***
В это же самое время Павел Алексеевич, вызвав к себе в кабинет своих любимых учеников-сводников, пытался включить их в свой план. — Значит так, моя армия амуров, слушайте внимательно. В этом походе ваша задача — сделать всё так, чтобы эти мозгохуи наконец-то начали встречаться! Потому что сил моих на них уже нет. Мне всё равно, как вы это будете делать, хоть подставлять их, хоть сталкивать их с друг другом, заставлять их как можно чаще быть наедине. В общем, вы поняли. — Да поняли мы. Можно идти? — устало спросил Серёга. — Нет. Сначала достань из своего рюкзака палатку. — Палатку? — Серый удивлённо посмотрел на Пашу. — У меня нет палатки. — Ты что, совсем не смотришь, что у тебя лежит? Я ж звонил вчера всем родителям, чтобы они собрали своих детей, твои наверняка тоже положили тебе палатку, — в подтверждении своих слов Паша, забрав у Матвиенко рюкзак, вытащил из него ту самую палатку. — Я же говорил. — Офигеть. А я думал, я только еду взял. — Ты что, придурок? Серёжа закатил глаза. — Где мы тогда будем спать, если вы у нас её забираете? — Там придумаете. — Паша хитро улыбнулся уголками губ. — А теперь кыш отсюда, мелкотня. Уже, когда они почти вышли из кабинета, Паша позвал Диму. — Задержись на секунду, у меня для тебя будет одно маленькое задание, скорее даже просьба…***
— Так, а ну быстро все успокоились! — Антон устало прикрикнул на детей. — Вроде все, — сказал он, обращаясь уже к Арсу. — Ты уверен, что мы ничего не забыли? — Вроде нет. Хотя… — Что? Еду? Что-то из лекарства? Одежду? Кого-то из детей? — Антон взволнованно начал перебирать сумки и пересчитывать детей. — Да нет же. — Что тогда? — Мы забыли сказать Паше, что он идиот — сказал Арсений с абсолютно серьёзным лицом, а после заржал в голос. — Арс, придурок, блин! Не смешно! — Шастун действительно уже успел испугаться, но не мог сдержать улыбки, смотря на смеющегося Попова. — Так ребят, не обращайте внимания на Арсения Сергеевича, он просто тронулся умом, — обратился Шастун к классу. — Да, ребят. Как только Антона Андреевича увидел, то всё — прощай, здравый разум, здравствуйте, белые стены. — С чего это вдруг? — поинтересовался Антон. — Ну, а как же? Говорят, красота сводит людей с ума, — Арсений в шутку покрутил пальцем у виска. — Это вот сейчас комплимент был или ты ещё больше успел ебануться? — Антон остановился по пути к двери автобуса. — Не знаю. Не понял, — в этот момент можно было ясно наблюдать, как щёки Антона слегка покраснели от смущения. — Ясно. Диагноз очевиден: вы долбоёб, Арсений Сергеевич. — А это я знаю. — Что, врачи здания с белыми стенами успели уже вам это сказать? — Нет, мне просто это каждый знакомый говорит. — Понятно. У Арса и Антона всегда выходили очень глубокомысленные разговоры, как, например, этот. Арсения и Антона это устраивало, ученики с них обычно смеялись, а Паша просто смотрел на них взглядом, в котором читался всего один вопрос: «Как эти люди ещё умудряются учить детей?»***
Через десять минут, когда все вещи были погружены, ученики сидели на своих местах, а Арс и Шаст кое-как создали относительную тишину, автобус выехал со двора. За руль было решено посадить Арсения, а Шастун должен был следить за детьми, чтобы никто не вылез в окно, не дрался, в общем, чтобы они вели себя, будто самые прилежные ученики самой прилежной школы. В целом, их путь от школы до места «похода» прошёл довольно-таки неплохо, если не учитывать то, что Серёга с Димой обнаружили, что Матвиенко всё-таки, кроме еды, с собой ничего не взял. Благо, родители Димки дали своему сыну много вещей и он сможет поделиться ими со своим другом. Всего через часа 3-4 они уже были на месте. Быстро выпрыгнув из автобуса, Шаст позволил классу выйти, достал вещи и начал расспределять между учениками обязанности. — Значит так, вы разбираете вещи, — он указал трём ученицам на рюкзаки. — А вы делаете что-то со столом и едой, — Шастун обратился к рядом стоящим парням. — Только не ешьте её! Сам он пошёл к Арсу и забрал собственные вещи. — Хотя стойте, сначала установим палатки, чтобы в них уже можно было кидать вещи, — он обратился к ученикам. — Надеюсь, вы умеете это делать, если что, помогайте друг другу. — Мне так нравится наблюдать за тем, как ты командуешь, — Арсений с нескрываемым весельем в глазах посмотрел на Шаста. — Ой, завались. Помоги мне лучше, — Антон крутил в руках палатку, пытаясь понять где у нее перед, где зад, и что с ней вообще надо делать. — Что, великий и могучий Антон Андреевич Шастун не умеет ставить палатки? — Иди лесом. — Потом вместе пойдем, когда всё сделаем, — Арсений подмигнул ему и засмеялся. Их разговор прервали внезапно появившиеся Димка и Серёга. — Арсений Сергеевич, Антон Андреевич, извините, но у нас нет палатки, — начал Серёга. — В смысле? В разговор вступил Димка: — В общем, я же думал, что этот… — он посмотрел на Серёжу. — Короче, я же думал, что палатку возьмёт он, так как я взял всё остальное, но он, кроме еды, ничего с собой не взял. — Ну, а что? Павел Алексеевич сказал: возьмите всё самое необходимое для жизни. Вот я только жратву и взял. Зато у меня её тут на неделю хватит, — Серёжа радостно посмотрел на учителей. — Ну и что делать будем? — Антон задал вопрос Арсу. — Придётся им свою отдать. У нас-то их две. — Если ты не заметил, то нас тоже двое. — В чем проблема? В одной поместимся! Ребята, можете брать нашу. Шастун удивлённо посмотрел на Арса. Он как бы не был к такому готов. Он не был готов спать с Арсом. Он не мог. Не мог хотя бы по одной причине: он не знает как сможет ответить после ночи с Поповым на вставший вопрос Арса о своём вставшем, но уже не вопросе. В общем, всё было очень сложно. — Ладно. Берите, — Шастун грустно посмотрел вслед уходящим парням. — Не расстраивайся, подумаешь, переночуем вместе. — Арс игриво подёргал бровями. Именно подёргал. Шастун не мог как-нибудь по-другому назвать это действие. — Здесь слишком много подтекста, до свидания…***
— Так вот зачем Добровольский спёр у нас палатку, — офигевше проговорил Серый. — А здорово ты догадался попросить ее у Арсения Сергеевича и Антона Андреевича. — Ага. Из нас думающим всегда был только я, смирись, Серёг. — Да ну тебя, — обиделся Матвиенко. — Ладно, что дальше с этими голубками будем делать? — Серёжа посмотрел в сторону учителей, чуть ли уже не лежавших на земле в попытках установить это адское жилище из ткани. — Будем действовать по ситуации, а вообще надо набросать небольшой план. — Так чего мы ещё тут стоим, как члены в поле? Пошли. — Как кто? — Неважно. Пошли, говорю. — Пошли.***
