It feels like a tear in my heart Like a part of me missing And I just can't feel it I've tried and I've tried And I've tried
NF – Can You Hold Me (ft. Britt Nicole)
Обстановка в городе была отвратительная. Уличные не переставали передавать из уст в уста слухи о том, как выпущенный под залог Эш внаглую накинулся на Папу Дино прямо на пороге ресторана его ресторана. Из надёжного источника пришла информация, что: во-первых, кто-то пристрелил брата Эша, а во-вторых, Эш попросил убежище и оружие у китайской мафии, связав себя тем самым некоторыми обязательствами. Больше всего в этой ситуации Марию поражало поведение Эйджи. Она не понимала, зачем тот ввязался в подобную историю и почему не хотел спокойно улететь на родину, забыв о похищении и чужих смертях, как о страшном сне. Люди Артура то и дело сновали за окнами студии. Время от времени она замечала слежку и на улице, но не придавала этому большого значения. Видимо, Артур так и не смог окончательно отпустить её и хотел быть в курсе её дел хотя бы приблизительно. Как и сама Мария. Иногда находя в квартире его вещи, она вспыхивала и пыталась выбросить их, но рука не поднималась. Всё-таки он запал ей в душу очень глубоко, и Мария всё ещё любила его. А ещё её постепенно начинала сжирать совесть. Шортер в конечном счёте оказался прав, как и всегда. Надо было послушать его тогда и тихо страдать от своей любви в стороне, ни во что не вмешиваясь. Теперь же её имя было тесно переплетено с именем Артура, и весь преступный контингент Нью-Йорка почему-то был уверен, что Мария отречётся от нейтралитета в его пользу. Поздним вечером она заканчивает работу, как вдруг загорается экран лежащего на столе телефона. Мария недовольно тянется к мобильному. На экране сообщение от Шортера, и в содержании адрес. Она взлетает по крутой лестнице, на выходе распахнув тяжелую металлическую дверь с такой силой, что охраняющие её ребята подпрыгивают от испуга. Шортер ждёт Марию у какой-то забытой богом и местными властями многоэтажки. Недалеко стоит грязный голубой пикап, у которого суетятся люди, пытаясь прикрепить зелёный тент. Заметив издалека мотоцикл, они прячутся за машину. Шортер всё такой же яркий и жизнерадостный, вид портит только небольшая перевязка на макушке, прямо возле ирокеза. Ненадолго замешкавшись, она всё же крепко обнимает его, одним этим простым действием извиняясь сразу за всё: и за ссору, и за то, что долго не выходила на связь. Шортер тоже заключает Марию в объятия, не вынимая рук из карманов оранжевой жилетки, тем самым спрятав её будто в кокон. Подбородком он утыкается Марии в темечко и широко улыбается, изредка поддакивая, пока она невнятно бормочет у него на груди и, кажется, плачет. — Мы уезжаем в Кейп-Код. Не знаю, когда вернёмся, поэтому решил попрощаться по-человечески. — Мы? - А...Ну, да, — Шортер чешет кончик носа. — Едем я, Эш и ещё трое ребят, ты их не знаешь. Краем глаза Мария замечает у пикапа какую-то возню. У машины стоит мужчина и радостно машет ей рукой. При более внимательном рассмотрении незнакомец оказывается... фотографом, которого приводили детективы! Тут же замечена выглядывающая из-за колеса голова Эйджи, которую стремительно утаскивает обратно в укрытие рука. Эш по каким-то причинам не хочет, чтобы Мария его заметила. — Это же Ибэ и Эйджи, верно? Чарли познакомил меня с ними. Зачем вы тащите их с собой? — Они сами захотели, никто не заставлял. Даже отговаривать пытались. Мы теперь с ними в одной лодке и … в общем, вот. — Большего не можешь рассказать, да? — Мария понимающе хмыкает. — Я не буду лезть, не моё дело. Только попрошу об одном одолжении. Она кладёт руку на плечо Шортера. — Пожалуйста, присмотри за Эйджи. Он такой... чистый. Я волнуюсь за него. Он должен вернуться в Японию в целости и сохранности. Могу на тебя рассчитывать? — Как и всегда. Могу я кое-что спросить? Мария утвердительно кивает. — Что ты планируешь делать с Артуром? Дела пошли очень скверно, и я не хочу, чтобы тебя затянуло ещё глубже. — Ничего не планирую, — она заметно мрачнеет. — Он выступил против Эша, так что я рассматриваю это как конфликт банд. Буду придерживаться нейтралитета, как и раньше. Но... Если он открыто выступит против тебя или Эйджи, думаю, мне придётся вмешаться. У пикапа снова засуетились, и Шортера позвал высокий рыжий мужчина, которого Мария не знает. Тот извиняется и обещает подать знак, как только вернётся в город. Они обнимаются теперь уже на прощание. Кто же мог знать, что они видятся последний раз в жизни.***
