И каждый уверен: мой

— Нет, я не буду работать в вашем отделе. Шэнь Вэй увлекся отстаиванием своей позиции настолько, что потерял бдительность и упустил момент, когда Чжао Юнь Лан оказался на самом краю дивана, вытянувшись в струнку в его направлении. Шэнь Вэй, не зная, как реагировать, в растерянности отгородился чайной чашкой и, глотая остывший чай, мучительно придумывал аргументы, которые будут достаточно весомыми, чтобы от него, наконец, отстали. — Профессор Шэнь Вэй, твой талант и знания спасут много жизней, могут спасти наши жизни. Шэнь Вэй отвёл чашку в сторону, чтобы снова сказать, что не будет он работать на отдел. Неофициально поможет, но работать — нет. Это было его ошибкой. Чжао Юнь Лан змеёй скользнул с низкого диванчика и непринужденно устроился между его коленями, предупредительно разводя их шире. — А… — чашка звякнула о блюдечко, но Чжао Юнь Лан и об этом позаботился — выхватил их из рук, развернулся и с грохотом поставил на столик. — Ты же пойдешь к нам в отдел? — зашептал он, обхватывая лицо Шэнь Вэя ладонями. — Ты будешь работать со мной и для меня? Шэнь Вэй уже готов был сказать "да", но не смог — горячие губы Чжао Юнь Лана прижались к его губам, которые непроизвольно раскрылись от неожиданности и впустили в рот проворный язык Юнь Лана. Чжао Юнь Лан не торопился, не жадничал; единожды застав Шэнь Вэя врасплох — пользовался этим и был очень уверен в себе. Он наслаждался поцелуем, смаковал каждую секунду, и Шэнь Вэй поймал себя на том, что тоже испытывает удовольствие от поцелуя и, более того, от дерзости Чжао Юнь Лана. Карамельного, сладкого Юнь Лана. На вкус он был именно таким и не мог быть никаким другим, даже если последний чупа-чупс побывал в этом горячем рту два часа назад. Когда Чжао Юнь Лан отстранился, то по-прежнему был хозяином положения: одна рука скользила по щеке Шэнь Вэя, вторая же, нырнув за шиворот, поглаживала основание шеи и плечи. Он смотрел на Шэнь Вэя, его глаза блестели и в них явно читалось: «Ты мне не откажешь». Шэнь Вэй чувствовал себя загнанным в угол, и это тоже ему нравилось. Он ведь старался, он сделал всё, что смог, он пытался отдалиться, он… Он снял очки, потянулся через плечо Чжао Юнь Лана и аккуратно положил их на стол. Юнь Лан хмыкнул и снова приник к его губам, но в этот раз он решил убить двух зайцев — Шэнь Вэй почувствовал, как пальцы, столь же неутомимые, как и язык, проворно затеребили пряжку ремня, а не справившись с ней, принялись за застежку молнии брюк. Шэнь Вэй перехватил эту руку и крепко сжал запястье. Было похоже, что Чжао Юнь Лан не ожидал такого — он попытался вытянуть руку из захвата, причём дёргал ею так яростно, что прервал поцелуй. Они встретились глазами, и Шэнь Вэй увидел в глазах Юнь Лана удивление, слишком неожиданно для него было сопротивление и доминирование от мягкого податливого профессора. Шэнь Вэй улыбнулся, поднес к губам его руку и поцеловал ее. Сначала тыльную сторону, потом костяшки пальцев и, наконец, развернув руку, — в запястье и горячую ладонь. Чжао Юнь Лан стоял на коленях, укрощенный и доверившийся. Хотя нет — доверившийся, но неукротимый. — Это же значит, что ты будешь работать со мной? — Шэнь Вэй хотел было отрицательно замотать головой. — Ты будешь моим? Пальцем Шэнь Вэй пробежал по его лбу, скуле, нарисовал запятую на щеке и скользнул по губам и по подбородку. — Я знал, что ты согласишься, — совсем серьёзно сказал Юнь Лан и снова дёрнул за молнию на брюках. Снова перехватить руку и сжать её было несложно, сложно было сдерживать себя. Шэнь Вэй, когда мечтал об этом, всё равно представлял себе это как-то по-другому. Возможно, лепестки роз вокруг или, там, «лунный пирог» на двоих — что-то романтическое, неторопливое и нежное, а хотелось наброситься на замершего Чжао Юнь Лана, подмять, расцеловать его пунцовый рот и заставить стонать. Они снова встретились взглядами, и предпоследняя нить терпения лопнула, держась на последней, не самой надёжной. Шэнь Вэй принял решение, он встал и потянул за собой Чжао Юнь Лана в спальню. — А Вэй — горячий, — с ухмылкой начал было Чжао Юнь Лан, но Шэнь Вэй легонько толкнул его на постель, и он, падая, не смог продолжить глубокую мысль. Шэнь Вэй прижал его своим весом к постели, коснулся губами губ, но не стал задерживаться на поцелуях, распрямился и, всё ещё сдерживая себя, начал методично раздевать. Чжао Юнь Лан не возразил ни словом, ни даже вздохом, наоборот, после того, как Шэнь Вэй отшвырнул в сторону его куртку, вцепился в край