— Вот ты мне скажи, — Шастун с тяжелым вдохом спросил у Арса, — какой такой умный человек решил отправить нас, двоих молодых учителей, в поход с девятым классом, где около тридцати детей? — Этот умный человек наш директор, и вообще, что тебя не устраивает? Погода хорошая, птички поют, ребята слушаются… — Сними розовые очки. Тут дохрена грязи, и это не дети, а маленькие монстры. 9 класс, а ведут себя хуже первоклашек. — Не делай мнение на одном Старницком. Другие не виноваты, что он пересморел фильмов про шпионов. Шастун и Попов разговаривали, сидя у костра, который они вместе с учениками успели развести около часа назад. Сейчас они обсуждали их прогулку на озеро и грелись. Так как была середина весны, было уже довольно тепло, однако вечерами всё ещё было прохладно, тем более после купания. — А знаешь, между прочим ты не лучше. — Я? — Арс в удивлении приоткрыл рот. — Да, ты. Или кто это решил покупаться, и забыл, что не умеет плавать? — Так получилось. Я не виноват. — Ага, конечно… Пожалуй, надо начать сначала: Антон и Арс, когда все уже всё закончили делать, предложили детям пойти на озеро. Разумеется, те согласились. — А ты уверен, что ты знаешь, где оно находится? — Конечно, я же тут не в первый раз! Тут идти минут десять. Не в первый раз, говорил он. Знает, где находится, говорил он. Идти минут десять, говорил он. Шастун вместе со всем классом готовы были убить Попова, который таскал их по лесу уже не меньше часа и никак не мог найти дорогу. — Я тебе это ещё припомню — Шастун хмуро свёл брови, укоризненно смотря на Попова. — Шаст, ну я же извинился. Оно вроде было тут, а вроде там… Я запутался! — Ааа, Антон Андреевич, можно мы хотя бы посидим, отдохнём, мы уже устали ходить, — к Антону, еле передвигая ногами, подошла Маша, отличница этого класса. — Да, пожалуйста, мы правда устали. — ребята жалобно заныли, а Шастун огляделся. — Ладно. Вон там, кажется, есть поляна, можем остановиться там. — Точно! Поляна! — Арс подскачил на месте, и хлопнул себя по лбу. — Я вспомнил, озеро как раз за ней! — Ты уверен? — Теперь уж точно! — Арс побежал вперёд, через минуты две действительно останавливаясь у озера. — Я же говорил! Со мной вы никогда не заблудитесь! — Арс сложил руки на груди, гордо подняв голову. — Ага, мы не заблудимся, мы умрём. Нас из-за тебя либо сожрёт медведь, либо акула, — Шастун посмотрел на него и хмыкнул. — В лесу нет акул. — Арсений поднял вверх указательный палец, тем самым говоря «вот видишь, я это знаю, я умный». — Рядом с тобой может происходить всё, что угодно. Даже акулы в лесу. — Шастун, кажется, не обратил внимание на попытку Попова показать свои знания в области обитания акул. Арсений закатил глаза. — Короче, ребята, мы пришли, можете отдыхать. — обратился он уже к классу. Все дружно плюхнулись на песок, а некоторые даже легли, пытаясь найти в себе силы, чтобы купаться. — Вы чего такие мертвые? Давайте веселее! — Арс принялся раздеваться. Оставшись в одних плавках, он со всей силы разбежался и рванул в воду. Через несколько секунд послышались крики. — Бля! Спасите! Кто-нибудь! Шастун, наблюдающий за этой картиной, в одежде кинулся к Арсу на помощь. Повезло, что он ещё недалеко заплыл. — Какого хуя ты полез в воду, если не умеешь плавать? — Антон навис над Арсением и пытался отдышаться, после того, как спас задницу этого идиота. — Я забыл, что не умею плавать! — Арсений виновато посмотрел на Антона из-под опущенных ресниц. — Мне тебе таблетки для памяти купить, что ли? — Антон обречённо вздохнул, не смея больше злится на Арса. В этот самый момент Дима устало поднялся на ноги. — Антон Андреевич, а давайте вы Арсения Сергеевича научите плавать? — Позов, мне больше делать, по-твоему, нечего? — А чего? — А действительно, чего? — в разговор встрял Арс. — Научи меня, — его глаза загорелись неподдельным интересом и восторгом. — Ты же хорошо умеешь, чего тебе сто́ит? «Вот именно, что сто́ит. Нет, не так. Вот именно, что стои́т». Шастун осмотрел Арса с ног до головы. «А он неплохо выглядит» — взгляд Шастуна остановился на влажном торсе, по которому всё ещё стекали капли воды. «Неплохо? Он выглядит как совершенство!» — Антон закусил губу. — Ладно, вставай давай. «Блять, не ты», — Шастун почувствовал лёгкое возбуждение и попытался отвлечься и думать о чём-нибудь другом. Как назло, его глаза всё время останавливались на Арсе. — Хорошо, пошли, — Антон, быстро раздевшись и схватив Попова за руку, затащил его в воду и остановился, когда глубина была уже около метра. — Значит так, слушай сюда. Ложись на спину, — Антон отпустил руку Арса, давая тому возможность лечь. — Теперь расслабься и раскинь руки в стороны. — Я боюсь. — Подумай о том, что я держу тебя и, если что, не дам тебе уйти под воду. С тобой ничего не случится, — с этими словами Антон положил под спину Арса руки, заставляя того расслабиться. — Вот видишь, не так уж и страшно. — Это потому что ты рядом. Серёжа с Димой сидели на берегу, смотря на попытки Антона научить Арса плавать. — Как думаешь, у него получится? — Не знаю. Меня больше интересует, когда они уже замутят. А вообще это мило, — Дима развернулся от Серёжи, опять смотря на Арса с Антоном. — Кстати, надо не забыть позвонить вечером Паштету, рассказать про Артон, — когда-то давно, сидя в кабинете Добровольского, Паша, Дима и Серёга придумывали название их любимому пейрингу. Остановились они на Артоне, так как это звучало лучше всего. — Я помню. Кстати, что там следующее в плане? — То, что мы оставим на завтра, — Дима хитро посмотрел на Серого. — Понял, — Серёжа ответил Позову таким же хитрым взглядом. — Кстати, я тут подумал. Надо дать название нашей миссии. — И какое ты предлагаешь? — Не знаю. Может, «операция «Артон» и другие пидоры»? — Неплохо. Только вот, кто «другие пидоры»? У нас только эти двое, других нет. — А ты не хочешь? — Чего? — Стать как они? — Серый, ты на солнце перегрелся или что? Во-первых, мне Катька нравится, а во-вторых, я не гей. — Ну как хочешь. — А что насчёт тебя? — А что я? — А я видел, как ты на Стаса смотрел. — Чего? На какого такого Стаса? — Ну как же? На Шеминова. — Не смотрел я на него! — Серёга опустил свой взгляд вниз, а на щеках появился лёгкий румянец. — Ага, конечно. — Да блин, Дима! — Ладно-ладно, успокойся, — Поз глянул на обиженного Серёгу. — Ну ты чего? Обиделся? — Нет. — Серый? — А? — Он тебе что, реально нравится? — Ну… Немного. — Охренеть. — Чего? — Я что тут, один натурал? — Чего это? Ещё Пашка. И вообще, я не гей, мне просто Стас нравится. — Ясно. Ну, я примерно так и понял, да, — сказал Поз, а в его мыслях уже зарождалась новая идея… Внезапно раздался громкий всплеск воды, и Димка с Серёжей повернули свои головы на шум. Картина, которую они там смели наблюдать, честно говоря, очень уж их умилила. Антон, обняв руками и прижимая к своей груди напуганного Арсения, орал на их одноклассника — Витьку Старницкого. Тот, решив поиграть в шпиона, следил за рыбой, но, случайно, не заметив своих учителей, врезался в одного из них, и от страха, так как ещё не до конца понял кто это, чуть не утонул. После этого случая Антон решил собираться и идти обратно, так как уже вечерело, а дорога тоже занимала некоторое количество времени. Да и наверняка