'Место встречи...

Ночь прошла беспокойно для Кёи. Множество вопросов крутились у него в голове, и плюс ко всему плечо ныло от боли. Благодаря перевязке, которую сделала Бьянки, стало немного легче, но до конца боль не ушла. Ещё и Тсуна со своими загадками. У него словно раздвоение личности – думал агент, переворачиваясь на другой бок. Сон всё ещё не шёл, а за окном уже поднималось солнце. К девяти утра должен прибыть какой-то гость, он знакомый Тсуны, и, по словам парня, Кёя обязан там присутствовать. Хотя мужчина искренне не понимал зачем. В комнате было слишком тихо, и агент уловил еле слышный шорох. Он хотел было вскочить с постели и наброситься на того, кто вошёл, но его остановило нечто неощутимое. Кёя чувствовал, что на него кто-то смотрит. Однако это было странное ощущение, ведь любые взгляды различить, возможно. Некоторые смотрят колким взглядом и по телу пробегают мурашки, так смотрит Алауди. Взгляд полный безразличия и превосходства, так смотрит Реборн или генерал, когда отчитывает агента. Но этот взгляд в корне отличался от других. Ни капли злобы или колкости. Кто-то смотрит словно друг. Мужчина решил ничем не выдавать себя и притворился спящим. Холодная ладонь легла на лоб, от прикосновения к перевязанному плечу агент сморщился. В то же мгновение незнакомец большими пальцами пригладил ямочки на щеках Кёи и легко поцеловал в лоб. Тело пробила мелкая дрожь, и неимоверно хотелось открыть глаза, чтобы увидеть его. Обхватить руками, чтобы убедиться в реальности существования незнакомца. Однако не суждено сбыться всему этому, в дверь кто-то робко постучал, а после она приоткрылась. - Хозяин, Рокудо Мукуро и дворецкий Хаято прибыли в особняк. Ладонь незнакомца вновь погладила щёку и исчезла. - Я скоро спущусь. Разбуди Кёю, когда я уйду. Он не любит, когда моя физиономия, это первое, что он видит после пробуждения. Послышался смешок, а после вновь воцарилась тишина. В комнате Кёя остался совсем один. Через несколько минут вернулась Хару, принеся с собой пакет, в котором были вещи. На недоумённый взгляд агента, гувернантка ответила, что Тсуна сказал надеть это к завтраку. Когда Кёя спросил про гостя, девушка ничего не ответила и поторопила агента. После Хару в комнату к Хибари заглянула Бьянки и пригласила присесть на кровать. Она принесла на подносе медикаменты и принялась перевязывать плечо. Девушка молчала и загадочно улыбалась. Кёя долго терпел её поведение, словно она знала то, что кто-то тщательно скрывал. После завершения процедур, он спросил: - Что случилось? - Нет, ничего, просто… Забудь, ничего такого что может тебя заинтересовать. - Выкладывай! Бьянки поджала губы, решая, говорить или нет. Во-первых, ей очень хотелось поделиться, а во-вторых, скажи она что-либо лишнее Тсуна разозлиться. Глубоко вздохнув, она решила рассказать. - Ты первый, кого Савада приводит в этот дом. - И всё? Я слышал это и от него. - Ты не понял. За все восемь лет никто посторонний не заходил в этот дом. Тех, кому позволено, можно посчитать на пальцах. Это четыре человека из персонала включая меня, Реборн и Рокудо Мукуро. Больше никто. Она забрала поднос и плавной походкой скрылась за дверью. От этих слов стало неуютно и словно окатило холодной водой из ведра. Впервые, Кёя посмотрел на ситуацию с другой стороны. Тсуна работает только на себя и Реборну больше не подчиняется. Он согласился работать из своей выгоды. Какому преступнику не хочется, чтобы его личное дело испарилось? И в ту ночь, на крыше, он мог сбежать, однако не сделал этого. Возможно совесть, возможно Кёя, но всё-таки его нечто остановило. Все его придирки и прямолинейность иногда бесят, но так куда легче его понять. Только где же «настоящий Тсуна»? По словам Реборна он примерил на себя множество масок, которые не дают ему дышать. А ещё, Кёя первый кто переступил порог этого дома. И сегодняшнее поведение Тсуны немного сбивало с толку. Хибари закрыл глаза и представил, как холодная ладонь касается его лба, а после лёгкий поцелуй. Близость, доверие, семья – это несбыточные