Утонувшее солнце

      Домой Эрин попала только под утро.       На самом деле, она не хотела оставаться у Артура на всю ночь. В планах было только посмотреть на эскизы и договориться о следующем сеансе. Но как-то незаметно вышло так, что уже через час после приезда она оказалась на кресле клиента, а друг, что-то весело рассказывая, подбирал краски для татуировки. А потом уезжать показалось глупо. Только в пять утра Эрин вышла от Артура, со всей ясностью понимая — день сегодня будет чертовски тяжёлым.       Загнав машину на подземную стоянку, она несколько минут сидела без движения, уткнувшись лбом в руль. Жутко хотелось спать: за лишние полчаса она была готова отдать если не всё, то многое. Но за своё растяпство приходилось платить, не пеняя на кого-то другого. Эта мысль придала Эрин немного бодрости. Она встряхнулась, потёрла лицо ладонями и вышла.       Сегодня её ждало много работы.       На то, чтобы подняться, принять душ и заварить кофе, понадобилось около двадцати минут. После этих процедур Эрин почувствовала себя заметно лучше: по крайней мере, не хотелось упасть там, где стояла, и сразу уснуть. Допив сладкий до невозможности кофе, Эрин вымыла чашку и потянулась. Мышцы едва заметно тянуло, но разминаться она не стала. Вместо этого вытащила из рюкзака круглую баночку с заживляющей мазью, которую сунул ей в руки Артур. Эрин до сих пор помнила, как наставительным тоном он пару раз повторил ей: «Не забывай мазать татуировку, иначе болеть будет в три раза дольше!»        — Забудешь тут… — пробормотала она, усаживаясь на стул.       Левое запястье, на котором теперь красовался новый рисунок, болело. Не так, чтобы лезть на стенку, но почти при каждом движении кожа вспыхивала ноющим жаром. Хотелось опустить руку в чан со льдом и оставить там, пока всё не затянется. Эрин про себя помянула Бездну и настойчивость Артура, взяла немного мази и принялась осторожно втирать в кожу, стараясь при этом не сделать ещё хуже.       Закончив с мазью, она снова осторожно коснулась рисунка и провела по краям. Звезда восьми мечей, родовой знак Сартесов. Эрин давно хотела сделать эту татуировку, хоть так связать себя с родиной и всем, что осталось там. С матерью и отцом, по которым она безумно скучала; с тётей Юной и дедом. Наверное, стоило ему позвонить, спросить, как дела. Эрин на миг прикрыла глаза, прося прощения и обещая, что обязательно съездит к нему, как только всё это закончится.       Хоть и стоило признать — сейчас ей чертовски его не хватало. Молчаливого понимания и дельного совета. Помощи в том, в чём сама Эрин, кажется, успела запутаться.       Она тряхнула головой и порывисто поднялась. Вчерашние разговоры с Кандой и Артуром подняли немало нехороших воспоминаний, и загнать их обратно могла только работа. Эрин решительно направилась в спальню. Надо было переодеваться. Чёрные брюки и серая рубашка с длинным рукавом были не самым лучшим выбором в жару, но запястья стоило прикрыть, а стягивать татуированную руку бинтами было плохой идеей.       Прихватив с рабочего стола в гостиной кое-какие документы, Эрин на ходу запихала их в сумку и вышла из квартиры. Она немного спешила, и Канда, вероятно, ещё спал. Но им стоило приехать в центр как можно раньше и если повезёт — встретиться с Комуи, чтобы определить план дальнейших действий. Поэтому она решительно приблизилась к двери и нажала на звонок.       Ей открыли не сразу. Как и ожидалось, Канда спал: он появился в дверном проёме полураздетый и взъерошенный. Осмотрел её медленно, словно не до конца понимая, кто перед ним стоит. Взгляд его был мутный после сна, но Эрин нетерпеливо щёлкнула пальцами у подопечного перед носом.        — С добрым утром.       Канда моргнул, а потом потёр глаза.        — У тебя оно явно таким не было, — хрипловато проговорил он, смотря на неё по-прежнему странно, но уже более цепко. Так, словно заметил в ней нечто, ранее ускользавшее от внимания. — У тебя всё в порядке?       Эрин невольно одёрнула рукав рубашки и выпрямилась.        — Всё нормально. Собирайся, нам нужно ехать в центр.       Она думала, что он начнёт возражать, но Канда ничего не сказал. Кивнул и ушёл, оставив дверь открытой, но вернулся практически сразу. Эрин удивлённо взглянула на него и хотела спросить, что происходит, однако не успела — он взял её за руку. Эрин едва не зашипела: прикосновение обожгло болью. Она резко подняла голову.        — Что ты…        — Возьми, — Канда вложил ей в руку синюю ленточку для волос. — Тебе пригодится.       Больше ничего не объяснив, он снова ушёл обратно и на этот раз дверь закрыл. Эрин пару секунд разглядывала ладонь, которую перечеркнула лента, а потом свободной рукой коснулась волос. Ну конечно. Собираясь, она совсем забыла заплести косу или сделать ещё что-то. Поэтому Канда смотрел на неё так странно. Покачав головой, она быстро собрала низкий хвост и крепко перетянула его, не забыв отметить себе, что подарок нужно будет вернуть.       Она обошла площадку по кругу в тридцать третий раз, когда появился Канда. Быстро запер дверь и обернулся к ней.        — Я готов.        — Отлично, — она кивнула. — Тогда поехали.       Разговаривать им пока было не о чем, поэтому до машины они добрались в молчании. Только когда Канда устроился на пассажирском сиденье и пристегнул ремень, Эрин заметила, что костяшках его правой ладони видны свежие ссадины.        — Что это? — поинтересовалась она, указав на ранки.       Канда, казалось, сначала не понял, о чём речь, а потом накрыл одну ладонь другой, пытаясь спрятать. Эрин нахмурилась. Кажется, вчера он и правда обманул её. Спрашивать об этом напрямую было, скорее всего, бессмысленно. Но Эрин хотела верить, что он не успел натворить что-то, что потом невозможно будет исправить.        — Я вчера не смог уснуть и решил потренироваться. Увлёкся.       Голос Канды звучал ровно и спокойно, но Эрин, выезжавшая на дорогу, не смогла увидеть его лица. Она сжала руль чуть сильнее. Сказанное им вполне могло быть правдой. Сартес даже надеялась, что это правда, что приступ агрессии, который она видела в кабинете Нетты, больше не повторялся.        — Полегчало?        — Да.       Больше Эрин ни о чём спрашивать не стала. Тишина ощутимо кололась недосказанностью и напряжением, но нарушать её никто не стал. Канда, глядя в окно, погрузился в свои мысли, а Эрин тряхнув головой, переключилась на дорогу.       Её всегда спасала работа. Даже когда становилось совсем тошно, в своих обязанностях Эрин находила возможность забыть о боли и потерях. И сейчас легко вошла в привычное русло несмотря на лёгкую головную боль и усталость. Она надеялась, что они успеют приехать в центр до того, как там появятся люди Рувелье, или, того хуже, он сам.       Стоило кое-что обсудить с Комуи, прежде чем двигаться дальше, а если там будет господин надзорный инспектор, то все они будут как под прицелом.       Дорога впереди понемногу опустела, и Эрин прибавила скорость, но почти тут же сбросила, взглянув на часы. Они слишком торопились, и, скорее всего, к приезду в центр там ещё не будет никого, кроме охраны и администратора. Нахмурившись, она побарабанила пальцами по рулю, а потом попросила Канду:        — Достань из моей сумки телефон и гарнитуру.       Канда, едва заметно вздрогнув, подчинился и спустя полминуты протянул ей требуемое, но Эрин забрала только гарнитуру и закрепила её на ухе.        — А теперь найди номер Комуи в контактах.       Отвлекаться от дороги, чтобы совершить звонок, не хотелось. Артур был прав: доверять ей права не слишком разумно. Эрин обожала скорость и слишком легкомысленно относилась к безопасности на дорогах. Но жизнь вовремя научила её, что риск не всегда оправдан, и за рулём лучше думать только о вождении и правилах. Так лучше для всех.       Канда вопросов не задавал. Молча выполнил то, что требовалось, даже не глядя на неё. Эрин успела мельком порадоваться этому факту, прежде чем услышала голос Комуи после череды гудков.        — Эльерин, хорошо, что вы позвонили, — несмотря на ранний звонок, Ли-старший был собран и серьёзен. — Я сам собирался просить вас срочно приехать в центр.        — Что-то случилось? — Эрин нахмурилась.        — Пока ничего. Но вчера я отправил запрос на рассмотрение дела Канды в комиссию. Их специалист уже прибыл. Линали встретила его, сейчас они в моём кабинете.       Эрин выдохнула. Молниеносная скорость реагирования тех, кто стоял над центром, всегда удивляла. Они могли прислать человека и позже, но тот, похоже, выехал ещё вчера вечером. И если обычно это доставляло некоторые проблемы, то сейчас явно играло им на руку. Пока Кандой занимается их психотерапевт, Рувелье ничего не сможет ему сделать. А значит, есть время закрыть все бреши, а заодно успеть встряхнуть самого подопечного. Эрин надеялась, что после вчерашнего разговора у неё это получится.       