все уже ужасно устали. — Так, все ко мне, быстро! — Шастун, вышел из воды и начал зазывать к себе весь класс. — Значит так, сейчас быстро сушимся, в воду ни ногой, а потом будем идти обратно. Надеюсь, обратный путь пройдёт без сюрпризов. Так и получилось. Все ребята вместе с учителями, когда дошли, разбрелись по палаткам, а вышли только ближе к девяти вечера, отдохнувшие и готовые к новым приключениям. Антон и Арс успели разжечь костёр, и ребята накрыли на стол. А какой-то парень даже взял с собой гитару, поэтому скучно им не было. Так, сидя у костра, они грелись и продолжали свой диалог: — А вообще, Тох, спасибо, что спас, — Арсений прошептал это Антону. — И спасибо, что попытался научить меня плавать, — Арс посмотрел на Шастуна, как показалось рядом сидящими с ними Позову и Матвиенко, слишком уж нежным для друзей взглядом. — Да обращайся, чего уж мне, — Шастун посмотрел на него в ответ с такой же нежностью. — Кстати, ребята, а чего это мы сидим? Гитара на что? Антон Андреевич как раз умеет хорошо играть и поёт! — Арсений обратился к классу, резко переключая тему разговора. — О, правда? — Я не знал! — Сыграйте нам что-нибудь! Тут же раздались крики детей. — Арс, что ты делаешь? Я давно уже не играл и не пел! — Антон нервно одёрнул край футболки. — Да не переживай, тут же все свои. Тем более, ты всегда восхитительно поёшь. — Правда? — Да. Мне очень нравится, — Арс в приободряющем жесте приобнял Антона за плечо. — Жги, швабра. — Антон Андреевич, не стесняйтесь, мы верим, что вы хорошо играете, — дети тоже решили приободрить своего любимого учителя обществознания. — Ладно… — Антон смущённо взял гитару и на пробу прошёлся рукой по струнам. Немного размявшись, он начал играть мелодию, а после подключил свой голос: Я медленно пройдусь по крыше, Пусть будет мелкий дождь и туман. Я медленно присяду на этаж ниже, И попытаюсь понять наш роман. Пальцы Антона продолжали перебирать струны. Твой голос крикнет мне вдали: «Остановись, я всё ещё ti amo!». Но я не услышу, ведь мы не учли, Что расстояния не бывает мало. Антон перевёл взгляд на Арса, смотря прямо ему в глаза. Смотря на тлеющие в огне угли, Я не могу не думать о том, Что в сердце мы когда-то зажгли, И что же будет с нами потом? Шастун чуть понизил голос, и чуть замедлил мелодию. Что будет потом? А не всё-ли равно? Мы любим друг друга давно, это так. Только лишь чувства, лишь это важно, Мы любим оба ведь сильно, а не никак. Кто мы друг другу? Друзья иль враги? Любовники? Или никто? Пустота? Скажи всё как есть, ты мне не лги, Если надо, ударь меня ты с хлыста. Тихий вдох и более быстрые движения рукой по струнам. Разбери по кусочкам, и назад собери, В глаза лишь смотри, лишь в глаза. Подумай немного и мне ты скажи, Пусть во вгляде бушует гроза. Ты подумай, подумай, скажи, не солги, Важен тебе я? Нет или да? Нет или да? Ты мне нужен, пожалуйста, мне помоги, Ты мне важен, даже сквозь города… Сквозь города… Тебя я найду среди тысячи лиц, Лишь был бы я важен тебе. Тебя я нашёл, среди тысячи лиц, Но не понял, я важен тебе? Глаза в глаза. Зелень и море. Изумруды и сапфиры. Ты мне объясни, на руках покажи, Расскажи мне, чтобы понял всё я. Свою любовь, ты мне лишь докажи, И на века, на века останусь твоим я. Голос Антона чуть дрогнул на последней ноте, а после и вовсе стих. Вокруг стояла оглушающая тишина. Все заслушались и даже не сразу заметили, что песня закончилась. Он опустил свой взгляд вниз. Внезапно раздались аплодисменты, и Шастун покраснел. — Это моя последняя песня. Её ещё никто не слышал, поэтому, надеюсь, что вам хоть немного понравилось. — Разумеется. — первыми «оживились» Димка и Серёжа. Вслед за ними и другие ребята. Только Арсений почему-то оставался молчаливым. «Докажи» — эта строчка напрочь заела в его голове. «Докажу!» — твердил он, сам себе. «Было бы классно, если бы эта песня была предназначена для меня. Может, у меня был бы тогда шанс?» Арсений мечтательно улыбнулся. Если это действительно так, то он в лепёшку разобьётся, но добьётся Шастуна. По просьбе ребят Шастун спел ещё пару песен, а затем его начало клонить в сон. Это заметил Арсений, поэтому решил погнать всех по палаткам. — Ребят, я конечно все понимаю, Антон Андреевич прекрасно поёт, но уже время идти спать, — в доказательство, Арс глянул на часы. — У нас сегодня был насыщенный день, а завтра рано вставать, поэтому давайте уже идти к себе отдыхать. К своему удивлению, он не услышал отрицания, все с ним согласились и начали быстро убирать грязную посуду, которая осталась от недавнего ужина. Арсений и Шастун, проконтролировав всех, остались одни. — Что, тоже пойдём? — Пойдём. Я устал за сегодня, — Антон зевнул и направился в сторону своей с Арсом палатки. Попов последовал за ним. Они оба забрались внутрь и легли, почти не касаясь друг друга. — Шаст, — Антон лёг к Арсу спиной, но повернулся, когда тот позвал его. — Что? — А ты кому-то посвящал эту песню? — Арс застенчиво взглянул в глаза Антону. — Да, — тихо ответил Антон. — Да, есть один человек, — уже громче. — А ты любишь этого человека? Антон посмотрел в глаза Арса, провёл взглядом по его губам, скулам, ключицам и опять остановился на глазах. — Люблю. — Очень? — Очень. — А он тебя? — Вряд ли. — Антон снова повернулся к Арсу спиной. Несколько минут в их палатке находилась абсолютная тишина. Арсений изучал спину Антона, изучал слегка выпирающие лопатки: такие только ангелам под крылья. Попов закрыл глаза. — Спокойной ночи, Антон. — Спокойной, Арс.***
— Ты ведь давно этого хотел, я знаю, — Арс навис над Антоном, расставив руки по бокам того, чтобы тот не смог сбежать. — Что ты делаешь, Арс? Арс? Ааарс! — губы Попова начали выцеловывать шею и ключицы Антона, чуть прикусывая тонкую кожу и оставляя дорожку следов. Он хотел, чтобы все знали: Антон занят. Он его. Только его. Оторвавшись от ключиц, он потянулся к губам Шастуна, заставляя того разрешить себя поцеловать, хоть тот изначально не был против. Арс прикусил губу Антона и слизал образовавшуюся каплю крови. Шастун же, тихо простонав в поцелуй, ещё ближе прижался к Попову и почувствовал что-то твёрдое, упирающиеся ему в бедро. Арс потянулся к джинсам Антона, хотя снять лишний предмет одежды и наконец разобраться с замком, собирался… Что он собирался сделать дальше, Антон не знал, так как он проснулся. Да, это был всего лишь грёбаный сон. Он проснулся потому, что ему было жарко. Антону было чертовски жарко. Его полностью накрыло возбуждение, и только сейчас он понял, что не может пошевелиться, потому что на нём лежал Арс. Действительно лежал. Одной рукой обняв Антона за спину, а вторую перекинув через его грудь. Их ноги во время сна сплелись, и теперь Арсений прижимался одной из них прямо в зону паха Антона. А ещё он дышал ему прямо в шею. Антону это не помогало. Его возбуждение уже стало болезненным, но он всё ещё не мог пошевелиться, боясь разбудить