Любовь и смерть Аиши Розена

Рауль молча смотрел на стенд, на котором было распято тело Аиши Розена, и понимал, что уже ничто не будет прежним. На душе и без того было тяжело после нелепой гибели Ясона, а теперь еще и придется перепрописывать личность Аиши, который на момент взрыва работал в виртуале, а потому необратимо пострадал от замыкания сети. Даже элита смертна... и порой внезапно. Рауль привык к смерти — первые годы независимости Амои ознаменовались гибелью многих элитников, но это казалось уже седой древностью. Сейчас такого просто не могло быть! И тем более подобное не могло случиться с Аишей — он, казалось, был вечен, вездесущ и неистребим. И вдруг такое несчастье... Через мгновение Рауль взял себя в руки и отринул сомнения. Он знал, в чем заключается его долг, и готов был выполнить его. Он дал команду компьютеру, и тот послушно открыл на огромном дисплее список доступных модулей прошивки. В принципе, разница не так уж велика, но Раулю хотелось дать Аише лучшее — ведь тот всегда был перфекционистом. Выбрав одну из самых последних модификаций, он снова взглянул на приготовленное тело. «Может быть, попробовать комбинацию? — подумал Рауль. — Когда еще представится такой случай?» Увы, отключить в себе самом модуль, отвечающий за поведение ученого-экспериментатора, Ам не мог. Да и не хотел, честно признаться. «Почему бы и нет?» — решил он наконец. Аиша слишком напоминал машину, сильнее, чем остальные блонди. Еще ему не хватало самоиронии, чувства юмора в целом... много чего не хватало, одним словом. Так или иначе, личность получится иной, и хуже не станет, если расширить основной модуль прошивки парой десятков полезных, по мнению Рауля, опций... Если же Аиша будет недоволен... ну, этот Аиша — вряд ли. Возможно, станет меньше любить деньги и больше — жизненные удовольствия. Или наоборот. И Рауль не задумываясь выбрал полтора десятка опций, показавшихся ему наиболее интересными. Машина вежливо попросила подтвердить выбор, и процедура началась. Раулю всегда нравилось наблюдать за процессом записи новой личности в свежее, не бывшее еще в употреблении тело, — это было сродни любованию петом редкой породы или закатом над Танагурой. Он испытывал почти чувственное удовольствие от созерцания пробуждения нового существа... Однако на этот раз перед ним распростерлось порядком уже потасканное тело («Прости, Аиша», — лицемерно подумал Рауль), и тем интереснее было следить за тем, как бесстрастные и в прошлой жизни, и теперь черты лица неуловимо меняются — протокол передачи данных действовал бесперебойно, и, похоже, новый Розен уже начал что-то осознавать. «То ли еще будет, — подумал Рауль, машинально делая пометки в рабочем файле. Он с сожалением вспомнил, что забыл записать среди опций любовь к дискотеке 2980-х и даже к опере. — Ладно, и так сойдет». Аиша пошевелился, и Рауль замер. Наконец сапфировые глаза медленно открылись и слепой попервоначалу взгляд так же неспешно сфокусировался на Рауле. — Не смотрите на меня, я голая! — истеричным фальцетом закричал вдруг Розен. — Я голая женщина! Между тем он, хоть и прикрытый лишь простыней, несомненно был мужчиной. «Что за ерунда? — недоуменно подумал Рауль. — Откуда это вылезло?» — Успокойся, — негромко произнес он и приблизился к пациенту (хотя слово «подопытный» подошло бы намного больше). — Ты знаешь, кто ты и где находишься? Аиша продолжал верещать и выдираться из креплений. Тщетно — они могли удержать даже боевого дроида, не то что блонди. — Который час? — резко спросил Рауль. Как ни странно, этот вопрос заставил Аишу умолкнуть и замереть. — Часов нет, — выговорил он почти нормальным голосом, разве что с истерическими нотками. — Есть, — уверенно сказал Рауль. — У всех блонди имеются встроенные часы на атомных батарейках. Прислушайся к себе и услышишь... Увы, Аиша услышал лишь часть фразы и снова закричал: — Если я блондинка, это еще не дает вам права меня оскорблять! И пялиться! В порядке