Просто флирт

      В мастерской было очень душно, а воздух был сухим и каким-то горячим. Экипаж вовсю трудился над ремонтом и улучшением своего танка, так любезно отданного фрицами. Да, пришлось попотеть, чтобы привести всё внутри в более-менее приличный вид, раз уж Ягер не позаботился о вытаскивании трупов русских. Однако это даже сыграло на руку Николаю и его команде, так как теперь у них есть снаряды, которые несомненно пригодятся им.       Ивушкин услышал, как открылась дверь и повернулся посмотреть, кто пришёл в эту жаровню. Ярцева слегка улыбнулась ему и уже с более серьезным выражением лица сказала.       — Тебя Ягер срочно видеть хочет.       — Я в предвкушении, — фыркнул Коля, но спорить с ней не стал. Раз уж надо, то не стоит гневить Бога. Если он ещё есть, конечно.       Отдав нужные указы экипажу, Ивушкин пошёл за переводчицей, наконец-то выбираясь из духоты. Неужели нельзя было сделать хоть какую-то систему проветривания? Это же кошмар какой-то! Они там целыми днями задыхаются, пока не становится прохладнее.       В коридоре главного штаба было очень тихо. Коля прислушался, но нигде не раздавалось даже тихих голосов. Нет, ну не может же Ягер быть здесь совсем один? Это безумие! Да и Николай уже видел, что здесь немцев пруд пруди. Странно всё это… Они подошли к деревянной двери, после чего Аня постучалась.       — Wer ist das? (Кто это?) — раздалось изнутри.       — Ivushkin, wie Sie es wollten. (Ивушкин, как вы и просили).       Ответа не последовало, а Николаю совсем не понравилось ничего не понимать. Анна позвала ещё раз, но из-за двери слышалось лишь невнятное бормотание. Она неуверенно помялась у двери, а потом открыла её, пропуская Колю внутрь. Сама же она предпочла на этом удалиться, так как Ягер хотел видеть только танкиста.       Сам Клаус в этот момент молчал, полностью погрузившись в свои бумаги. Кажется, он совсем забыл о присутствии в кабинете Коли, но тот не стал ему мешать, просто стоя у порога. Не хотелось злить раньше времени. Кто знает, что тому в голову взбредёт.       Николаю уже порядком наскучило вот так вот стоять и ничего не делать, но Ягер вдруг поднял голову и подскочил, опрокидывая все папки со стола.       — Was machst du hier?! (Какого ты тут делаешь?!).       — Ээээ… — Ивушкин растерялся, не понимая, что делать. Ягер чертыхнулся, крикнув.       — Nenne diesen Dummkopf! (Позовите эту дуру!)       Разумеется, ему никто не ответил, потому что в штабе и правда никого не было. Он сам отослал всех днём в город неподалёку, оставив лишь охрану тюрьмы. Ярцева же благополучно смылась, а Клаус остался один на один с Колей. Он не просил вести его сюда, а просто сказал, что хочет узнать, как продвигаются у него дела. Эта же тупица приперла русского к нему в кабинет.       — Okay, wirklich. Komm schon, die Zeit ist gekommen. (Ладно уж. Проходи, раз пришел).       Николай всё ещё топтался у порога, не понимая, что ему вообще надо делать. Клаус подошёл к нему и неожиданно мягко взял за руку, проводя до стула и указывая на него. Коля сел, а пальцы немца всё никак не хотели отпускать его кисть.       — Эй, ты чего завис? — возмутился русский, не очень грубо вырывая свою руку. Нет, это было не отвращение, а просто смущение от неловкой ситуации.       Ягер опомнился и прошёл к своему месту, подбирая все упавшие бумаги. Только сейчас Коля отметил, что фриц выглядит очень уставшим и… Грустным? Да, действительно. В светло-серых глазах почти не было живой искры или интереса к происходящему, а под ними были темные круги. Странно, что днём Ивушкин этого не заметил. Похоже, немец сильно устаёт, раз у него такой паршивый вид. Клаус едва шевелился, а когда уже всё собрал и поднялся с колена, то руки дрогнули, и листочки вновь разлетелись по комнате. Ягер обречённо что-то простонал и снова принялся собирать их.       Коля с дергающимся глазом наблюдал за этой шикарной картиной. Не каждый день можно увидеть, как штандартенфюрер ползает по полу на глазах у собственного пленника. Эксклюзивный материал, можно сказать. Внезапно Коле просто стало почему-то очень жалко его. Немец выглядел таким несчастным, и тяжело верилось, что днём перед Ивушкиным был тот же самый человек. Николай опустился на колени, решив всё-таки помочь Клаусу в его деле. Сначала тот недоверчиво посмотрел на танкиста, но кивнул, ведь все документы всё равно были на немецком, и Коля при любом желании не мог прочесть их.       Ивушкин так увлёкся своим занятием, что не заметил, как рука Ягера неожиданно накрыла его. Он удивлённо посмотрел на немца, а тот тупо уставился на него. Коля смог разглядеть шрам на его щеке, оставшийся на память о Нефёдово. Забавно, что Николая вообще волнует происхождение ран врага. Они несколько секунд смотрели друг на друга, и Коля первым отдернул руку. Как же необычно себя ведёт этот фриц. Как будто подменили его кем-то.       Закончив со своей частью бумаг, Ивушкин заметил, что руки Клауса всё ещё дрожат, поэтому бесцеремонно выхватил их, положив на стол, за что получил благодарный взгляд.       — Danke. (Спасибо), — грустно улыбнулся Ягер, садясь за стол.       Он взял рюмку, стоявшую рядом и налил немного прохладной жидкости, протягивая её Коле. Тот сощурился, но всё-таки взял, сначала понюхав. Ничем странным не пахло, да и сам Ягер спокойно пил. К тому же, если бы он хотел его убить, то нашёл бы альтернативные варианты. Да и в его компании русский чувствовал себя очень спокойно, словно они были друзьями.       — Entschuldigung, du verstehst mich nicht… — (Жаль ты не понимаешь меня…) прошептал Клаус, вздыхая.       — Прости, конечно, но я по-немецки не шарю, — поморщился Николай, но Ягер так же не понял и его.       Вдруг он резко встал, прошёл к шкафу в другом конце кабинета и взял оттуда небольшую коробку. Обычные немецкие конфеты, но в военное время даже в Германии их непросто найти. Клаус протянул всю коробочку Коле, удивляя того ещё сильнее.       — Ну… Допустим…       Он взял, поблагодарив. Ягер же сел уже напротив него, слишком внимательно разглядывая. С каждой минутой Ивушкин чувствовал нарастающее беспокойство, но присутствие немца ему точно нравилось, хоть и вёл он себя весьма странно.       — Schön… (Красивый…). — опять вздохнул Ягер, вновь поднимаясь.       Коля никак не мог понять, чего тот прыгает туда сюда. В этот же раз он жестами показал ему никуда не уходить, а сам вышел из кабинета. Танкист обескураженно заморгал, уже окончательно запутавшись. Это точно Ягер, а не какой-нибудь похожий на него солдат? Да вроде он, но вот поведение вообще ему не соответствует.       Клауса не было очень долго, и Коля начал скучать, оставшись в одиночестве, а глаза начали уже слипаться, ведь было поздно. Ягер возвращаться не хотел, словно опять забыв про своего гостя, и Николай не выдержал. Спать хотелось ужасно, поэтому он подошёл к кровати немца, свалившись на неё. Не успев ничего понять, Коля мгновенно уснул.