джемпера и стащил сразу с футболкой, что лёжа делать было крайне неудобно и вызвало замысловатые извивания и судороги тела. Шэнь Вэй не удержался, улыбнулся и тут же покраснел, потому что Чжао Юнь Лан провёл языком по нижней губе, подмигнул и стал расстёгивать джинсы, а потом, всё так же лёжа, елозя, он стянул их с себя, спихнул с кровати на пол и жадным взглядом блестящих глаз стал пожирать раздевающегося Шэнь Вэя. — Всё-таки А Вэй горячий. И красивый. Вторично принимая на себя тяжесть тела Шэнь Вэя, Чжао Юнь Лан застонал под ним и впился ногтями в его плечи. Навряд ли можно было более ясно и чётко сказать: «Я дождался тебя. Наконец я дождался. Мой». Но неукротимости он своей не потерял и снова попытался взять верх. Несколько минут, задыхаясь и постанывая, они катались по кровати, потираясь друг о друга животами, бёдрами, членами… И снова Чжао Юнь Лань не сдался, но отдал себя. Замер на спине, и в свете полной луны, заглядывающей в окна, Шэнь Вэй увидел его проказливую улыбку. — Ты ведь будешь нежен со мной, А Вэй? «Ты даже не представляешь», — хотел сказать Шэнь Вэй, но вместо этого промолчал, взял в рот мочку уха, лизнул в шею и всё так же, не отрывая губ и языка, словно от самого дорогого лакомства, заскользил по груди, животу, паху. — Хороший ответ, — попытался пошутить Чжао Юнь Лан, собирая в кулак край одеяла, когда Шэнь Вэй взял в рот его стоящий член. Шутить он больше не пытался. Задыхался, подгребая под себя подушки, принимая в себя пальцы и язык Шэнь Вэя, и согласно промычал на просьбу потерпеть. — А Лан, ты потерпишь? — Шэнь Вэй знал, что вот-вот рвётся последняя ниточка и сейчас он, возможно, будет жёстким и нетерпеливым, потом он искупит это многократно, он уверен, но сейчас — обязан спросить и взять Чжао Юнь Лана со всей страстью и силой, на которую способен. Может быть, А Лан и долго ждал и хотел… его в отдел, но Шэнь Вэй ждал дольше, много дольше. Прижимаясь к спине любимого, он снова и снова жарко дышал ему в ухо, прося потерпеть, сам сбивался и слушал тяжёлое дыхание и стоны Чжао Юнь Лана. — Потерпи. Шэнь Вэй толкался членом в упругую плоть, кусал губы и снова двигал бёдрами, словно пытался пронзить Юнь Лана. Ему казалось, что он ранит, убивает А Лана, своего А Лана, но не мог сдерживать свою силу и страсть, продолжая биться о его ягодицы. В попытке сдержать себя, быть более мягким, Шэнь Вэй скользнул рукой по животу Юнь Лана и натолкнулся на его руку. Чжао Юнь Лань, прогибаясь под ним и встречая его напор, яростно терзал свой член. — Потер… — Не останавливайся. А Вэй. Не останавливайся! Боясь подумать о чём-либо — а в голову лезло лишь самое глупое или ужасное, — Шэнь Вэй широко раскрытыми глазами смотрел на распластанное под ним тело Чжао Юнь Лана. Только что, содрогаясь и захлёбываясь в стоне, А Лан упал в подушки и вот уже секунд тридцать, а то и все шестьдесят не двигался. Шэнь Вэй растерялся, он вообще не помнил, чтобы его А Лан мог так долго молчать и не двигаться. Осторожно он провёл ладонью по спине Юнь Лана, провёл рукой по ягодицам и между ними, скользя по своей же сперме, размазанной по его телу. — А… А Лан. Наконец-то из подушек вынырнула взлохмаченная голова, и из-под взъерошенной челки блеснул озорной взгляд Чжао Юнь Лана. Отпихнув одну из подушек и попытавшись натянуть на себя одеяло, он издал что-то похожее на «ой». Сердце Шэнь Вэя упало, он уже собирался вскочить, включить свет, найти аптечку и бальзамы, но тут Юнь Лан потянулся на локтях ближе к нему и поцеловал. Снова долго, томно, а затем Чжао Юнь Лан устало выдохнул и растянулся рядом, тесно прижимаясь к Шэнь Вэю. И снова тому послышалось «ой». — Откуда ты знал, А Вэй? — Что? Тысячи мыслей роились в голове Шэнь Вэя, он не понимал ни вопроса и не знал, что отвечать. — Откуда ты знал и сделал всё, как я люблю? Признаюсь, я думал, что твои способности скромного профессора, они и в постели — способности скромного профессора, краснеющего от слова «член». Ты что, покраснел? Я не вижу, темно, но у тебя щека горячая. Наверное, стотыщлет у меня не было такого классного секса, А Вэй. Ты просто душу из меня вытряхнул. Ты опять краснеешь? Вот как ты это делаешь? Ты только что размазал меня по постели, заставил моё сердце переселиться в член, я готов сказать тебе, что ты мой господин, но ты ещё и краснеть умудряешься! Как? Шэнь Вэй со всей осторожностью и нежностью, на которую был способен (но не пять минут назад), прижал к себе Юнь Лана. — Сменим тему. Я согласен работать в отделе.