Попова и спалиться перед ним. «Просто замечательно» — Шаст жалобно посмотрел куда-то вверх. Он попытался аккуратно высвободить одну свою руку, которая уже начала неметь, и не разбудив Арса, он облегчённо выдохнул. Этой же рукой, найдя часы и посмотрев на время, он понял, что сейчас всего шесть часов утра. Шесть грёбаных часов утра. Он мог бы ещё спать и спать, но теперь у него это вряд ли получится. Пытаясь немного уйти от касаний Арса, он только больше прижал его к себе. «Ну и чего ты пытался этим добиться?» — сам себе задал вопрос Антон. Пролежав так в адских муках ещё около тридцати минут, он решил разбудить Арса. Пусть тот думает о нём все что хочет, но Антон больше не мог этого терпеть. — Арс… Арс! — Шастун попытался выпутаться из плена рук Попова ещё раз. — Ты что там, дед, сдох? — Шастун потряс его за плечо. — Антон? — Нет, блин, гандон. Утро доброе. — Ты чего такой нервный с утра? — Арс сонно потёр глаза. — Догадайся, блять. Арсений опустил глаза вниз и заржал. Так заржал, что могло показаться, что он сейчас разбудит абсолютно всех. Антон перевёл взгляд на уссыкающегося от смеха Попова и стукнул того в плечо. — Хватит орать, сейчас сюда все придут посмотреть, что происходит. Ну и как я им это объясню? — Меня больше интересует, как ты это мне будешь объяснять, — Попов улыбнулся. — Что, я даже во сне такой горячий, да? — Ой, завались. Может, мне просто… Роналду приснился. — Роналду? Что, он прям красивее меня? — Ага. — А если я шорты надену? — Ты придурок? Антон посмотрел на Арса, и они оба заржали. Всё-таки сводить всё к футболу у Антона получалось лучше всего. Не то, чтобы он дрочил на футболистов, нет. Просто об этом шутили абсолютно все, казалось, даже ученики. — Ладно, оставлю тебя одного, — Арсений нехотя выполз из палатки. Оказалось, они своим смехом всё-таки разбудили пару человек: Димку, Серёгу, Машку и Стаса. Но как сказали первые два, они уже давно проснулись, а вторые проснулись действительно из-за слишком громкого смеха. — Простите ребят, не хотел вас будить, оно само как-то получилось, — Арс виновато посмотрел на детей, но вспомнив из-за чего он смеялся, он снова еле подавил в себе хохот. — Арсений Сергеевич, а куда мы сегодня пойдём? — спросил Поз. — А куда вы хотите? — Не знаем, — ответили ему хором. — Ребят, а у меня идея. — рядом раздался голос Антона. — Что, уже справился? — Арсений усмехнулся, смотря на вмиг краснеющего Антона. — Да. — И что, без меня? — Иди ты. — Надеюсь, ты хоть убрал там всё за собой, — Арс с весельем во взгляде посмотрел на Антона. — Отстань. Четыре пары глаз вопросительно уставились на этих двоих. — Чего вы так смотрите? Просто сегодня утром произошёл небольшой казус, — Арс опять заржал. — Если ты сейчас не заткнёшься, я тебе этот казус в зад засуну! — Ого, ты мне угрожаешь? — Арсений в шутку прижал руку к груди, будто пугаясь. — Нет, просто предупреждаю. Трое учеников всё так же с непониманием косились на своих учителей. И только Позов догадался, что произошло. Он сидел, пытаясь не заржать и держать серьёзное выражение лица. И у него это даже получилось. — Так что произошло? — шепнул Матвиенко Диме. — Потом объясню, заодно и Паштету позвоним. — Лааадно… — Так что по сегодняшнему дню? — спросила уже Маша у Антона. — А, точно. Так вот, предлагаю просто пройтись. Мы пока вчера искали озеро, я заприметил одно очень красивое место. Погода сегодня супер, получатся просто офигенные фотки на память. — Я не против. — Я тоже. — Осталось спросить остальных. Через час, когда все уже проснулись и пообедали, они единогласно решили, что поступят так, как предложил ранее Шастун. Эта прогулка прошла у них очень даже спокойно. Шастун незаметно от Попова сделал пару его фоток, что не укрылось от внимания Димы. Тот довольно усмехнулся. Когда же они вернулись обратно, Димка с Серёжей начали действовать. — Ребят, может поиграем во что-нибудь? — Во что? — Ну, например, в бутылочку или в «правда или действие». Все тут же согласно закричали. Однако около двадцати минут у них шли споры во что именно они будут играть. Половина хотела в бутылочку, а вторая половина — в «Правду или Действие». Наконец Матвиенко не выдержал и предложил: — А что, если мы будем играть и в то, и в то одновременно? — Как ты себе это представляешь? — Смотрите: те, кто на правду отвечает ложь, и кто-то знает, что это ложь, говорит об этом. Тогда этот человек, который соврал, должен будет крутить бутылочку. Или же если кто-то не захочет выполнять действие, которое ему или ей задали, то тоже будет крутить бутылочку. Вот и всё! — А ты, оказывается, умеешь думать, — Димка похлопал Серёгу по плечу. — Мне нравится, — Антон принял идею Серёжи. — Мне тоже. Довольно интересно, — Арсению тоже понравилось. Остальные ребята тоже поддержали идею Матвиенко. — Что ж, тогда начнём! В ходе игры оказалось, что это довольно весело: одного парня заставили залезть на дерево и кричать «Наркоманы! Сталина на вас всех нет! А вот в моё время…», двоим девчонкам пришлось крутить бутылочку, а ещё одной пришлось бегать по поляне, крича «Где же моя адекватность? Где?» Сейчас очередь дошла до Серёжи. — Правда или действие? — Димка спросил у друга, и на того посмотрели несколько десятков глаз. — Ну, давайте правду, что ли. — Ты когда-нибудь сбегал из школы, через окно на втором этаже? Арсений и Антон в этот момент внимательно посмотрели на Матвиенко, так, что у того мурашки по всему телу прошли. — Нет… Конечно же нет! — Неправда! — Димка злорадно усмехнулся. — Было такое, я знаю. Серёжа посмотрел на него взглядом «убью, скотина такая». А тот, просто мило улыбнулся и произнёс: — Время крутить бутылочку! Серёжа вздохнул и сделал это. Когда бутылочка остановилась, Матвиенко подумал, что у него сейчас начнётся дёргаться глаз. «Позов, тебе потом лучше будет просто бежать. Далеко. Потому что мы в лесу, а лопаты я всегда смогу найти» — Серёжа мысленно уже убивал Димку. «Ну почему я такой везучий? — на этой мысли Серёжа встал и подошёл к Стасу, так как бутылочка указала именно на него. — Ну что, прощай гетеросексуальность, да здравствуй голуби, — с этими словами Шеминов поднялся на ноги и подошёл к Серёже ещё ближе. — Именно, — ответил Матвиенко и поднялся на носочки, чтобы было удобнее целовать. Он просто слегка прикоснулся своими губами к его, но в этот момент внутри него бушевал настоящий шторм. Он пытался не сорваться. Пытался не спугнуть Стаса и не вызывать подозрений, поэтому секунды через три он уже отстранился. Димка сразу же начал их подкалывать и Стас на эти шутки просто смеялся. А вот Матвиенко пришлось отвернуться, чтобы никто не заметил его пылающие от смущения щёки. — Ладно вам, давайте уже следующего. Следующей после Серёжи оказалась Маша, та выбрала действие, и ей пришлось присесть пятнадцать раз, с каждым разом называя любой город мира, и делать это в алфавитном порядке. Когда она это сделала, настала