эксперимента Ам сдернул с него простыню и указал пальцем в перчатке на внушительное достоинство Розена, заметив: — Действительно, натуральная блондинка! Розен умолк, внимательно разглядывая себя, потом спросил: — И это всё моё? — Все, — подтвердил Рауль. — Весь мир и еще мозги в придачу. И ай-кью 300 пунктов. — Освободи меня, — попросил Аиша, очаровательно взмахивая ресницами. Однако Рауль и сам умел так взмахивать, если ему было что-то нужно от собеседника, на него подобные фокусы не действовали. — Ради твоей же безопасности пока полежи так, приди в себя, можешь вздремнуть. А я пока закончу заполнять документацию. — Танагурское время пятнадцать часов, — вдруг четко сказал Аиша — Нет, пятнадцать часов, сорок семь секунд. — Замечательно, — отозвался Рауль, сверившись с внутренними часами. Танагурское время отставало от эосского на час, так что Аиша не ошибся. — Теперь еще несколько вопросов, чтобы убедиться — ты в норме. Готов? Аиша едва заметно кивнул и пошевелил пальцами ног. — Имя, звание? — Аиша Розен, — после паузы отозвался подопытный. — Начальник службы безопасности Танагуры. «Похоже, память восстанавливается», — удовлетворенно кивнул Рауль и продолжил: — Опиши последние события, которые помнишь. Аиша прикрыл глаза, помолчал, потом судорожно вздохнул и выговорил: — Они уплывали от меня... уплывали... Потом была вспышка — и темнота. — Кто уплывал? — не понял Рауль. — Деньги, конечно же! — Какие деньги? — оскорбленно спросил Ам, лихо спущенный с высот амойской науки на уровень каких-то финансовых неурядиц. — При чем тут деньги вообще? — Ты спросил — я ответил, — возмутился Розен. — Тебе не понять, ученый сухарь... Они уставились друг на друга, как не раз смотрели на совещаниях Синдиката, не сойдясь во мнениях по важному вопросу. «Нужно получше откалибровать, — подумал Рауль и потянулся к рубильнику. — Заодно и любовь к опере добавлю...» — Я вообще-то думал, что на тебя так повлияла смерть Минка, — добавил он, возясь с настройками. — Причем тут Минк? — искренне изумился Аиша. — Что с ним стряслось такого? — Нет, ну понятно, что это трагедия, — добавил он, поймав на себе тяжелый взгляд Рауля, — но вообще это профессиональный риск, все там будем. Ти-ра-ри ти-ра-ра! «Опять перемудрил с настройками», — подумал Рауль с неудовольствием. После смерти Ясона у него все валилось из рук. Хоть проси кого-нибудь откалибровать себя самого, но увы — Рауль никому не мог доверить подобную процедуру. Даже если оставишь подробные инструкции, непременно что-нибудь пойдет не так: или подчиненного обуяет жажда экспериментов, или он просто допустит ошибку... Лучше уж не рисковать. Рауль потихоньку убирал и добавлял опции, слушая, как Розен то напевает арию Каменного гостя, то цитирует наизусть бюджетный кодекс Амои. — Чего бы тебе хотелось самому, Аиша? — спросил он в конце концов. — Мне бы хотелось... хотелось бы мне... — Розен задумался, — любви. Рауль поперхнулся. — Ну, скажем, любви к канарейкам. Пусть будет, а то у всех есть, а я... — и Аиша душераздирающе вздохнул. Рауль на всякий случай проверил досье коллег — канареек ни у кого не было. — Ты точно этого хочешь? — вкрадчиво спросил он Аишу, и тот снова закивал.. — Ты же мне каких-нибудь канареечек и наделаешь, — добавил он, взмахивая ресницами. — Белых, зелененьких, голубых... под цвет глаз. Рауль не стал думать, что Аиша подразумевает под канарейками. Вместо этого он отстегнул крепления, и Аиша кряхтя поднялся. — Как новенький! — сказал он, ощупав себя. — Очень рад, — сдержанно ответил Рауль и кивнул ему в сторону двери, ведущей в соседнее помещение. — Фурнитур ждет. — Надо сменить гардероб, — посетовал Аиша, проследовав в указанном направлении и посмотрев на свой сьют. — Как-то это... — О моде поговоришь с Орфеем! — перебил Рауль и заблокировал дверь со своей стороны. Поэтому он не видел, как Аиша аккуратно вынул из кармана сьюта банковскую карточку, поцеловал и ловко спрятал где-то на теле...