Непроходимый тупица

Нелот не сказал бы, что огорчился. Нередко после создания сырого заклинания что-то шло не так, а когда дело доходило до исправлений, так ошибки ни в какую не вытравливались. С Талваса заклинание поиска рассеялось очень быстро, отчего возникли мысли, что он нахитрил — не заклятье развеивания чар сотворил, но зелье нужное выпил. Но когда Нелот испытал чары на Дровасе Релви, понял: ученик невиновен. Зря обругал, но извиняться за ошибочные обвинения он не собирался: для профилактики Талваса никогда не мешало отчитать. А ещё истощились магические силы — настолько, что Нелот не воспротивился, когда Релви — до чая, подумать только! — предложил ужин. И еда, и пойло сегодня так себе. Хотя собачий корень заварен на первый взгляд правильно, но, очевидно, придётся смириться, что у управителя руки выросли из неподходящего места. У многих они из задницы, что ни в коем случае не должно служить оправданием. Не раз дураки попрекали других тупиц в том, что руки выросли не откуда им положено, виноваты волшебники Телванни с их магией. Глупая болтовня, не имеющая ничего общего с реальностью. Никчёмность гораздо проще оправдать воздействием злых чар. Если такие существовали, то Нелот более чем посредственный маг, поэтому не мог их прочувствовать. Это исключено, иначе он бы не прожил столько веков. Слабые погибали быстро, эта истина — должна быть — впитана новичками. А если она пролетела мимо ушей, то жалеть горе-учеников не надо. Сами виноваты — сами сгинули. Нелот в этот вечер ощущал себя опустошённым. Магических сил в нём, будто жидкости на донышке бутылки. Придётся потерять время на бесполезную передышку. Или?.. Нелот отпил и отставил пиалу. Не придётся ничего терять. Время можно потратить с пользой — выпытать досконально, как управитель заваривал чай. Если судить по словам, делал всё правильно, но на чём-то же спотыкался! — Кстати, хотел спросить… — Релви, поставив чайник на столешницу, уселся напротив. — Зачем мне знать, чего ты хочешь? — Нелот взял пиалу и отпил. — Ты выполняешь то, чего желаю я, а не наоборот. Неужели до сих пор не дошло? — Управитель несколько раз моргнул. — Спрашивай, дурачина! — Всегда хотел знать… — Релви понизил тон, будто выведывал тайну. Если так, то тупее, чем всё время казался. — Вы, маги, знаете разные заклинания… — Не юли! — Надоел. Взгляд в сторону. Ну точно хотел выведать о чём-то непристойном! — Я хотел знать: в постели вы заклинания применяете? — Релви, не дождавшись ответа, пояснил: — Не подумайте чего, мне было тогда хорошо, однако… М-м-м, — скривил он рот, явно подбирая слова, — без волшебства, что ли. Не вовремя Нелот решился на крохотный глоток. Потому что поперхнулся. Он быстро откашлялся благодаря постукиваниям крепкой, привычной к работе ладони по спине. Управившись, Релви сел. Даже не откинулся на спинку стула, но вытянулся, сложил руки на коленях. Рубашка — верх скромности: ворот зашнурован до горла. Рукава засучены — вот и вся вольность. Само целомудрие, которое на нет свели шальные огоньки в алых глазах. Волшебства ему захотелось, наглецу! Именно сейчас, когда Нелот выжат как губка. Нельзя давать понять посторонним, что истощён, иначе они повернут слабость в свою сторону. На простенькие заклинания сил хватит. Тупому Релви не дано освоить, насколько они малозатратны. Нелот давно осознал: сила не только в мощных чарах, но и в том, как их применять. — Хочешь сказать, что всё предусмотрел и пришёл подготовленным? — Проучить управителя следует хотя бы для того, чтобы не задавал подобных вопросов. Тот часто заморгал. — Нет, — мотнул головой. — Так зачем такие вопросы задаёшь, тупица? Или считаешь, что я должен тобой заняться? — Нелот хмыкнул. — Ступай! Мойся и приводи себя в порядок. И смей только после