покинуть родину, когда ты выйдешь в возраст… — сокрушалась бедная женщина. — Здесь тебе мужа уж точно не найти!       — Ну и зачем он мне? — искренне недоумевала девочка, удивляясь, чему так печалится мама. — Я не собираюсь покидать тебя и отца. А замуж пусть выходят те, кому это нужно.       Разумеется, в тринадцать лет о замужестве не думает никто… Но, когда Еве исполнилось пятнадцать, она вдруг стала замечать, как её подруги и приятели глядят друг на друга - совсем не так, как делали это ещё вчера. Все сверстники понемногу обзаводились сердечными тайнами, кроме неё.       Если Ева кому и нравилась, подойти к ней попросту боялись. Нет, она не была страшненькой, совсем наоборот. Природа щедро одарила её красотой и грацией, только вот девушке это вовсе не было нужно. Куда больше она ценила другие свои качества — твердость характера, силу воли, чувство справедливости, честность, умение отстаивать свою точку зрения. Ей очень хотелось бы стать терпимее к людям по своей сути, но пока Ева не овладела искусством переносить что-то, не совпадающее с её желаниями, молча.       Как-то давно, когда девочке едва исполнилось девять, в их деревушку прибыл небольшой отряд Морд-сит. Обычно они не наведывались в такие далекие края, но в тот год почему-то явились. Они схватили пятерых девочек, включая Еву. Матери истерично рыдали, но пара прикосновений эйджилов быстро заставила всех замолчать. Кроме Евы.       Рассвирипев на воительниц за то, что они посмели тронуть её мать, девочка не задумавшись впилась зубами прямо в ладонь их предводительницы. Взвыв от неожиданной боли, та ткнула дерзкую девчонку эйджилом, но отодрать её от себя смогла далеко не сразу. Когда ей, наконец, это удалось, Морд-сит внимательно вгляделась в горящие ненавистью глаза ребенка.       — Оставьте её! — вдруг приказала она своим сестрам.       — Но почему? — удивилась одна из них, всё ещё державшая Еву за шиворот.       — Она слишком упряма. А тратить на неё больше времени, чем положено мы не можем, — хмуро отозвалась старшая.       Ева Дэйл навсегда запомнила этот день, как и все жители деревни. Никогда ещё Морд-сит не отпускали ни одну девочку, из отобранных для служения Магистру.       Учитывая тот факт, что с Евой не стали связываться даже Морд-сит, в деревне её немного опасались, потому она и стала единственной девушкой, оставшейся без поклонников, хотя выросла без преувеличения одной из самых красивых.       Её густые, белокурые волосы доходили до самых бедер, хоть и мешали ей порой неимоверно. Ева могла лишь заплетать их в толстую косу, ни в какие другие прически они упорно укладываться не хотели. Большие, чуть вытянутые к вискам глаза, цвета чистейшего летнего неба, были окружены длинными, темными ресницами, но взгляд их был столь пронизывающим, что мало кто мог выдержать его. Аккуратный носик и чуть пухлые губы, вкупе с выразительными глазами, делали её лицо красивым, невольно приковывающим внимание. Ей бы чуть больше женственности в манерах и красота Евы стала бы поистине неотразимой, но, увы… Порывистая, прямолинейная, порою дерзкая, девушка отпугивала от себя кавалеров, будто нарочно.       Подруги завидовали Еве, её красоте и смелости, хотя их матери в один голос называли девушку чокнутой сумасбродкой и от всей души сочувствовали её родителям. У неё был единственный близкий друг - названный брат, Дэвид, которого её родители взяли к себе, когда мальчику было шесть лет. Его нашли в лесу, возле тел убитых родителей. Кто и зачем убил их, так и не узнали, однако в те времена все смерти при неясных обстоятельствах приписывали д‘харианцам.       С самых пеленок Ева уяснила, что самое страшное и неистребимое зло в её мире — Магистр Даркен Рал. Этого имени боялись все, без исключения, даже старались не произносить его без особой надобности, словно самое грязное ругательство. Едва завидев его воинов, люди прятались, как крысы в норы, ибо перечить им означало верную и скорую гибель. О тиране рассказывали такие вещи, что кровь стыла в жилах.       Говорили, что он жесток, кровожаден и безжалостен, да к тому же является самым сильным магом, обладающим поистине ужасными способностями. Рассказывали о жестоких пытках повстанцев, которые Магистр любил проводить лично, убийствах невинных детей и молодых девушек, грабежах и разбоях его воинов, о том страхе, в котором лорд Рал держал всю Империю. Его люто ненавидели, как и любого тирана. Постоянно возникающие отряды повстанцев бесславно гибли один за одним под мечами его кровожадной армии, до тех самых пор, пока не сбылось пророчество и не явился освободитель народа.       