Должно было получиться!        — Хорошо, я поняла, — отозвалась Эрин. — Мы уже едем в центр.       На том конце облегчённо выдохнули.        — Иногда я склонен думать, что вы умеете читать мысли, Эльерин, — Комуи слегка улыбнулся и добавил прежним тоном: — И ещё. Я просмотрел план по обучению. Нужно, чтобы Канда определился сегодня. Желательно в ближайшие пару часов. Комиссии это понравится. Одобренный план найдёте у меня на столе.       Эрин едва удержалась от вздоха. Найти что-то на столе Комуи, вечно заваленном бумагами, мог только сам Комуи, причём с невероятной быстротой. Но сейчас выбора у неё не оставалось.        — Я поняла.       Она отсоединилась и вернула Канде гарнитуру. Вопросы, которые предстояло решить, теперь обрели чёткость, и Эрин, несмотря на состояние, ощутила себя намного бодрее. Так всегда и случалось: когда возникала задача, отпадало всё лишнее. Оставалась лишь цель.       Она снова вдавила педаль в пол, на сей раз позволив себе немного свободы. Хотелось действовать, хотелось рваться в бой. Эрин чувствовала: это битва. Пусть маленькая, но на кону стояли судьбы десятков бойцов. Их и так искалечила война, и она не могла позволить какому-то проклятому Бездной тирану окончательно их уничтожить.       Уничтожить Канду.       Пальцы крепче сжались на руле. Этот бой она не могла проиграть.       На парковке рядом с центром было пусто, и Эрин лихо заехала на ближайшее к выходу место. Отстегнувшись, она повернулась к Канде и дождалась, пока он обратит на неё внимание.        — Я надеюсь, ты понимаешь, что после вчерашнего проблемы появились не только у тебя, — проговорила она. — Реальные, а не выдуманные. И я знаю, что ты далеко не дурак, Канда. Поэтому сейчас послушай меня и постарайся сделать всё, о чём я тебя прошу. Или хотя бы большую часть.       Канда никак не отреагировал. Просто выжидающе смотрел, с таким спокойствием, словно она сейчас говорила вовсе не о его судьбе. Эрин вдохнула поглубже. Хотелось верить, что он правда понимал её.        — Там, — она кивнула на здание центра, — сейчас человек из специально созданной по твоему делу комиссии. Он проведёт с тобой ряд тестов, тех, что ты сдавал Нетте, когда начал проходить здесь терапию. Они хотят убедиться, что ты адекватен…       Она хотела добавить «насколько это возможно в твоей ситуации», но вовремя прикусила язык. Пусть и правдиво, но звучала эта фраза очень оскорбительно. А начинать ссору сейчас было глупо.        — Постарайся быть с ним честным. А после этого мы с тобой обсудим, в какое учебное заведение тебе лучше подать документы. У тебя нет образования, а для нормальной жизни это не очень хорошо.       Только сейчас Канда ожил: нахмурился и чуть отстранился. Эрин готова была спорить на что угодно, но на мгновение в его глазах мелькнул страх.        — Я не хочу никуда поступать, — негромко произнёс он.        — У тебя нет выбора, — Эрин покачала головой. — Так надо. Всё, идём. Не будем заставлять его ждать.       Пройдя по дорожкам и поднявшись по широкой лестнице, Эрин отворила массивную дверь и вошла в просторную, выложенную бежевым мрамором приёмную. Администратор Мэри, одетая в строгий чёрный брючный костюм, уже была на месте, разговаривая с кем-то по телефону. Увидев вошедших, она жестом попросила их подождать, а закончив, широко улыбнулась.        — Мисс Сартес! Господин Канда!— казалось, улыбались даже её светло-голубые глаза. — Я не ждала вас так рано. Господин Ли сказал, что вы прибудете позже.        — Мы немного опередили его.       Эрин подошла ближе, отметив, что Мэри снова постриглась, на сей раз совсем коротко — русые пряди едва прикрывали её уши. Похоже, очередная влюблённость опять закончилась трагедией и решением больше никогда не заводить отношений. Мэри была очень влюбчивой и импульсивной, и иной раз Эрин хотелось дать ей пару советов о том, что выбирать партнёров следует осторожнее. Но благоразумно не делала этого, понимая, что мнения её никто не спрашивал. А лезть с советами к тому, кто в них не нуждается, никогда не было хорошей затеей.        — Где Линали и гость? — на всякий случай спросила она.        — В кабинете господина Ли, — Мэри подтвердила слова Комуи.        — Спасибо, — Эрин кивнула девушке и обернулась к Канде. — Идём.       Легко взбежав по лестнице на четвёртый этаж, Эрин приблизилась к двери и постучала. Услышав голос Линали с другой стороны, Сартес уверенно прошла в кабинет. Идти, правда, пришлось очень осторожно: по полу тут и там были разбросаны бумаги и книги, громоздились стопками папки отчётов и различных распечаток. Помещение больше напоминало библиотеку или архив из-за высоких стеллажей с десятками книг. Здесь, пожалуй, было бы даже уютно, если бы не вечный бардак, из-за которого свободное место оставалось лишь на чёрном кожаном диване напротив массивного стола. Эрин как-то предлагала Линали навести порядок, но та только отмахнулась: брату так комфортнее было работать.       Что ж, каждому своё.       Линали стояла на своём привычном месте — с правой стороны от кресла. Она часто помогала брату разобрать завалы на его столе, приносила кофе, рассказывала о делах в стационаре, который вела. Все уже настолько привыкли к тому, что Линали рядом с Комуи, что давно перестали предлагать ему секретаря: никто не мог делать эту работу лучше сестры. Когда Эрин только пришла работать в центр, поговаривали даже, что между ними отношения отнюдь не братско-сестринские, но разговоры эти быстро затихли. Эрин в обсуждениях не участвовала, да и не хотела особо. Тогда её не интересовала чужая личная жизнь, а сейчас… даже если всё так, как говорили, это не её дело.       Заметив их, Линали ненадолго оторвалась от бумаг, которые просматривала, и улыбнулась. Ничего не сказав, молча кивнула на гостя, на мгновение задержав взгляд на Эрин. Та про себя выдохнула, будто перед тяжёлой работой. Теперь это её забота.       Место хозяина кабинета занимал худощавый и бледный молодой человек, чьё лицо казалось знакомым. Эрин нахмурилась, пытаясь вспомнить, как его зовут. Они уже несколько раз пересекались, но его имя упорно ускользало из памяти: та почему-то решала раз за разом, что это не важная информация. Или просто парень слишком походил на тень в светло-сером пиджаке и белой рубашке. Точнее, на призрака.        — Эльерин, какая встреча, — негромко произнёс он, улыбаясь. — Рад видеть вас в добром здравии.       Она кивнула и сдержанно улыбнулась.        — Взаимно. Надеюсь, мы не заставили вас ждать?       Парень покачал головой. Эрин машинально отметила, как качнулась в его левом ухе серебряная серьга.        — Вы приехали как раз вовремя. Как всегда хорошо чувствуете ситуацию, Эльерин.       Она ничего не ответила на последнюю фразу. Эрин не совсем понимала, заигрывает он с ней или просто проявляет любезность. На всякий случай она ещё раз покопалась в памяти, но тщетно. Отметив себе, что нужно будет найти на него досье или хотя бы общую информацию, она кивнула в сторону Канды. Сейчас им всем лучше думать о деле.        — Это мой подопечный, Юу Канда. С ним вам предстоит работать.       Парень, понимая, что его учтивости явно не рады, вышел из-за стола и протянул Канде руку.        — Исайя Симмонс, рад знакомству. Я уже несколько раз работал с подопечными Эльерин. Надеюсь, и с вами мы найдём общий язык.       Услышав имя, Эрин едва не выругалась вслух. Исайя, ну конечно! Именно он в каждый свой приезд уже два года упорно пытался пригласить её на свидание. И во многом благодаря ему комиссия выносила более мягкие решения, чем могла бы, будь на его месте другой специалист. Эрин не любила вмешивать в работу личные отношения, но сейчас была рада, что приехал именно он. Хотя её поведение и могло испортить ему настроение.       На очередной пристальный взгляд она тонко улыбнулась, решив про себя, что просто будет такой же любезной. Эрин не собиралась его соблазнять, но для спокойной работы им требовалась дружелюбная обстановка. Канде будет проще, если психотерапевт не будет смотреть на него волком из-за неё. Да и себе она этого тоже простить не сможет.        — Я ценю ваш профессионализм, Исайя. И действительно рада, что вы приехали. Я оставляю Канду в надёжных руках.       По его глазам Эрин видела, что её теплота нашла в душе Исайи живой отклик. Пообещав, что после завершения дела обязательно поговорит с ним и расставит все точки над «и», она повернулась к Канде. В отличие от Исайи, его эмоции не читались. Эрин прищурилась. Это было недобрым знаком. В таком состоянии он приходил на сеансы Нетты, не разговаривая и не реагируя почти ни на что. А ведь ей казалось, что он её услышал!..       