Феи. Сага

Артур часто задумывался над тем, как сложится его жизнь теперь. Но все ответы пропадали в ночных кошмарах и пропажи брата. Он исчез, а значит, что-то стало слишком мощным, чтобы не давать им видится. Грустно, обидно. Да и проблемы с Иваном настроение не улучшали. Не сказать, что он прям сильно его ненавидел. Он бы продал его Сатане за чашку чая, но что-то внутри тянулось к ведьмаку. Это бесило ешё сильнее. Хочешь быть с ведьмаком, но и желание его убить было велико. Самобичевание продолжалось уже неделю, а с утра до Феличиано дошло все и он мирно и громко ревел в гостиной, пока Альфред и Родерих пытались успокоить фею. А он что может? Он тоже сейчас хочет реветь. Громко и с матюками. Но, лучше бы подтянуть знания. Он чувствовал, что ещё немного и он сумеет добраться до тайны своей силы. Тогда уже можно будет заниматься магией с Лаурой. Он доверяет ей. И почему-то, только ей. — Ну Фели, пожалуйста, не плачь, — просит Родерих, использовав уже все попытки успокоить друга. У него все хорошо. Сегодня свидание с Гилбертом, хотя он считает это просто дружеской встречей. — Не хочу не плакать, — всхлипывает фея, прижимая к себе плюшевую игрушку. Это все началось с восьми утра и продолжало уже третий час. Артур свентился в комнату и то было понятно. У него и так плохо получается колдовать, а тут выходные. Подтянуться можно. Кику также учился, а оттого миссия досталась только им с Альфредом. Они даже перемирие установили. — Не переживай, мой хороший. Я на него сейчас заговор сделаю, у него писька отвалиться, — торжественно сообщил Альфред, мешая ковшом какую-ту зеленую гадость. Как котел попал в их комнату, остается загадкой, но фея солнца была готова на все, лишь бы отомстить обидчику друга. Отговаривать его не стали. Бесполезно. — Тебе надо успокоиться. Вон, у Артура жизнь всегда в пизде, он же не ревет… — Большое спасибо, сейчас и я начну, — раздалось из комнаты, пока Родерих старался сдержать крик беспечной мартышки. Вокруг него дурка, а он в ней санитар. Только почему-то его труд совсем не оплачивается. — Альфред, прекрати мешать эту гадость, воняет на все этажи, — ворчит Родерих, пытаясь остановить хоть какой-то хаос. — Я пытаюсь реально помочь. — Ты пытаешься сжечь всю школу! — Родерих, ты там на рандеву не опаздываешь?! — Черт! — Родерих резко вскакивает под звонкий смех Артура, который чуть ли не со стула падал от такой картины. — Ничего смешного нет! Я даже не придумал, что одеть, а вы ржете. Родерих влетел в комнату. Он обожал её. Куча растений, против которого его сосед не имел против. Поэтому, Фели предпочитал тут меньше всего времени проводить. Фея растений бешено бегали от стены к стене, пытаясь придумать различные виды макияжа и одежды. Он твердил себе, что совершенно точно не любит Гилберта. И не хочет сразить ведьмака своим внешним видом. Точно нет. Бред какой-то. — Плохие новости, — в комнату пробрался Артур. — Зелье не сработало и теперь у нас стоит запах мертвых овощей и дохлой крысы. — Артур, помоги. Ты умеешь совращать ведьмаков, — просит Рих. — Блядь, не я, а они сами совращаются. Я жить так не могу. — Как ты чувствуешь себя после прошедшего, — поинтересовался Родерих, садясь за стул. — Ты сильно изменился, Артур. Парень пожал плечами. Его секреты касались только его. В голове неприятно стучало: Линфея не подняла мечи в защиту. Он задумчиво смотрел в окно, пока пытался понять. Что он действительно чувствует. — Я не знаю, это все так сложно. Я привык к себе такому, не настолько, чтобы платья искать, да замуж выходить. Нет, конечно. Просто, я мог бы дать ему шанс, если бы был единственным. Мог