очередь Антона. — Антон Андреевич, правда или действие? — Арсений приподнял уголки губ в улыбке. — Действие, Арсений Сергеевич, — Антон тоже улыбнулся. — Я знаю, что, — подал голос Серёжа. — Антон Андреевич, а поцелуйте Арсения Сергеевича! Дима тоже начал действовать по плану. — Да, Антон Андреевич! Давайте! — Нет, Позов, — Шастун угрожающе посмотрел на него. — Я лучше покручу бутылочку. «Зачем я это сказал?» — Шастун крутанул бутылку. «Какого?..» Весь класс дружно засмеялся. — Всё-таки, Антон Андреевич, вам придется целовать именно меня, — Арс со слезами на глазах от смеха, приблизился к Антону. — Лааадно. Тогда, смотри, Серёж, и учись как надо! — Шастун чуть наклонился и поцеловал Попова. Он прошёлся языком по его нижней губе, надавливая и заставляя того приоткрыть рот. Их языки сплелись — Арсений начал уверенно отвечать ему на поцелуй. В этот самый момент, незаметно для Арса и Антона, мелькнула быстрая вспышка. Через несколько минут, когда кто-то закашлял, привлекая на себя их внимание и тем самым напоминая им, что они вроде как ещё играют, они оторвались друг от друга. И когда их поцелуй прервался, зазвучали громкие аплодисменты, пару девчонок-слэшеров тихонько визгнули, а Димка положил руку себе на грудь — слишком много гейства за один раз на его слабое шипперское сердечко, а также он незаметно спрятал свой телефон обратно в карман. — Да, Серёж, учись, как надо! — Арсений обратился к Матвиенко. — Ладно, простите, ребят, но мне надо отойти. — Попов улыбнулся, и пошёл в сторону своей палатки. Его сердце громко стучало, готовое вот-вот разбиться. Он никогда ещё не чувствовал себя так странно. Он никогда ещё не находился в таком смятении. «Этот поцелуй что-то значил, или это всё ещё была просто игра?» — мозг Арсения взрывался от подобных мыслей. Поняв, что на сегодня его силы уже потрачены, он сообщил ребятам, что устал и пойдёт спать. Он уснёт очень быстро, так и не узнав, как Шастун, когда тоже ложился спать, нежно поцеловал его в лоб и приобнял одной рукой.***
Следующий день Арсений провёл в раздумьях. У него всё валилось из рук, он часто не слышал, что ему говорят, а иногда просто замирал и начинал пялиться в пространство перед собой. Он всё ещё не мог понять, чувствует ли Антон к нему что-нибудь или нет? Сам Антон сегодня был не лучше: у него появились небольшие синяки под глазами из-за бессонной ночи и по этой же причине болела голова. Но не спал он только из-за одного: он всю ночь любовался Арсом. Действительно любовался. Даже глаз с него свести не мог. Он был с ним так рядом. Таким милым. Таким красивым. Антон изучал каждую его линию, родинку и морщинку, изгиб его губ. В итоге, Шастун уснул только под утро, когда через час уже надо было вставать. В этот раз, они решили с классом опять пойти к озеру, так как там было действительно круто. И если дети веселились, то Шастун и Попов сидели на берегу, каждый думая о своём. — Чего такой задумчивый сегодня? — Антон отвлёк Арса от мыслей. — Да так, — Арс как-то странно посмотрел на него. — Есть о чём подумать. А ты чего такой сонный? — Почти не спал сегодня. — Чего это? Шастун решил промолчать. Не стоит Арсению знать, по какой именно причине он сегодня не выспался. Просидев ещё так полчаса, Антон понял, что его сильно начинает клонить в сон. А ещё через некоторое время он даже не заметил, как уснул на плече Арса. Арсений пытался не двигаться и по возможности даже не дышать, чтобы случайно его не разбудить. Димка и Серёжа, тайно наблюдавшие за всем этим, замерли от удивления. — Они точно ещё не встречаются? — Серёжа обратил задумчивый взгляд на Диму. — Вроде нет, — Позов ответил Серёже, и чуть не упал от следующих действий Арса. Тот, подумав, что его с Антоном всё равно никто не видит, ведь они специально отсели в довольно тихое и спокойное место, без учеников, рассчитывая на то, что у тех есть мозги и они не будут делать глупости, погладил Шастуна по голове, как котёнка, а потом быстро поцеловал того в нос. Антон немного дёрнулся, головой сползая Арсу на грудь и оставаясь в такой позе, но не проснулся. — Я сейчас ёбнусь от происходящего, — Дима охреневше посмотрел на Серёжу. — Прав был Павел Алексеевич, сил на этих двоих больше нет! Серёжа молча с ним согласился. — Надо звонить Паштету, — неожиданно сказал Серый. — Зачем? — Попросить, чтобы он этим двоим после поездки дал несколько дней выходных. Потому что мне кажется, что, когда мы вернёмся, им надо будет больше времени наедине. Очень много времени наедине, — Серёжа посмотрел в сторону учителей. — Надо бы. Да связь тут не очень для звонков. — Ладно, давай тогда потом. — Кстати… — Дима ехидно приподнял бровь. — Так что у вас там со Стасом? Вы ведь вчера после игры куда-то вместе смылись. Я вас везде искал, не нашёл, между прочим! Серёжа немного покраснел. — Там такое дело… — начал было он. — Какое? — перебил его Поз. — Мы с ним вчера поговорили. И, кажется, мы теперь встречаемся. Оказалось, я ему давно уже нравлюсь, — Серёжа покраснел ещё больше. «Нихуя себе.» — глубокомысленно подумал Дима, а вслух сказал: — Что, теперь в моей жизни пидоров будет ещё больше? — Да иди ты! — А почему ты тогда сейчас не с ним? — Да потому что наблюдаю за другими пидорами, — действительно. — А ещё мы пока не хотим, чтобы кто-то знал о наших отношениях, поэтому… Поэтому молчи, Поз. — Обижаешь. Молчу как кактус. — Чего? — А чего? — Обычно говорят «молчу как рыба», а не «как кактус». — По-моему, это дискриминация кактусов, — Дима обиженно ответил Серёге. — Кактусы — они ведь тоже молчат! Почему тогда не сказать: «молчу как кактус?» Серёжа посмотрел на своего друга так, будто он ебанулся. — Слушай, Дим… Может, ты на солнце перегрелся? — Да не перегрелся я! Просто кактусы люблю. — Поняяятно, — протянул Матвиенко, но не понял. — Короче, забудь, — сказал Позов. — Кстати, у меня есть идея, — Серёжа многозначительно посмотрел на Поза. — Какая? — Давай предложим Арсению Сергеевичу и Антону Андреевичу провести завтра что-то типо вечеринки? С музыкой, со всякими там танцами. Типо в честь последнего дня отдыха. — Танцы в лесу? Ты серьёзно? — А что тебя не устраивает? — Сказал бы, но, зная тебя, лучше промолчу. — То-то же! Позов устало вздохнул. — Иногда с тобой просто невозможно работать! — Неправда, я помогаю. — Чем же? — Я создаю проблемы, — Серёжа улыбнулся. — Это не помощь. Ладно, хватит об этом, иди вон лучше к своему Стасу, у меня небольшое дело есть. — Какое это? — Потом узнаешь. — Так нечестно! — Матвиенко надул губы и скрестил руки на груди. Обиделся, значит. — Серый, я тебе позже расскажу. Или Паштет расскажет. А сейчас кыш-кыш-кыш. Серёжа всё ещё обиженно посмотрел на Димку, но всё-таки встал и пошел к Стасу. Ну, а к кому, если не к нему? Димка посмотрел вслед Матвиенко и воровато оглянулся: людей поблизости не было, только Арс и Антон, который всё ещё спал на груди Попова, а Арсений, пока есть возможность,***