мечты агента. Когда Кёя впервые встретился с грабителем, ему было всего восемь лет. Тот мужчина размахивал ножиком перед лицом бедной девушки, и требовал отдать драгоценности. И как по дурному случаю Кёя вмешался, за что получил ножевое и перелом ребра. После клиники Кёя решил для себя, что станет сильнее и обязательно станет полицейским. Маленький мальчик водил родителей по разным спортивным клубам и просил записать его хоть в один. И всегда получал отказ от матери, а отец молчал, опустив голову. Когда мать уехала из города, отец Кёи зачем-то усадил сына на плечи и вышел из дома. Всё дальше и дальше, когда крыши города скрылись за густыми кронами деревьев, они вышли на поляну. Там стоял ничем не примечательный дом лесника. Отец поднял с земли камушек и запустил в дверь. Через несколько секунд на крыльцо вышел паренёк лет восемнадцати. В его руках звенели наручники, на лице играла кровожадный оскал, волосы взлохмачены, а от взгляда у маленького Кёи пробежали мурашки. Резко захотелось уйти. Отец снял его с плеча и подошёл к парню. Они о чём-то говорили, а после парень одарил Хибари презренным взглядом, но отец не переставал уговаривать. И Алауди согласился взять парня на воспитание. Потренировать его и ничего больше. Следующие недели и месяцы, каждый день Кёя бегал на опушку, к дому лесника и тренировался в рукопашном бою. Его учили стрелять из пистолета, дробовика и других огнестрельных, он кидал ножи, но редко попадал в цель. Множество вариантов оружия перебрал новоиспечённый наставник, и уже собирался повесить руки, однако он увидел, как Кёя прекрасно владеет палками, которые нашёл у дерева, и умело бьёт ими невидимого противника. Алауди вынес из дома бамбуковые тонфа, и отдал мальчику. После этого они тренировались ещё усерднее и, когда Кёя перешёл в среднюю школу Намимори, Алауди исчез из города. Но Кёя продолжал тренировки, следил за дисциплиной в школе и городе. В шестнадцать он вновь вляпался в историю и благодаря своим навыкам лично повязал главаря некой банды. После прибыла полиция, из патрульной машины вышел Алауди и предложил Кёе работу. Тот согласился и ездил с наставником по стране, а в семнадцать его приняли в ФБР из-за навыков и смекалки. Сначала он был штатским агентом «принеси-подай», а к двадцати пяти стал одним из лучших. Он всегда доверял только себе и просто впустить в свою жизнь человека он, увы, не может. В пакете лежала чёрная рубашка с закатанными рукавами и светло-серые штаны. Костюм приготовленный Тсуной для Кёи по случаю приёма. Переодевшись, агент спустился в холл и застыл, не имея понятия, куда идти дальше. Спас ситуацию дворецкий. Он поклонился и проводил Кёю до зала. В комнате стоял длинный сервированный стол, около него стояло три стула. Два на концах и один посередине, словно между двух огней. Хибари сразу сообразил, что это место для него. На одном из стульев сидел мужчина не старше Тсуны. В руках он ветел длинный трезубец и лениво смотрел в окно, подперев подбородок. Когда в комнату вошёл Кёя, парень отложил трезубец и, встав с места, представился. - Рокудо Мукуро. - Хибари Кёя. - Один не скромный вопрос: ты помощник дворецкого? – на лице парня заиграла издевательская улыбка, а глаза сузились. - Подавись, ананасик. Правая рука Тсуны, - Кёя оскалился. Парень осел на стул и сделал глоток воды, приходя в себя. Агента позабавила такая реакция. Особо не церемонясь перед гостем, Кёя специально со скрипом отодвинул стул и сел. От неприятного скрипа Мукуро сжался, морщась. - Я смотрю, вы поладили, - в дверном проёме показался Тсуна в белой рубашке и тёмных брюках, - Рад тебя видеть, Мукуро. - И я тебя. За три года, что ты отсутствовал, многое переменилось. Начать со слухов или с проверенной информации? - Начинай с самого интересного, - Тсуна сел. - Для начала скажу, что «Мельфиоре» совсем из ума выжили. Выкупили загородные коттеджи недалеко от города и построили там трек для мотоциклетных гонок. Кстати, через пару дней состоится «Кубок Тринсетте». Поучаствуешь? - Возможно. Что насчёт Варии? - Занзас