Закусив губу изнутри, Эрин шагнула к нему ближе и положила ладонь на плечо. Немного сжала пальцы, этим жестом стараясь ободрить его, дать понять, что он не один. Пусть в нападении на Нетту виноват только он, Эрин не снимала вины и с себя тоже. Это она была недостаточно чуткой, недостаточно умной, недостаточно быстрой, чтобы предотвратить, уберечь. Помочь ему.       Спасти от самого себя.        — Всё будет хорошо, — чуть слышно, одними губами произнесла она. — Я с тобой.       Выдох — и зрачки Канды расширились, а в их глубине вспыхнул огонь. Он почти тут же погас, но Эрин было достаточно и этого. Он её услышал. И что ещё лучше – ответил на рукопожатие Исайи.        — Мне пора.       Она забрала у Линали папку с планом, которую та держала наготове. Не удивилась подобной чуткости: наверняка Комуи уже позвонил и попросил сестру подготовить всё нужное. Коротко кивнув Исайе и предупредив, что будет в своём кабинете, Эрин вышла, оставив Канду с новым специалистом. Человеком, который заново постарается пролезть ему в голову.       Эрин искренне надеялась, что Канда это выдержит.       Всё происходящее ломало её стройный и вполне осуществимый план. После разговоров о Воронах они должны были понемногу сблизиться: через неделю обсудить варианты обучения, ещё позже подумать над тем, куда можно устроиться на работу. Теперь всё приходилось делать в спешке, как будто их сзади подгоняла орда бесов. Это могло повредить всему процессу социализации, который для Канды проходил медленно и болезненно, и Эрин пыталась использовать каждый свободный час, чтобы всё ещё раз обдумать, просчитать варианты и возможности избежать ещё больших ошибок. К сожалению, непоправимое уже произошло, и им оставалось только придумать, как уменьшить потери.       Но сейчас, когда Канда проходил тестирование, она решила временно отложить его проблему. Заботу о других пациентах никто не отменял, и они требовали внимания. Спустившись на второй этаж, Эрин прошла по широкому коридору и остановилась у двери в конце. Долго рылась в сумке, пытаясь найти ключи и подозревая, что оставила их в рюкзаке, с которым в последний раз приезжала в центр. Однако ключи нашлись на самом дне, и Эрин облегчённо выдохнула. Любая мелочь сейчас могла если не вывести из равновесия, то существенно подпортить настроение.       Открыв дверь, она щёлкнула выключателем и прошла внутрь. Её кабинет мало чем отличался от кабинета Нетты: такой же светлый и просторный, тот же стол с компьютером и креслом у окна. Отличия крылись только в мелких деталях — кое-где на светлых стенах висели небольшие рамки с чёрными квадратами вместо картин или фотографий, на подоконнике вместо цветов стояло карликовое деревце в горшке, половину большого шкафа у стены занимали разноцветные папки с делами пациентов, а другую половину — книги. В основном это были редкие медицинские труды, справочники по психологии и психиатрии, несколько работ в области социализации, пара толстых ежегодников от авторитетного медицинского издания и даже такая редкость, как «Ремесло жизнеспасения», привезённое с островов. Эрин не считала себя необразованной, но всегда старалась находить время для изучения чего-то нового. Иначе никакого развития, как специалисту, ей не видать.       Бросив сумку и папку на стол, она практически рухнула в коричневое кожаное кресло и несколько минут сидела неподвижно, закрыв глаза. Эрин отчаянно нуждалась в кофеине, но выходить сейчас в пустующий коридор и спускаться на первый этаж за кофе из автомата казалось смерти подобно. Чтобы не уснуть окончательно, она несколько раз хлопнула себя по щекам и выпрямилась. Впереди её ждало много работы и на отдых времени просто не оставалось.       За просмотром отчётов психологов центра и звонками подопечных Эрин не заметила, как прошло два с половиной часа. На столе росла пачка листов с заметками по каждому конкретному делу: решить вопрос с налоговой насчёт льгот для фермы Зака; организовать консультацию врача по поводу протезирования Ацуши; снять дополнительный сеанс общения со специалистом Тэя — он идёт на поправку и показывает положительную динамику. На десятом листе с пометками Эрин отложила ручку и потёрла покрасневшие глаза. Следовало сделать перерыв и всё-таки спуститься за кофе.       Она зевнула и, проведя ладонями по лицу, бросила взгляд на часы на мониторе компьютера. Сердце кольнуло тревогой: Канда задерживался. В среднем обычный сеанс с Исайей укладывался в рамки двух часов. Неужели что-то случилось?       Эрин поднялась, намереваясь сначала разузнать обстановку, а потом купить проклятый кофе, но выйти из кабинета не успела. Дверь открылась, пропуская внутрь Линали. Остановившись на пороге, та виновато улыбнулась и неловко одёрнула тёмно-зелёное платье.        — Не занята?        — Уже нет, — Эрин выпрямилась и повела плечами, стряхивая накопившееся напряжение. — Проходи.       Дождавшись, когда Линали окажется в кресле напротив, Эрин взглянула на неё повнимательнее. Линали тоже выглядела уставшей, хотя круги под глазами прятались за удачно наложенным слоем косметики. Эрин тихо вздохнула. Им обеим нужен кофе и хороший отдых.        — Как там Канда? — спросила она, заметив, что Линали не торопится нарушать тишину. — Они уже закончили?       Та, вздрогнув, резко вскинула голову, словно Эрин вырвала её из глубокой задумчивости.        — Что?.. Ах да, Канда, — Линали кивнула, а потом поспешно потрясла головой. — Нет, Исайя ещё работает с ним. Но полчаса назад я заходила к ним, приносила кофе. Всё было спокойно.       Это радовало — по крайней мере, Канда не пытался его придушить. Эрин одёрнула себя: ей не пристало думать так о своём подопечном. Канда ведь далеко не идиот, и она это знала, хоть иногда он и доказывал обратное своими поступками. Впрочем, Сартес не могла его винить. Наверное, им обоим стоило начать учиться доверять друг другу, а не бояться с одной стороны — очередного срыва, а с другой — слишком грубого вторжения в жизнь.        — В этот раз он задержался. Надеюсь, он не обнаружил того, чего ещё не знаем о Канде мы, — произнесла она, потерев переносицу. Такое тоже было возможно.       Линали в ответ на это немного рассеянно качнула головой.        — Вряд ли. Если Канда до сих пор не раскрылся тебе, то Исайе он не расскажет больше.       Она не смотрела на Эрин, перебирая в пальцах подол платья. Казалось, какая-то мысль терзает её, не давая покоя, но Линали не знает, как облечь её в слова. Эрин подалась вперёд и внимательно вгляделась в лицо девушки. Она нутром чуяла: что-то случилось. И хотела знать, что именно.        — Что случилось, Линали?       Та снова вздрогнула, но головы так и не подняла. Лишь сильнее сжала ткань, безнадёжно измяв её.        — Это касается Канды, — не сразу ответила она. Голос её едва заметно дрогнул, но Линали усилием воли успокоилась. — Насчёт запроса, который я подавала.       Эрин мысленно помянула Бездну. Чутьё не обмануло её, и сердце сжалось в недобром предчувствии. Плохие новости сейчас определённо сыграют против них.        — Я чего-то не знаю, — не спрашивая, а утверждая, произнесла Эрин. — О чём он тебя просил?        — Помнишь, я говорила тебе о дяде Канды по материнской линии? — Линали всё-таки выпрямилась, и Эрин заметила, что в её глазах безграничная тревога и страх. — Когда Канда вернулся, он просил меня подать запрос на его поиски. Он был уверен, что Фрой Тидолл жив. И в первое время я тоже так думала.       Она вдохнула глубже, словно собираясь с силами перед прыжком. Эрин не перебивала. Вспоминая их разговор на кухне, сейчас она окончательно укрепилась в мысли о том, что была права. Тогда Сартес решила, что это не имеет большого значения, но теперь оказалось, что она ошиблась. Снова. Это уже становилось неприятной тенденцией.        — Сегодня утром мне позвонили из центрального архива города, где в последнее время жил дядя Фрой, — Линали говорила ровно, но Эрин прекрасно видела, как непросто ей это даётся. Ли переживала за Канду сильнее, чем кто-либо другой. — Предупредили, что документы больницы всё ещё не восстановили до конца, просили подождать. И…       Линали запнулась, а Эрин продолжила за неё:        — Сказали, что надежды на то, что он жив, нет?       Та кивнула, промолчав. Эта новость явно выбила её колеи, и, в общем-то, Эрин её прекрасно понимала. Учитывая, какие отношения связывали этих двоих... Эрин тряхнула головой.        — Точного подтверждения пока нет, — решительно проговорила Сартес. — Поддаваться панике и унынию ещё рано. Давай сделаем так: когда ты получишь окончательный ответ, позвонишь мне. Если новость радостная, сообщишь её без моего присутствия. Ну а если нет, то мы сделаем это вместе. Так будет спокойнее. Договорились?        — Хорошо, — Линали глубоко вдохнула несколько раз и провела ладонью по лицу. — Я просто боюсь, что ему станет совсем плохо. Он очень надеется, что дядя Фрой жив. Канда очень его любит.       