Арсений проснулся в пять утра, к удивлению, выспавшийся. Он тихо лежал, разглядывая Антона в близи, запоминая каждую мелочь. Кажется, они с ним в этом плане поменялись местами. Неожиданно для самого себя, он провел пальцем по контору губ Шастуна, тем самым, случайно его разбудив. — Арс? Что ты делаешь? Почему ты не спишь? — Антон открыл глаза, понимая что на улице ещё темно, но он всё равно больше не сможет уснуть. — Шаст… — Арсений приподнялся на одной руке, заглядывая в глаза Антону. — Нам надо поговорить. — О чём? — Антон тоже встал, садясь в позу лотоса. «Если говорить, то говорить сейчас», — Арсений уже собирался всё-таки задать Антону интересующий вопрос, но резко передумал, смущенно опуская свой взгляд вниз. — Что ты хотел сказать, Арс? — Антон рукой поднял голову Попова за подбородок вверх, заставляя смотреть себе в глаза. — Я боюсь это говорить. Потому что… Я не знаю, как ты отреагируешь, — Арсений нервно закусил губу. — Арс, запомни: не попробуешь — не попробуешь, — Антон ласково посмотрел на него, пытаясь поддержать. На самом деле он и не подозревал, о чём хочет поговорить с ним Попов, сам начиная немного нервничать. Арсений взял себя в руки и всё-таки сказал то, что так долго скрывал. — Я люблю тебя, Антон. В воздухе повисла тишина, оглушающе давя на мозги. Шастун, не веря своим ушам, решил переспросить: — Что, Арс? Повтори. — Я люблю тебя. — по щекам Попова внезапно покатились слёзы, а он даже этого не заметил, шепча будто в бреду: — Я люблю тебя. Слышишь? Люблю, — у Арсения, казалось, начиналась истерика, поэтому Шастун не нашёл способа лучше, чем заткнуть его поцелуем. На удивление, вышло неплохо. — Дурак, — Шастун засмеялся, обхватывая лицо Попова руками. — Чего плачешь? Я тебя тоже люблю. Давно. — Правда? — Арсений удивленно посмотрел на него, но смущённо улыбнулся. — Правда, — в доказательство Антон снова соединил их губы в поцелуе, делая это чересчур нежно, но чертовски верно для этого момента. Они оба пролежали в объятиях друг друга долгое время, забывая обо всём. Для них сейчас ничего не существовало. Только они. Только их чувства. — Арс. Надо вставать, — Антон рукой перебирал волосы Арсения, но резко остановился. — Зачем? — Попов, недоумевая, посмотрел на него. — Потому что это подозрительно. Дети могут не так понять… — Антон поцеловал его в щеку. — Блин, дети! Я совсем о них забыл, — Арсений подскочил и выбежал из палатки, а Шастун рассмеялся ему вслед. Позов, случайно проходивший мимо палатки его учителей, замер на месте от непонимания происходящего. «Странные какие-то… И счастливые», — Димка улыбнулся собственным мыслям, отмирая и направляясь туда, куда изначально шёл.***
К двум часам дня к «вечеринке» всё было уже готово, поэтому они решили без промедлений начинать. Правда, в итоге вечеринку они начали только после слов Арсения: «Мне деревья нашептали, что время… Устроить вечеринку!». Они посмотрели на него, как на умалишённого, но всё равно улыбнулись. Антон стоял поодаль всех, как наблюдающий, пока все остальные двигались в танце под громкую музыку, звучавшую из колонок. Внезапно к нему подошёл Арсений. — Антон Андреевич, не хотите потанцевать? Антон непроизвольно улыбнулся. — А вы приглашаете? — Да, — Арсений протянул ему руку в приглашающем жесте. Антон в ответ молча протянул свою. Серёжа, танцевавший в этот момент со Стасом и увидевший всё это, чуть не запутался в собственных конечностях. — Стас, подожди секунду, — Матвиенко быстро убежал в поисках Позова. Наконец-то он его нашёл. Тот сидел в кустах с телефоном. — С тобой всё нормально? — Серёжа молча подошёл к нему сзади. — Ааа… — Димка чуть не выронил телефон из рук. — Ты сдурел так пугать? — Прости. Так что ты делаешь? В ответ Дима молча прижал палец к губам, в жесте означающем быть потише. — Снимаю этих двоих… — Димка кивком головы показал в сторону учителей и на свой телефон. — Зачем? — Серёга понизил свой голос до шёпота. — Паштету потом отправлю. Кстати, вас со Стасом я тоже успел заснять, — Позов усмехнулся, а Серёжа закатил глаза. — Покажешь потом, что хоть получилось. — Ага.***
Наконец-то настало время собираться домой. Учителя, понятное дело, помогли своим ученикам всё убрать и даже успели сложить в автобус обратно все вещи. Многие очень устали, поэтому, когда сели в автобус, сразу же заснули. Попов сидел за рулём, но его тоже начинало клонить в сон от усталости. Шастун, который это заметил предложил: — Слушай, Арс… Поспи лучше. А я поведу. Не дай бог мы в ДТП попадём, — Антон повернулся к Арсу, кладя руки тому на плечи. Благо, рядом с водительским креслом было ещё одно сидение, куда он мог пересесть. — Ты уверен? — Арсений сонно зевнул, останавливаясь и кладя свои руки поверх рук Антона. — Теперь уж точно. — Ладно. — Арсений пересел, уступая место водителя Шастуну. — Разбудишь, как приедем… — с этими словами Арсений отрубился. Антон нежно на него посмотрел и продолжил дорогу. Останавливаясь иногда на редких светофорах, он молча разглядывал спящего Арса и не мог понять, как такой человек, как он, достался именно ему, именно Антону. Почему он такой особенный? Шастун тряхнул головой, выкидывая из неё ненужные сейчас мысли, и припарковал автобус у ворот школы. — Арс, просыпайся, — он потряс его за плечо, вырывая из царства Морфея. — Что такое? — Приехали уже. Антон поднялся и размял затёкшие мышцы, потом начиная будить детей, ведь тех уже, по идее, должны были ждать родители. Так и оказалось на самом деле. Они выбежали к родителям, наперебой начиная рассказывать о своём отдыхе. Антон же с Арсом стояли поотдаль, радуясь возвращению домой. — Всё-таки, хороший поход вышел. — Ага, — Антон незаметно для других взял Арса за руку, переплетая их пальцы. Через полчаса они оба уже были свободны, пообщавшись со всеми родителями, вкратце рассказывая о том, как всё прошло. В школе было делать нечего, ведь было воскресенье и даже директора там не наблюдалось, поэтому они решили ехать уже к себе по домам. — Шаст… — Что? — Может, ко мне? — Арс приоткрыл соседнюю дверцу своей машины, сидя уже за рулём. — С радостью, — Шастун улыбнулся, направляясь в сторону машины Арсения.***