бы, но не стану. Черт побери, он король, а я кто? Обычная фея. Я достаточно знаю, чтобы понять: никто меня к наследнику трона не подпустит! — В этом ты прав, Артур. Но, может позволишь Альфреду сводить себя в клуб. Отвлечетесь, может сумеешь найти новый объект внимания. Мир не крутится вокруг Ивана. — Может, ты и прав. Я всегда могу просто напиться, — улыбнулся парень, взлохматив светлые волосы. Родерих все же восхищался им. Он сумел выстоять перед натиском сексуального бешенства у ведьмаков. Эт он ещё их в гоне не видел. Там, не дай бог попасться. Около трех дней не вылезать из койки. — Как тебе? — спрашивает фея цветов, показывая на полосатые штаны и белую водолазку. — Я не хочу выглядеть слишком вульгарно, так что думаю, мне пойдет такое. — Это не юбка, я уже ставлю пять баллов. Но ты все же будь аккуратен, — посоветовал Артур, поглядывая на зал. Компания алхимиков-неудачников уже успела куда-то убежать. Парень подозревал, что пошли они за советами по опущению импотенции у незадачливого специалиста. — Гилберт не дурак и понимает, что за принца ему будет плохо. Так что думаю, проблем у нас не возникнет. Ты то что думаешь? — Не о чем не думаю. Хочу экзамены сдать и спокойно изучать ваш мир, — пожал плечами Артур, вставая рядом. В зеркале оказался растрепанная бабка с синяками под глазами и грустным бледным лицом. Пожалуй, он скоро станет одного тона с толстовкой. — Пока я просто радуюсь, что Ивана нет в моей жизни. Я хочу по-быстрее забыть его и продолжить жить, как жил. — Это правильно. Если с человеком тебе не комфортно, то лучше оставить его, — Родерих осторожно накладывал тени на глаз, пока Артур благородно шлепнулся на кровать, потирая виски. Да, сессия она такая. Безжалостная, жестокая. — Боюсь, что мне было с ним комфортно, — столько всего навалилось, что сил держать это в себе не было. А Рих вроде и выслушать может, и поддержать, и совет дать. И об этом не узнает вся Алфея. — Ты хочешь сказать, что успел в него влюбиться, — не то, чтобы он ожидал такого. Но и удивлен особо не был. Между ними всегда была какая-то искра, притяжение. Как будто красная нить судьбы пыталась свести их, скрепить прочными цепями. Слишком поэтично, что с тобой не так мозг? Родерих улыбнулся в мыслях. — Нет, не любовь. Нельзя полюбить человека за … — За больше половины года. Март, Артур. Март уже. — Я ведь не мог его полюбить! — Артур бугуртил, оно и ясно. Не то, чтобы он уже был носителем голубой крови, но и натурал внутри требовал выйти немедленно в окно. — Это уже тебе решать, но мне кажется, что в его характере виновата мать. Насколько я успел узнать, он рос без отца, а мать была психичкой и сходила с ума по одному ведьмаку, который выбрал не ее. Это крайне холодная, бесчувственная женщина. Она убила собственного мужа после рождения Натальи. Знаю, что старшую дочь она просто ненавидит, бедная Ольга. Я виделся с ней пару раз. Поверь, это самый прекрасный и добрый человек, который любит свою семью и готов все сделать для их счастья. — Почему вы не знаете друг друга в лицо? Это могло бы избавить нас от проблем. — Вселенная огромна и знать друг друга нереально. Также, многие семья скрывают детей до окончания обучения. Ну, чтоб не убили. — А ну ясно, — что ж, объяснение нашлось. Артур улыбнулся, прижав к себе в подушку. Он был ребенком где-то в глубине души. Пожалуй, Иван действительно был его не достоин. Слишком он сложный для отношений. — Тебе бы уже пора идти, а то опоздаешь и Гилберт побежит изливать душу Ивану. — И они вместе пойду за чаем, ага, — Родерих накинул на себя куртку, оценивая себя в зеркале. Мятный Кролик радостно