Тайна двенадцатой планеты, или Дал слово - держись!

Когда у «Пегаса» забарахлил двигатель — уже в третий раз за время экспедиции, — наш механик Зеленый предсказуемо сказал: — Я ведь говорил, что добром это не кончится... Не стоило сюда лететь! Я молча согласился: тут было очень пустынно, а на редких космических станциях не водилось никаких интересных зверей. Разве что лабораторные мышки, но мышек нам и так хватало. Планеты же, как на подбор, попадались сплошь безжизненные. Ну или жизнь на них успела развиться до уровня сине-зеленых (или каких-нибудь серо-буро-малиновых) водорослей, а кто пойдет в КосмоЗоо смотреть на водоросли, пускай даже их привезли из далекой-далекой галактики? — Ничего, — сказала Алиса, которая унывала разве только из-за проигранной гонки на флипах, да и то в начальной школе, — мы же сможем добраться вот до этой планеты? Смотрите, она обитаемая! — И зелень есть, — воодушевился я, взглянув на экран, — а значит... — Там могут водиться тигры, — мрачно закончил Зеленый. — Или кто похуже. — Странно, что в Галактической энциклопедии про эту планету почти ничего нет, — добавила Алиса. — Пишут, что лучше воздержаться от посещения, и все. А почему — не сказано. — Точно, там обитают какие-то опасные твари, — предрек Зеленый (и оказался прав, но не стану забегать вперед). — А может, атмосфера ядовитая. — Ну и что? У нас же есть скафандры! Пессимизм Зеленого и оптимизм Алисы отлично уравновешивают друг друга, а мне, как капитану и руководителю экспедиции, остается только принимать решения. Собственно, выбора не было: или мы сядем на эту планету, или, когда двигатель окончательно сломается, будем дрейфовать в открытом космосе, подавая сигналы SOS, пока нас кто-нибудь не услышит. А это маловероятно — повторюсь, тут очень пустынно. Вот поэтому я сказал: — Летим к двенадцатой планете! — Если дотянем... — проворчал Зеленый и поудобнее устроился в своем кресле. Двигатель, однако, не подвел, и до двенадцатой планеты в системе белого карлика мы добрались почти без приключений. Правда, на окраине системы нас остановил патруль и поинтересовался, кто мы такие и зачем явились. Я честно ответил, что мы собираем редких животных для зоопарка, и нас пропустили безо всяких вопросов. — Я уж думал, это пираты, — сказал Зеленый, когда патрульный корабль отчалил, мигнув бортовыми огнями на прощание. — Ну какие же это пираты! — воскликнула Алиса. — Они ведь были в форме! — Да, только все одинаковые какие-то. Не к добру это... Я только пожал плечами: мне патрульные одинаковыми не показались. Люди как люди, рослые, спортивные — ну так ведь они космонавты, им положено быть тренированными. А форма и уставные стрижки всех делают похожими, так что Зеленый зря паниковал. На орбите двенадцатой планеты нас снова остановили и спросили, что нам здесь нужно. Я повторил про экспедицию и редких животных, а еще попросил помощи с ремонтом двигателя — он был уже совсем плох. Кажется, в диспетчерской посовещались и выдали нам маршрут к докам. И предупредили, что ремонт будет стоить порядочных денег, судя по выхлопу нашего летучего металлолома. Зеленый страшно обиделся на «металлолом», и я едва успел отключить динамики, прежде чем он обругал диспетчера плохими словами. — Мы заплатим, — сказал я, когда Зеленый устал ругаться, и можно было снова включить связь. Хорошо, что у нас есть космовалюта: не во всех уголках Вселенной готовы помогать странным пришельцам просто так. Да и зверей ведь нужно на что-то покупать! — Док 212-33а, — отбарабанил металлический голос. — «Пегас», не задерживайте очередь. — Извините, больше не будем, — ошарашенно ответил я и оглянулся. Действительно, пока