Эрин склонила голову набок, машинально поглаживая запястье, которое снова начало болеть. Наверное, стоило ещё и обезболивающее выпить, но на голодный желудок с таблетками лучше не шутить: уже был печальный опыт.        — Ты так хорошо его знаешь… я так понимаю, вы давно знакомы?        — Да, — отозвалась Линали, заметно обрадовавшись пусть небольшой, но смене разговора. — Мы жили в Кейо… Ну, ты знаешь, там обжилась объединённая диаспора. Учились вместе, вместе росли. Потом перебрались сюда, тоже вместе. Наши с братом родители давно умерли, и семья Канды помогала нам. Мы — я, Канда и Алма — много времени проводили вместе.       Она улыбнулась каким-то своим воспоминаниям, а Эрин на мгновение ощутила острый укол зависти. Линали знала, каким Канда был до трагедии. Видела его живые эмоции, знала его желания и тайные мечты, возможно, разделяла его стремления. Сейчас же Эрин казалось, что в кромешной мгле вод, затопивших его полностью, она безуспешно силится найти огонёк тех, давно прошедших дней. Ищет того, каким её подопечный был раньше и пытается вернуть хотя бы малую часть той жизни.       Света, что горел в нём когда-то давно.       Если бы она знала его хоть немного дольше, чем жалкие несколько месяцев, вывести его из бездны не составило бы труда. А так… Эрин сжала пальцы на запястье, сама себе причиняя осознанную боль. У неё нет права завидовать – только сухой долг и яростное желание спасти ещё одну душу.       Только и всего.       Наверное, ей надо было идти в священники.       — Эрин? — Линали, заметив, что та поморщилась, обеспокоенно подалась вперёд. — С тобой всё в порядке?       Эрин выдохнула и расслабила хватку. Покачала головой.        — Всё нормально. Я просто думала… — она побарабанила пальцами по столу. — Мать Канды зовут Юун. А его дядю — Фрой Тидолл. Как так вышло, что чистокровная онийка оказалась в семье софийца?        — Семья дяди Фроя удочерила маму Канды, когда той было шесть лет. Её родители погибли при пожаре, а они в это время путешествовали и оказались в её родном городе. И решили не бросать девочку. Она росла и воспитывалась здесь, а потом вышла замуж за отца Канды — Исэя — и вернулась на малую родину. Остальное ты знаешь.       Эрин задумчиво кивнула. У семьи Канды оказалась довольно интересная история, да и картинка о его прошлом пополнилась ещё парой важных деталей. Пожалуй, правильнее было бы расспросить об этом самого подопечного, но Эрин не была уверена, что после вчерашнего разговора им сразу удастся наладить откровенные беседы. Он извинился, но недосказанность всё равно осталась, царапая. И, прежде чем двигаться дальше, с ней стоило разобраться.        — А ты…       Звонок мобильного прервал фразу Эрин. Линали, вытащив телефон из кармана, торопливо вскочила на ноги.        — Это брат. Я забегу к тебе позже.       С этими словами она вышла из кабинета, оставив Эрин в лёгкой растерянности. Удивляться, впрочем не стоило – Линали всегда была похожа на маленький цветной ураган. Эрин всё-таки поднялась и направилась к лестнице на первый этаж. Дела делами, но если она сейчас не выпьет кофе, умрёт прямо на рабочем месте.       Автомат с напитками стоял на первом этаже. Спустившись и кивком головы поздоровавшись с проходившей мимо сотрудницей центра, Эрин подошла ближе и пару минут разглядывала витрину. Конечно, кофе здесь далеко не лучшего качества, но особого выбора не оставалось. Опустив в щель несколько монет, Эрин выбрала эспрессо с сахаром и засунула руки в карманы, ожидая, пока гудящий автомат приготовит живительный напиток.       Забрав горячий стаканчик, Эрин в первую секунду едва не выронила его. Запястье прострелило болью, и руки ощутимо дрогнули. Чуть не облившись, она тихо прошипела ругательство и повернулась, собираясь поскорее вернуться в кабинет. Ещё не хватало для полного счастья испачкать одежду.        — Давай подержу.       Канда появился рядом с ней неожиданно. На мгновение Эрин растерялась, и пока она смотрела на него, пытаясь понять, откуда тот взялся, он осторожно забрал у неё стаканчик. Эрин тряхнула головой. Видимо, усталость была гораздо сильнее, чем хотелось, раз не услышала его шагов. Эрин подняла голову и посмотрела ему в глаза.        — Спасибо, — кивнула на стаканчик и спросила: — Как всё прошло?       Канда неопределённо пожал плечами.        — Я никого не придушил, если ты об этом.       Эрин тяжело выдохнула.        — Давай без сарказма. Я серьёзно.       Канда помедлил, глядя ей в глаза. Эрин не отворачивалась, пытаясь прочитать то, что он хотел от неё скрыть, но когда хотел, Юу очень хорошо прятал свои мысли. Даже самые простые. Вот зачем он отобрал у неё кофе?..        — Всё нормально. Мы… поговорили, прошли несколько тестов. Он сказал, что завтра направит отчёт в комиссию и Комуи, — ответил он наконец, и, будто не решаясь, протянул ей стаканчик: — Держи. Немного остыл.       И добавил чуть поспешно, точно боясь, что его перебьют:        — Теперь не обожжёшься.       Эрин забрала напиток из его рук. Теперь он действительно был тёплым — таким как надо, чтобы пить и наслаждаться вкусом. Она тихо вздохнула, беря эмоции под контроль. Забота Канды оказалась приятна, да и Эрин видела, что в этот момент он был искренен и хотел помочь. Но радоваться подобной чуткости она не спешила. С учётом его вчерашнего позднего визита это ещё одна попытка извиниться, не более того.       Хотя, с другой стороны — не этого ли она добивалась? Избавить его от отрешённости и замкнутости на самом себе получалось, пусть и ценой откровенности. Так что это смело можно было считать успехом. А то, что чувствовала при этом она сама, к делу никак не относилось.        — Тогда пойдём, — она кивнула в сторону лестницы. — Надо решить с выбором университета. Если повезёт, даже успеем подать документы сегодня.       Она развернулась первой, не глядя на Канду, только слыша его тихие шаги за спиной. Он ничего не говорил, и Эрин не считала нужным нарушать это молчание. Отпила кофе и на секунду с наслаждением зажмурилась. Да, не совсем то, к чему она привыкла дома, но вкус и запах бодрили. А что ещё нужно от кофе?       Распахнув дверь в кабинет и предоставив Канде возможность устроиться так, как он хочет, Эрин поставила кофе на стол. В кабинете стало жарко, и она распахнула окно, решив оставить его открытым, пока солнце не перебралось на их сторону. Сладковатый запах ворвался с порывом лёгкого ветра, и Эрин глубоко вдохнула. В памяти невольно всплыли лилии, которые дарил ей Дан. Говорил, что такой чистой и невинной девушке они подходят больше всего.       Эрин мысленно приказала себе не отвлекаться и, немного резко развернувшись, вернулась к столу. Канда успел устроиться в кресле для посетителей и сейчас смотрел на свои руки, сцепленные в замок. Правда, заслышав её шаги, поднял голову и впился взглядом в тонкую фигуру тьютора.        — Здесь список вероятных учебных заведений и профессий, которым ты можешь обучаться, — Эрин взяла со стола папку и протянула Канде. — Посмотри, пожалуйста, и выбери то, что тебе нравится.       Она отступила на пару шагов и, опершись бедром о край стола, снова взяла в руки кофе. Взгляда с Канды она не сводила, поэтому видела, что её предложение ему не по душе. Он даже не трудился это скрывать, равнодушно листая страницы. Эрин сжала пальцы на стаканчике, едва не смяв его. Спорить и заставлять его прямо сейчас не было ни сил, ни желания, ни терпения. Поэтому она лишь молча смотрела на него, а про себя надеялась, что всё пройдёт спокойно.       «Пожалуйста, Канда. Так надо».        — Дизайнер? Ты серьёзно?       Эрин показалось, что в тишине кабинета голос Канды прозвучал почти осуждающе. Он поднял на неё взгляд, и она убедилась, что была права.        — Ты неплохо рисуешь. Я подумала, что тебе будет несложно справиться с такой работой. Да и дизайнеры хорошо зарабатывают.        — Я не настолько нуждаюсь, — резко ответил Канда.        — Не спорю, — кивнула Эрин. — Государство выплачивает тебе неплохую пенсию. Но ты уверен, что тебе всю оставшуюся жизнь будет этого достаточно?       Эрин не сомневалась. Она утверждала прямо сейчас: рано или поздно жизнь Канды изменится. С её помощью или нет, но так, как жил он, невозможно было жить слишком долго. И он должен был понять, что от его выбора изменится и его будущее. А станет оно чем-то более-менее приятным или закончится пулей в висок — зависит только от него.       Канда хотел было что-то ответить, но сдержался, только порывисто выдохнул и сжал пальцами лист бумаги, оставив на нём следы. Эрин надеялась, что из её слов он сделал правильные выводы, но понять, так ли это, не могла. Канда снова вернулся к изучению подготовленного ею списка, правда, на сей раз листал медленнее и читал, кажется, внимательнее.       