всё также холоден и кровожаден. И ещё кое-что. У них пополнение. Появился новый мечник. Поговаривают, что он сразился со Скуало и выиграл в битве один-на-один. Жаль я пропустил такое представление, и ещё, этот новый мечник искал тебя. Тсуна замер с поднятым бокалом и взглянул на гостя. Тот широко улыбнулся и качнул головой, в знак подтверждения. Дворецкий Хаято тем временем принёс завтрак и разложил по тарелкам. Только Кёя и куска не смог проглотить. Вария – команда жестоких убийц, на которых нет ни одного доказательства. Теперь агент понимал, в какую историю попал. Реборн был прав, тот улыбчивый и весёлый парень не был настоящим Тсуной. А тем временем разговор двух продолжался. - Меня? Зачем я ему? - Точно сказать не могу, но скажу, что Скуало именно из-за этого с ним и повздорил. Новенький отказывался покидать город, пока не увидит тебя. - Завтра у меня встреча с ними, вот и узнаю, что это за экземпляр. - Так значит, я не прогадал, - шёпотом сказал Мукуро и отправил в рот пудинг. - Ты что-то хочешь мне рассказать? – Тсуна сжал вилку и зло глянул на гостя. Тот с трудом проглотил еду и кивнул. - Пару дней назад я заезжал в эту часть города и увидел одну встречу. Какой-то парень и глава Мельфиоре, мисс Юни, обедали в кафе, а на пальце парня блестело колечко. Очень редкое кольцо. - Моё кольцо? – Мукуро вновь кивнул и Тсуна продолжил, - Парень, белобрысый с голубыми глазами. Юни, ах ты сучка! - Не знаю, важно или нет, но на столе лежали папки. Кёя встрепенулся и в упор смотрел на Мукуро. Также как и Тсуна. Личные дела агентов, украденные из банка. Это точно они! - Что ещё ты видел? – громко крикнул Кёя, вскакивая с места. - Они что-то говорили про гонку. Я ведь упоминал, и что-то про «остальные деньги» и «не попадись ему на глаза». - Юни не так глупа, чтобы не узнать кольцо Ванголы. Она спрячет этого воришку где-нибудь в своём доме, но на моей стороне Вария. За вознаграждение они достанут мне его из-под земли, а я тем временем займусь Личными делами. - Не хочу тебя расстраивать, Тсуна, но охрана дома Мельфиоре покруче любых музеев и банков. Один только Гамма чего стоит. А охотничьи лисы? А тот вышибала, что стоит на воротах? Вария делает всё громко и с взрывами. Сразу станет ясно, что ты за этим стоишь. Ты со своей правой рукой сбежать не сможете. Юни убьёт вас - Правой рукой? – Тсуна изогнул бровь. Мукуро глянул на Кёю и тот понял уголки губ, - А, понятно! Нет, Кёя будет с Варией и шагу не ступит к Мельфиоре. - Чего?! – агент кинул вилку в Тсуну, но тот ловко увернулся, и вилка застряла в изголовье стула. - Ты останешься и точка! Между агентом и вором буквально сотрясался воздух, и пролетали молнии. Тсуна не мог допустить, чтобы Кёе что-либо навредило. Одно его простреленное плечо, как нож по сердцу. Ведь именно из-за него Реборн пришёл в тот клуб, начал перестрелку с Кёей и ранил его одной из своих специальных пуль. Савада не мог допустить его к Юни, киллеру и беспощадной стерве, пусть будет рядом с Варией. Для него это всяко безопаснее. - Тсуна, допустим, Вария изловит, а не убьёт того парня, что ты будешь делать, когда Юни поймёт что на сделку он не пришёл? Начнётся кровавая война огромных масштабов. Ты не любишь марать руки невинной кровью, но без неё будет не обойтись, - Мукуро покосился на парня с неким превосходством. Поставил в тупик, но Тсуна легко парировал этот выпад. Все давно просчитано. - Вор придёт. Только это буду я. В маске, она и не узнает, сначала. Стоит-то только выкрасть документы. Никому не под силу посадить всю банду Мельфиоре. - Ты псих, никчёмный Тсуна. - Мукуро, не копируй Реборна. У тебя не получается. Савада загадочно улыбнулся, отложил вилку и уставился в тарелку, подперев подбородок двумя руками. В его голове по памяти восстанавливался план особняка Мельфиоре. Он искал ходы отхода для Варии, при большей безопасности Кёи. Тот тем временем буравил взглядом макушку Мукуро, и ждал, когда он что-нибудь добавит к своим словам. Оставаться с Варией Хибари не собирался, он любыми способами заставит