я пытался втолковать диспетчеру, кто мы, откуда и зачем прилетели, очередь за нами скопилась если не до тринадцатой планеты, так до одной из двух лун двенадцатой точно. Наверно, у этих путешественников были новенькие двигатели на галактии, раз они перемещались так быстро и незаметно, и я невольно позавидовал: на «Пегас» такой не поставишь. Собственно, наш-то и забарахлил потому, что не был рассчитан ни на галактий, ни на подобные нагрузки: в Институте его модицифировали на свой страх и риск... А Зеленый ведь говорил, что добром это не кончится! Судя по его вздохам, он тоже об этом думал. Загнав корабль в док, я оставил Зеленого объясняться с механиками — хорошо еще, тут все говорили на интерлингве и, по-моему, еще на сотне языков, совсем как на планете Блук, — а сам решил осмотреться. Алиса, конечно же, увязалась за мной — починка двигателя интересовала ее куда меньше, чем незнакомая планета. — Простите, а можно нам спуститься на поверхность? — спросил я у человека возле информационной стойки. Я решил, что это таможенник: на Блуке у них похожая форма. Ну разве что у этого уши были нормальные, числом два, всё как у людей. — Две тысячи кредитов, — ответил он, смерил взглядом Алису и спросил: — Женщина — ваша супруга, подруга или пет? — Э... это моя дочь, — выговорил я, вспомнив школьный курс английского и сообразив, что под петом таможенник имеет в виду домашнего питомца. Еще я вспомнил гигантскую разумную птицу, которая тоже приняла Алису за зверька и хотела купить, и решил ничему не удивляться. Что касается первых двух пунктов... Нет, конечно, Алиса изрядно выросла, она уже в девятом классе, ростом мне выше плеча, но... она же еще маленькая! Она, однако, приосанилась: надо же, ее сочли взрослой! — Понятно, — только и сказал таможенник. — Цель посещения? — Гм... Мы хотели бы осмотреть достопримечательности и купить какой-нибудь сувенир на память, — сказал я, как говорил всегда в таких случаях. — Может быть, посоветуете, куда направиться в первую очередь? У нас не очень много времени. — Разумеется. Все туристы получают карту квартала развлечений на свои коммуникаторы. — Э... что, простите? — снова сказал я, и таможенник посмотрел на меня, как на душевнобольного. И показал руку — на запястье надет был широкий браслет, похожий на ремешок часов, и когда он его коснулся, развернулся довольно большой экран. — Гхм... Знаете, я не вполне уверен, что наша техника совместима с вашей. — Да, это частая проблема у жителей отсталых миров, — вздохнул он. — Сто кредитов залога — и туристический коммуникатор ваш на время посещения планеты. С ним вы сможете найти интересующие вас заведения, проверить баланс своего счета, а также вызвать помощь в случае необходимости. — Берем! — тут же воскликнула Алиса, сцапала браслет и нацепила на руку. — Ух ты, пап, как здорово! Интуитивное управление, да? — Совершенно верно, — сказал таможенник. Мы явно его утомили. — Итак: туристические визы кратковременного пребывания — две тысячи кредитов с каждого, коммуникаторы — еще по сто. Также у вас должна быть с собой сумма не менее десяти тысяч кредитов на каждого. Оформляем? Я мысленно пересчитал наши деньги в кредиты, благо сегодняшний курс показывали на информационном табло, и с облегчением вздохнул — вроде бы нам на все хватало. И кивнул. — Страховку брать будете? — поинтересовался таможенник. — А зачем? — тут же спросила Алиса. — И сколько стоит? — добавил я. — Пять тысяч. На каждого. — Не будем, — решительно отказался я. Возьмем эту страховку, и вот тогда нам уже не хватит не то что на редких зверей, а даже на сувениры! И вообще, неизвестно, что в эту страховку