Эрин тихо выдохнула и допила уже холодный и ставший невкусным кофе. Торопить Канду она не собиралась. По-хорошему, ехать сегодня подавать документы было весьма поспешно, но Эрин хотела, чтобы перед Рувелье у них было как можно больше преимуществ и оставалось, чем крыть его обвинения. Иначе он задавит их.        — Я выбрал.       Голос Канды отвлёк Эрин от размышлений. Она сфокусировала на нём взгляд, понимая, что слишком задумалась.        — Что именно? — она подошла ближе. Взглянув на открытую страницу, она удивлённо изогнула бровь. — Преподаватель по военной истории? Почему?       Канда ответил не сразу. Шумно захлопнув папку, он вернул её Эрин и только после этого произнёс:        — Война — это всё, что я знаю. На своём опыте. С этим мне действительно будет легко справиться.       Он сделал акцент на двух последних словах и в упор посмотрел на Эрин. Она покачала головой. С одной стороны, Канда был прав: он знал, что такое военные действия изнутри, прошёл через множество сражений и мог многое рассказать студентам. Но с другой… одно дело — знать, как правильно держать автомат и убивать противника, и совсем другое уметь рассказать бесстрастно и непредвзято о битве, в которой сам сражался. Кроме того, требовалось неплохо разбираться в тактике и стратегии, чтобы уметь здраво анализировать сражения минувших дней. А если брать в расчёт то, сколько времени Канда провёл в госпиталях, то можно было сделать вывод — с последним у него не всё гладко.       Она вздохнула. Отговаривать его Эрин посчитала неправильным, хоть и понимала, что эта профессия не станет для Канды простой. Во многом ещё и потому, что каждый день ему придётся снова и снова окунаться в описание военных действий, а это могло всколыхнуть воспоминания, а то ещё хуже — вызвать новые приступы панических атак.       Сам того не осознавая, он прибавлял ей работы. С другой стороны она понимала, что Канда не всегда будет находиться под её опекой. Если всё пойдёт хорошо, то они купируют приступы.        — Хорошо, — она кивнула, решив, что будет верить в лучшее. — Правда, при поступлении они потребуют от нас характеристику и результаты твоей терапии. Ты же понимаешь, что мы соврём и не скажем им о нападении на Нетту? Тебе придётся постараться, чтобы поддержать эту легенду.       Эрин умолчала о том, что им может помешать Рувелье, сделав запрос о поступающем студенте. Возможно, было бы и впрямь лучше отложить поступление до окончания рассмотрения дела?.. Этот вопрос не давал ей покоя. Сделать неверный шаг не хотелось.        — Я понял, — отозвался Канда, снова выдернув её из размышлений.       Тряхнув головой, Эрин провела ладонью по лицу. Бессонная ночь не прошла бесследно, и внимание рассеивалось. Это совсем не радовало. Нужно было сосредоточиться на деле.        — Отлично, — она бросила папку на стол, а стаканчик из-под кофе — в мусорное ведро под столом. — Тогда подожди пять минут, я проверю почту, и мы поедем за документами.       Она не стала садиться в кресло, только склонилась над столом, обновив электронную почту. Эрин ждала два важных письма из департамента здравоохранения для двоих подопечных, но вместо них пришло только одно — от Комуи. Чуть нахмурившись, она открыла его, подсознательно ожидая худшего.       «Эльерин, я связался с муниципалитетом, Канду ожидают там через два часа. Ему нужно подать заявление на оформление наследства. Список необходимых документов во вложении. Проследите, пожалуйста».       Эрин выдохнула. Сама она упустила этот пункт, да и Канда никогда не говорил о том, что от родителей что-то осталось. Хотя она ведь не спрашивала, а ждать откровений от подопечного так же глупо, как снега летом. Поэтому письмо Комуи оказалось весьма кстати, хоть и шло вразрез с тем, что собиралась делать дальше Эрин.       Она вывела список на печать и, забрав лист с принтера, вчиталась. Ничего необычного: документы, устанавливающие личность, документы, подтверждающие смерть родственников и завещание — если оно имеется. Эрин нахмурилась. Это был, пожалуй, самый важный пункт, потому что процедура оформления без завещания грозила затянуться и превратиться в нудную бюрократическую войну. Правда после приписки «необязательно, но лишним не будет» было ещё несколько пунктов — военный идентификатор, все приказы о присвоении наград, выписки из госпиталей за последние два года и выписка из самого центра, свидетельствующая о том, что Канда является его пациентом.       «А приказа от военного управления им не надо?» - недовольно подумала про себя Эрин, но признала правоту Комуи. Каждый поход в муниципалитет бывал непредсказуемым во всех смыслах.       Пожалуй, практически все документы из дополнительного списка хранились в личном деле, поэтому их поиск не был проблемой. А выписку из центра распечатает прямо сейчас и поставит свою подпись и сходит к Нетте.        — Планы меняются, — приблизившись к Канде, она отдала список, а сама вернулась к компьютеру и нашла образец выписки, где в свободные строки вбила имя и звание подопечного, а также своё имя и имя Нетты. Проверив всё ещё раз, отправила на печать. — Комуи попросил нас с тобой съездить в муниципалитет. Нас уже ждут и помогут подать заявление на оформление твоего наследства.       Канда забрал листок, пробежал глазами по строкам.        — Это обязательно? Я не уверен, что там вообще что-то осталось.       Эрин понимала: ему не хочется туда ехать. Она и сама не особо жаловала подобные места. Если бы была возможность, она съездила бы туда одна, но в таких случаях всегда требовалось личное присутствие того, кто подавал заявление.        — Вот мы и проверим, что там у тебя осталось. Да и лишние деньги тебе не помешают. Твой долг за квартиру ещё не погашен.       Канда ничего не ответил, и Эрин не решалась спрашивать, как давно он вносил деньги за жильё. Квартира, в которой он сейчас жил, принадлежала Федерации, и выбить её для ветерана, по словам Линали, было несложно. Но отдавать что-то бесплатно Федерация не спешила, обязав проживающего выплатить треть стоимости жилья. Эрин не очень хорошо помнила условия договора, но там означались и конкретные сроки. Если долг не погасить вовремя, Федерация выставит его на улицу.       Отыскав в его личном деле нужные документы, Эрин отложила их в отдельную папку, которую убрала в сумку. Забрав выписку, Сартес поставила на ней лаконичную подпись.        — Пойдём, — теперь она отвлекла его от размышлений и кивнула на дверь. — Не будем терять время.       Позже, уже получив подпись Нетты и оказавшись в машине, Эрин первым делом включила кондиционер, справедливо опасаясь, что иначе просто не доедет до дома — в салоне было нечем дышать от духоты. Но долго работать ему не позволил: Канда недавно переболел, и переохлаждаться было крайне нежелательно. Эрин покосилась на него, но Канда оставался равнодушно-спокойным и смотрел в окно. В руках он держал свёрнутый лист бумаги, сжимая его, правда, чересчур сильно.       Эрин пару секунд смотрела на его костистые ладони, давя в себе желание коснуться их и хоть как-то подбодрить Канду. Она понимала, что он наверняка думал о семье, о родителях и брате, которых потерял так страшно. До тех пор, пока он не отпустит их, призраки прошлого будут являться снова и снова, терзая его и без того уставшую душу. Она даже наклонилась чуть вперёд, но в последний момент передумала и только закрыла приоткрывшийся бардачок.       Дело. Нужно думать о деле.       Добравшись до их дома, Эрин не стала заезжать на парковку и остановилась прямо на улице напротив.        — Иди, — она повернулась к Канде. — Я подожду тебя.       Он кивнул и вышел. Эрин проводила его взглядом и выдохнула. Комуи только сегодня утром сказал, что иногда она читает мысли, и Эрин подумала, что было бы неплохо и впрямь так уметь. Не пришлось бы гадать и двигаться на ощупь в кромешной тьме лабиринта их взаимоотношений.       Уткнувшись лбом в оплётку руля, Эрин закрыла глаза. Усталость, временно отогнанная поездкой, навалилась с двойной силой — выпитого кофе оказалось явно мало. Она изо всех сил боролась с сонливостью. Пока на слабость не было времени, и даже короткая передышка могла повредить общему настрою и желанию работать. Но ресурсы организма были ограничены, и Эрин сама не заметила, как задремала. В зыбкой дрёме она снова видела неясный образ Дана, о котором думала раньше. Он звал её — так ласково, так нежно, что сжималось сердце. Эрин тянула к нему руки и всё пыталась ухватить… и вздрогнула, когда её осторожно тронули за плечо.        — Ты в порядке?       Канда не отпускал её, и Эрин чувствовала тепло его пальцев сквозь ткань рубашки. Это должно было взбодрить, но, моргнув, она поняла, что на глаза набежали слёзы. Она поспешно отвернулась и потёрла ладонями лицо. Как глупо! Она глубоко вдохнула и медленно выдохнула, стараясь хоть немного прийти в себя. Недосып и кофе явно играли с ней злую шутку, против воли освобождая то, что она старательно ото всех прятала.       