— Эйджи, назад! — шипит Эш и быстро утягивает его обратно за колесо. Мария, если и заметила их, то занята разговором с Шортером, и подойти не может. — Но я хочу поздороваться, — невинно тянет Эйджи. — Нельзя. Она точно попробует уговорить тебя и Ибэ-сана остаться в городе и никуда не ехать. Нам ведь это не нужно, верно? — Верно, — Эйджи расстроено выдыхает и продолжает. — А Мария и Шортер что, старые знакомые? — Нет, — усмехается Эш. — Они скорее лучшие друзья по... Эш делает неопределённый жест руками, Эйджи чуть наклоняет голову. Эш повторяет, но понимания на лице собеседника не прибавилось. Поражённый невинностью нового друга, он одними губами, тихо и медленно, шепчет: «С-е-к-с». Кончики ушей Эйджи краснеют, и он смущённо прячет лицо в ладонях, тем самым вызвав у Эша приступ смеха.***
Пикап постепенно преодолевает путь до Кейп-кода, километр за километром. Макс и Эш сидят в кабине, предоставив остальным спутникам честь трястись всю дорогу в кузове. Но там хотя бы можно поспать, кое-как устроив голову на сложенной куртке и поджав ноги. Когда все устроились, Эйджи вспоминает ночные прятки за машиной и решает спросить у Шортера, насколько слова Эша были правдивы. — Послушай, Шортер, — неуверенно начинает он. — Что такое, Эйджи? — Я и не думал, что вы с Марией...знакомы, — он запинается на последнем слове. — Мы выросли вместе. Много чего пережили. Она мне как сестра. Мы познакомились, когда ей было где-то двенадцать, может тринадцать лет, мне — чуть больше. Было довольно странно подобрать к китайским оборванцам белую девчонку, но моя сестра не могла бросить ребёнка в беде. Он ёрзает на своём месте, пытаясь лечь поудобнее, и закладывает руки за голову. — Студия Марии раньше принадлежала её родителям. Отец был мастером, а мама — рисовала эскизы. Они оба были убиты мафией незадолго до нашей встречи. Сама Мария в тот день была на школьной экскурсии, поэтому и осталась жива. Эйджи расстроено опускает плечи. Мария была интересной для него личностью, её окутывала некая таинственная дымка. Тем более, вряд ли кто-то мог рассказать ему больше, чем знал Шортер. Эйджи чувствует, что повествование принимает какой-то печальный оборот, но остановить Шортера уже невозможно. — И вот, она приплелась в Чайнатаун. Чумазая, голодная, а глаза — дикие-дикие. Конечно же, сестра её приютила. Она тогда была похожа на тебя, Эйджи, — он стреляет в него глазами. — Ходила в школу, как все нормальные дети, жила счастливо и ничего не знала о жизни на улице. Пришлось всему её учить. — Она тебе нравилась? На лице Эйджи нет и намёка на шутку или какой-то подкол. Вопрос вполне искренний и в некотором смысле естественный. — Ну, какое-то время да, — не стал скрывать Шортер. — Мария была слабой, ничего не умела, её надо было защищать. Это придавало мне уверенности. Мы были как диснеевские Леди и Бродяга. Ну, или Жасмин и Алладин. Потом я попал в тюрьму, и пока прохлаждался там, Марию взял под крыло Флай. — Тогда...это правда, что вы...ну...то самое? — А, — Шортер выдаёт смешок. — Тебе Эш рассказал, да? Но это правда. Знаешь, когда люди растут вместе, переходный возраст, всё такое. Просто как-то само собой вышло. Но когда они сошлись с Артуром, наши встречи прекратились. — Ты не беспокоишься за Марию? Артур очень опасен, он не сделает с ней что-то...плохое? Вдруг похитит её и постарается ещё раз выманить Эша, как в тот раз. — За это можешь не переживать, Эйджи, — Шортер высвобождает одну руку и загибает пальцы. — Во-первых, никто из уличных никогда не выступит против Марии, у нас есть негласное правило по этому поводу. И даже Артур не сможет пойти против него. Во-вторых, Мария и сама себя в обиду не даст. Пусть она, на самом деле, полнейшая неумёха: стрелять не умеет, ножи тоже не её специальность, но болевые и удушающие приёмы в её исполнении — это что-то с чем-то. Божий дар, не иначе...***