входит, может, в случае чего просто зеленкой помажут и пластырь прилепят. А выяснять — времени жалко. — Мы бывали на опасных планетах, — добавил я, постаравшись сделать лицо, как у капитана дальнего поиска, суровое и мужественное. — Мы даже встречались с космическими пиратами и выжили, как видите... — Безо всякой страховки! — закончила Алиса. — Это ваше дело, господин Селезнев, — вежливо сказал таможенник и протянул мне браслет-коммуникатор. — Виза активирована. Сообщаю, что в том случае, если вы задержитесь на Амои дольше двух суток, начиная с данного момента, ваши визы будут аннулированы. — И что тогда? — удивилась Алиса. — Вы останетесь внизу. — Но... погодите, а если какие-то непредвиденные обстоятельства? — занервничал я. — Ну, не знаю, транспорт сломается... — Наш транспорт не ломается. — Хорошо, но вдруг мы... ну... отравимся незнакомой пищей? Или даже водой? Или просто не сладим с вашей техникой и заблудимся? — тут я выразительно посмотрел на коммуникатор. Он подмигнул мне сразу десятком огоньков. — Это ваши проблемы, а не службы визового контроля, — был ответ. — Разумеется, если вы попадете в госпиталь или вас убьют, в базе данных сделают соответствующую отметку и продлят срок пребывания до выяснения обстоятельств. Но не рекомендую пытаться обмануть систему. — Но что, если мы решим побыть подольше? Это же возможно? — Разумеется, господин Селезнев, — таможенник попытался изобразить улыбку, но вышло у него скверно, как будто улыбнуться пытался робот. «А может, он и правда робот?» — закралось подозрение. Да нет, ни один из знакомых мне роботов не сумел бы так хорошо имитировать поведение чиновника, которого замучили бестолковые туристы! — Вы сможете продлить визу, только если заранее обратитесь в соответствующую службу, — продолжал он. — Задним числом этого сделать нельзя. Координаты специалистов — на вашем коммуникаторе. Рекомендую не терять времени понапрасну, челнок на планету вот-вот отбудет. Приятного отдыха! Мы отошли от стойки, и я переглянулся с Алисой. — Какое-то не слишком гостеприимное местечко... — Да брось ты, пап! — она не отрывала взгляда от коммуникатора. — Смотри, тут пишут, что Амои — терраформированная планета. Значит, тут могут обитать удивительные животные, правильно? — Точно, — оживился я и потащил ее к шлюзам, потому что по громкой связи уже объявили посадку на челнок, а следующего ждать не хотелось. — Посмотрим, что там внизу!.. Внизу оказалось довольно тепло и влажно. Я успел прочитать, что столица стоит на берегу океана, и мечтал взглянуть на него — вдруг там водятся не только водоросли? Может, нам удастся поймать хотя бы моллюска, а если повезет — какую-нибудь местную рыбу? Или даже кого-то наподобие дельфина? Правда, при мысли об этом я сразу вспоминал каменное лицо таможенника и понимал — вывезти отсюда пойманное животное будет не так-то просто, либо же это обойдется нам в кругленькую сумму. Я подозревал, что на Амои не пожелают вникать в нужды простых космических зоологов, а вывозить зверей контрабандой — дело опасное. Нет, поймите меня правильно, и такое случалось, но дельфина за пазухой не спрячешь... Увы, к нашему с Алисой разочарованию, выяснилось, что на побережье туристам путь заказан. То есть, наверно, можно было поехать на экскурсию, но я даже побоялся выяснять, существуют ли они вообще и сколько могут стоить. Виза на двое суток и так сожрала изрядную часть нашей наличности, а нам ведь еще за ремонт платить... Хорошо, что у Зеленого всегда есть заначка на черный день, а у Алисы — копилка. А у меня — просто НЗ, как у капитана. Мало ли... Что я могу сказать... Туристический квартал был огромен. Не