Закрывая глаза

Об этом месте знают многие, и не сегодня-завтра нагрянет милиция и загребет к чертовой матери и работников, и посетителей. Тем, кого возьмут, можно будет только посочувствовать. Чусов осознает, что, если вдруг окажется среди задержанных, может распрощаться не то что со званием — с жизнью. Да и в случае доноса ситуация будет не лучше. Однако он все равно приходит сюда. Чусов чувствует, что устал. Вся эта канитель с ворами выматывает его до предела. Да еще и Гоцман, который лезет, куда его не просят, и доказывает, что прав. Самое поганое, что он действительно прав. От этого еще сильнее хочется забыться, перестать думать обо всем вообще, а о Гоцмане особенно. Сделать это не так-то просто, ведь тот не идет из головы с момента первой встречи. Чусов стучит особым стуком и спустя пару минут оказывается в квартире. Это место не похоже на обычные притоны: ни музыки, ни выпивки, ни полуголых девиц. Чусова сразу проводят в комнату, а уж потом могут принести, что он пожелает, и привести, кого пожелает. — Как обычно? — спрашивает хозяйка — полная женщина в широком платье, похожем на цыганское. У нее хрипловатый голос, круглое лицо и редкие волосы. Чусов так и не понял, действительно это женщина или же переодетый мужчина. Впрочем, это неважно, загадок ему хватает и на службе. — Нет, — подумав, отвечает Чусов. — У вас есть другой… — он запинается, не решаясь произнести вслух «парень», — работник? — Что интересует? — расплывается в улыбке хозяйка. Обычно Чусова обслуживает стройный парнишка с длинными волосами, вполне сошедший бы за девчонку. Сегодня Чусову хочется иного. — Черноволосый, крепкий, коротко стриженный, — перечисляет он, надеясь, что в этом описании хозяйка не опознает всем известного начальника уголовного розыска Одессы Давида Гоцмана. Хозяйка то ли не понимает, то ли делает вид, что не поняла. — Есть очень похожий юноша, — отвечает она. Чусов лишь кивает. Означенный юноша появляется почти сразу после ухода хозяйки, и на Гоцмана он не похож совершенно: скорее накаченный, чем жилистый, с гладким лицом и мягкой полуулыбкой. Ничего, у Чусова хорошее воображение, а память еще лучше. Можно просто закрыть глаза и вспомнить, как сегодня Гоцман схватил его за грудки и едва не врезал по морде. Чусову всегда нравились такие: дерзкие, честные, прямые. Он давно привык сдерживать себя и не подавать виду, что человек ему интересен, но с Гоцманом это получается особенно тяжело. Чусов быстро раздевается и растягивается на кровати. — Не церемонься, — говорит он, закрывая глаза и раздвигая ноги. Парень не переспрашивает и не удивляется, скорее всего, привык, что его используют в роли верхнего. Однако он все же аккуратен. Сначала осторожно запускает Чусову в зад два пальца и принимается медленно растягивать, потом опускается и берет в рот полувозбужденный член. Чусов думает, что Гоцман, наверное, поступил бы так же, по крайней мере озаботился бы тем, чтобы не порвать партнера. А вот сосать вряд ли стал бы. Чусов нашаривает голову парня и отталкивает. — Так не надо, — говорит он. — Как скажете, — отвечает парень. Его нежный, нарочито женственный голос раздражает Чусова. — Молчи, — велит он. — И приступай. Гоцман не медлил бы, слишком уж нетерпеливый. Парень входит в Чусова не торопясь, но не реагирует на сдавленное оханье и не останавливается, пока его член не оказывается в заднице Чусова целиком. Хорошо, очень похоже на Гоцмана, вернее, на то, каким его представляет Чусов. Кажется, парень понимает, чего от него хотят. Он начинает двигаться почти сразу, не дав Чусову привыкнуть, поначалу медленно, но постепенно ускоряясь.Член скользит в заднице так, как надо, задевая внутри что-то, отчего по телу разливается удовольствие. Чусов заводит руки за голову, парень перехватывает его запястья и прижимает к кровати. Другой ладонью он ласкает возбужденный член Чусова. Чусов понимает, что вряд ли Гоцман в постели так же хорош, как бывалая шлюха, но ему плевать. В конце концов, сравнить он вряд ли сможет, а потому Чусов просто наслаждается близостью, представляя, что рядом Гоцман. Он подается навстречу, выгибается и кусает губы, только чтобы не закричать «Дава!». Удовольствие накатывает медленно, хотя Чусов думает, что не протянет и пяти минут. Он уже не сдерживаясь стонет, стараясь не произнести имя, и дергается, когда член Гоцмана — не его, но плевать — входит особенно глубоко. Чусов кончает и обессиленно вытягивается на постели. Требуется время, чтобы отдышаться и прийти в себя. Чусов открывает глаза и удивленно смотрит на незнакомого парня. На несколько секунд он забывает, где находится, но потом осознает. — Я сейчас уйду, — говорит парень, спешно натягивая штаны. Кажется, он понимает, что Чусов представлял кого-то другого, пока был с ним. Хорошо, что парень всего лишь шлюха и Чусову не приходится выслушивать сцену ревности. — Погоди, — останавливает его Чусов. Он поднимает с пола свои брюки, достает из кармана купюру и протягивает ее парню. Тот не решается взять. — Платить надо хозяйке. — Я и заплачу, — кивает Чусов. — Это тебе за хорошую работу. На чай. Парень неловко улыбается и быстро прячет деньги за пазуху. — Вы приходите еще, — говорит он. — Я вас обслужу как надо. — Может, и приду, — грустно усмехается Чусов, вспоминая, что завтра наверняка снова увидится с Гоцманом. — Как тут не прийти.