Не только Канда расплачивался эмоциями за откровенность.       Эрин выпрямилась, обещая себе, что в таком состоянии никогда больше не будет работать. Особенно с Кандой.        — Ты собрал документы? — спросила она, заводя мотор и не поворачиваясь.        — Да, — отозвался он, и Эрин показалось, что в его голосе скользнула тревога. — И я думаю, что тебе не стоит сейчас ехать.       Она только тряхнула головой.        — Я в порядке.       В порядке. Она повторила себе это несколько раз, крепко сжимая руль и выезжая на оживлённую трассу. Чувствовать на себе пристальный взгляд было не особо приятно, но Эрин всеми силами старалась оставаться спокойной. Она терпеть не могла, когда её жалеют и сочувственно вздыхают, считая, что она берёт на себя слишком много. Такое только лишний раз побуждало доказать, что это неправда.       И сейчас отступать Эрин не собиралась. Сначала работа, потом отдых. Иначе снова случится что-нибудь непоправимое, а её не окажется рядом.       Молчание, повисшее после её последней фразы, понемногу становилось тягостным и напряжённым. Эрин поджала губы и покосилась на Канду, впрочем, тут же отвернувшись. Он наблюдал за ней, и она всё больше хотела остановить машину и выйти на воздух. В отличие от неё, Канда, похоже, не испытывал неловкости от произошедшего. Но всё равно почему-то молчал.       Эрин выдохнула и потёрла переносицу. На её счастье, муниципалитет располагался не так далеко от их дома, поэтому долго мучиться не пришлось. Она кое-как нашла свободное место на забитой автомобилями парковке рядом со зданием и, только отстегнув ремень, повернулась к Канде.        — Я провожу тебя туда, но оставаться не буду, — проговорила она, передавая ему папку с документами. — Подожду тебя здесь. Если будут проблемы, позвони.       Она собралась выйти, но Канда неожиданно перехватил её за руку. Эрин удивлённо обернулась.       — Вызови такси и поезжай домой. Тебе плохо.       Канда не спрашивал, он спокойно утверждал, глядя ей в глаза. Эрин замерла, отчётливо видя, как в глубине его серой радужки отражается тревога. Значит, ей всё-таки не показалось. Он беспокоился о ней. Снова.        — Я в порядке, — она попыталась освободить руку, но горячие пальцы крепче сжали запястье.        — Я не слепой, Эрин. Ты выглядишь бледной и уставшей, и ты плакала. Тебе плохо.       В первые пару мгновений Эрин не нашлась, что сказать. Сейчас перед ней был не равнодушный ко всему в этом мире подопечный, а мужчина, который хотел ей помочь. Эрин не сомневалась, что порыв Канды был искренним. Эмоции, которых она от него так сильно добивалась — вот они, яркий огонёк. Только бери бережно и помоги разгореться сильному костру.       Но Эрин не хотела становиться объектом этих эмоций. Это неправильно.        — Канда, — она осторожно коснулась его ладони и чуть надавила, заставляя ослабить хватку. — Я правда в порядке. Мне не нужна помощь. И жалеть меня не нужно. Сейчас я должна выполнять свою работу. А ты, если помнишь, всё ещё мой подопечный.       Она сделала паузу и продолжила:        — Так что давай просто займёмся тем, зачем мы сюда приехали. Нас ждут.       Официоз всегда хорошо ей удавался, и сейчас пришёлся как нельзя кстати. Эрин подхватила сумку и вышла из машины, подставив лицо жаркому ветру. Она понимала, что после всех разговоров границы между ними слегка стёрлись, обнажая боль и старые шрамы. Но это совсем не значило, что она готова забыть о долге. Снова напомнить ему о распределённых с самого начала ролях казалось ей лучшим выбором.       «Он ведь похож на него, Эрин? На Дана?»       Нет. Совсем не похож.       Сзади хлопнула дверца, и Эрин, встряхнувшись, вместе с Кандой направилась к муниципалитету. Восьмиэтажное здание с высоким шпилем, широкими ступенями, колоннами у входа и флагами на флагштоках всегда навевало на неё тоску. Конечно, никто не спорил: местные сотрудники выполняли важные функции и помогали людям законным образом решать множество важных вопросов. Но то, как они это делали, заставляло призывать всё спокойствие и стараться не проклинать их. Поэтому Эрин искренне надеялась, что звонок Комуи поможет всего этого избежать.       Внутри здание почти ничем не отличалось от внешней унылой оболочки. Строгие линии, серые стены и потолки, сотрудники в деловых костюмах с серьёзными лицами. Пропустив на входе двух женщин, Эрин вошла в холл и направилась прямиком к информационному табло у дальней стены. Она знала, на каких этажах располагались отделы социальной защиты, ветеранский совет и здравоохранение, но наследство оформлять ей ещё не доводилось. Она коснулась сенсора, практически кожей ощущая, как напряжён стоящий позади неё Канда. Но обернулась к нему не сразу, а только выяснив, что подняться им нужно на шестой этаж.        — Ты в порядке? — она внимательно посмотрела на него.       Однако тот только мотнул головой. Правда, взгляд при этом отвёл, глядя куда-то в стену:        — В порядке. Что там?        — Нам на шестой, — она поправила сумку, висящую на плече, и кивнула в сторону лифта. — Идём.       В лифте вместе с ними поднималось несколько сотрудников — три женщины и один мужчина. Эрин осторожно разглядывала их в зеркальных стенах лифта: самодовольные выражения лиц, небрежные движения и в разговорах надменный тон. Они словно всем своим видом говорили, что делают безумно важную работу, и поэтому стоит трижды подумать, прежде чем подходить и что-то просить. Пожалуй, именно поэтому она не любила иметь дела с государственными работниками, хоть и сама отчасти являлась таким. Эрин считала, что нужно быть проще, когда работаешь с людьми. Особенно с теми, кто за них воевал. Хотя в ней, быть может, говорило её военное прошлое.       Двери разъехались, выпуская их в неширокий коридор, освещённый режущим голубым светом. Эрин оглянулась и, определив направление, уверенно зашагала направо. Почти все службы в здании имели отдельные приёмные, поэтому в первую дверь она вошла без стука. Секретарь в тёмно-синем костюме и аккуратным пучком светлых волос при их появлении подняла голову и поправила очки в металлической оправе.        — Доброго дня, — голос её, однако, не выражал эмоций вообще, был сух и неприятен. — Чем могу быть полезна?        — Нам назначено, — Эрин подошла ближе и спокойно посмотрела в глаза. — Подопечный реабилитационного центра Юу Канда, посмотрите, пожалуйста.       Женщина едва заметно скривила тонкие губы и отвернулась к монитору компьютера. Эрин знала, откуда такая реакция: их не любили здесь. Тьюторы центра постоянно оббивали пороги служб, добиваясь для доверившихся им людей всей положенной помощи: льгот по оплате жилья, лечения, обучения. В Федерации существовали неплохие законы, но в них нужно было уметь разбираться. И многим без этой помощи было просто не обойтись.        — Да, действительно, — секретарь выпрямилась и взглянула на Эрин. — Миссис Келлен примет господина Канду через двадцать минут. Будьте добры подождать.       Эрин коротко кивнула и обернулась к Канде.        — Думаю, Комуи разъяснил ей твою ситуацию, так что проблем не будет. Просто отдашь ей документы и послушаешь, что скажет. Если понадобится, подпиши бумаги. Только очень тебя прошу — читай внимательно, хорошо?       Она зажмурилась и потёрла переносицу, чувствуя, как болят уставшие глаза.        — Если что-то покажется слишком странным, позвони. А я пока займусь ещё кое-какими вопросами. Справишься?       Она спросила это, потому что Канда всё время молчал. Смотрел на неё с той же самой тревогой, что и пятнадцать минут назад, и Эрин понимала, что он вряд ли услышал и половину из того, что она сказала. Выдохнув, она положила ладонь на его плечо — так же, как в центре.        — Перестань волноваться обо мне. Я в порядке. Помни лучше о том, что нам надо работать.       Чуть сжав пальцы, Эрин отвернулась и стремительно вышла, чувствуя себя крайне странно. Разбираться в мешанине ощущений, главным из которых всё же оставалась усталость, не хотелось. Это дело обычно заканчивалось неутешительными выводами, поэтому Эрин решила отложить его до лучших времён. Когда всё будет спокойно.       Спустившись на третий этаж, Эрин заглянула в отдел здравоохранения, но ответа на свои вопросы так и не добилась: сотрудника не оказалось на месте. Мысленно пожелав ему гореть в адских глубинах за то, что вторую неделю не мог дать ей нормального ответа на запрос, Эрин вышла из здания. Купив по дороге банку энергетика в автомате, она сразу выпила его, понимая, что ей жизненно важно взбодриться, пусть и так. Угробить Канду по дороге домой явно не входило в планы.       