вился около них, хомяча морковочку, которую для него вырастила фея. — Пожелай мне удачи. — Вернись обратно девственником, — лучшее пожелание, десять порций успокоительного из десяти. А кто-то сегодня нажрется в клубе. *** Родерих радовался, что погода стояла весьма хорошая, по его мнению. Серые легкие тучки, сквозь которые пробивались светлые лучи солнца. Воздух был прохладным, свежим, после дождя. Людей было мало, так что становилось чуточку лучше. Сердце билось так, словно он пробежал целый марафон. Принца много что волновало: он должен был поддерживать образ спокойного юноши с прекрасными манерами, но весь образ падает к чертям. Разум пытался объяснить, что Гилберт не принц и не стоит портить свой облик отношениями с простыми ведьмаками, но думать сейчас не хотелось. Гилберт стоял около входа в парк. Такой красивый. Белые волосы были аккуратно зачесаны на одну сторону. Сам он стоял в белом спортивным костюмом, но выглядел он настолько шикарно, что парни в костюмах казались более вульгарно. При виде Родериха ведьмак ослепительно улыбнулся, что-то держа за спиной. — Приветик, маленький, — ведьмак подмигивает, рассматривая его фигурку. — Прекрасно выглядишь. Давно не виделись. — Привет, Гилберт. Да, после Красного Фонтана было много проблем, — Родерих мог гордиться собой сейчас. Голос не дрогнул, хотя внутри от этих красных глаз что-то падает вниз. — Оу, Иван только-только вернулся с планеты, не сказать, что слишком радостный. Его мать — страшная женщина, но довольно к нам лояльная, — покачал головой он. — Я хотел подарить тебе букет, но вспомнил, что ты фея цветов и побоялся получить по лицу им же, — Родерих хихикнул на это заявление. Видимо, опыт Альфреда был узнан многими. Тот ещё долго ворчал, пока Артур обрабатывал раны от роз. В руках Гилберта появилась плюшевая игрушка в виде растения в горшке. Принц почувствовал, как отчаянно краснеет, под пристальный взглядом возможного интереса. — Спасибо большое, — она была такой мягкой и точно займет место в его коллекции предметов, с которыми он спит. Правда, иногда эти вещи ворует Артур, но терпимо. За эту игрушку он уже получит по роже. Сугубо предметом. Он же все же леди. — Не думал, что обо мне ходят слухи про физическое насилие. — Оу, Лара довольно общительная. Особенно когда Штефан уходит с феями, а она напивается. Ох уж эта неразделенная любовь, — Гилберт театрально закатывает глаза, подавая руку своей паре. Ведьмак смотрел на это чудо и не мог понять, как оно уживается среди дурдома. Такой правильный, умный, элегантный. Возможно, он понимал Ивана. Тот сильно менялся из-за своей любви к феи, сходил с ума, не понимал, как избавиться от уничтожающий одержимости. Понимал его ревность к другим, желание видеть как можно чаще. Кажется, их клуб ебанных фанатиков расшириться. Родерих кладет свою руку в его и послушно, без особых вопросов, идет за ним. Если это был сюрприз, феи портить его не хотелось. Всю дорогу они шли, держась за руки. Родерих замечал завистливые взгляды фей, которые те кидали на него. Видимо, никто не ожидал увидеть кого-то из троицы вот так: мирно гуляющего по парку рука об руку с феей. Они болтали о обо всем на свете: искусство, литература, история. Оказалось, Гилберт имел личный диплом по историческим наукам. Как этот ведьмак успевал учиться на отлично в Облачной Башне, строить планы по захвату мира, да ещё и в колледжах второе образование получать. — Не скажешь, куда мы идем? — Родерих поднимает взгляд карих глаз на задумчивого ведьмака. Не насиловать же его ведут. — Скажу, но когда придем, цветочек. Думаю, тебе понравится. Я правда думал, куда