меньше, чем субботний базар возле Палапутры на Блуке, а может, и больше! Кругом светились и переливались вывески, из заведений доносились соблазнительные запахи, гремела музыка, хаотически перемещались громадные толпы зевак вроде нас... Некоторые, отметил я, идут вполне целеустремленно, наверно, уже бывали тут, ну или им подсказали дорогу. А от других лучше держаться подальше — очень уж у них вид подозрительный, почти как у Весельчака У. Может, это грабители или кто похуже: в такой толпе наверняка легко вытащить из кармана что-нибудь ценное! Вдалеке сверкала громадная башня, похожая на Марсианский телецентр или Останкино, но добраться до нее мы не могли — с нашими визами выходить за пределы Мидаса, как назывался этот квартал, не полагалось. А жаль! Я прикинул высоту этого здания — оно точно превосходило МТЦ размерами и выглядело намного интереснее. Позади я заметил еще одну башню... Интересно, для чего они? Может, для заседаний местного правительства? Впрочем, это не так уж важно. Главное, тут было множество поразительных существ! И я не имею в виду туристов вроде нас: они, конечно, порой выглядели странно, но если знаешь Громозеку, уже никому не удивишься. Ну, я так полагал. Мы с Алисой бродили целый день, рассматривая выставленных в витринах невероятных созданий, даже приценивались, но... Нет, наш бюджет не выдержал бы такой покупки. Кроме того, я сомневался, будто в КосмоЗоо одобрят, если мы привезем существо, очень похожее на человека, только с четырьмя крыльями, или со змеиным хвостом, или с хоботом и щупальцами, или... К Алисе вот тоже приценились. — Сударь, — церемонно произнесла сухопарая дама в невероятной шляпе, двумя пальцами придержав меня за рукав. — Не сочтите за дерзость, но это ведь у вас дикий тип? — О чем вы? — опешил я. — Об окрасе, разумеется, — пояснил ее спутник, солидный мужчина в чем-то наподобие фрака. — Удивительный натуральный оттенок волос. И глаза необычного цвета. За сколько вы согласились бы расстаться с этим замечательным экземпляром? Тут я сообразил, что они говорят об Алисе, вспомнил всё ту же птицу, задвинул дочь себе за спину и отчеканил: — Не продается! Мы туристы! Это моя дочь! — Покорнейше прошу простить... — дама поднесла руку в кружевной перчатке ко рту. — Какая неловкость! Чем мы можем возместить вам моральный ущерб? — Скажите, где тут продаются редкие животные? — тут же спросила Алиса. Она привыкла к подобным ситуациям и ни капельки не расстроилась. В конце концов, за годы путешествий мы и не с таким сталкивались. — Ну или хоть какие-нибудь! Пожилая пара подробно описала нам приметы подходящих магазинов и удалилась, о чем-то переговариваясь, а мы отправились по указанному маршруту. — Ничего себе, — шептала Алиса, озираясь по сторонам и крепко держась за мою руку. — Почему они все человекообразные? — Антропоморфные, — машинально поправил я. Пора уже знать термины в таком-то возрасте. — Не знаю. В этом коммуникаторе ничего полезного нет, а не прохожих же расспрашивать? — Да, они какие-то недружелюбные, — согласилась она и хихикнула, явно вспомнив пожилую парочку. Хотя те двое были даже слишком дружелюбными. — Скорее, просто не желают тратить время понапрасну. Оно тут дорогое, — мрачно пошутил я. — Ты есть хочешь? — Еще бы! И мы отправились в ближайшее заведение, где подавали еду, более-менее похожую на нашу. Я искренне надеялся, что на Амои не стремятся отравить туристов... В общем и целом, ужин оказался съедобным, хотя незнакомые специи заставили меня подозрительно принюхиваться. Алиса же, сметав свою порцию, попросила вторую — как же, растущий организм! — и я понял, зачем туристам такой запас денег. С