этого появиться! Релви словно ветром сдуло. Ослушается? Придёт? Нелот не расстроился бы, если бы управитель не появился… Или нет: пусть приходит, забирает посуду с остывшим чаем. Если вернётся, вечер обещает пройти нескучно. …Варона предпочитала традиционные утехи и экспериментов побаивалась. Нелот не настаивал. В отношениях его всё устраивало, особенно чай. Релви далеко по расторопности до Вароны Нелас. Он другой. Он с любопытством ребёнка познавал Тель-Митрин. И совал нос во все щели тоже не со зла, а потому что не знал, как живут маги Телванни. Не исключено, что он пресытится всем этим, пресытится самим Нелотом и уйдёт в ту среду, где ему привычнее, где никто не запретит пить. «Туда ему и дорога», — можно было бы пожелать, если бы не нужда в новом управителе. Поди-ка отыщи его в глуши среди клятых редоранцев! И вряд ли следующий заварит лучше чай, чем нынешний (о том, что встретится кто-то подобный Вароне, и мечтать не стоило). Скорее наоборот: нового дурня придётся учить — и проучивать. Релви более чем посредственный, однако следил за тем, чтобы у его хозяина всегда оставалась чистая вода и свежее полотенце… Есть чем и обмыть конец, и вытереть. Этим Нелот и занялся на тот случай, если всё зайдёт дальше, чем он рассчитывал. Судя по долгому отсутствию, управитель передумал. Возможно, спросил у Талваса, какими именно чарами развлекаются маги. За ними, непроходимо тупыми, станется. У таких язык, не в пример мозгу, работал на славу (впрочем, работать то, чего нет, попросту не могло). Раз передумал, тем лучше: отдыхать давно пора. — Отдохнёшь, когда грязная посуда глаз мозолит! — проворчал Нелот, глядя на стол. За небрежность управителя следовало наказать… Замкнутый круг. Релви получит своё — не сегодня, так завтра, когда принесёт завтрак. А он принесёт, потому что прекрасно знает своё место. Не ослушался уже сегодня — явился-таки. К удивлению, много не говорил, всего лишь коротко уточнил: — Что мне делать? Как девственник, хотя им не был. Могло статься, что у управителя только такой опыт — принимать сзади. И отсасывать, само собой. — Если пытаешься заморочить голову, что — почти — невинен в таких делах, то ты не просто непроходимо, а беспросветно тупой! — Нелот погладил бороду. — Оголиться для начала! Ему хватило бы голой задницы. Он не пояснил, потому что счёл это само собой разумеющимся. Но Релви настолько глуп, что решил, будто его далеко не красивое тело представляло интерес. Завышенное самомнение! …или нет? Не образчик великолепия, но неплох. Худой, рёбра и гребни подвздошных костей выпирали, мышцы не выражены. Но тело не дряблое. Никакого живота, задница… Её-то Нелот уже видел. И знал, каково ощущение, если засадить член между упругими ягодицами. Прибавить ко всему этому далеко не красивую физиономию — и обыкновенный, ничем не примечательный портрет Дроваса Релви готов. Типичный слуга, послушный и молчаливый — именно сейчас, когда требовалась раскованность и болтовня. В иное время накормить без разрешения пытался, перечил и раздражал мельтешением. Теперь же сама покорность. Ни словом, ни делом не воспротивился приказу лечь на спину и раздвинуть ноги. Только улыбнулся, когда ему пришла в голову очередная чушь: — Так изучающе на меня ещё никто не глядел. Ещё бы сказал, что любовники — Нелот не сомневался: утехи у Релви редко случались — с восхищением таращились на самое обыкновенное тело и далеко не привлекательную физиономию. — А как на тебя смотрели? — В кои-то веки взыграло любопытство. — Не знаю! Просто трахали — и всё. О прошлом хотелось знать меньше всего. Пусть Релви хоть с грязекрабами утешался. Какое это имело значение? Он по указанию подложил под поясницу ножной валик, и Нелот присел на край кровати у его бёдер. Управитель, само собой, не