Когда прошел слух о том, что в Д‘Харе появился Искатель, Еве исполнилось шестнадцать. Все его подвиги, включая убийство ненавистного Рала, доходили до окраин Империи с большим опозданием, но все же доходили.       О том, что лорд Рал погиб, а потом снова явился из загробного мира, Ева узнала уже тогда, когда Ричард Рал подчинил себе своего опасного брата. О, она так мечтала увидеть Ричарда своими глазами! Если девушка чего и желала так страстно, так это приключений в компании Искателя, она грезила об этом днями и ночами.       Вот такая жизнь её точно устроила бы: погони, поединки со злобными д‘харианцами, жуткими монстрами, злыми волшебниками, защита слабых и обиженных… Но, увы… война закончилась прежде, чем Ева достаточно подросла, чтобы решиться сбежать из дому и отправиться на поиски приключений!       В Империи наступили другие времена. Теперь правление Даркена Рала ограничивалось волей его брата, который поселился вместе с матерью-исповедницей в её обители, в Эйдиндриле. Кровавые бесчинства корпуса Дракона прекратились, люди перестали пропадать, а всех повстанцев, томившихся в подземельях Народного дворца, отпустили на свободу и полностью реабилитировали.       Даркен Рал по-прежнему правил Д‘Харой, но жизнь народа стала другой. По большому счету, он стал королем-пленником в своем собственном дворце. Его власть отныне была чисто номинальной. Магистр не мог больше держать при себе огромную армию воинов, готовых, как раньше, убивать всякого по его приказу. При дворце бывшего тирана остался лишь один гарнизон воинов, да отряд Морд-сит.       Орден дев-воительниц фактически прекратил своё существование, при своем господине остались лишь самые верные ему рабы, остальные покинули службу и отправились разыскивать свои семьи. Ричард Рал запретил своему брату похищать девочек для посвящения в ряды Ордена и истязать их эйджилами.       Множество унизительных для себя ограничений был вынужден принять Даркен Рал в обмен на свою жизнь и возможность оставаться на престоле. Его брат не стремился к власти, но всегда держал руку на рукояти меча Истины. На всякий случай.       Это вынужденное, навязанное двоевластие безмерно злило бывшего тирана, но он вынужден был скрывать свои чувства от брата, ибо пока оказался в проигрыше. Разумеется, магические способности короля остались с ним, но «узы» дома Ралов, на которых, собственно, и держалась вся его власть над подданными, были разорваны с его гибелью, и воскрешение Магистра, увы, не восстановило их. Для того, чтобы магическая связь короля с его народом была полностью восстановлена, требовался новый лорд Рал. А поскольку Ричард наотрез отказался им становиться, королю стал нужен наследник.       Конечно, это означало бы, что править будет его сын, но Даркен Рал собирался полностью подчинить себе разум ребенка, а там, кто знает, что случится дальше? «Узы» будут восстановлены, к нему вернется былое могущество, и тогда он найдет способ обойти судьбу. В конце концов, разве не нашел он способ обойти смерть?       Дело оставалось за малым — обзавестись наследником, обладающим мощным даром. Казалось бы, чего уж проще — король мог выбрать любую девушку и просто зачать ребенка, но, как выяснилось, не всякая девушка для этого подходила. В разное время множество Морд-сит рожало детей от своего господина, которому они были преданы до исступленного идолопоклонства, но их слепая верность была основана только на животном инстинкте, который девочкам с детства вдалбливали с помощью боли от эйджилов. А потому дети, рожденные от подобных связей, не могли претендовать на то, чтобы унаследовать «узы» дома Ралов.       Они рождались без магического дара, но были смертельно опасны для своего отца, ибо являлись первозданными неодаренными, на которых невозможно было воздействовать никакими заклинаниями. Всех их безжалостно уничтожали сразу после рождения, так что руки тирана были ещё и в крови собственных детей.       