местными ценами не напасешься, а если употреблять алкоголь... Тут я представил, как Громозека заказывает двести капель валерьянки, и развеселился. Несомненно, здесь ему отсчитали бы капли с аптекарской точностью... если бы нашли его любимый напиток, конечно. Впрочем, я уже понял: здесь и не такое найдут... Алиса тем временем попросила десерт из каких-то невероятных фруктов, пяти сортов мороженого и взбитых сливок и наслаждалась им, перемазавшись по уши. — Стыдись, — сказал я ей. — Взрослая уже, а ведешь себя хуже ребенка! — Зачем вы обижаете эту милую девушку? — прозвучал у меня над головой бархатный голос. — Она очаровательна! — Сп... спасибо, — Алиса проглотила непонятную ягоду, похожую на ярко-фиолетовую клубнику вроде той, что выращивают на Венере, и уставилась на незнакомца. Я тоже повернулся и поспешил встать, чтобы отгородить дочь от этого... гхм... искателя приключений. В искателе было метра два роста — он оказался выше меня, это уж точно, а я та еще оглобля, как говорит Зеленый. Только я худощавый, а этот человек (вроде бы) сложением превосходил меня в разы. Но на боксера или там вольного борца не походил, даже если предположить, будто он родом с планеты с повышенной гравитацией. Там бы он таким высоченным не вырос. Алиса уставилась на него во все глаза, как на того баскетболиста-третьекурсника с Луны. Хотя нет, на него она не так смотрела, ну да тот юноша не дотягивал до незнакомца по всем параметрам. — Признаюсь, поначалу я думал — это мальчик, — доверительно сообщил он и сел за наш столик — стул материализовался словно сам собою. Алиса вспыхнула: это в детстве ей нравилось походить на мальчишек и участвовать во всяких безобразиях наравне с ними, а теперь... Теперь дочка выросла. Как время-то летит... — Очаровательный румянец, — улыбнулся незнакомец и перебросил через плечо длинный золотой локон. — Сразу видно, вы не с Амои родом. Туристы? — Да, — сказал я, порадовавшись про себя, что хотя бы этот не стал прицениваться. — Я — профессор Селезнев, а это моя дочь Алиса. — Дочь! Ну надо же! — воскликнул он, будто это было чем-то удивительным. — Вы решили подарить ей тур по лучшим заведениям Мидаса на совершеннолетие? — Она еще несовершеннолетняя, — отчеканил я. — О, простите, — улыбка у этого странного человека была совершенно обворожительной, а лиловые глаза завораживали. И, кстати, он так и не представился. — Я ведь не знаю, откуда вы родом. Впрочем, это не имеет значения, Мидас открыт для всех гостей... пока они платят. — У нас виза только на два дня, — подала голос Алиса. — За два дня вы не увидите и сотой доли здешних чудес, — покачал он головой, и в волосах вспыхнули драгоценные камни, совсем как у нашей алмазной черепашки, будь она неладна. Я преисполнился дурных предчувствий. Очень не хватало Зеленого с его чутьем на неприятности, но увы — он следил за ремонтом. — Да мы уже столько увидели, что... — Алиса развела руками и быстро доела мороженое, пока не растаяло. — А как вас зовут? — Можете называть меня просто — Гидеон, — улыбнулся... теперь уже знакомец. — Еще мороженого? — Да... — тут Алиса перехватила мой взгляд и быстро добавила: — Нет, спасибо, оно тут очень дорогое. Но ужасно вкусное! — Тогда ни в чем себе не отказывайте, — Гидеон коснулся своего коммуникатора. — Это сущая ерунда. — Нет-нет, большое спасибо, но в меня больше не поместится, — сказала Алиса с заметным сожалением. — А вы, профессор? Может быть, изволите выпить? — Благодарю, — тут же сказал я. — Но мне еще на «Пегас» возвращаться, смотреть, что там и как починили, поэтому никак нельзя. Да я и так-то не пью... — А, вот о каком судне шла речь! — Гидеон