Красота...

Понятие красоты для всех такое разное, что же надо узреть персонажам Тёмного Дворецкого, чтобы расплыться в улыбке и застыть в восхищенном экстазе, бесконечно любуясь кем-то или чем-то, представшим их взору? Себастьян Ранним утром в комнате юного господина, прямо в его постели вместо капризного ребенка обнаружился очаровательный черный котенок с синим глазом и черной повязкой на другом глазу. Душа графа Фантомхайва, несомненно, лакомый кусочек для демона, но мягонькие-премягонькие подушечки лапок графа-котенка — верх совершенства! Сиэль Фантомхайв Его родители — Винсент и Рейчел, когда-то сидели вместе у постели заболевшего сына, живые и счастливые, и читали ему на ночь сказки. Юный граф был очень сентиментален, только никому этого не рассказывал. И любил воскрешать в памяти ту картину из своего прошлого, к которому уже не было возврата. Лиззи Десятки зомби вокруг, павших от ее руки, десятки наступающих на неё. Нежные пальчики решительно сомкнулись на эфесе шпаги, Элизабет была готова сражаться до последнего. Ведь Сиэль смотрел на нее с восхищением, а с уст его слетело восторженное: — Лиззи, ты… самая смелая и самая милая леди во всем мире! Выходи за меня! Мейлин Эти тонкие пальцы, по которым стекает вода, покрытые хлопьями пены… Сосредоточенный взгляд, влажные пряди волос, прилипших к виску… Мейлин могла часами смотреть на то, как Себастьян моет посуду. К несчастью для нее, он был дьявольски хорошим дворецким, и справлялся с этим за несколько минут. Танака Изящная белая чашка из тонкого фарфора, наполненная свежезаваренным ароматным чаем… Танака очень любил подолгу любоваться чайными чаинками в чашке. И подглядывать за восторженной Мейлин, любующейся Себастьяном, мывшим посуду. Пусть тот и дьявольски хороший дворецкий, но за сохранностью сервиза семьи Фантомхайв надо приглядывать. А у Мейлин очень красивые… глаза, хо-хо-хо! Лау Тао -О, как же ты прекрасна! Отлично сложена, отлично, просто чудно, чудненько, чудесно! — шаловливые ручонки Лау-Клавдия страстно шарились в декольте Гробовщика-Гертруды, в надежде отыскать упругую грудь, которой там быть просто не могло. — Хи-хи-хи! — заливался тот, энергично отпихивая нахала. — Я просил меня рассмешить, но не так же это нужно делать! © После спектакля образ Гертруды-Гробовщика, ощущение его прохладной кожи под пальцами и очаровательный смех еще долго преследовали Лау в совсем нескромных снах… Ангелина Дюллес «Ах, Винсент, до чего же ты хорош… Быть может, будь твои волосы такими же красными, как мои, ты бы обратил на меня внимание и предложил руку и сердце? Я бы родила тебе много детишек, и у всех них были бы волосы того же чудесного цвета, как у нас…» Вздохнув и закрыв красный блокнот с вложенной меж его страниц фотографией Винсента Фантомхайва, Ангелина накинула на плечи алый плащ и вышла прогуляться в ночь, и именно тогда встретила его — единственного и неповторимого Алого жнеца. Грелль Сатклифф Как был бы скучен и невзрачен этот мир, не будь в нем прекрасного красного цвета! И смертной, с волосами цвета крови своих жертв, которую она проливала без тени сожаления! И любимой бензопилы, которой он сам обожал окрашивать всё вокруг во все оттенки алого! И сексапильного демона с прекрасными алыми глазами! И странного владельца похоронной конторы, у которого, по слухам, помимо обычных гробов есть вип-красные! Только он их никому не показывает. Надо бы в гости наведаться, что ли… Гробовщик Много гробов — хороших и разных, для мертвецов разнообразных, вы поместитесь в мои гробики без диеты и аэробики, хи-хи-хи! А как прекрасны трупы, раны которых влажны и раскрыты подобно бутонам роз поутру… Но бывают и исключения. Один хитрый жнец проник ко мне в гробу, прикинувшись обычным трупом. Лежал себе тихонько с алым цветочком в пальцах, а потом как открыл свои глазищи… красивые, как начал меня душить и трясти, выпытывая, где я вип-гробики храню… Он был так прекрасен и убедителен в своих действиях, что пришлось рассказать. И показать, хе-хе-хе… С тех пор делим самый большой из них на двоих.