***

      Утро встретило его приятным сумраком. Сначала Ивушкин не понял, где он и чей это дом, но его глаза вылезли на лоб, когда он вспомнил. Это всё ещё была комната штандартенфюрера и его кровать. Правда сейчас он лежал уже под одеялом и только в нижнем белье. Кажется, у него помутился рассудок. Видимо, жара в мастерской дала о себе знать или…? Это не сон. Это чёртова реальность!       Коля посмотрел на тумбочку возле кровати, на которой стояла ваза с голубыми цветками. Это были обыкновенные васильки, которых ещё вчера здесь не было. Он поднёс руку к нежным лепесткам, понимая, что они совсем свежие, недавно сорванные.       Одежда лежала тут же, поэтому Николай схватил её и быстро оделся. Что он пропустил, пока спал? Интересная ситуация. Даже очень. Танкист вышел из маленького подобия комнатушки в основной кабинет, где и увидел самого Ягера, благополучно спящего на стуле. Коля опешил от такой картины, только что поняв, что немец не только не выгнал его, но ещё и раздел, заботливо укрыв одеялом. Это было очень приятно, и Николай не мог этого отрицать.       Ивушкин не хотел будить немца, но пришлось. Он легонько потрепал Клауса за плечо, и тот сразу проснулся, смотря сонными глазами на русского.       — Wie hast du geschlafen? (Как спалось?) — поинтересовался Ягер.       — Не знаю, про что ты, но спасибо…       Клаус не понял ни слова, но устало кивнул, улыбнувшись Коле. Тут он потянулся, а потом начал рыться в карманах. Найдя небольшую брошь с какой-то птицей, он протянул её русскому.       Тут-то Коля и понял всё. Это был просто флирт? Как же бредово это звучит, но все признаки на лицо. Прикосновения, взгляды, подарки, забота… Это самая милая и необычная попытка флирта в жизни Ивушкина. Он задумался, поняв, что ему-то всё это нравится. Какая разница, кто ему Ягер? Это не запрещает грешить как хочется. Коля наклонился к его лицу, почувствовав на себе тёплое дыхание. Клаус поддался вперёд, накрывая чужие губы своими. Оказывается, любовь с первого взгляда всё-таки бывает. Коля отстранился от него, прошептав.       — Мой.       — Твой, — кивнул Ягер, сказав слово на русском. Этим всё сказано. Вот только… Когда успел влюбиться Ивушкин, который так сильно ненавидел немца? Возможно, это просто судьба для обоих? Да и какое это теперь имеет значение, когда впереди вся жизнь? Жизнь вместе.