рассмеялся. — Поразительно, как вас сюда занесло? — Порывами звездного ветра, не иначе, — проворчал я. — Но, право, мы рады. Здесь очень красиво, верно, Алиса? — Невероятно! — подтвердила она. — Пойдемте лучше наружу! — Погодите, я расплачусь, — спохватился я. — На мой счет, — поднял руку Гидеон, а я не осмелился возразить. Он вздохнул, но последовал за моей неугомонной дочерью. Я поспешил взять ее за руку, а то мало ли... — А почему нельзя съездить к башне? — не умолкала Алиса. — И к океану? Там, наверно, еще интереснее! — Таковы правила, — развел руками Гидеон. — Не я их устанавливаю, так что... Скажите лучше, если вы прилетели сюда не в поисках развлечений, тогда зачем? — Мы сотрудники КосмоЗоо, — в который раз начал объяснять я. — Я за свою жизнь побывал на сотнях планет, нашел множество необыкновенных животных, а теперь, когда открыт галактий... — Что? — Сверхтопливо, — пояснила Алиса. — То, за которым капитан Ким летал в другую Галактику! — А... — Гидеон снова дотронулся до своего коммуникатора, явно что-то уточнил и тихо засмеялся. — Ну да, он дорого заплатил за эту разработку. И она многим пришлась по нраву. — В каком смысле? — Неужели вы не видели очереди на орбите? — Так это... это сюда он летал? — сообразил я. — Куда же еще! В других местах подобного не производят. — А что он тут делал? — загорелась Алиса. — Ну скажите, пожалуйста! Сам капитан Ким ни о чем не рассказывает, он только говорит, что добыть формулу топлива было очень сложно, а потом еще пираты... — Я не думаю, будто ваш отец захочет, чтобы я об этом поведал. — Папа? — Не стоит, Алиса, — твердо сказал я. — Если капитан Ким об этом не говорит, то... Не нужно выспрашивать, это неприлично. Давайте лучше о животных! — Животных? — удивился Гидеон. — Да, мы ведь ищем их для зоопарка, — напомнил я. — Только в этом квартале ничего не можем купить. Очень дорого, а еще... — Эти звери совсем как люди, — помогла мне Алиса. — У нас не поймут, если мы таких привезем. Может вы знаете, где найти каких-нибудь других животных? Змей или черепашек, или... Ой, что это с вами? Вам плохо?.. Гидеон смеялся, запрокинув голову, так что с его роскошных волос (любая модница на Земле позавидовала бы) соскользнул широкий ободок с драгоценными камнями. Алиса ловко поймала его и повертела в руках, а потом протянула владельцу. Кажется, ей тоже захотелось такой, но она смолчала, потому что не далее как две недели назад объявила бойкот пошлым украшениям. Ладно, вернемся домой — куплю ей что-нибудь подобное, выпрошу в музее пару-другую камушков для украшения... — Мне хорошо, — заверил наш собеседник, устав смеяться. — Милая девушка, дорогой профессор, я сочувствую, но местных животных вы найти не сможете. — Я читал, что Амои — терраформированная планета, но неужели на ней нет собственной жизни? Если не эндемиков, то измененных существ? Я же видел — она зеленая, тут должна кипеть жизнь! Взять хотя бы океан... — Простите, я выразился не вполне ясно, — сказал Гидеон. — Вы не сможете их найти, потому что никто не выпустит вас за пределы Мидаса. Это строжайше запрещено. — Ах вот как... — я посмотрел на Алису, а она сделала брови домиком и прошептала: — Неужели нельзя купить какую-нибудь ящерку? Или хомячка? На тех существ, которых показывают в витринах, у нас точно не хватит, а магазинов со зверюшками помельче мы не нашли... Может, подскажете? — Я попробую, — ответил Гидеон, изо всех сил стараясь не засмеяться снова, я видел. Его коммуникатор засветился, а потом показал такого человека, что Алиса ахнула от восторга, а я на всякий случай подвинулся к ней поближе, чтобы поймать за шиворот в случае чего. У этого второго тоже