Тсуну взять его с собой. - Мне нужен план гоночной трассы и зданий, прилежащих к нему, - Рокудо утвердительно кивнул и достал сотовый, набирая сообщение, - Хаято, перенеси встречу с Занзасом на сегодняшнюю ночь. Я пойду к ним в замок. Кёя со мной. - Но, господин, вы не спали этой ночью, и я уверен, не спали и прошлой… - Значит, не посплю ещё одну. Иди! Дворецкий поклонился, забрал столовый набор Туны, и скрылся за дубовой дверью. Гость, отложив телефон, широко ухмыльнулся и попытался завести разговор, но был игнорирован. Тсуна всё ещё просчитывал свои ходы, а Кёя рисовал в воображении картины смерти банковского вора. Он всё ещё помнил формулировку своего приказа. «Найти и убить». Тсуна, видимо, был с ним солидарен. Хоть он и вёл себя спокойно, ничем не показывая эмоции, но в глазах полыхала ярость, костяшки пальцев побледнели и желваки напряжены. Кёе стало не по себе от такого зрелища. Сразу вспомнились холодные руки на лбу, мягкие губы и тёплый взгляд, который ласкал кожу и грел душу. Из воспоминаний вывел голос Мукуро, он вспомнил одну маленькую деталь. - Тебе нужен гонщик! - Поясни, - вор наклонил голову и поднял уголки губ. - На «Кубок Тринсетте» допускаются люди исключительно двух категорий. Одни – это зрители. На трибунах будут стоять войны Юни, следить будут за каждым зрителем. Незаметно скрыться от них не получиться. Но есть и вторая категория - игроки. Каждый игрок выставляет своего гонщика и ставит на него деньги. Тотализатор, иными словами. Игроки будут сидеть на отдельной трибуне в закрытом кубе, подвешенным около здания в нескольких метрах над землёй. Охрана только снаружи, видеокамер нет. Хороший шанс, только перед входом в куб вас будут проверять. Никакого оружия, приспособлений и сумок. Как ты выберешься, я не имею понятия, но знаю, что сможешь. Не первый год с тобой работаю. Видел у тебя мотоцикл у входа, это твой? – Тсуна кивнул, - Можно использовать его в гонке, но придётся немного усовершенствовать. Хаято умеет водить? - Я буду гонщиком! – Кёя встал с места и гордо выпрямился. Это шанс, Тсуна обязан дать согласие. На мужчину уставились и вор и гость, однако отступать агент не намерен, - Я буду рядом, - тихо добавил Хибари, смотря исключительно на Саваду, - Не стану стоять в стороне. Раз уж ввязался, то играть буду только в высших рангах. Не «Король», так «конь», «пешкой» я быть не намерен, напарник, - Кёя сделал ударение на последнее слово, и брови Тсуны медленно поползли вверх, а глаза стали шире. Мужчина повернулся так, чтобы Мукуро ничего не увидел, и улыбнулся. Словно в благодарность за сегодняшнее утро, прошлые поступки Савады, за выживших работников музеев, за приключения в банке, за интересное расследование его преступлений, за то, что он был рядом, всё это время. Взаимная улыбка осветила лицо Тсуны, и он кивнул самому себе. - Хорошо. Бьянки снимет мерки, и завтра вечером уже будет твой мотоциклетный костюм. Мотоцикл отдам на доработку к Джонини. Думаю, чёрно-лиловый тебе подойдёт. - Как у вас всё легко! Вдвоём, против Юни и её цепных псов из-за каких-то документов и кольца! – Мукуро постучал кулаком по лбу и откинулся на спинку стула, - Ладно Тсуна, он никогда не отличался умом, но ты ведь должен понимать, что без ранений вам не выбраться оттуда. И после всего этого, если она узнает тебя, Тсуна, то в город путь тебе будет заказан. Савада поднялся со своего места и вплотную подошёл к мужчине, нависая над ним. Сначала он буравил взглядом лицо гостя, от этого тот слегка скатился вниз, но взял себя в руки, сжал рукоять трезубца и выпрямил спину, смотря в глаза вору. Савада коварно улыбнулся, и сказал: - Запомни, раз и навсегда. Повторять дважды не стану… Во всём Мире нет такой вещи, которую я не в состоянии украсть! Парень выпрямился, хлопнул по плечу Мукуро и гордо удалился из банкетного зала. - Он ни капли не изменился, - прошептал Рокудо, после он повернулся к Кёе и поднял бокал, - За твою выдержку и крепкие нервы! Осушив сосуд, мужчина крутанул трезубец в руках: - Хибари Кёя, а ты хорошо дерёшься?