Счастливы как никогда

Джастин стоит у кухонного стола; сосредоточенно хмурясь, оттирает губкой его и без того сверкающую чистотой поверхность. На нём свободная светло-голубая рубашка до середины бедра, из-под которой соблазнительно виднеются босые обнажённые ноги, и ярко-жёлтый фартук, похожий на тот, что он носил, когда работал официантом в закусочной. Фартук, не иначе, сшила Дебби. Вон и оборочки беленькие по краю; она без рюшечек и оборочек не может. Брайан подходит к Джастину со спины, обнимает. Кладёт подбородок на плечо, скользит руками по фартуку — от груди до заметно выпирающего живота. — Ты прямо ходячая реклама ебучей семейной жизни, — Брайан негромко смеётся, щекочет дыханием шею Джастина. — Босой, беременный и в фартушке. И отдраиваешь кухню, которую и без того можно языком лизать. — Ты же сам любишь, когда чисто, — Джастин усмехается, поворачивает голову, ловит губами губы Брайана. — Ты на работе был, я дома — так почему бы мне и не… — Почему бы тебе не перетруждаться? — спрашивает Брайан и целует Джастина снова, не убирая рук с твёрдой выпуклости живота. — На твоём-то сроке? — Я и не перетруждаюсь. Просто приготовил ужин и вытер стол. И ты, — в ухмылке Джастина появляется озорство, — можешь использовать меня как модель для рекламы семейной жизни. Американской мечты. Если, конечно, подобный проект не испортит репутацию Брайана Кинни, у которого вся реклама про секс. — Можно сделать презентацию о том, что после свадьбы и беременности сексуальная жизнь не идёт на спад, а, напротив, становится только жарче, — хмыкает Брайан и целует Джастина за ухом. — Даже у Брайана Кинни и его партнёра. Если, конечно, кто-то согласится за это заплатить. — Центр геев и лесбиянок? Им такое всегда нравилось. — И они всегда пытались сэкономить на оплате. Так что, обойдутся, — Брайан снова усмехается, просовывает руки под фартук Джастина, начинает поглаживать живот круговыми движениями. — Ты ещё не хочешь переехать в наш загородный дом? В «Брайтин»? — Нет, — Джастин коротко мотает головой, мазнув Брайана по щеке чуть отросшими волосами. — После родов. Сейчас хорошо и здесь, в лофте. Я здесь привык. Всё родное. Да и больница ближе. — Тоже верно, — соглашается Брайан. — Не буду за тебя волноваться. — И не волнуйся. Всё ведь идёт хорошо. М-м-м… так нравится, что ты живот гладишь… ласковый… И ребёнок это чувствует, — Джастин снова оборачивается, тянется за поцелуем в губы. — Нашу любовь… — Чувствует… Надеюсь, — Брайан касается губами губ Джастина, снова прижимается поцелуем за ухом. — Сладкий… — Джастин прижмуривается, тихо млеет под лаской. — И ты. Очень, — шепчет Брайан и целует Джастина в ухо полуоткрытым ртом. — Брай… — Джастин откидывает голову, подставляясь, вздыхает от удовольствия, когда Брайан погружает язык в его ухо. — Люблю, когда так делаешь… — Знаю… — Брайан потрахивает ухо Джастина языком, забирается рукой ему под рубашку, накрывает живот. — Бля… — Джастин стонет, выгибается, накрывает руку Брайана своей. Брайан вылизывает его ухо, и Джастин бормочет что-то ласково-ругательное, ёрзает в руках Кинни, пытаясь тереться задом о его пах. — Я бы тебя так и трахнул, — бормочет Брайан. — Но за ребёнка боюсь… Или, думаешь, можно? — Думаю, если аккуратно, то можно… Хочу тебя, — откликается Джастин и прижимается к Брайану теснее. — И я… Давай вот так. Обопрись, — Брайан осторожно подталкивает Джастина к столу. — Да. Думаю, так хорошо будет, — Джастин упирается ладонями в столешницу, пошире расставляет ноги, плавно прогибает спину. — Бля, Брай, кажется, с беременностью я стал хотеть тебя ещё больше… хотя думал, что больше некуда… — Говорят, так бывает, — Брайан тихонько смеется в шею Джастина, поглаживает живот и член. Задирает рубашку, поспешно приспускает до колен собственные брюки вместе с бельём; не снимая с Джастина фартука, вжимается в горячую ложбинку между ягодиц. — Ты ещё горячее стал. И анус припухший… приоткрытый… Джастин порывисто стонет, кусает губы, чувствуя, как по позвоночнику проходит дрожь, а тело само подаётся назад. — Ага… и тебе он нравится таким, да? Таким просящим… — Нравится, да. Что ты всё время готов меня принять, — Брайан слегка сжимает член Джастина, снова целует его за ухом, облизывает пальцы второй руки, трёт припухшие края ануса. — Ты сейчас такой чувствительный. Такой открытый. Даже не надо готовить… почти… Джастин нетерпеливо всхлипывает, наклоняет голову, прогибается сильнее, подставляя себя Брайану. — Да, почти не надо. Можно так входить… Брай, возьми меня. У меня аж член болит… хочу… — И у меня… блядь, да… — Брайан обхватывает Джастина одной рукой поперёк груди, нежно касаясь второй тугого обнажённого живота под фартуком, и медленно втискивается внутрь. — Узкий. Всё равно узкий. Хорошо… Джастин протяжно и довольно мычит, впуская в себя Брайана, чувствуя проникновение острее, чем прежде. Кажется, количество нервных окончаний внутри него удвоилось, если не