Нарцисс

      Писать отчёт о миссии было посложнее, чем разбираться с многочисленной бандой преступников и сотрудничавшим с нею сильным магом. Вайвал склонился над столом так низко, что в прижатую к его краю грудную клетку после двух часов работы с трудом попадал воздух, и, скосив глаза, призывал всю наработанную аккуратность, чтобы не допустить появления клякс. Он мог придвинуть стол к более низкой, чем стул, кровати — тогда не пришлось бы так сгибаться, но быстро устали бы поднятые вверх над столешницей руки, и ушло бы ещё больше времени.       Ну и ещё можно было надиктовать отчет вице-капитану, а потом только подписать, но как объяснить нежелание писать его самостоятельно? Лень?       Только не это! Что подумает учитель, если узнает?       Усталость? Он действительно чувствовал нечто похожее, правда, это была не усталость от миссии — другая, всегда живущая внутри, привычная почти до незаметности. На этот раз она замечалась, о, да ещё как! Охватила так, что он едва мог шевелиться, и тем не менее жаловаться на неё также было нельзя. Что подумает его войско — что с более сложными миссиями будущий Рыцарь Луны и вовсе не сможет справляться?       Нет, он, конечно, знал, что в случае необходимости сможет хоть сейчас отправиться на ещё одну двухнедельную миссию, и не то что не совершить ни единой ошибки — даже не показать усталости.       На то он, в конце концов, и священный рыцарь!       А вот и та самая завершающая подпись. Поставив её, Вайвал медленно выпрямился. Подняв отчёт над головой и с облегчением вздохнув от чувства, что зрачки наконец «встали на место», он перечитал написанное и убедился, что не упустил ни одной важной детали. Теперь можно отдать все документы вице-капитану и лечь спать.       Но, после того как отчёт отправился по месту назначения, Вайвал почувствовал, что сна ни в одном глазу нет. После получаса лежания на кровати в неестественном — другого не дано — положении ему пришло в голову позвать кого-нибудь из ребят в таверну.       Ещё через полчаса он в компании Айвиса и Лайки — Эчилана, бывшего его напарником в этой миссии, не удалось оторвать от поспешного восстановления запасов сладкого для товарищей и попутных экспериментов со смесью для воздушных пирожных — заходил в шумную таверну. С сожалением отметив, что девушек там, как и ожидалось, почти нет, он сел за стол и окинул товарищей фирменным высокомерным взглядом. На будущем Рыцаре Камня этот самый взгляд прямо-таки отдыхал — тот был на пять сантиметров выше, и их глаза находились примерно на одном уровне.       Как выяснилось, на Айвисе отдыхает не только его взгляд, но и, пусть по другой причине, взгляд официантки; видимо, её внимание привлёк сравнительно доброжелательный вид единственного из хладнокровной фракции рыцаря, которому не приходилось никем притворяться по крайней мере при простом нахождении на людях.       Счастливчик, подумал Вайвал. Глядя на официантку, улыбавшуюся Айвису, он почувствовал себя слегка не на месте. В свои без малого двадцать лет он ещё никогда не встречался с девушками — в его обществе все начинали чувствовать себя неуютно.       Конечно, кому нужен такой нарцисс!       Тем временем девушка поинтересовалась у Лайки, чего бы он хотел в качестве закуски; юный Рыцарь Металла, казалось, обдумывал, что бы ему взять, но Вайвал прекрасно понимал, что тот старается придумать хотя бы парочку ядовитых фраз. Сделав заказ, он оценивающе осмотрел официантку и заявил:       — Сестрица, какая у тебя ужасающе тонкая талия!       Вайвал и Айвис переглянулись, пряча ухмылки. Наверняка Лайка сейчас ещё и думает, что лицо девушки залил румянец, потому что она была оскорблена…       Но, разумеется, она заулыбалась, и её глаза загорелись радостью.       — Может быть, вы хотели бы попробовать наше жаркое из птицы? Сегодня оно особенно удачное.       — Уже пробовал! — воскликнул Лайка. — Первый тушёный голубь моей сестрёнки и то был вкуснее, хотя мы им чуть не отравились.       Официантка вытаращила на него глаза и смущенно повернулась к Вайвалу. Тот заказал себе то же, что всегда, привычно высокомерно роняя фразы.       Словом, девушка ушла от их столика окончательно растерянная.       — Чего это она обрадовалась, когда я её оскорбил? — в смятении пробормотал Лайка. — Да ещё начал запросто болтать с ней про голубя! Теперь вся таверна узнает, что язык будущего Рыцаря Металла никуда не годится.       — Да нет, повару ты жизнь уже сократил, так что не беспокойся, — хмыкнул Айвис.       — Эй, это такие у тебя дипломатические навыки — врать то, что от тебя хотят услышать? Как ты вообще ухитряешься добиваться своего?       — …       — Хотя такую чушь я и не мог хотеть услышать, потому что не оскорблял повара!       — …       Вайвал тем временем молча радовался, что первое «оскорбление» у Лайки не получилось. Догадайся он сказать то же самое о косах девушки, она бы действительно могла расстроиться… несмотря на то, что они очень длинные, красивого светло-орехового цвета, и так мягко блестят.       — Сначала — за удачную миссию Вайвала и Эчилана, — предложил Айвис, когда им принесли вино.       — Почему он не здесь? Решил выспаться за все две недели? — спросил Лайка.       — Шутишь? — ухмыльнулся Вайвал. — Едва мы отчитались перед Лесусом, он кинулся готовить!       — Это было верное решение, — серьёзно сказал Айвис.       — Ты так соскучился по его сладостям?       — Это юный Рыцарь Солнца чуть не умер с голоду без Эчилана! — воскликнул Лайка. — Юный Рыцарь Листа делал ему торт, но, попробовав такое омерзительное переслащённое тесто, от ужаса сгладил всю сладость специями.       — Гришиа до сих пор ходит с таким разочарованным лицом… — сочувственно улыбнулся Айвис.       — Уже нет — когда я заходил к Эчилану, голубичный торт был почти готов, — сказал Вайвал.       — Тогда за Эчилана, которому делать нечего, кроме как спасать всяких обжор от голодной смерти! — предложил Лайка, вновь разлив вино по стаканам.       — Даже тост можешь сделать ядовитым, — невольно восхитился Вайвал и, чокнувшись с изумлённым Лайкой и посмеивающимся Айвисом, до дна выпил своё вино.       Оно было довольно крепким и будто сделало его энергичнее. Неприятные ощущения в спине и шее и даже та самая усталость словно были рядом, но отдельно от него. Лица Айвиса и Лайки казались совсем родными, и он хотел предложить следующий тост за их товарищество, но подумал, что это будет выглядеть сентиментально для Рыцаря Луны, так что сказал:       — А теперь за девушек!       Айвис одобрительно поднял свой стакан, а Лайка… ему, очевидно, именно этот тост сентиментальным и показался, но он согласно кивнул и тоже чокнулся с ними.       По телу разлилось тепло, жаркое, но не расслабляющее. Вайвал неожиданно заметил, что проходящая мимо официантка улыбнулась, услышав тост, и, поймав её взгляд, изобразил нечто вроде кивка одними глазами — и за вас, мол.       Это наверняка выглядело снисходительно, но девушка не обиделась, напротив, улыбнулась ещё ярче.       Вайвал почувствовал, что сердце в груди так и подскочило, и приложил все усилия, чтобы не скинуть с лица маску нарцисса.       «Она мне улыбнулась!» — восторженно думал он, раз за разом вызывая в памяти эту улыбку, хотя девушка уже ушла с заказом к другому столику.       — …слышишь нас? Хм.       — Да он уже ничего не соображает!       — Что? — Вайвал немедленно покосился на Лайку, убравшего руку, которой только что водил перед его лицом, и тихонько уточнил: — Это была ядовитая фраза?       — Нет-нет! У тебя был жутко идиотский взгляд!       — О-о, нет. Не может быть, люди видели меня не безупречным! — запаниковал Вайвал.       — Да нет же, — успокоил Айвис, — люди видели нарцисса, а что ты не отвечал нам — если и заметили — должны были принять за нежелание говорить не пойми с кем.       Но Вайвал не обрадовался. В его голове закрутились печальные мысли — выходит, маска к его лицу приросла настолько, что, даже находясь в компании товарищей и думая о прекрасной девушке, он не возвращает собственное выражение лица.       Усилия по невозвращению, приложенные до этого, им уже забылись.       После ещё пяти… нет, шести тостов все трое действительно порядком набрались. Айвис стал каким-то особенно разговорчивым, Лайка перестал пытаться говорить ядовито и начал осыпать друзей такими откровенными гадостями, что Вайвал всерьёз подумывал, не дать ли ему хорошего подзатыльника — может, вырубится, а если нет, то протрезвеет и снова начнёт дарить всем исключительно добрые слова…       Но этого делать было нельзя. Не факт, что в ответ Лайка не вцепится ему в рукав с просьбами добавить ещё парочку ударов! Как-то это с его образом не сочетается…       Сам же Вайвал чувствовал, что ещё стакан вина — и он не сможет гарантировать собственный безупречный облик. Карманное зеркальце и так уже отражало чуточку опустевший взгляд и пока ещё лёгкое покраснение щёк; учитель непременно отругал бы его за подобное. Поэтому оставшееся вино пили уже только Айвис и Лайка, а Вайвал сидел и думал, чья же роль всё-таки легче? Точно не у Металла, который только портит всю свою истинно злую речь жалкими попытками быть ядовитым, а что до Камня… не сказать, что ему было сколько-нибудь легко учиться быть упрямым; его даже чуть не заменили, вот где ужас-то!       Зато теперь они могут сколько угодно болтать с девушками и даже изредка улыбаться им настоящими улыбками, а не надменно усмехаться, бросая на них косые взгляды… Вон Айвиса даже по плечу официантка погладила — или вернее сказать пощупала? — в то время как Вайвалу улыбнулись только раз за вечер. Правда, Лайке везёт точно так же, но ему-то, кажется, всё равно.       Когда они наконец вышли из таверны, в небе мерцали звёзды, светилась луна, такая же неживая и родная Вайвалу, как обычно. Сегодня она была серебряно-белой, и её лик не казался страдающим, но лишь отстранённым. Вот кому ласка совсем незнакома… Его-то хотя бы раньше по голове гладили, пока он не вырос так, что учителю стало совсем неудобно делать это. Всё правильно, он больше не ребёнок, скоро все они станут Двенадцатью Священными Рыцарями, учителя почти готовы передать им все-все свои дела…       «Учитель, я буду скучать!..»       — Вайвал, Луна прекрасна, как солнцеликая девушка, но не мог бы ты отвлечься и взять его под другую руку? — попросил Айвис, поддерживая Лайку.       Вайвал хлопнул себя по лбу.       — Конечно! Награждение ведь было… — тут он осёкся и уже молча подхватил юного Рыцаря Металла с другой стороны.       — Что-что? Ты же не хочешь сказать, что Лесус награждает его за удачные миссии… вином?! — ахнул Айвис.       — Н-нет, — Вайвал беспомощно взглянул на Лайку — вместо того, чтобы помочь выкрутиться, тот тупо посмотрел на него и уткнулся головой ему в плечо; а выдавать секрет без спроса было нельзя и Айвису.       — Тогда почему он так напился какими-то несчастными…       — Четырьмя с половиной бутылками вина, крепче которого только «пьян-с-одной»? — усмехнулся Вайвал.       — Но мы-то почти трезвые! — воскликнул Айвис, ткнув в него пальцем и слегка пошатнувшись.       «Да-да, трезвые — стоял бы я ближе, сейчас исцелял бы дыру в грудной клетке», — подумал Вайвал и сообщил:       — Ты болтливее обычного. И упрямей.       — Я — упрямее обычного? — Айвис бросил на него какой-то растерянный взгляд.       — Да, намного! Хотя ты и так упрямый, но сегодня особенно.       — Что?! Я упрямый всегда? Ты не Рыцарь Металла, не говори мне такие вещи!       — Это же правда!       — Нет!       Как легко оказалось заставить его забыть о странных награждениях, после которых священного рыцаря развозит втрое сильнее обычного!       