были длинные вьющиеся золотые волосы, только глаза не лиловые, как у Гидеона, а зеленые, как разрешающий знак светофора, и недобрые. Ну и лицо отличалось, конечно, хотя все равно Гидеона с этим вот типом можно было принять за родных братьев. — Рауль, — пропел Гидеон, — послушай, нет ли у тебя на продажу чего-нибудь... некондиционного? — Нет, — отрезал тот. — Я не для себя прошу, — Гидеон развернул коммуникатор, чтобы показать нас с Алисой. — Смотри, это профессор Селезнев с дочерью, они ищут редких животных для своего зоопарка. А в Мидасе — хоть застрели! — нет ничего подходящего. Неужели ты не поможешь? — Нет, — был ответ. — Ты не хуже меня знаешь, что вывоз эндемиков с Амои строго запрещен. — А кто говорил об эндемиках? — Ах вот ты о чем... — Рауль скупо улыбнулся. — Но я все-таки не понял, чем твоим гостям не угодил Мидас? — Дорого, — прямо ответил Гидеон. — Это ведь не сувенирные зверюшки... Кстати, не хочешь ли ты поразмыслить в этом направлении? Какие-нибудь амойские ящерки или неядовитые сколопендры, думаю, могли бы пользоваться спросом! — Я подумаю. Ты не мог бы перейти к делу? — Я давно о нем говорю! Видишь ли, на родине профессора не поймут, если он привезет пета... — Верно... Но тебе что за печаль? Вместо ответа Гидеон снова развернул коммуникатор в сторону Алисы, а она широко улыбнулась и помахала рукой. — Ах вот как... — протянул Рауль. — В самом деле, интересный фенотип. Но этого мало. — Чего ж тебе еще надо?! — Я хочу... — он улыбнулся, и Алиса томно вздохнула, — что-нибудь необычное. Отражающее черты моей натуры. Пускай найдут, тогда, обещаю, я дам разрешение. Связь прервалась, и Гидеон выругался сквозь зубы. Ну, я так подумал, потому что это была не интерлингва. — О чем это он? — живо спросила Алиса. — Что ему нужно? — Милая девушка, если бы я знал, я давно завоевал бы... — Гидеон тяжело вздохнул, — его лаборатории. Но увы — никто не способен постичь тонкости мышления Рауля Ама. — А кто он? — спросил я. — Главный биотехнолог. Всё, что вы видите, — Гидеон повел рукой, как бы охватывая всю планету, — создал он. Ну, кроме туристов, они самозародились где-то в глубинах темного космоса. — Какой же ему нужен подарок? — прошептала Алиса, грызя ногти, и я легонько стукнул ее по макушке. Что за скверная привычка! — Повторяю — не имею понятия. Но если вы привезете ему что-то необыкновенное, думаю, он продаст вам нечто необычайное, — усмехнулся Гидеон. — И я искренне советую вам как можно скорее вернуться на корабль. — Но у нас же виза на два дня! — Не страшно. Пребывание на орбите и где бы то ни было еще не засчитывается. Можете оставить в запасе три часа, улететь, вернуться, быстро сбегать в бар и улететь. — Ах вот как... — сказал я. — Гидеон, пожалуйста, расскажите побольше о Мидасе и о Рауле! — воскликнула Алиса и схватила за рукав нашего собеседника. — Мы ведь совсем чужие, откуда знать, что ему понравится? — Я попробую, милая девушка, — сверкнул он улыбкой. — Пойдемте, покажу вам самое интересное в Мидасе, а заодно расскажу. Итак, это наши заведения... — Очень уж они дорогие, — проворчал .я — Тогда взгляните на врата Мидаса, вот они, прямо перед вами! Не правда ли, прекрасное зрелище? — Красиво как! — воскликнула Алиса, а я кивнул. Врата поражали воображение: не знаю, какой они были высоты, вряд ли слишком уж большими, но благодаря правильной подсветке казались гигантскими. Они будто парили над тротуаром, а цвет их менялся — врата казались то серебристо-синими, то изумрудно-зелеными, то серо-стальными... Арка была украшена сплетенными человеческими (и не только) фигурами, исполненными в лучших античных традициях, хотя, честно