Устроившись в машине, Эрин на пару минут закрыла глаза. Ожидание грозило затянуться, поэтому, чуть передохнув, она снова занялась работой: достав телефон и ежедневник, начала обзванивать подопечных. Это было уже устоявшейся процедурой — раз в неделю Эрин разговаривала с каждым из них, узнавая, всё ли в порядке, меняя их расписание при необходимости и назначая встречи, если того требовала ситуация. Учитывая интерес Рувелье к делу Канды, Эрин посвящала ему больше времени, но не хотела, чтобы из-за него страдали другие. Пятнадцать пациентов, двое из которых были невыездными, тоже нуждались в помощи.       Спустя почти два часа она откинулась на спинку и устало потёрла шею. Телефон в руке стал горячим от непрерывных звонков, а в ежедневнике на коленях была исписана не одна страница. Эрин нахмурилась, глядя на почерк. От неудобной позы и усталости он был почти неразборчивым, и это предстояло дома ещё раз внимательно просмотреть. Она вздохнула: то, что получилось, не совсем радовало. Восьми подопечным требовалась личная встреча, в том числе и Заку Эфри, живущему на ферме в пятидесяти милях от города. Эрин выдохнула и отложила телефон.       Как всё успеть?       Дельные мысли отказывались посещать голову, и Эрин спустя пару минут решила, что подумает обо всём этом завтра. Как никогда вовремя всплыли слова Нетты и Артура о том, что она слишком много на себя берёт, и Эрин усмехнулась. Вот сейчас она точно не нашла бы в себе силы с этим спорить.       Она бросила взгляд на вход, надеясь увидеть там Канду, но его не было. Конечно, удивляться или злиться было бессмысленно: в муниципалитете посетителей либо ловко выставляли за пять минут вон, либо задерживали на пару часов. Убрав телефон и ежедневник в сумку, Эрин вышла из машины и несколько раз прошлась вокруг, разминая затёкшие мышцы.       Она умела ждать и не раздражалась, когда кто-то задерживался. Но сейчас время было слишком ценным ресурсом. И, если уж совсем честно, хотелось вернуться домой и поспать хотя бы немного. Она ведь имеет на это право?..       Для того, чтобы взять себя в руки, пришлось приложить всё самообладание бывшего снайпера. Уж ей ли было не знать о том, как важны терпение и выдержка.       Канда вернулся спустя сорок минут. Увидев её издалека, ускорил шаг, быстро оказавшись рядом. Окинул её внимательным взглядом, но промолчал, хотя Эрин ясно видела, что он не особо доволен тем, что видит.        — Садись, — она кивнула на машину и уже внутри спросила: — Как всё прошло?        — Нормально, — ровно отозвался Канда. Пристегнулся и только после этого вытащил из папки в руках несколько листов. — Она просила передать это Комуи. И сказала, что очень сожалеет, но результат будет известен не раньше, чем через полторы недели.       Эрин нахмурилась. Полторы недели — слишком долго. Им нужно было действовать быстро и чётко, собирая максимум информации и возможностей. Бегло пробежав бумаги, она не нашла в них ничего подозрительного и убрала в сумку. Почитать внимательнее стоит. Но завтра.       Всё завтра.        — В любом случае — хорошо, что мы это сделали. Это тоже часть нормальной жизни, пусть и не самая приятная.       Она завела мотор и выехала с парковки, только после этого покосившись на Канду. Он смотрел в окно, и Эрин поджала губы. Ей хотелось видеть его лицо, чтобы хоть немного понимать, о чём тот думает. Что чувствует сейчас, когда его снова заставили вспомнить об умерших родственниках.        — Если хочешь, можем поговорить об этом.       Они остановились на светофоре, поэтому от Эрин не укрылось, как он сжал ладони в кулаки. Наверное, будь у него возможность, просто ушёл бы, как часто делал это дома. И она понимала его, понимала прекрасно — но оставить не могла.        — Нет, — глуховато ответил Канда после паузы, глядя прямо перед собой. — Здесь не о чем разговаривать.        — Уверен?       Эрин нажала на газ, когда загорелся зелёный, и оглянулась на Канду.        — В тебе слишком много боли, Канда. Тебе нужно делиться ею, иначе она тебя задушит.        — Уже задушила.       Он посмотрел на неё, и Эрин едва не выругалась: такой всепоглощающей тоски она не видела уже давно. Она сжала руль, заставляя себя успокоиться. Её эмоции откликались на его невольно, но ему нужно не это, а оплот. Маяк, на который Канда сможет ориентироваться в собственной мгле.        — Канда…        — Не надо, госпожа тьютор, — резко оборвал её Канда. — Не надо.       Больше они не произнесли ни слова до самого дома. Действие энергетика, придавшего немного сил, заканчивалось, и Эрин буквально ощущала, как становится хуже. Она не пыталась заговорить с Кандой, давая ему возможность побыть с собой. Теперь у него таких моментов будет куда меньше, чем раньше.       Загнав машину на парковку, она заглушила мотор и выдохнула. Медленно сняла левую руку с руля: она дрожала так, что было заметно невооружённым взглядом. Мысленно проклянув собственную глупость, Эрин одёрнула рукав рубашки.        — Иди домой, — бросила она Канде, первой нарушив неприятную тишину. — Я зайду к тебе завтра.       Она ожидала, что Канда молча выйдет, оставив её одну. Признаться, это было нужно ей сейчас больше всего: держать броню спокойствия и выдержки становилось всё труднее. Эрин не хотела тратить на это последние силы.        — Нет.       Одно короткое слово — и Эрин дрогнула и порывисто подняла голову. На стоянке было не так много света, но она готова была поклясться: глаза Канды горели странной решимостью.        — Я провожу тебя до квартиры, — он, однако, не стал тратить время даром и после этой фразы вышел, громко хлопнув дверью.       Эрин поморщилась и сдержала желание застонать. Они словно поменялись ролями и сейчас он пытался опекать её, выражая неудовольствие всему, что она делала. Конечно, в этом есть и её вина: являться на работу после бессонной ночи далеко не самая лучшая идея. Но то, что делал Канда, выходило за рамки ожидаемого.       Эрин посмотрела на его высокую фигуру сквозь лобовое стекло. И всё-таки это чувство вины. Иного варианта быть не может. Она ещё жива, поэтому Канда стремится исправить ошибки. Пока не стало слишком поздно.       Выдохнув, она забрала сумку и вышла.        — Идём.       В лифте они неосознанно встали по разные стороны, даже не глядя друг на друга. Странная, неправильная недосказанность так никуда и не делась, становясь всё больше, пробираясь глубже в души и лишая покоя. Эрин помассировала виски и закрыла глаза. Может быть, хватит с неё на сегодня, а?..        — Дорогой! Я тебя заждался!       Незнакомый мужской голос прозвучал очень неожиданно, и Эрин мгновенно напряглась, резко открыв глаза. На площадке между их квартирами стоял молодой рыжий парень с чёрной повязкой на глазу. При виде Канды он широко улыбнулся и раскинул руки для объятия:        — Наконец-то! Я уж думал, ты совсем про меня забыл!       Эрин непонимающе моргнула. Она впервые видела этого парня здесь, но он вёл себя так, словно давным-давно знаком с её подопечным. Он не выглядел слишком подозрительно: доброжелателен, открыт, одет в простую белую футболку и джинсы. Однако, судя по фразам, знакомство Канды и этого странного парня было явно не простой дружбой. Интересно, откуда у Канды… такие друзья?       Собираясь спросить, что, собственно, происходит, она повернулась к Канде, но тот не обратил на неё внимания. На лице его отразилось сначала неверие, а после и гнев. Он размашистыми шагами направился к гостю, и Эрин сразу подумала, что он собирается спустить того с лестницы. Однако в последний момент Канда что-то неразборчиво ему произнёс и резко отвернулся к двери, гремя ключами.       Гостя явно ошарашило сказанное, однако он не растерялся и почти мгновенно перехватил Канду под руку, заглядывая в глаза:        — Дорогой, ну ты чего? Обиделся? Ну прости меня!..       Чувствуя с каждой секундой, как накаляется ситуация, а она совершенно ничего не понимает, Эрин шагнула следом.        — Канда, что здесь происходит?       Парень обернулся, открыл рот, чтобы что-то произнести, но не успел. Канда с тихим ругательством распахнул дверь и буквально за шкирку втащил его внутрь. Дверь захлопнулась, и Эрин осталась одна, растерянная и разозлённая такой наглостью.        — Бездна, да вы издеваетесь!       Конечно, чужие отношения её ни в коей мере не касались. Но он её проигнорировал! Снова! И это после того, как вчера приходил извиняться! Первым порывом внутри вспыхнуло желание точно так же, как незнакомца, вытащить Канду из квартиры и потребовать ответов. Но Эрин справедливо оценивала свои силы. Да и сейчас подопечный вряд ли откроет дверь, зная, в каком состоянии её найдёт.       Она повела плечами, шумно выдыхая и сбрасывая напряжение, и развернулась к своей квартире. С произошедшим в любом случае стоило разобраться, и Эрин внесла этот пункт в общий список дел. Неожиданные новые знакомые далеко не всегда столь безобидны, как кажутся, и этого парня обязательно нужно проверить.       