возбуждён. Член вялый, мягкий, съёжившийся. Ещё немного — и тот набухнет от прилившей крови. Нелот знал, как сделать так, чтобы желание не пропало раньше времени — всего-то перетянуть магической петелькой у основания… Это заклинание, несовершенное, вспомнилось сразу. Он применял его… гораздо чаще, чем хотел бы: возраст медленно, но верно одолевал любого чародея, в том числе и Телванни. Трогать, само собой, управителев член Нелот не собирался, надрачивать — тем более. Примитивные они — такие ласки. Релви их мог получить от кого угодно. Раз пришёл за чарами — они и достанутся. То, что происходило потом, с магией не связано. Управитель не солгал: пришёл не только чистым, но и потрудился и растянуть себя, и смазать. Податливые края дырки легко впустили сразу два пальца. Нелот толкнулся ими и, нащупав плотный бугорок предстательной железы, несильно надавил. Ещё во время прошлого раза он понял: это место у Релви ой какое чувствительное, иначе бы тот не любил ощущение, когда совали член в задницу. Получив вздох, Нелот съязвил: — Чувствуешь чары? — Соврёт? Релви качнул головой, дескать, нет. — Правильно, я их не применял. Простата постепенно набухала. Вместе с ней возбуждался и управитель. Член полувстал. Важно — не пропустить миг. Нелот свободной рукой вызвал почти не требовавшее магических сил заклятие. Хватит крохотной петельки. «Ствол? Яйца? И то, и другое?» — ненадолго озадачился он, гадая, что именно перетянуть. Достаточно члена, чтобы Релви не кончил в нужный миг. Тот не заметил — или сделал вид, что не заметил, — как крохотная полупрозрачная змейка обвила ствол у основания и затянулась. — Руками трогать ой как не советую, — предупредил Нелот, — если не хочешь, чтобы всё лопнуло. — Не лопнет, но приятного мало, если член продолжит набухать от приливавшей крови. — Это и есть часть той пытки, что я задумал. — П-пытки… — выдохнул Релви, пытаясь насадиться на пальцы. Пришлось несильно-предупреждающе шлёпнуть его по бедру свободной рукой. — Пытки, — поддакнул Нелот, — сладостной, но… Иные не выдерживают и потом признаются, что лучше бы их высекли розгами. Он не настолько вымотался, чтобы слабенький, едва ощутимый заряд электричества дался ему натужно. Он почувствовал только покалывание в кончиках пальцев, свидетельствовавшее о том, что заклинание получилось. Релви же дёрнулся так, будто его ударило молнией. Член мгновенно затвердел, вздыбился и прижался едва ли не к животу. Член как член. Головка крупноватая, отчего он напомнил гриб. Размер отнюдь не тот, каким гордились разного рода неумные, которые похвастать развитым головным мозгом не могли ввиду его отсутствия. — Предупреждаю ещё раз: руками не трогать, пока не позволю. За непослушание ударит молния сильнее, а это ой как болезненно! — Нелот, продолжая медленно поглаживать подушечками сразу двух пальцев уже изрядно набухшую предстательную железу, добавил: — А теперь ты расскажешь, как завариваешь чай. Всё до единого действия, даже незначительного. И не увиливай, иначе… — П-понял, — выдохнул Релви. Судя по тому, что двинул тазом, чтобы ощутить глубже пальцы, ни даэдрота он не понял. Его грудная клетка вздымалась, рот приоткрыт, глаза зажмурены. Ладони сжаты в кулаки. Управитель отчаянно старался не ослушаться. Как пить дать хотел коснуться члена, бесстыдно вздрочнуть… Нелот осознал, что в первый раз увидел этого слугу таким беспомощным, доверчиво раскинувшим ноги. Нижняя губа опухла — явно закусил, чтобы не заорать во всё горло. — Ну так вперёд! — Он медленно вынул пальцы и не менее медленно ими же начал входить. Дырка свободно пропустила их. Нащупав нужную точку, Нелот замер. Именно так — бездействием, когда от него ждут чего-то, можно запытать до полусмерти. — Воду грею, как вы и сказали — до