говоря, я считал, что Алисе еще рано смотреть на подобное. С другой стороны, будто она не видела греческих и римских статуй в музеях! И в Институте Времени — кое-какие произведения искусства удалось спасти только чудом... — Ну что, пойдем дальше? — улыбнулся Гидеон, и мы нехотя оторвались от созерцания этого дивного произведения зодческого искусства. — Кстати, все существа, которых вы видите в витринах, — детища Рауля. Не знаю, кому или чему он продал душу, чтобы создавать подобное, но... хорошенько подумайте, прежде чем предлагать ему подарок. Помните, он упомянул фенотип? — Конечно. — Вашей крови будет ему достаточно. Но лучше бы что-то более... гм... Клянусь, до меня не сразу дошло, о чем говорит Гидеон. Я привык к нашей спокойной жизни, меня не пугали космические пираты, но от его рассказов — а он ведь говорил так небрежно, словно шутя! — у меня волосы встали дыбом, и Алиса велела мне их пригладить, а то я похож не на профессора, а на чучело. Ей, кажется, тоже было страшно, но она все равно расспрашивала этого Гидеона, бледнела, краснела, выслушивая подробности, но не отступалась. Моя дочь! — Слово даю, я непременно найду что-нибудь такое, что понравится Раулю! — сказала она наконец. — Кроме моего фенотипа. — Я запрещаю, — сказал я. — Папа, ну это же просто биоматериал! — воскликнула Алиса. Кажется, она влюбилась в Амои, и немудрено, с ее-то специализацией. — Я потом непременно еще прилечу, Гидеон! Когда выучусь и получу диплом! Как думаете, Рауль меня возьмет в лаборанты? — Гхм... сомневаюсь, хотя никто не мешает вам попробовать, — улыбнулся он, и Алиса просияла. Когда мы вернулись на «Пегас», тот уже был готов к вылету, а Зеленый, хоть и ворчал, все-таки довольно поглаживал рыжую бороду. — Механики у них тут! — сказал он и показал большой палец. — Селезнев, я залез в твой НЗ, потому что... ну... — Ну, говори! — Потому что они нам двигатель на галактий переделали... — страшным шепотом сказал Зеленый. — Мы сейчас до Земли за пару часов дойдем... И даже не добавил «Добром это не кончится!», что меня пугало. — Нет, давайте сперва на Марс! — перебила Алиса. Она о чем-то сосредоточенно думала. — Зачем? — Громозека там в отпуске, он писал, — ответила она, — а он нам очень нужен. — Ну... на Марс так на Марс, — вздохнул я. Разве я могу отказать любимой дочери? — Но зачем он тебе? — Не мне, а нам, говорю же! Если этот биотехнолог хочет редкую вещь в обмен на зверей, то Громозека точно такую найдет! А раз я дала слово, то обязана его сдержать! Сам же говорил: дал слово — держи, ну вот... Я не нашел возражений. *** Рауль Ам рассматривал большую брошь. Или кулон — можно было повесить его на цепочку. Работа начала двадцать первого века по терранскому счету, та еще древность. Переливчатый сине-зеленый камень с серебристым переливом, оправа — будто врата Мидаса... не хватало резных фигур, но, право, размер слишком мал, их и не разглядишь! И подвеска... — Как по-твоему, что это означает? — спросил он Гидеона, который принес ему украшение и вытребовал разрешение на вывоз с Амои десятка неудачных плодов экспериментов из вивария. Рауль же слово дал, в конце концов! — О, в письме написано, — тот ухмыльнулся и протянул ему мятый листок. — Этот инопланетный археолог Тандер Дзека сказал Алисе... — Да, я вижу, — перебил Рауль, дочитав листок и скомкав его. — Сова — символ мудрости. Символ древней терранской богини Афины. Которая, чтоб ей провалиться, была девственницей! — А ты разве нет? — не удержавшись, поинтересовался Гидеон. — А ты хочешь проверить? — улыбнулся Рауль. - Или, может, желаешь, чтобы я взглянул на врата... хм... Гидеон не желал. Но ему пришлось.