Уже на полпути к Священному Храму Лайка немного очухался, выпрямился и начал ступать увереннее.       Или вернее было сказать, увереннее мотаться из стороны в сторону, то и дело врезаясь в плечо то Вайвалу, то Айвису, так что им пришлось прижать его локти к себе крепко-накрепко, словно они вели вырывающегося преступника. Покосившись на лицо Лайки, Вайвал заметил, что тому вроде как понравилась эта хватка — вероятно, довольно болезненная и напоминающая о награждениях.       Но кому-кому, а Вайвалу об этой простенькой «помощи Лесусу» думать не хотелось, так что он быстро переключился на другую тему.       — Ты уже позвал на свидание ту красивую девушку, которой так понравились твои плечи? — поинтересовался он у Айвиса, надеясь, что вопрос не вышел болезненно любопытным.       — Нет. Я не заметил, чтобы я сам ей понравился, — задумчиво ответил Айвис.       — Она была так ласкова с тобой, а ты думаешь, что не понравился ей? — изумлённо выкрикнул Вайвал.       — Тебе б мою униформу… — хмуро пробормотал Айвис. — Ласка — не главное, Вайвал. Она ничего не значит.       — Э-эй, как это — ласка ничего не значит? А ты раньше встречался с девушками?       — Нет. Зачем? Я ещё никому по-настоящему не нравился, ты что, не слышал, что я только что сказал?       Вайвал не ответил, поскольку ещё после первого вопроса напрочь лишился дара речи. Зачем встречаться с девушками и зачем жить — для него эти вопросы звучали примерно одинаково.       — Лайка, раз уж ты не спишь, скажи этому упрямцу, зачем встречаться с девушками! — наконец выговорил он.       Лайка повернул к нему голову, пошатнулся сильнее обычного и стремительно осел на землю. Заговорившиеся и ослабившие хватку Айвис и Вайвал от неожиданности даже не стали удерживать его.       — По-моему, он тоже не знает, — наконец проговорил Айвис, таращась на бессознательное тело у них под ногами.       Позже, оказавшись в своей комнате, Вайвал задумался о том разговоре. Может быть, он неправильно относится ко всему и должен больше думать о работе, а не о девушках…       Нарцисс… Нарциссу должно быть достаточно собственного общества, не так ли? Лицо юного Рыцаря Луны исказила кривая и высокомерная улыбка. Трезвому ему точно не пришло бы такое в голову, но сейчас он поднял руку и сделал то, чего никто не делал вот уже, должно быть, год — провёл ладонью по своим волосам.       Ощущение оказалось настолько приятным, что ему стало жутко. Прикосновение, по которому он отчаянно скучал — но ничьё! Он убрал руку и к своему ужасу ощутил, что хочет вернуть её обратно. Рука была горячей и живой, и если представить, что она не его собственная, что рядом стоит прекрасная, любящая девушка…       Вайвал почувствовал, что по коже бегут мурашки, сердце вдруг слегка дрогнуло. Ощущение покоя на душе и пугающего одиночества сплелись вместе, и он знал, как сделать так, чтобы первое взяло верх. Его рука вновь поднялась над головой, начали уже электризоваться волосы…       Нет-нет! Это же надо было так набраться!.. Как бы он ни желал радовать учителя, становиться настоящим нарциссом совсем не хотел. Ему нужно, чтобы его любили. Будь одиночество хоть трижды основой его роли, он найдёт себе девушку!       Убрав руку, Вайвал снова почувствовал страшную усталость. Теперь он, вероятно, сможет заснуть.       Опустившись на давно разобранную постель и привычно повернувшись набок, чтобы затылок не упирался в подушку до боли, он закрыл глаза и неожиданно почувствовал, что их слегка щиплет от подступающих слёз. Действительно слишком устал… Разумеется, это не повлияет на его дела, и он по-прежнему будет безупречно высокомерным.       Волосы холодил неподвижный утренний воздух, а рука бессмысленно согревала край одеяла — одиночество витало в воздухе.       Вайвал точно знал, что не сдастся ему.