На следующее утро, проснувшись в одной кровати у Арса квартире, они счастливо улыбнулись друг другу. Антон потянулся к Арсу в утреннем поцелуе. Хорошо, что в ближайшую неделю никуда не надо. — Кстати, почему Паша вдруг неожиданно решил устроить нам каникулы? — Хрен его знает. Но я не против. Не против провести с тобой всю эту неделю, — Антон приподнялся на руках, углубляя поцелуй. — Надо бы завтрак приготовить. — У меня даже имеется один на примете — Антон рукой заполз под футболку к Арсению. — Ммм… Мне нравится твой выбор, — Арсений потянулся к теплым рукам. К слову, нормальный завтрак у них был только через час. В итоге эту неделю они провели, как и планировали, вместе. Они с каждым днём узнали друг друга ещё больше, запоминая каждую мелочь. Они готовили вместе, смотрели фильмы вместе и устраивали марафон любви тоже вместе. Иногда по вечерам они поднимались на крышу, беря с собой пледы и бутылку вина. Они обнимались, наблюдая за уходящим солнцем. Один раз Антон даже по-быстрому съездил к себе за гитарой, пока Попов ещё спал. Тем вечером он взял и её с собой на крышу. — Зачем тебе тут гитара? — Арсений в недоумении посмотрел на Антона. — Чтобы спеть тебе мою новую песню. Я просто хочу, чтобы ты кое-что понял. — Антон вздохнул, начиная играть не так давно заученную мелодию, а слова песни уже сами вылетали через рот: Помнишь, однажды я сказал, Что не знаю, кто мы друг другу? Так вот, я тогда точно солгал, Хоть обещал, что врать не буду. Я точно солгал, ведь сейчас понимаю, Что ты для меня важнее всего. Пусть мир опустеет, тебя обнимаю, Тебя одного. Только тебя одного. Глаза закрываю: тебя представляю. Твой взгляд и улыбку твою, Пару морщинок, родинки, те, что люблю, Плечи, походка, осанка… Неужто я в раю? Я не верю, что мы достались друг другу, Но, целуя тебя в самые губы, шепну: «Я тебя люблю». Боже, я будто в бреду, И при этом я тебя очень сильно люблю. Я люблю… Я думал, что я тебя не достоин, думал, Что ты не любишь меня, как пить дать. С того времени я для себя понял: Не стоит мне думать. Не стоит гадать. Благодаря тебе я больше не сломан, Благодаря тебе я могу снова дышать. Я устал слышать собственный гомон Мыслей, что мешают мне опять. И сколько бы дней не прошло, Сколько времени мы были бы вместе, Если до тебя ещё не дошло, Я повторюсь ещё хоть раз двести… Я тебя люблю… Я тебя люблю… Я. Тебя. Люблю. Мелодия оборвалась, как и голос Антона на последней ноте. Арсений молча прижал его к себе, обнимая изо всех сил. — Шаст, я тоже тебя люблю. Помни.***
Утро понедельника, в школе практически никого нет, потому что до уроков ещё целых три часа. Только два парня на «А» сегодня пришли раньше, чтобы подготовиться к урокам, после недельных каникул, которые Павел Алексеевич Добровольский неожиданно им выписал. Сам Паша сидел сейчас в своем кабинете, перебирая бумаги и подписывая некоторые документы, иногда поглядывая на стоящие на его столе, распечатанные и положенные в рамочки, фотографии его любимых учителей. На одной те целовались, на второй танцевали, на третьей сидели вдвоём на берегу озера. В общем, Паша был очень занят, поэтому не обращал внимания на двух учителей, так рано явившихся в школу. Арсений, быстро закончив с приготовлениями, поспешил в класс к своему теперь уже парню. Он тихо постучал и, когда ему сказали: «Войдите», зашёл внутрь. Он посмотрел на спину Антона, так старательно сейчас пишущего что-то на доске. Скорее всего, тему урока, но это мало интересовало Арсения. Он закрыл за собой дверь на ключ, проходя к учительскому столу и садясь на него, немного раздвинув ноги. Шастун, в этот момент обернувшийся на него, чуть не выронил мел из рук. — Ты чего тут? — Шастун всё-таки положил мел и отряхнул руки, после подходя вплотную к своему парню. — Мне скучно, и я соскучился по тебе, — Арсений приобнял Антона, смотря ему прямо в глаза. У Попова сердце начинает биться чаще и он закусывает свою губу, из-под ресниц смущенно глядя на Антона. Шастун кладёт свои руки на колени Попова, чуть надавливая и раздвигая его ноги ещё шире, в этот момент вставая посреди них. После одной рукой ведя чуть выше, по бедру, а вторую кладя тому чуть ниже талии, он наклоняется к лицу Арсения. Так близко. Он сейчас так близко, что кажется, что он абсолютно везде. В голове. В сердце. Под кожей. В крови. Его слишком много, но чертовски мало. Антон почти касается его губ, однако передумывает и ведёт кончиком языка по его скуле, доходя до мочки уха и останавливаясь. Опаляя ту своим горячим дыханием, он шепчет донельзя хриплым голосом прямо Арсу в ухо: — Могу помочь избавиться от скуки. Он подхватывет Арса под бёдра, при этом жадно целуя его в губы, заставляя опрокинуться спиной назад и лечь на стол полностью, скидывая ненужные бумаги на пол. Антон нависает над ним, ставя свои руки по бокам от его головы и опять целуя его. Арсений отвечает ему также страстно, позволяя языку Антона вторгнуться к себе в рот и сплестись со своим. Мокро. Грязно. Горячо. Руки Попова изучают тело Антона, хотя он и так уже знает его наизусть. Каждый изгиб. Каждую линию. Антон такой же: он успел изучить каждую родинку Арса, даже в темноте сумея ее отыскать. Каждый маленький шрам. Они изучили друг друга слишком сильно. Досконально. — Я был бы не против. Арсений со стоном изгибается, приподнимаясь, пытаясь сделать так, чтобы руки Антона стали ещё ближе. Ему слишком мало касаний. Нужно больше, иначе его сердце остановится. Не выдержит. Уже не выдерживает. — Антон… — Арсений изнывал от тёплых ласк Шастуна, который руками блуждал по его телу, но при этом обходя все самые эрогенные зоны. — Я не могу больше, слышишь? — его внезапно затыкает Шастун. Лучшим способом. Этот поцелуй получается ещё более развратным, властным, но одновременно таким нежным. Арсению сносит крышу. Он сходит с ума. Голова начинает кружится, а в лёгких заканчивается воздух: ему бы вдохнуть его, но он не может оторваться от столь желанных губ. Он теряется в этих ощущениях, но находит свой путь в них же. — Ты сводишь меня с ума…— Арсений подставляет свою шею под поцелуи Антона, чем тот незамедлительно пользуется. — Будто ты против, — Антон рывком снимает с Арса рубашку и облизывается, тут же прильнув своими губами к его ключицам, прикусывая тонкую кожицу до лёгкой боли и оставляя багровые отметины. Арсений не остаётся в долгу, быстро снимая с Антона так мешающую сейчас кофту и отбрасывая ее куда-то в конец класса. Потом уберут, а сейчас им не до этого. Арс несильно царапает ему спину, когда Антон чуть прикусывает его сосок и после зализывает, тоже самое проделывая со вторым. Антон спускается поцелуями всё ниже, переходя на живот и на тазобедренные косточки, так отчётливо виднеющиеся на подтянутом теле, а после растёгивает ремень на джинсах Попова, стягивая их вместе с бельем. Он смотрит на полностью обнаженного парня под собой, задерживая свой взгляд на возбуждённом органе, истекающем смазкой. Шастун подносит свои пальцы к губам Арса, чуть надавливая, надеясь на то, что тот поймёт его без слов. И он понимает, молча обхватывая каждый по очереди ртом, чуть посасывая. Чёлка Арса спала тому на глаза, на щеках появился румянец, грудь приподнималась в попытке сделать вдох. Его губы плотно обхватили пальцы Шастуна, то чуть выпуская их, то вбирая в свой рот обратно. От такой пошлой картины Шастун стонет вслух, больше не имея возможности мучить ни себя, ни Арса. Он снимает с себя джинсы и боксеры, одной рукой тут же проходя по своему члену и размазывая по нему естественную смазку. Антон раздвигает ягодицы Арсения, вводя в него сразу два пальца и растягивая его. Шастун