шума, — Релви застонал, когда пальцы погладили твёрдую, будто орех, простату, — подобного ветру в тиброловых… Он вскрикнул и выгнулся, его мелко затрясло, когда он получил разряд электричества. Капля предсемени выступила на головке, несмотря на поблёскивавшую чарами магическую петельку у основания. — Ты настолько туп, что не понимаешь, где начало, а где конец, — упрекнул Нелот. — Где берёшь воду? В таком состоянии, в каком пребывал Релви, все тупы. Потому что кровь приливает к чреслам. Взгляд ошалевший, пепельные волосы встрёпаны. Ещё и нижнюю губу облизал так бесстыже-развратно, что Нелот не смог остаться безучастным. — В колодце, — выдохнул. — Не забываю накрывать крышкой, чтобы пепел не загрязнял воду. Все её оттуда берут, потому что иного источника пресной воды нет. Оттуда черпала и Варона. Так на чём же спотыкалось это скампово отродье? — Дальше? — Нелот даже не прибегал к току. Пальцы и без чар подрагивали. Сдастся. Таки трахнет управителя. Потому что этого хотелось. Релви поднял голову. — Может, заварка отсырела? — предположил он. Пришлось пустить ещё один разряд, отчего он не выдержал и обхватил ствол. Нелот свободной рукой удержал его запястье в одном положении. Не хватало вместо утех звать Эленею с грибной настойкой. Её, конечно, ничем не удивить, в том числе и голым слугой, развратно раскинувшим ноги, но всё же лишняя она. Надо завершать, заключил Нелот, иначе пытка-игра превратится в настоящую казнь. Член Релви напряжён донельзя, вены сильно вздуты. Чего доброго, разбухнет до таких размеров, что не опадёт. — Слышал присказку, что у плохого алхимика на все ингредиенты аллергия? — Нелот в очередной раз толкнулся пальцами. Другой рукой снял магическую петельку. Релви, очевидно, не заметил разницы. Он сжал ягодицы, явно желая почувствовать в себе нечто большее. Но заговорил. Рассказал от и до, как заваривал чай. Сбиваясь и шумно дыша, когда Нелот сомневался в его словах и начинал «пытать». Не сдерживаемое никакой петлёй предсемя потекло по стволу, но до экстаза он не дошёл. К счастью… Хуже всего, что он заваривал чай правильно. Почти… — Я записи этой, — он сглотнул, — Вароны, нашёл… Нелот замер. Его не волновало, куда делись вещи погибшей управительницы. Никуда. Записи прочёл Релви, который старался заварить чай по её рецепту. Но всё равно делал что-то не так, на чём-то спотыкался. Либо он продолжал лукавить, либо косорукое ничтожество. Которое, тем не менее возбудило до предела похотливым взглядом, растрёпанностью, учащённым сердцебиением и мелкой частой дрожью в ногах. Нельзя, нельзя давать управителю то, чего тот так отчаянно желал. Иначе это не пытка, а бесполезные утехи. Хотя Нелот желал иного, однако отстранился. — Теперь можешь приласкать себя, — позволил он. — Вывод: ты недалёкий бездарь. Как ожидалось, прозвучал разочарованный стон. Ну вот, сейчас начнутся мольбы. Но Релви удивил: — Варона писала, что в посуду надо налить горячей воды, чтобы прогреть, потом слить… Не считал нужным… Не понимаю… зачем! Точно! Нелот так давно сам себе заваривал этот чай, что позабыл о крохотной, но важной детали. Всем магам о мелочах свойственно забывать, и он не исключение. — Как вовремя вспомнил! — усмехнулся он. — Потому что хочу, чтобы вы… — Релви сел и обнял его со спины, — трахнули не пальцами и чарами, а… Ну… Член в мою задницу засунули. Нелот ощутил на затылке тёплое дыхание. И лёгкое прикосновение губ к кончику уха. Релви не лишён романтики, несмотря на более чем прямую просьбу. Готов зацеловать. И хотел потрахаться искренне, по-настоящему. — А я хочу, чтобы ты принёс мне отлично заваренный чай! — вспылил Нелот, но не отшатнулся, когда губы коснулись его мочки. — Будет. После всего этого заварю. Только завершите начатое… Прошу! Лучшая пытка — раззадорить