Как всегда, разгадка была проста. Проста для обычных людей, но практически невыполнима для жестокого короля. На случай подобных прискорбных обстоятельств, повлекших разрушение "уз", в древних манускриптах нашлось одно пророчество, или правило, согласно которого, для появления на свет особого ребенка, наделенного даром от рождения, требовалось, чтобы его родители полюбили друг друга. Именно полюбили, причем взаимно!        Нетрудно догадаться, что ненавистного тирана, которого боялась и ненавидела вся женская половина его Империи, не мог полюбить никто. Да и сам Даркен Рал в принципе не признавал такого чувства, как любовь. И потому, до поры появление наследника не считал необходимым, направив свои усилия на то, чтобы продлить себе жизнь и молодость магическими обрядами и заклинаниями.       Когда трюк с воскрешением не удался и «узы» рухнули, Даркен Рал понял, что его престол сможет помочь удержать лишь наследник. Но одного осознания проблемы было мало, её нужно было решать. И вот тут король натыкался на стену. Найти ту, что сможет полюбить его чистой и искренней любовью было поистине невозможно. Как и полюбить самому. Тупик…       Немногочисленные советники, оставшиеся преданными своему лорду, подали ему идею прибегнуть к помощи мощной провидицы или колдуна, которые смогут увидеть его будущее и подскажут, существует ли на свете девушка, подходящая для рождения наследника.       Долго Магистр искал достаточно сильных колдунов, в конце концов были найдены двенадцать седых старцев и доставлены в Народный дворец. После длительных колдовских манипуляций предсказатели сошлись на том, что нужная лорду Ралу девушка существует, но найти её будет очень сложно, как и заставить полюбить. На самом деле, то ли провидцы оказались не так уж сведущи в магии, то ли искали воины плохо, но толком они ничего не увидели, а признаться в этом им было страшно.       — Как она выглядит? — нетерпеливо спросил король. — Где её искать? Вы можете дать хоть какую-то подсказку?       Видя, что колдуны молчат, первый советник грозно прикрикнул на них:       — Ну же, вы что, оглохли? Или лорду Ралу нужно повторять дважды?       Кучка перепуганных «оракулов» растерянно переглянулась. Они никак не ожидали, что их притащат во дворец, чтобы они прочитали будущее короля, а тем более — разглядели, где искать новую королеву. Хоть и ограниченный в своей власти, лорд Рал оставался сильным магом, которому было страшно перечить. А поскольку увидели они очень мало (точнее, почти ничего), никому не хотелось в этом признаваться и рисковать вызвать королевский гнев. Наконец, самый дряхлый старик решился вызвать удар на себя и заговорил первым.       — Мой Лорд, — произнес он дребезжащим голосом, — я не являюсь ни сильным колдуном, ни выдающимся провидцем, но у меня есть некий дар, который сможет помочь Вам.       — И какой же? — сухо поинтересовался король, переведя свой тяжелый взгляд на сморщенное, словно старый пергамент, лицо старца.       — Я могу видеть в душах, мой господин, — ответил колдун. — Соберите во дворец молодых девушек с разных краев Империи, и я отыщу среди них ту, что предназначена вам в жёны задолго до своего рождения.        — Ты предлагаешь мне созвать в столицу всех девиц Империи старше шестнадцати? – гневно сверкнув глазами, спросил Магистр. — Ты хоть понимаешь, сколько времени это может занять? Да ты отправишься на тот свет раньше, чем сможешь её найти!       — Я не могу обещать вам жить вечно, мой господин, — отвечал старик, — но, если вы поторопитесь, у меня будет шанс успеть.       Король задумался, глядя словно сквозь стоящего перед ним сгорбленного старика. Хоть надежда и была призрачной, пренебрегать ею не стоило. Магистр задумчиво походил взад и вперед по комнате, поглаживая подбородок, а встревоженные горе-оракулы следили за каждым его движением, затаив дыхание от страха. Наконец, лорд Рал остановился и снова смерил их жалкую компанию мрачным взглядом.       — Я даю вам ровно один день, чтобы провидеть хоть какие-то подробности, — сказал он, медленно переводя взгляд с одного лица на другое. — Что угодно: цвет волос, возраст, имя, место жительства, но вы должны дать хоть какую-то подсказку. Если хотите и дальше наслаждаться жизнью! Казнить вас я не собираюсь, но превратить вашу жизнь в ад на земле я вполне ещё способен. Тем, кто сомневается в этом, не советую проверять на своей шкуре!