снова соединяет их губы, и они оба стонут в поцелуй, а Арсений чуть сжимается от непривычной наполненности. Через пару минут Антон уже растягивает Попова тремя пальцами, наслаждаясь стонами своего партнёра. Когда он решает, что уже достаточно, то заменяет пальцы членом, сначала войдя наполовину и останавливаясь, давая Арсу привыкнуть, а после начиная медленно двигаться, входя уже на всю длину. Арсений вначале тихо шипит от непривычных ощущений, но после расслабляется, начиная получать удовольствие от процесса. Они оба хватают друг друга за руки, сплетая пальцы и делая этот момент ещё более интимным. Шастун полностью ложится на Арса, прикасаясь к его груди своей, и продолжая двигаться, постепенно ускоряясь. Класс наполняется громкими стонами, готовыми вырваться за его пределы, и шлепками голых тел друг от друга. Антон прикасается к изнывающему от возбуждения члену Арсения, начиная водить по стволу рукой в такт своим толчкам, тем самым приближая Попова к разрядке. Всего пару таких движений рукой и Арсений кончает себе на живот. В глазах темнеет и он перестает существовать в этом мире на несколько секунд. Шастун кончает вслед за ним от слишком туго обхватывающего его член кольца мышц. Они оба пытаются прийти в себя и отдышаться. Антон приобнимает всё ещё лежащего под ним Арсения и целует его в губы. Они оба смотрят друг другу в глаза и, кажется, оба начинают тонуть. Но они уже утонули. Они давно уже утонули друг в друге, в своих чувствах. Антон любит называть Арсения своим космосом. Арсений любит ему отвечать, что Антон тогда все звёзды в нём. И это всё ощущается так правильно. Их любовь… Она правильная. Она настоящая. Она такая, какая должна быть. Она пьянит их обоих, но никто из них не против. Потому что им нравится. Потому что они чувствуют. Потому что любят. — Я люблю тебя, Арс, — Антон всё ещё смотрел ему в глаза, не смея отвести взгляд. — Я так тебя люблю, если бы ты знал, — Антон тяжело вздохнул, опуская свою голову Арсению на грудь и ведя пальцем по его телу незамысловатые узоры. — Я знаю, ангел. Я знаю. Я тебя тоже, — Арсений провёл рукой по растрёпанным волосам Антона, чуть зачёсывая их назад, и наслаждаясь моментом. Но ничто не вечно, вот и этот прекрасный момент неожиданно, прерывается стуком в дверь и громким голосом Паши: — Эй, вы, за дверью, только не смейте сейчас делать то, о чем я думаю! Арсений и Антон вскакивают в поисках одежды, при этом быстро пытаясь убрать следы недавнего секса. — Слышите? Открывайте давайте! Арсений с максимальной скоростью пытается одеться, только есть небольшая проблема: его рубашку недавно кое-кто порвал. — Что мне, блин, теперь делать? — Арсений оглядывает порванный предмет одежды. — Возьми мою футболку в каморке! — Антон отзывается, пытаясь одновременно натянуть кофту и джинсы. В это время Паша за дверью ещё больше начинает злиться. — Вы что, совсем там поохреневали? Я сейчас директора позову! Блять, стоп, я ведь и есть директор… Короче, кролики ебучие, выходите! — Павел Алексеевич опять собирался занести руку, чтобы постучать, как неожиданно ключ в замке повернулся. Первое, что предстало взору Паши, был Антон с растрёпанными волосами, красными щеками, сбившейся кое-где одеждой и дышащий так, будто пробежал марафон. Добровольский отодвинул его в сторону и зашёл внутрь. Его взгляд упал на Арса и на его шею, которая была вся в засосах. Потом он увидел лежащие на полу документы, упавшие в порыве страсти на пол. — Мне теперь придётся выкинуть этот стол! — Паша в ужасе схватился за голову. — Вам что, недели дома не хватило? А если бы сейчас в школе кто-то был?! Господи, мой мозг… Дайте мне это развидеть! Антон и Арс стояли по стойке смирно, пытаясь не слишком сильно краснеть. — Не думал я, что меня ждёт это, когда я сводил вас, — Паша сказал это не подумав, на последнем слове прикусив язык, но это было лишним: Шастун и Попов и так всё услышали. — Что вы делали? — Антон возмущённо посмотрел на Павла, а Арс в изумлении приоткрыл рот. — Не, ну, а чего вы? Я ж видел, что вы друг другу нравитесь, но никак не хотите мутить. Вот я и… Помог немного. Организовал все это, а там мне ещё пару человек помогло, но это не важно… — Кто помог? — Антон скрестил руки на груди. — Думаю, Матвиенко и Позов, — Арсений ответил на вопрос Антона. — Вспомни их поведение. Точно они. Паша в согласии кивнул головой. — Мда… Не знал, что работаю в месте, где полно сводников, — Шастун подал голос. — Зато вы теперь вместе. И из-за этого мне придется покупать новый стол, — Паша улыбнулся и с любовью посмотрел на этих придурков. Не мог он на них долго злиться. Не мог, ведь сам знал, что такое любовь. — Да ладно тебе, — Арсений хлопнул Пашу по плечу. — Не надо новый стол, нам и на этом удобно, да, Антош? — Арсений игриво посмотрел на Шаста. — Очень удобно, — Антон обнял Попова со спины, кладя свой подбородок ему на плечо. — Господи, вы слишком милые, — Паша закатил глаза, но всё ещё улыбался. — Кстати, а меня на свою свадьбу позовёте? — Мы подумаем, — Арс ответил за двоих. — Ладно уж, оставлю вас наедине. Скоро уроки начнутся, хоть в порядок себя приведите, что ли, а то неудобно перед учениками получится, — Паша захохотал и выбежал из кабинета. В общем, поступил, как очень взрослый человек. — Он прав, надо привести себя в порядок, — Антон поцеловал Попова в щёку и отстранился. — Зачем? Пусть завидуют, — Арсений подмигнул ему, целуя уже в губы. — Не хочешь второй заход по-быстрому? — Паша нас убьёт, — Антон прижался к Попову. — Буду расценивать этот ответ как положительный.***
— Нифига себе, — Серёжа повернулся к Диме. Тот в немом шоке кивнул ему. Они не знали, что станут свидетелями такой сцены, просто придя сегодня в школу пораньше. — Может, и нам к ним на свадьбу напроситься? — Серёжа улыбнулся Диме. — Только после того, как отыграешь свою с Шеминовым, — Димка ответил ему красноречивым взглядом. — Вечно ты… — Серёжа легонько стукнул его в плечо, в шутку надувая губы. — Будем тут дальше сидеть или пойдем к Паштету? — Серёжа повернул голову в сторону класса, за которым начинали слышаться неприличные звуки. — Давай лучше к Паше. Я этих двоих больше не выдержу… Вот так вот бывает: сводишь их, сводишь… А в ответ никакой благодарности! Но Димка и Серёга не расстраивались, ведь учителя обязательно им скажут спасибо, только чуть позже. А сейчас они слишком сильно заняты друг другом. Заняты тем, что так давно хотели получить и наконец-то, получили, зная, что Вселенная определенно не ошиблась, создавая их друг для друга, посылая других людей им в помощь, чтобы открыть глаза и показать: вот же он. Вот же тот человек, которого тебе так не хватало рядом. Человек, которого так долго искало твоё сердце. Человек, без которого ты уже не сможешь существовать. И не хочешь. Человек, которого ты просто любишь. Любишь больше всего на свете и понимаешь, что это правильно. Это правильно, да.