Релви и бросить возбуждённым до предела. Не в этот раз, решил Нелот. Сегодня не помешает разрядиться. Релви по его просьбе откинулся на спину. Раздвинуть ноги, подтянуть колени к туловищу требовать не пришлось. Нелот всего лишь задрал мантию и навалился на собственного управителя, рукой безошибочно направив член куда следовало. Релви растянут ровно так, как нужно. И расслаблен. Его член упирался в живот, что впрочем, не мешало двигаться. Нелот толкался, порой делая замечания, чтобы управитель не обхватывал его бока бёдрами так сильно. Тот не слышал, что не удивило — с таким-то безумным взглядом. Нелот поймал себя на том, что в первый раз увидел Релви, вожделевшим его настолько, что тот явно неосознанно обнимал плечи, мял мантию. …которую в любом случае сам и выстирает после сегодняшнего вечера. Нелот не пытался выпростаться, хотя ему неудобно ускорять темп. Релви не притворялся — вот что важно. Только… Он знал, что Нелот не целует в губы, но — второй раз — осмелел, обнаглел попросту. И не ответить словами, только на поцелуй — настолько сильно он впился в губы, языком разомкнул их. Вздох — разочарования? — когда Нелот оторвался от губ, сменился стоном. Релви выгнулся, его мышцы обжали ствол. Мгновение — и он откинулся, шумно дыша, когда Нелот почти достиг разрядки. …когда-то концовка была апогеем, пиком, которого все, в том числе и чародеи Телванни, стремились достичь. Теперь вершина сгладилась, превратилась если не в равнину, то в пологий холм. То, что предшествовало экстазу, важнее. Нелот откатился, когда Релви попытался выпростаться из-под него. — Куда? — коротко уточнил он. — Чай… заварить. Я же обещал… учесть всё до мелочи. — Учиться готов. Это хорошо. Впрочем, ему некуда деться. Релви поднялся и принялся собирать вещи. — Не думал, что сладостная пытка станет едва ли не мучительнее, чем та, что причиняет боль, — пробормотал он. Привычка дураков — разговаривать, стоя задом. Не новая, но Нелот не вспомнил, чтобы кто-то посмел мельтешить перед лицом, выставив напоказ ягодицы. — Когда говоришь, поворачивайся лицом, — сделал замечание Нелот, глядя, как тонкая тягучая струйка его семени потекла по бедру управителя. — Или настолько привык беседовать, глядя на чужой зад, что считаешь, что и мне это приятно? — …но я бы повторил! — Релви будто не услышал его. Он всё-таки повернулся лицом и, взяв рубашку, надел. Надо бы переодеться и Нелоту. И мантию отдать постирать. И пусть только управитель не уберёт постыдные пятна!.. …а если не выведет, Нелот опять его запытает — и в итоге подарит наслаждение. — Знаете, что я понял? — заговорил Релви, когда оделся сам и помог снять мантию Нелоту. — Если уверен, что мне это интересно, говори, — огрызнулся тот. — Или не сотрясай попусту воздух. Релви, такой близкий, замер. В глазах смешинки. — Я слышал от Тал… — он оборвал речь на полуслове. И от кого попытался глупо спрятать имя? Ясно: речь шла о Талвасе Фатрионе! — В общем, убедился: телесные пытки не так мучительны, как… — Как? — Нелот поднял руки вверх и позволил себя раздеть. — …изнасилование мозга. Такая чушь могла прийти в голову только ученику. А чушь, известно, заразна. — Ты мнения о себе выше, чем заслуживаешь! — вспылил Нелот, когда принял из рук управителя чистую мантию. — Он прав, — едва слышно буркнул тот. И, не дав возразить, умчался к столу и схватил поднос. — Я скоро вернусь. С чаем! Оставшись в одиночестве, Нелот не сразу нашёл в себе силы одеться. Релви ловко попытался сгладить последние слова, к которым Нелот вообще не собирался прислушиваться и уж тем более — признавать его правоту. …потому что мозг у нынешнего управителя не сформировался ещё внутриутробно. Изнасиловать то, чего никогда не существовало, не под силу даже великому магу Телванни.