тебя отвести, — рука ведьмака отпускает его и приобнимает за плечи. Словно ведьмак прощупывал нормы дозволенного. И ему позволяли это. Они шли по извилистой дорожке парка, пока не дошли до огромного здания на краю обрыва, над самым морем. Родерих прищурил глаза, пытаясь рассмотреть надписи. — Это зимний сад Магикса. Сейчас тут никого нет, я позаботился, — гордо заявляет Гилберт. — Надеюсь, не физическим насилием? — Не в коем случае, — он открывает дверь, галантно пропуская свою пару внутрь. Внутри было до одури красиво. Родерих чувствовал себя особенным в такие моменты, как сейчас. Ведь Гилберт действительно пытался удивить и впечатлить его, и, спора нет, у него это получилось. Они прошли сквозь заросли цветов в глубоком молчании, но неловкости между ними не было. Феличиано бы рыдал и говорил, что хочет такую же любовь, как в романа, а не триллерах-ужастиках. Правда, Артур бы потребовал уважать его триллер, иначе тоби пизда. Тикай из Магикса. Вышли они к небольшой беседке, стоящей по среди небольшого озера, накрытое стеклянным куполом. Над ними были уже звезды, хотя, может это магия здесь такая. Природа феи тихо поднимала голову, прося владельца опустить голову перед ним. Правда, Родерих был адекватным, совершенно не бешеным, и совершенно точно не хотел смотреть на свою пару на этот вечер. Точно нет, хотя пиздит как дышит. — Я тебя смутил, феечка? — раздалось совсем рядом с ухом, заставляя Родериха подпрыгнуть на ближайшую березу. — Нет, просто … мм… волнуюсь, как бы Альфред не успел что-то натворить, пытаясь помочь феи. А я там Артура одного оставил. Они с утра зелье готовили какое-то, — торопливо стал оправдывать он, пока Гилберт мысленно ржал с этой компании. — Не думаю, что Артуру может кто-то навредить, — Гилберт берет его за плечи и тащит в беседку. Та была белая, с красивыми узорами, овитая белыми розами. Идеальная атмосфера для предложения руки и сердца, ну или лишения девственности. — Иван не будет рад видеть свое сокровище с синяками, которые оставил не он во время близости. — Не думаю, что Артур нужен ему. Просто, ну, он не особо проявляет к нему симпатию. — Ваня просто такой. Ему сложно принять, что у него есть чувства. А позволь задать тебе вопрос? — Гилберт садится на против, рассматривая покрасневшие щеки феи. — А я неплохо показываю тебе свою симпатию? — А ты испытываешь ко мне симпатию? — Родерих, я не идиот, не подумай, — хмыкает ведьмак. — Я никогда не связывал себя чем-то. Обо мне даже пошлых историй не ходило. Просто, я люблю, когда все в моей жизни идет по плану и все так было, пока в этом году в Алфею не завезли бешенных первокурсников, которые стали лезть куда угодно, но не куда нужно. — А ведьмакам, значит, нравятся бешеные? — поинтересовался Родерих. — Хех, возможно. Но все же, я люблю более спокойных, — Гилберт продолжал сидеть ровно, не прикасаясь и смотря на небо. Будто бы разговор идет совершенно не с феей напротив. — Чтоб ты знал, не я строил ту статую. Это все пьяная Лаура, — бормочет Родерих, теребя рукав куртки. Как девочка маленькая, ей богу. — Я знаю, она потом извинялась, пока ревела по поводу Штефана. Не бойся. Я бы хотел попросить тебя об одной вещью. Дай мне шанс. Пожалуй, считай это нашим личным спором. Я знаю, что ты принц и тебе не престать встречаться или общаться с теми, кто ниже тебя титулом. Но думаю, это не так страшно для тебя. — Ты предлагаешь нам начать отношения? — Родерих буквально застыл на месте. Нет, ну не может так получится, что он первый, без подвоха будет встречаться с парнем. С ведьмаком. Эт шутка. Ей, создатель, успокойся там. — А ты против? — Нет, но просто это неожиданно. Дай мне времени подумать, Гилберт.  — Ей, я же на тебя не давлю. Да и оружия вокруг меня нет, так что почему ты думаешь, что я сейчас требую ответа? Артур меня самым нормальным считает! — Значит, мне повезло. — Больше всех, я ведь самый охуенный, — Гилберт подмигнул, умиляясь красным щечкам. — Сама скромность, — смеется Родерих, когда ведьмак резко хватается за руку. — Что случилось? — Иван зачем-то зовет, — поясняет он, показывая на татуировку треугольника. — Нужно спешить. — Может, я с тобой? Дела ведь не Облачной Башни. — Я знал, что любовь к приключением дело заразное, но чтоб настолько, — вздыхает Гил, хватая шатена за руку. — Поверь, я тебя этими приключениями заебу. — В моем случае это звучит далеко не как угроза, а призыв к действию. *** Феличиано никогда так не пил. Я был в этом уверенный. Его развезло буквально после одного бокала шампанского и он со слезами на глазах рассказывал ближайшему фикусу о своей сложной судьбы, парнях-дебилах и о том, кого он хочет: девочку или мальчика. Я же успел вместить в себя боезапас Китая, переведенный в алкоголь, то есть не очень то и мало. До США нажраться не успею. Альфред просто предложил как-то в клуб пойти, ну мы и пошли. Когда в твоей жизни много стресса, алкашка — это лучший друг. Сразу после палаты. Здесь было шумно, но мы успели спрятаться в темном углу. Мне тут не нравилось однозначно. Лучше дома так культурненько встречать вечера, а не в этом притоне для умственно отсталых. Так было до пятого стакана…ну…или литра? Точно сказать не могу. Потом мой мозг и природа решили, что нормально, и так сойдет. Перед глазами уже было все размыто, поэтому я решил немного повременить. Тем более, что один придурок за соседним столиком строил мне глазки. А я, сука, не мог разобраться в себе, пока Альфред танцевал на столе. Не сказать, что меня волновали мои чувства. Но они меня волновали. Вот такой парадокс. Пиздострадания Шредингера. Я б посмотрел такой сериал от Нетфликс с черным азиатом. Не ну, а что? Они и такое найдут. Но действительно ли я любил Ивана? Почему я должен был любить его? Он высокомерный, нахальный, самовлюбленный, бабник. То есть набор всего того, что любит девяносто процентов девочек, которые выбирают таких мужиков в новеллах, а потом ноют, что он тебя кинул. Я вроде не похож на девочку. Хотя, я гей, походу. Ну тип, за меня все решили, чо бубнить то. — Скучаете? — я откинул голову, корчась. Ну прекрасно! Мне с одним дибилом-альфой проблем хватало, теперь ещё кто-то. А кто? — Простите, мы знакомы? — Простите, я очень груб, — не ну он был неплохим. Загорелый, зеленоглазый. Неловко улыбался. — Меня зовут Антонио. — Дайте угадаю, вы ведьмак? — Оу, да вы провидец, — посмеялся тот. — Как догадались? — Ко мне только вы и подходите, — знаете, а он неплохо выглядит. И не пытается меня затащит в пизду. Уже радостно. О, единорог! Пора оставить алкоголь. — Я предпочитаю быть одним, — раздался голос откуда из мира иного, где я могу трезво мыслить. — Иван? Я пойду, пожалуй, — перед глазами становилось совсем размыто. Да, только слух более-менее работал и имя заставило меня бы волноваться, если б не литр ликера. — Да, а за своей феей я сам пригляжу, — белое пятно крайне злобно сел рядом со мной, развернув к себе лицом. — Какого черта, Артур?! — Черт тут только один и он сейчас у барной стойки пытается отобрать у лепрекона кружку, — так, а я точно только пил. Я прищурился и посмотрел в кружку. — Так, довольно с меня, пошли на свежем воздухе поговорим, — меня схватили, будто котенка, и потащили на черный выход. Альфред и Фели не могли мне никак помочь, пребывая