Оранжерея Дино Гольдзине была прекрасным местом. Аккуратные горшки с орхидеями всех возможных расцветок и небольшие бонсаи восхищали и радовали глаз. Солнце, не встречая на своём пути преград, освещало каждый уголок. Артура Дино позвал туда на серьёзный разговор. Ему нравилось одновременно ухаживать за своими любимцами и вести разговоры на важные темы. Пока что он хранит молчание, переходя от одного горшка к другому, Артур держится позади. В конце концов Дино прерывает затянувшуюся тишину: — Железная Дева Мария. Тебе знакомо это имя? — Трудно представить, что кто-то о ней ничего не слышал, — в своей манере отвечает Артур. Но внутри напрягается. Он подозревал, что мафия в курсе их с Марией связи, но не понимал, какую выгоду они попробуют от этого получить. — И то верно. — Щелчок секатора. — Она довольно-таки известная персона. Мафию она, правда, вниманием обделила и ни на какие сделки не идёт. Щёлк. — Но на то есть весомые причины. Я же, в конце концов, приказал убить её родителей. — Щёлк. — Тебе такого не рассказывали? Он не знает, что ответить в этой ситуации. Сразу становится понятна такая резкая реакция Марии на его присоединение к мафии. Не меньше удивления у него вызывает то, что Папа не сомневается в том, что у Артура была возможность услышать эту историю лично. — Можешь не переживать. Меня не волнует, спал ты с этой девчонкой или нет. Меня раздражает лишь то, что она активно сотрудничает с Эшем, и он покупает у неё оружие на мои деньги, чтобы убивать моих же людей. И поэтому у меня есть для тебя особое поручение. Возможно, его время ещё не настало, но всё же. Со спины тихо подкрадывается Грегори — личный телохранитель Гольдзине. Артуру он не нравится. — Мария и её приспешники подворовывают наши оружейные поставки. Видимо, всё никак не может отпустить свою обиду, и пакостит как может. Твоя задача — устранить её, как только появится необходимость. Думаю, тебе не составит труда это сделать, верно? Артур склоняет голову в знак согласия. Вот же злая шутка судьбы. Можно было приказать кому угодно расправиться с Марией, но выбор пал именно на него. Возможно, это очередная проверка на верность. Многие всё ещё не доверяли ему, считая, что он вынашивает коварный план, а не искренне хочет добиться успеха и подняться на вершину преступного мира. Грегори и Артур отходят в сторону, встав неподалёку от Папы Дино и ожидая момента, когда могут понадобится ему. — Знаешь, пусть для нас от Марии одни проблемы, я не могу не уважать её стойкость. Ты знаешь, откуда у неё это? — Грегори дотрагивается до места, где у Марии начинается шрам. — Спустя какое-то время с убийства семьи из тату-студии нам поступила информация, что у них остался ребёнок. Папа послал нас найти его, и когда мы вышли на след, девчонка то ли с перепугу, то ли не желая сдаваться живой, порезала себе лицо. Да так глубоко, что начала помирать прямо на месте. Родись она мальчиком, мы бы обязательно помогли, чтобы Папа мог прибрать ребёнка к рукам. Но вместо этого бросили. Слышал, её еле-еле выходил подпольный врач в Чайнатауне... — Достаточно, — грубо обрывает его Артур.***
— От Шортера давно нет вестей, — жалуется Флаю Мария. Неожиданно телефон в её руке вибрирует, а на экране высвечивается смеющееся лицо Шортера. Мария чуть не роняет мобильный и спешит ответить на звонок. — Шортер! — кричит она в трубку. — Привет, — раздаётся на том конце линии до боли знакомый голос. — А...Артур? Но... как? — У меня не очень много времени, поэтому буду краток. Эш убил Шортера. Мария сбрасывает звонок. Всё её тело бьёт озноб, на глаза наворачиваются слёзы. Ноги подкашиваются, перед глазами всё плывёт, а обеспокоенный голос Флая доносится откуда-то издалека.