Впрочем, долго ждать и не пришлось. Спустя сорок минут, когда Эрин выносила мусор, гость Канды стоял на лестничной клетке в ожидании лифта. Услышав шум, он обернулся и обезоруживающе улыбнулся, заговорив совершенно нормально:        — Прошу прощения за столь неудобную сцену. Я не думал, что Юу будет не один. А иначе он меня бы не подпустил.       Эрин едва сдержалась, чтобы удивлённо не вскинуть брови. Как любопытно получалось. Юу, значит? До какой же степени они близки, что он её подопечного уже по имени зовёт? Да и не слишком ли странные отношения позволяет себе Канда после того, с кем они воевали?        — Ничего страшного, — она кивнула, а потом добавила: — Но я хочу попросить вас задержаться. Нам нужно поговорить.       Беседа со знакомым Канды получилась не особо длинной, но очень содержательной. Правда, то, что рассказал ей этот Лави Дик, Эрин крайне не понравилось. Пока парень говорил, она спокойно слушала, но едва оказавшись дома, с трудом сдержала желание хорошенько встряхнуть своего подопечного. Он что, совсем идиот? Да, защищать слабых дело благородное, и она только порадовалась бы, не имей этот порыв таких последствий. Троица, избитая Кандой, загремела в больницу. Лави сообщил, что они написали на подопечного заявление и сейчас Канду активно ищут. Полиция в городе свои деньги отрабатывала, так что их визит и арест был только делом времени.        — Проклятье!       Эрин бессильно прислонилась к стене и закрыла глаза. Вот какого дьявола он полез? Зачем? Теперь становилось понятно, почему у него были ободраны костяшки и почему он прятал взгляд, когда она спросила. Канда ведь прекрасно понимал, что натворил. И промолчал. Вот же…       Бесполезными размышлениями можно было терзать себя бесконечно, но делу это никак не помогало. Выдохнув, Эрин достала из сумки телефон и отбила смс деду с просьбой позвонить. Он уехал в командировку на другой конец страны, и звонить ему сейчас она не решилась. Однако помощь ей была просто необходима. Эрин понимала, что справиться со всем одна просто не сможет.       Наскоро приготовив бутербродов с копчёным беконом и запив их парой кружек кофе, Эрин приняла душ. Это отняло у неё остатки сил, и после она рухнула в постель, едва сумев натянуть пижамную майку и шорты. Долгожданный сон пришёл к ней почти мгновенно, хотя и не принёс собой отдыха. Несколько раз Эрин просыпалась, преследуемая кошмарами, и только к вечеру смогла заснуть спокойно.       Долго наслаждаться этим она не смогла. Резкий звонок ворвался в сознание и вернул в реальность. Открыв глаза, Эрин сначала не сразу поняла, откуда именно исходит шум. Сев в кровати, она пару раз мотнула головой и зевнула, подумав, что звонок в дверь ей приснился, но он повторился с ещё большей настойчивостью. Глянув на часы, она охнула — почти одиннадцать вечера. Кого могло принести так поздно?       «Канда?..»       Выпутавшись из одеяла, Эрин наскоро пригладила растрёпанные волосы и, накинув халат, поспешила к двери. Она помнила, что злилась на него, но если ему нужна помощь — она сделает всё, что необходимо. А уж потом отчитает. Хотя это вряд ли поможет. С этими мыслями она распахнула дверь и удивлённо замерла.        — Линали?.. Что ты здесь… Что случилось?       Линали стояла перед ней с опухшим лицом и красными от слёз глазами. Девушка дрожала и не сразу смогла собраться, чтобы ответить.        — Я… извини, я тебе звонила, — она неловко улыбнулась, утирая мокрые щёки тыльной стороной ладони. — Я не знала, что мне делать, поэтому приехала.       Эрин поспешно посторонилась, пропуская её внутрь.        — Проходи.       Она пока не стала ничего спрашивать. Провела Линали на кухню и быстро сделала ей большую кружку крепкого чая. Поставив её на стол, она нарезала ещё бутербродов и подвинула ближе к Ли сладости.        — Поешь. А потом расскажешь.       Эрин знала: если сейчас она её обнимет, Линали снова разрыдается. Конечно, говорят, что это правильно, это нужно. Но Эрин считала немного иначе. Она сама давно разучилась плакать, и полагала, что лучшей поддержкой будет крепкое плечо и понимание, а не пустое фальшивое сочувствие.       Может, это и было ошибкой, но Линали через несколько минут стало лучше. Слёзы высохли, а на щеках появился бледный румянец. Эрин молча наблюдала за тем, как та, обжигаясь, пьёт чай, и мысленно перебирала в голове варианты. С Комуи беда? Но тогда она вряд ли бы приехала. Что-то в центре? Это могло подождать до утра, Линали не та, кто будет плакать по малейшему поводу. Что же могло случиться?..        — Канда дома? — неожиданно спросила Линали, отставляя в сторону пустую кружку. Она уже выглядела спокойной, хоть и измотанной.       Эрин покачала головой.        — Наверное. Я спала, поэтому не в курсе.       Она хотела что-то спросить, но замерла.        — Постой… так ты…        — Да. Я получила ответ из архивов.       Линали кивнула, и Эрин показалось, что она вот-вот начнёт плакать снова. Но нет, глаза её остались сухими, в них появился какой-то решительный блеск. Она поднялась, до побеления костяшек сжимая в руках ручку симпатичного зелёного клатча.        — Я должна сказать ему. Он ждёт, — она закусила губу и подняла на Эрин растерянный, полный отчаяния взгляд. — У него сегодня день рождения, Эрин. Я обещала ему сказать сразу, как узнаю, но как я могу?..       Эрин сжала в руках полы халата. Новость, которую принесла с собой Линали, могла в мгновение ока разрушить всё: и первые попытки войти в нормальную жизнь, и ту хрупкую нить доверия, что возникла между ними. Эрин справедливо подозревала, что Канда снова закроется в себе, и в этот раз пробиться к нему будет невозможно. Пусть он и не показывал ей, но было и так понятно: все эти месяцы он жил надеждой. А сейчас жестокая правда жизни вынуждала их эту надежду у него отнять.       Эрин мысленно воззвала к своим Богам. Шел всегда были мудры и поступали так, как того требовала ситуация. Могли ли они сейчас помочь ей?        — Я сама скажу ему.       Она поднялась, глядя на Линали спокойно и уверенно. Ей понадобилась всего минута, чтобы принять решение, хоть оно и не было слишком простым. Эрин понимала: гнев Канды неизбежно падёт на того, кто принёс дурную весть. И пусть лучше это будет она, чем Линали. У её подопечного должен оставаться кто-то, кому он может доверить свою боль.        — Это неправильно, Эрин! — Линали перехватила её за плечо. Она имела привычку беспокоиться за тех, кто рядом, больше, чем за себя. И это беспокойство накрывало Эрин.       Она осторожно сняла её ладонь и улыбнулась одними уголками губ.        — Правильно. Я хочу, чтобы ты оставалась для него другом, Линали. Тем, в ком он даже в таком состоянии не будет видеть врага. Так что подожди меня немного. Я переоденусь, и мы пойдём.       На то, чтобы сменить пижаму на чёрное домашнее платье с длинным рукавом и привести в порядок волосы, ушло десять минут. Подумав, Эрин подвязала волосы той лентой, что утром дал ей Канда. Её стоило вернуть, но сейчас было не время, да и, если начистоту, расставаться с подарком эгоистично не хотелось. Когда она касалась мягкого материала, он согревал её.       Глубоко вдохнув, Эрин кивнула своему отражению и вернулась к Ли.        — Я готова.       Линали, так и оставшаяся стоять посреди кухни, покачала головой. На лице её открыто читались печаль и тревога.        — Эрин, я...        — Просто идём.       Эрин кивнула ей на дверь и вышла. Она оставалась спокойной внешне, наверное, даже слишком, но сердце колотилось, как безумное. Меньше всего Эрин хотела говорить ему правду. Меньше всего Эрин желала причинить ему боль. Она боялась, что у неё просто не хватит сил излечить его от этого страдания. Он и так слишком много потерял.       «Почему, Бездна? Почему?..»       Ответа не было, и Эрин, оглянувшись на Линали, нажала на звонок. Возможно, Канда не откроет дверь. После той сцены, свидетелем которой она стала, он вполне мог прятаться от неё и бояться лишний раз посмотреть в глаза. Это было бы объяснимо и понятно, но завтра рассказать ему страшную новость станет ещё сложнее.       Лучше сейчас. Пока внутри горит решимость.       Как и ожидала Эрин, Канда долго не открывал. Она подняла руку, чтобы позвонить ещё раз, но дверь распахнулась. Подопечный, стоя на пороге, явно не ожидал увидеть сразу двоих гостей и непонимающе замер, переводя взгляд с Эрин на Линали и обратно. Осознание чего-то нехорошего пришло к нему почти сразу. Он напрягся и невольно отступил на полшага.        — Что случилось?       Эрин отдала бы сейчас всё на свете, чтобы промолчать. Или сказать ему что-то другое. Но он смотрел на неё пронзительно и настороженно, и она не позволяла себе отвести взгляд.        — Мы получили ответ на запрос по поводу твоего дяди, Канда.       В его глазах мелькнул немой вопрос, но озвучить его Эрин не дала. Наверное, сейчас она была безжалостна — и надеялась только, что он сможет её простить.        — Мне очень жаль, Канда. Фрой Тидолл мёртв.