в ужасном состоянии. Вышли мы в какой-то темной улочке, где горел один единственный фонарь. Холодный воздух хорошо возвращал к реальности и мир перестал становится майнкрафтом. Иван стоял передо мной. Кроме привычного белого шарфа на нем был синий свитшот и джинсы. Светлые волосы торчали во все стороны, делая его таким домашним. Алкоголь, это все алкоголь. Он заставляет меня считать его красивым, он заставляет мои глаза слезится, только он. — Что с тобой? Почему ты плачешь? — он хватает меня за плечи и прижимает к стене, злобно смотря на меня. Наклоняется и вдыхает мой запах. — Какого черта ты так нажрался? Ты головой думал, что могут с тобой сделать? — спросил он, явно теряя контроль. Ох ебать. Только не это. Она же не сейчас должна прийти! Я стал вырываться, чувствуя, как все тело бьет. Нет, я не хотел секса, но мне становилось больно. Очень больно. Я же слишком странная фея, чтобы адекватно реагировать на столь обычный для них процесс отрезвления. — Пожалуйста, уйди, — хрипло прошу, прижимая руки к животу. — Я не хочу. Уйди, пожалуйста. — Замолчи наконец, — неожиданно он просто обнимает меня. — Я не маленький и себя контролировать могу. Хватит вести себя как истеричка, — от прежней злобы в голосе не осталось ничего, а мне было так хорошо. Стоять здесь, ощущать теплые объятия и запах мороза с медом. Пожалуй, я бы мог провести так свою жизнь. — Я не знаю, я не знаю. Ты не понимаешь, как не сложно. Моя семья, она погибла. Я один, — неразборчиво шепчу я, сжимая в руках прохладную ткань свитшота. — Тише, я понимаю кто ты, — он гладит меня по голове. — Забери мои силы, — прошу я, пока меня бьет всего. — Забери и избавь от мучений. Я не могу их использовать. Я бесполезен. — Не говори так, ты не понимаешь, чего просишь, — не знаю, что творилось в его голове. Сладостная победа была так близка. Ему просто нужно было забрать мои силы. Забрать и уйти, оставив тут. — Знаю. Иван осторожно касается моего лица руками и я вижу в его глазах беспокойство. Он волнуется за меня. Как мило. Он берет мою руку и начинает что-то шептать. Его слова звучат громко, четко. И с каждой секундой я ощущал какую-то легкость и пустоту внутри. Наверно, мои друзья бы сдохли, узнав, что я по доброй воли отдал все в руки врага. Но мне было наплевать. Я знал, что не мог использовать свои силы. Знал, что меня ненавидят все. Знал, что Скотт пропал. Я сломался и мне было уже наплевать. Главным образом, на себя. Спустя пять минут таких обнимашек я посмотрел на сферу, что появилась рядом. Моя сила была красивой. Серебристая, переливающая. С маленькими искорками. Такая красота, но бесполезная в моих руках. — Ты очень сглупил, когда сказал эти слова, — голос ведьмака звучал хрипло, может, заклинание забрало кое-какую энергию. — Но я тоже хочу совершить глупость, — не успел я спросить, как меня резко прижали к стене. Губы Ивана коснулись моей шеи. Ну да, облапать меня та ещё глупость. Магии нет, но тяжелые предметы то остались. Но… Он сделал кое-что другое. Резко укусил меня. Зато теперь я знаю, как чувствуют себя люди, когда их превращают в вампира. Никогда я такого не забуду. Хотелось кричать, но все, что я мог, это дрожащими руками хвататься за плечи и плакать. — Иван, что ты делаешь? — голос Гилберта заставил ведьмака отстранится. Ну из плюсов, живот болеть перестал. Я стал медленно падать, но меня поймали. — Забери вашу с Франциском часть силы, — Иван вопросительно посмотрел на Родериха, который в свою очередь дрожал от страха. Меня же он бережно взял на руки, понимая, что все, что я могу делать — это плакать. Но я решил проблему легче и отключился.