утроилось… Мышцы непроизвольно плотнее обхватывают плоть Брайана, и они оба содрогаются от сладости. Распирание членом и мягкое поглаживание беременного живота — этот контраст заставляет снова застонать и всхлипнуть, пытаться насадиться на Брайана до упора. — Чёрт… Как хорошо, Брай… — И мне с тобой… тихо, мой хороший, осторожно… — непривычно ласково шепчет Брайан. Полизывает и покусывает ухо Джастина, делает первое пробное движение вперёд-назад. Джастин глубоко вдыхает — приходится и вправду напоминать себе, что нужно быть осторожным. Старается слушать мягкий, хрипловатый голос Брайана и унять требовательную дрожь тела. — Блин, кажется, я могу кончить только оттого, что ты вошёл… — он усмехается и тут же стонет. — Прости, я постараюсь осторожнее… — Джастин накрывает руку Брайана на своём животе и медленно подаётся бёдрами ему навстречу. — Правда? — Брайан улыбается, прикусывает Джастину мочку уха. — И нашему ребёнку нравится, я знаю… чувствовать, как сильно мы друг друга хотим, как сильно любим… — он начинает осторожно двигаться, облокотив Джастина на стол и нежно поддерживая живот. — Правда… Нравится, да… ему нравится, что нам хорошо, мы любим его и друг друга… Если бы он уже мог толкаться, то толкался бы… Скоро сможет… — Джастин расслабляется, откидывает белокурую голову, отдаётся бережным толчкам Брайана, отзывающимся сладостью во всем теле, чувствует, как бёдра сами расходятся шире, повинуясь инстинкту. — Ты такой ласковый сейчас… люблю тебя… — Скоро сможет, да… — Брайан чуть меняет угол проникновения, стараясь при каждом толчке задевать простату, легонько тянет зубами за мочку уха. — Любишь… и когда я не совсем ласковый, тоже любишь?.. — он коротко смеётся, пару раз ритмично сжимает член Джастина в ладони. — Скоро по-всякому сможем… но не сейчас… блядь, как же сладко с тобой… — Да, подрочи. Хочу, — выдыхает Джастин, откидывает голову на плечо Брайана, ловит поцелуй. — Бля, как же хорошо… — И мне с тобой, — Брайан сжимает член Джастина, начинает ласкать его в такт своим толчкам, накрывает второй рукой живот, поглаживает. — Такой большой… и твёрдый… и наш ребёнок скоро уже родится … — Родится, да… Чёрт, так заводит, когда ты живот гладишь… и ощущать себя беременным, когда трахаешь… никогда бы не подумал… Брай… — Джастин стонет громче, толкается в руку Брайана, одновременно пробуя подаваться на член, кусает губы от удовольствия. — И я не думал… но заводит, меня тоже, да… хочу тебя, всё время хочу… — Брайан целует шею Джастина, за ухом, погружает язык в ушную раковину, трёт большим пальцем головку члена, продолжая поглаживать живот и толкаться внутрь. Джастин всхлипывает от удовольствия, мотнув склонённой вперёд светловолосой головой, сильнее прогибает спину. — Да, так, ещё, Брай… Ещё немного… — Давай, мой хороший… давай… блядь, Джас… не думал, что ты меня беременным… так заводить будешь… — Брайан потрахивает ухо Джастина языком, погружается внутрь долгими плавными толчками, ритмично ласкает член, бережно поддерживает и поглаживает круговыми движениями налившийся живот. — Блядь, Брай… Как хорошо… Чёрт, с ума сводишь. И я сильнее… сильнее чувствую… хотя всегда вроде… — Джастин захлёбывается ещё одним стоном, кусает губы, ритмично толкается в руку Брайана. — Ещё немножко… совсем немножко, я скоро… — Давай, хороший, давай… пусть наш ребёнок почувствует, как мы любим друг друга… и хотим… — Брайан осторожно, куда бережнее, чем обычно, покачивает бёдрами, сильнее растрахивая припухший, сверхчувствительный перед родами проход, прижимается грудью к спине Джастина, открытым ртом — к его уху. Плотнее сжимает пальцы на члене, придерживает второй рукой горячий твёрдый живот, чувствуя, что и сам вот-вот выплеснется в оргазме. Джастин бормочет что-то неразборчиво, мотнув головой по плечу Брайана, бессознательно облизнув приоткрытые губы. Наслаждение от двигающегося в нем Брайана, его ласкового, полного страсти и заботы голоса становится невыносимым. Он выплёскивается с протяжным стоном на пальцы Брайана и на стол, чувствуя, что Кинни начал спускать в него. — Джас… — Брайан со стоном жмурится, чувствуя, как мышцы Джастина начали сладко сокращаться вокруг его члена, толкается по основание и изливается в тесный жар, как излился и тогда, когда они зачали ребёнка. Осторожно поддерживает Джастина, чувствуя, что и самого не держат ноги, медленно, нехотя выскальзывает, ведёт к дивану. — Пошли приляжем. И так сколько стояли… и трахались… — Пойдём, — Джастин сам едва держится на ногах, они подгибаются от пережитой сладости. Он с удовольствием опускается на диван, тянет под бок Брайана, обнимает, пряно пахнущего и влажного. — Люблю тебя. Охуенно люблю. — И я. Даже не думал, что так могу. Тебя и нашего ребёнка… — Брайан заключает Джастина в уютное кольцо рук и прижимается губами к влажному виску. Джастин сладко жмурится и затихает в любимых руках. Их двое — и скоро станет трое. И они счастливы как никогда.